Наруто. Последний филлер.

Do you feel my heart beating Do you understand Do you feel the same Or am I only dreaming Atomic Kitten — Eternal Flame Ты чувствуешь, как бьется мое сердце? Понимаешь ли ты? Чувствуешь ли ты то же самое, или это всего лишь сон? (перевод)

      Какаши снился Сакуре очень часто. Он всегда приходил к ней через окно и обнимал её долго-долго. Вот и опять в своём сне девушка, едва увидев на подоконнике знакомый силуэт с копной пепельных волос, вскочила с кровати, бросилась на него и заключила в объятия.       — Останься, пожалуйста, — вновь шептала она, утыкаясь носом в его шею. Она знала, что спит, и вот-вот её грёзы закончатся, возвращая в одинокую пугающую реальность. — Не хочу, чтобы ты уходил. Ты наконец-то здесь, со мной!       Сакура погладила его ладонями по спине, ощущая грубую ткань жилета, зарылась руками в мягкие пепельные волосы. Чувствовала, как он обнимает в ответ, шумно выдыхает и, повинуясь тяге её рук, наклоняется ближе. Она прижалась своим лбом к его, чувствуя прохладный металл хитай-ате. Было страшно открыть глаза и проснуться. Но пока она спит — можно всё. Никто её не осудит, не придётся объясняться за свои действия. Поэтому оказалось так просто подцепить край маски Какаши, стянуть вниз и коснуться его губ в поцелуе. И почувствовать ответ.       — Я с тобой, — еле слышно раздался шёпот Какаши, после того как Сакура нашла силы разомкнуть поцелуй, чтобы сделать глоток воздуха.       Во снах он никогда раньше не разговаривал. И не целовал её. Сакура от удивления моргнула, ожидая, что вот-вот проснётся. Но Какаши всё ещё был перед ней. А за окном была ночь. Глаза распахнулись От испуга и смущения.       — Это не сон? Ты правда здесь? — куноичи пошевелилась, попыталась выскользнуть из объятий. Если бы она знала, что это не сон, ни за что не зашла бы так далеко.       — Побудь со мной, пожалуйста, — очень тихо попросил он, но хватку ослабил, давая возможность освободиться. – Я так по тебе скучал.       Сакура прижалась к Какаши ещё сильнее. Она не верила своему счастью. Главное, что она ничего не испортила, не оттолкнула его своим напором. Сердце стучало как бешеное, в ушах шумело, лицо всё ещё полыхало. Тепло объятий и такой родной запах любимого мужчины окончательно давали понять, что это не сон! Сакура, прижимаясь к груди Какаши, услышала его сердцебиение — такое же учащённое, как у неё.       — Прости, что не давал о себе знать так долго, — сказал он через некоторое время. — Мы чудом избежали новой войны.       — Что? Войны? — Касуми была права? Сакура отстранилась и посмотрела на него.       Даже в неверном ночном свете было видно, что Какаши очень изменился. Он осунулся и как будто постарел. Он не выглядел таким измученным даже на Четвёртой войне, когда буквально валился с ног от истощения после использования Шарингана. У Сакуры защемило сердце от того, что её любимый человек выглядел буквально раздавленным. Что там произошло?       — Разлом обнаружили в Ивагакуре. Цучикаге решил, что это наших рук дело. Мы посвятили его в детали происходящего, он уцепился за то, что это сделал Саске – и понеслось! На нашего Саске он до сих пор точит зуб и решил, что нашёл достаточный повод свершить свою месть. Мы еле успокоили его, Сакура. Цучикаге рвал и метал, но мы сумели договориться.       — Ох, — только и смогла выдавить девушка, прикрывая от ужаса рот ладонью. Теперь стало понятно, почему всё это время доступ в башню Хокаге был закрыт, а на миссии людей отправляла Шизуне.       — Это ещё не всё, Сакура, — печально сказал Какаши. — Цучикаге не уверен в своём решении. А я не уверен в нём самом. Ради безопасности пока придётся вернуть Саске в Коноху: если он оставит хотя бы царапину на шиноби из Ива, войны не избежать. Я не хочу, чтобы ты…       — Какаши! — перебила она, поняв, к чему он клонит, и поймала его лицо в ладони, вынуждая посмотреть в глаза. — Я уже давно ничего не чувствую к Саске. Я справлюсь, не переживай обо мне. Я не собираюсь искать с ним встречи, и ему это тоже вряд ли нужно.       — Не представляешь, как я рад об этом слышать, — по ощутимому облегчению в голосе Сакура поняла, что это ему действительно было нужно.       — Я бы не поцеловала тебя, если бы было иначе, — сказала ему девушка и, приподнявшись на носочки, снова коснулась его губ своими.       Этот поцелуй уже не был таким невинным, как первый. Сакура не умела целоваться и немного нервничала. Ей показалось, что и Какаши тоже в этом не мастер: поцелуй получился смазанный, неловкий, но очень нежный и искренний. Они прервались на мгновение, чтобы глотнуть воздуха, и тут же их губы снова встретились. В этот раз уже немного смелее.       Сакура хотела, чтобы момент длился как можно дольше, наслаждаясь вкусом таких желанных губ, вкусом своей самой смелой сбывшейся мечты. Неловкость отступала шаг за шагом. Пусть оба ничего не смыслили в технике поцелуев и учились друг на друге прямо сейчас, в каждом движении губ и языков была нежность, от которой пальцы на ногах подгибались, сердце в груди разрасталось, и хотелось, чтобы этот момент не заканчивался никогда!       Какаши с явным сожалением и неохотой разорвал поцелуй. Он потёрся носом о нос Сакуры и сказал ей в губы:       — Я бы хотел остаться с тобой подольше, но не могу. У меня не так много времени. С утра я снова должен быть на месте. Прости меня!       — И ты всё равно здесь! — в груди разливалось тепло, и с тем же её кольнуло лёгкое беспокойство. — Вместо сна пришёл ко мне!       — Я не мог не прийти к тебе. И, знаешь, реальность с тобой лучше, чем сон! Послушай меня, Сакура, хорошо? Завтра мы объявляем режим готовности, но только среди шиноби. Есть сомнения, что Камень вдруг пойдёт на нас войной, но мы должны быть готовы к любым неожиданностям. Мы снимем прикрытие Касуми-сан. Пока я не знаю, что будет дальше, но может получиться так, что работы у меня не убавится. Я не могу сейчас обещать тебе частых свиданий, но буду приходить к тебе по возможности.       — Я всё понимаю, Какаши. Я просто буду ждать. Главное сейчас — чтобы не случилось новой войны. Я боюсь не справиться. У меня до сих пор не прошло ощущение, что я только что вернулась с той, что была в мире Касуми, — и голос девушки дрогнул.       — Я сделаю всё, чтобы этого не допустить, Сакура, — пообещал Какаши, прижимая девушку к себе.       Он ещё раз поцеловал её на прощание и исчез во тьме ночи.

***

      Сакура так и не уснула в ту ночь, чувствуя, как губы всё ещё горят от поцелуев, а голова кружится от какой-то смеси восторга и ужаса. С одной стороны — страх новой войны, а с другой — Какаши и его обещание удерживать мир. Она верила ему безоговорочно. И при этом теперь думала о нём совершенно не так, как раньше. Она вспоминала его тёплые губы на своих, ощущение его ладоней у себя в волосах и на спине и вздрагивала от восторга, будто это происходило не в её голове, а в реальности. От всё ещё ярких и живых ощущений было сложно заснуть.       Поэтому, когда в дверь постучали, она открыла её почти сразу. АНБУ в маске медведя сообщил, что её ждут в башне Хокаге. Сакура кивнула, быстро накинула форму, машинально глянула на время — около пяти утра — и выскочила на крышу. Так перемещаться было быстрее. Общие сборы шиноби ранним утром были не редкость и совсем не удивляли гражданских, поэтому Коноха выглядела абсолютно привычно и безмятежно.       Возле башни было шумно — люди стояли группками, что-то обсуждая. Глазами Сакура выискивала тех, кто знал правду о Касуми – Наруто и Ино. Инстинктивно ей хотелось держаться рядом с ними. Наруто сам её нашёл:       — Сакура-чан, — радостно позвал он.       — Привет, Наруто! Ты Ино не видел? — спросила она.       — Сейчас найдём, — с готовностью ответил он, выискивая глазами ту в толпе. — Как думаешь, о чём пойдёт речь?       — Наруто, пять утра, у меня голова раскалывается, — тут же на ходу сочинила Сакура, стараясь придать голосу недовольный тон. Ей очень не нравилось то, что она всё знала, но не готова была рассказывать. Ведь после ответа на вопрос «откуда информация?» он поднимет такой ор, что собрание можно будет даже не начинать. Вместо того, чтобы слушать Хокаге, шиноби будут думать совершенно о другом. А на кону, между прочим, безопасность деревни.       В зал для собраний запустили практически сразу, едва друзья нашли Ино. Увидев там Касуми, она зашептала:       — Смотри, кто здесь! Как думаешь, мы прикрытие снимаем? — на что Сакура утвердительно кивнула.       Касуми сидела отдельно от всех. Она была одета в форму шиноби, а волосы собрала в высокий хвост, почти такой же, как носила Ино. Пепельные пряди рассыпались по плечам. Она удивительно похорошела с такой причёской. Встретившись с женщиной глазами, Сакура улыбнулась, и та улыбнулась в ответ.       — Харуно-о-о, — тут же она услышала чей-то вопль. — Это что значит? Что там делает твоя кузина?       — Сидит и ждёт, — сварливо ответила Сакура. Заготовленные заранее ответы почему-то мгновенно покинули голову, когда в её сторону повернулись все присутствующие.       — Расскажи секрет, — услышала она знакомый голос над ухом. Чтоб тебя, Изумо, вот почему ты не на воротах именно сегодня?       — Нельзя, приказ Хокаге, — ответила вместо неё Ино, заметив, что подруга уже начинает паниковать от растерянности.       — А ты-то откуда знаешь, Яманака?       — Ты сам ответил на свой вопрос, — парировала Ино.       — Эээ? — не понял Изумо.       — Я-ма-на-ка, — по слогам повторила Ино. — Фамилия у меня такая, обязывает всё знать.       — Я тебя люблю, Свинина, — одними губами прошептала Сакура, на что подруга сжала её ладонь в жесте поддержки.       Её продолжали засыпать вопросами, на которые не было ответа. Сакура хватала ртом воздух, понимая, что битву против любопытства она проигрывает, Ино как могла отшучивалась. И тут…       — Да хватит уже, даттебайо! — заорал вдруг Наруто. — Если кузина Сакуры-чан сидит там, то это дела, касающиеся Хокаге. Сейчас придёт Какаши-сенсей и всё нам объяснит. Чего так орать-то, даттебайо?       — А может, он жениться на ней собирается, а, Харуно?       Кулак Сакуры безошибочно прилетел в цель. Пока незадачливый шутник молча стекал ей под ноги после меткого удара, куноичи разглядывала его, размышляя, какого наказания заслуживает этот хам. Как он вообще с таким языком до чуунина дорос? Надо бы предложить Наруто при случае потренировать на нём технику Тысячелетней боли. Просить о таком Какаши, наверно, немного несолидно, учитывая его статус главы деревни.       Сакуру почти сразу же оттащили на место Ино и подоспевшая откуда-то Тен-Тен. К счастью, после этого желающих почесать языками ощутимо поубавилась. Если точнее, воцарилась тишина.       — Лобастая, ты великолепно умеешь призывать к дисциплине, — шепнула ей на ухо Ино.       — Годы тренировок в Седьмой команде, — пропыхтела всё ещё злая Сакура.       — Какаши-сенсей когда-нибудь перестанет опаздывать, как думаете? — спросила Тен-Тен.       — Только если мир перевернётся, — ответил ей со смешком Киба. Друзья потихоньку перемещались к ним, собираясь привычной компанией, в то время как все остальные постарались оказаться подальше от кулаков Сакуры. К счастью, все просто сидели на полу, и перемещаться по залу можно было свободно.       Когда в зал вошёл Какаши в сопровождении Шикамару, Шизуне и, наверно, всех АНБУ, что были в этот момент в деревне, в зале всё ещё было тихо. Шиноби переговаривались еле слышным шёпотом — эффект от удара Сакуры всё ещё сохранялся.       — Хорошо, что все в рабочем настроении, — начал Шестой по-деловому, без тени улыбки. Присутствующие заметно напряглись, уловив необычную мрачность в его голосе.       Он рассказывал всё по порядку, начиная с того дня, когда Касуми появилась в их мире и до момента, когда Цучикаге приехал с претензией в Коноху, а затем удалился, высказав перед этим соображения о том, что Саске опасен для этого мира, и надо с ним разобраться, пока не поздно.       — Война не была объявлена и, вероятно, пока не будет, — резюмировал Какаши. — Но пока неопределённая ситуация сохраняется, приказываю всем находиться в режиме боевой готовности, согласно протоколу. Патрулирование близлежащих территорий также усиливаем.       — Почему мы не можем просто взять и отдать ему Учиху? Кому нужен наследник проклятого клана, бывший отступник? — раздался голос.       — Учиха Саске — такой же шиноби Конохи, как и все здесь, — ответил Какаши. — Это он освободил мир от Вечного Цукиёми. И уже два года он выполняет дальние миссии на благо Конохи. За это время он не нарушил ничьих законов. Нет никаких оснований считать его преступником.       — Я не буду проливать кровь за Учиху, — добавил другой голос. — Неужели нет других вариантов уладить конфликт?       Сакура оглядывалась на говорящих. Никого из них она близко не знала. Так, встречала на медосмотрах и на таких же собраниях. Она понимала их сомнения, но и понимала то, что Саске отдавать было нельзя. Он не был виноват в том, что его двойник в другом мире решил побаловаться с неизученной техникой. Сегодня Ооноки попросит Учиху для расправы за прежние прегрешения, а завтра что? Коноха не могла прогнуться под прихоти главы Ивагакуре. Неужели это так сложно понять?       — Война не объявлена, — повторил Какаши. — Кровь проливать не нужно. Никто не должен расплачиваться за чужие грехи. На месте Саске в том мире мог оказаться любой из нас — в наших мирах достаточно отличий, чтобы такое могло произойти. И хочу напомнить, что жизнь каждого шиноби Конохи ценна. Оберегая жизни друг друга, мы сохраняем деревню и её честь. Когда Саске вернётся, не нужно видеть в нём врага. Он точно так же встанет на защиту Конохи, как и все мы.       — Я бы с ним разобрался, — еле слышный голос в оглушающей тишине прозвучал громом. – Не нужна нам новая война из-за него.       — Я запрещаю вступать с ним в конфликты, — отрезал Какаши.       — А где гарантии, что он не начнёт первым?       — Если так случится, он будет остановлен раньше, чем успеет кому-либо навредить.       Напоследок Какаши объявил, что Хатаке Касуми теперь официально шиноби Конохи в ранге джонина и будет выполнять задания соответствующей рангу сложности. Также напомнил, что по правилам в увеличенный патрульный отряд теперь обязательно будет входить ирьёнин. Оговорил ещё несколько моментов, касающихся дисциплины. Жизнь снова возвращалась на прежние рельсы. Шиноби в зале как-то даже повеселели, когда с повестки исчезла фигура Саске, и Шестой начал говорить о привычных для всех вещах.       Сакура посмотрела на Касуми. С момента, когда Какаши объявил о возвращении Саске, она сидела белая, как мел. Ни объявление о назначении в ряды джонинов, ни пояснения по задачам не отвлекли её от мыслей о том, что где-то рядом теперь будет находиться один из самых страшных призраков из её прошлого. И если каким-то нечеловеческим усилием воли она вроде бы смогла отделить своих близких людей от тех, кто был для неё их очень плохой заменой, то с Саске всё будет намного сложнее.       Сакуре оставалось только молиться, чтобы они никогда не встретились.

***

      После собрания настроение у шиноби было приподнятым. Какаши забрал Касуми для дальнейших инструкций, Ино, Наруто и Сакура присоединились к друзьям и направились в сторону жилых кварталов. С ними не было только Сая и Шикамару – они остались с Хокаге.       — Я одного не пойму, даттебайо! Зачем Какаши-сенсей вывалил всё про Саске? Он же знает, что его не все любят. Не стал бы говорить — не было бы проблем, — нарушил молчание Наруто.       — А теперь представь, что какой-нибудь наш патруль сталкивается с шиноби из Камня, и те выдают им что-то про то, что в происходящем виноват Саске, — ответила Сакура. — Без уточнения, что не из нашего мира, разумеется. Представляешь, что после этого начнётся?       — Как-то не подумал, — почесал затылок Наруто. — Ты права, Сакура-чан. Плохая мысль, даттебайо.       Снова повисло молчание. Сакура поглядывала на друзей. Взгляд задержался на Ли, и она вспомнила, как Тен-Тен рассказывала о его интересе к Касуми. Бедный парень, не везёт ему в любви. Выбирает всё не тех…       — Какая красивая у Какаши-сенсея сестра, вы заметили? — через некоторое время раздался тихий голос Хинаты.       — Это точно, — почти хором отозвались Киба, Чоджи и почему-то Тен-Тен. В интонации всех троих были слышны восхищённые нотки. Сакуру это позабавило.       — Как вообще кто-то мог поверить в то, что она твоя кузина, Сакура? — продолжил Киба. — Она же совсем на тебя не похожа.       — Генма поверил, — Сакура совсем развеселилась.       — Нашла, у кого спрашивать. Он же выше ключиц и не смотрит, — фыркнул Киба.       — Киба, фу, ну ты и извращенец, — скривилась Тен-Тен.       Не то, чтобы Сакура не была согласна с Кибой. И что-то в смешках друзей подсказывало ей, что в этом она не была одинока.