Two young dreamers

            — Принцесса!       На всех парах к Фишль нёсся Беннет.       — Принцесса, очень рад Вас видеть!       — И я тебя, мой дорогой друг! Осторожнее, не упади!.. — девушка выставила впереди спешащего руку, норовя поймать его и не позволить впечататься носом в пол.       — Все в порядке! Благодарю! — воскликнул Беннет, радостно улыбаясь. Великолепное зрелище.       — Не стоит! Впредь, однако, не торопись. Ан нет, беру свои слова назад — до звонка осталась ничтожных пара минут…       — Тогда нам следует бежать!!! — вскрикнул паренёк и резко потащил Фишль за руку, чего принцесса явно не ожидала, но, гордо удержав равновесие, рванула следом.       — Позвольте полюбопытствовать, что у Вас за самостоятельную? — потянулся своим заинтересованным личиком Беннет в листик подруги. Та держала в руках смятую бумажку с размашистой на ней цифрой «3». — Ох-ох, как же так!..       — Ей не пришелся по нраву моей ответ насчёт океана. — тряхнула Фишль волосами, — Что ж, в следующий раз я тогда не удостою её ответом никаким.       — Справедливо, однако…       — А что у тебя?       — Два, — заулыбался паренёк, протягивая свой листок.       — Какая жалость… И что же ты будешь делать? — спросила обеспокоенная девушка. Безусловно, для неё «3» — позор, но другу её сейчас куда хуже, потому сочувствия своего та скрыть не смогла. Её надменный тон стал гораздо… проще, что ли?..       — Да как обычно — сделаю самолётик и пущу в окошко! — рассмеялся Беннет, чем слегка приободрил Фишль. Ей бы такую беззаботность…       — Пожалуй, я присоединюсь, — приулыбнулась и она, — А лучше вот что: предлагаю пустить сии творения с крыши моего дома! Шестнадцать этажей! Что думаешь?       Позвольте, принцесса — с каких пор Вы стали столь безрассудной?.. На Вас так повлиял временный отъезд родителей? Или нечто другое?..       — А что тут думать — я согласен! — глаза её друга загорелись приятными яркими искорками, что не могло не обрадовать девушку.       — Тогда нам следует встретиться у моего дома после учения.       — Любой Ваш каприз! — усмехнулся Беннет и получил от принцессы лёгкий подзатыльник — как он допускает такие высказывания в её сторону? Интересно, когда они перешли черту личных границ, и теперь колотят друг друга в шутку, да и просто тащат за руки?..       Ласковое весеннее солнце, нежно припекавшее с утра, куда-то скрылось за свинцовыми тучами этого серого города. Редкие люди находили в сей атмосфере что-то красивое и восхитительное, но, увы, наши ребята были не такими. Снаружи, быть может, они — люди, всё выше и выше взбирающиеся по лестнице взросления, но внутри они те же дети, любящие солнышко и мороженое, и не любящие такую мрачную ахроматическую природную палитру, безжалостно заволакивающую яркое, по-детски светлое голубое небо. И всё же, они находили что-то умиротворяющее в этом сером безмолвии.       — Молю тебя, Беннет, не упади!..       — Мамочки, как высоко!!! — тот крепко вцепился в руку подруги, когда те начали отходить от середины крыши чуть ближе к краю, где можно было присесть, заодно смотря на сей унылый город. Изредка ездили трамваи, почти не было машин, людей — совсем не видать. Казалось, они остались одни.       — Только скажи — и мы сразу уйдём! — обеспокоенно ответила Фишль, но друг её уже уселся на застиранное покрывало, не отпуская её руки.       — Нет, право, не стоит, принцесса!..       — Отбросим формальности, — как-то устало улыбнулась она. Что с ней? Подействовала гнетущая атмосфера?..       — Как скаже… скажешь, — исправился Беннет и отпустил руку девушки, предлагая присесть рядом. Внезапная смена поведения Фишль насторожила его, но виду подавать он не решил. — Запустим самолётики?       — Конечно!       Спустя пару минут, два летательных бумажных аппарата были готовы. Переглянувшись, друзья синхронно закинули их вперёд. Плавно летя прямо, самолётики, с размашисто написанными на них «2» и «3», скрывшись из виду, уже были готовы пикировать к самой земле, но внезапно подхвативший их ветерок буквально выдернул падающих вверх, кружа и вертя ими, как уже угодно ему одному. Вот так вот сидишь, наблюдаешь, и думаешь, что по сути — жизнь и есть тот ветерок, а мы все в ней — бумажные самолётики, пущенные чьей-то неумелой или умелой рукой. Многое от нас не зависит, многое мы не в силах поменять. И от этого становится так грустно, так уныло…       — Красота, — выдернул Фишль из размышлений паренёк. — Словно в детство погрузился. Те самолётики у меня ассоциируются с моими юными мечтами, которыми я жил, таким образом, улетая вслед за ними от времени настоящего…       Надо же… Чем-то она с Беннетом действительно похожа…       — Я, если быть откровенной, очень стыжусь своих мечт… Потому, изо всех сил стараюсь перестать грезить ими.       — А вот и неправильно! Мечтать не вредно — вредно не мечтать! Мне так папа говорил. Вот скажи: кем ты хотела быть в детстве? Я — лётчиком! Да и сейчас хочу… А ещё хотел раньше быть пожарным, продавцом конфет и рыцарем! А ты?       Фишль лишь смущённо улыбнулась. Только сейчас она поняла, что никогда, никогда ей ещё не было столь хорошо с кем-либо.       — А я — принцессой…       Пришёл черёд Беннета улыбаться.       — Другого от столь особенной девушки я и не ждал. У тебя… правда получилось бы быть ей! Да и почему «бы»? Твой имидж принцессы бесподобен! Но всё же у меня есть подозрения, что выбрала ты его не просто так…       — Правда жизни очень тяжела, — ответила Фишль, — И я не могу смириться с ней. Своим поведением я показываю ей, как мне глубоко всё равно на её аспекты и нюансы! Я буду жить так, как хотела бы жить я, маленькая я! — на миг ей показалось, что несёт она сущий бред. Тогда она лишь тихо вздохнула и устало добавила, — Хочу жить в мире, где можно остаться ребёнком навсегда. Где никто не обременяет тебя взрослыми обязанностями и этой суровой реальностью… Звучит как ерунда, знаю…       — И я, — оборвал её Беннет.       Что, прости?..       — И я бы хотел жить в таком мире. Я понимаю тебя, Фишль. Может, ещё не до конца, но обещаю, что в будущем пойму полностью! Хах… Кажется, я догадываюсь, почему всё же мне так сильно хотелось подружиться именно с тобой… Судьба решила свести наши дорожки, так как знала, что мировоззрения наши схожи? Я прожил уже своё детство, но, видимо, в душе ещё нет. В силу некоторых обстоятельств, внутренне я ещё ребёнок. Наверное, так и с тобой… — он приобнял Фишль за плечо и слегка притянул к себе. Та поддалась.       — Ты прав.       Два юных мечтателя бы так и сидели — пожалуй, до самого утра. Но жизнь — штука суровая. Время неумолимо близилось к вечеру. Начал накрапывать мелкий противный дождь, и ребята направились на квартиру к Фишль. После недолгого чаепития, Беннет пошёл домой.