Наруто. Последний филлер.

Hundreds of feelings confusing me And making me so insecure, so insecure Inna — Flashbacks Сотни чувств одолевают меня, Заставляют меня чувствовать себя незащищенной, такой уязвимой (перевод)

      — Она такая классная! — восхищённо зашептала Ино на ухо Сакуре, когда Касуми скрылась в примерочной с внушительной стопкой одежды. — Шестой не знает, что теряет, отказываясь общаться с ней.       — Да не отказывается он. Просто это сложно…       — «Просто это сложно» — всё у тебя так, Лобастая. И у Шестого тоже, видимо. А ты ещё говоришь, что у вас ничего общего. Я не удивлена, что в том мире…       — Заткнись, Свинина, мы же на людях, — зашипела Сакура, зажимая рот подруге.       — Если бы у меня была такая сестра, я была бы самым счастливым человеком на свете, — проговорила та, с трудом высвобождаясь из захвата сильных рук, и громче добавила. — Касуми-сан, ну покажитесь нам! Я умираю от любопытства!       Видеть, как преображаются куноичи, меняя форму шиноби на гражданскую одежду, всегда было захватывающе. Касуми не была исключением. Высокая и стройная, она была чудо как хороша в платьях, топах и туниках, которые подобрала. Не яркая и дерзкая, как Ино, а по-взрослому элегантная. Сакура даже немного позавидовала: в компании двух таких красивых женщин она просто потеряется. Одной Ино было уже более, чем достаточно.       Вопреки ожиданиям, Касуми остановила свой выбор только на нескольких простых вещах. Она пояснила, что за годы войны в её мире настолько привыкла к функциональной одежде, что другую носить уже не хотела. После этих слов Ино как будто немного расслабилась: статус самой красивой и стильной куноичи Конохи продолжил оставаться за ней. Как бы она ни восхищалась новой знакомой, репутация была важнее.       Они пообедали в барбекю, отметили успешный поход по магазинам. И сразу же перешли к делу: настало время посмотреть воспоминания Касуми. Для этого Ино предложила зайти к ней домой, чтобы избежать любых неожиданностей в столь деликатный момент.       Касуми села в мягкое кресло, сняла хитай-ате, и рука Ино легла ей на голову. Всё было готово.       — Подождите! — выпалила Сакура.       Обе куноичи с изумлением уставились на неё.       — Касуми-сан, — запинаясь, продолжила она. — Если это возможно, могли бы Вы не показывать его лицо?       — Лобастая! – возмущённо вскрикнула Ино. — Это так не работает!       — Я знаю, тебе хочется его увидеть так же сильно, как и мне, — дрожащим голосом продолжила Сакура. — Но это не наша тайна, понимаешь?       — Моё задание лежит в верхнем ящике стола. Подписанное самим Шестым. Можешь проверить: в нём нет никаких оговорок относительно его лица. Это не запрещено, а значит, можно, — и тут Ино вдруг коварно улыбнулась. — Или тебе завидно, что я увижу лицо твоего мужа раньше, чем ты?       — Свинина! Он мне не муж!       — Ино, — примиряющим тоном позвала её Касуми, дождалась, пока голубые глаза куноичи-сенсора встретят её взгляд, и продолжила: — Это же Сакура. Тебе ли не знать…       — Да-да! Она всегда поставит интересы другого даже вперёд собственной жизни, — раздражённо пропыхтела Ино и повернулась к Сакуре, протягивая свободную руку. — Давай сюда свой огромный лоб! Поделюсь с тобой, так и быть. Всё-таки тебя это тоже касается.       — Но задание, Ино!       — Какаши-сенсей настолько идиот, чтобы думать, что я, Яманака Ино, не расскажу тебе всё при первой же возможности? Быстро давай свою пустую головушку, пока я не передумала!       — Я об этом точно пожалею, — мрачно сказала Сакура, но села на подлокотник кресла рядом с Касуми и подставила голову под ладонь Ино. — Любопытство погубит нас обеих, Свинина.       — Заткнись!

***

      Сакура смотрела на мир, из которого пришла Касуми, её глазами. Это было очень странное ощущение.       Мир был почти полностью разрушен. Сакура снова видела войну — она отличалась от той, что произошла в их мире. Там не было Альянса шиноби и не было воскрешённых людей. Были только полчища Белых Зецу — значит, своя версия Кагуи там существовала тоже. Касуми её не упоминала. Вероятно, она просто не успела явиться до того, как запечатали Мадару и убили Саске. Иначе они бы точно не победили без тандема младшего Учихи и Наруто.       Коноха в этом мире представляла собой на палаточный лагерь, как тот, который разбивали во время войны. Было в этом что-то безнадёжное. В их мире Коноха уцелела — и знание о том, что где-то за спиной остался уютный дом, который ждёт возвращения бойцов с фронта, грело душу Сакуры в самые отчаянные моменты. В мире Касуми таких мест, куда можно было вернуться после битвы, не осталось уже давно.       — Покажите мне всё с самого начала, с раннего детства. Я немного направлю Ваш разум, — раздался голос Ино.       Картинка быстро сменилась. Глаза Сакуры смотрели куда-то вниз, на сцепленные детские ручки. Одна рука принадлежала Касуми, вторая — мальчику. Сакура посмотрела на его лицо. Не было никаких сомнений в том, кто был перед ней. Смеющийся маленький Какаши-сенсей. Без маски. На вид года три, не больше.       — Он был очаровательным малышом! — послышался голос Ино, и Сакура мысленно закивала.       Она заворожённо смотрела на взросление Касуми и Какаши-сенсея, запоминая все этапы жизни двух маленьких гениев, которые аж в шесть лет стали чуунинами. Их определили в разные команды: с точки зрения способностей это было верным решением, но всё же разделять таких близких людей казалось неправильным. Они вместе, держась друг за друга, пережили самоубийство отца. Сакура задалась вопросом: если это событие произошло и в их реальности, как совсем маленький Какаши-сенсей справился с таким в одиночку. Где-то в стороне она слышала печальный вздох Ино, вторящий её собственным мыслям.       Любые трудности только сближали этих двоих, закаляя характеры. Не оставалось никаких сомнений в том, что они с самого начала и до конца были опорой друг другу. Сакура не могла видеть лица Касуми, но её глазами смотрела на Какаши-сенсея — яркого, улыбчивого, искренне верящего в силу проявленной любви. Она на себе чувствовала эти волны и никак не могла связать столь открытое проявление чувств с их вечно отстранённым учителем несмотря на то, что эти два человека были абсолютно одинаковыми на лицо.       Лицо… в том мире он на самом деле никогда не носил свою привычную маску. Сакура хорошо знала контуры его лица, но видеть его открытым своими глазами — это было ошеломляющее чувство. Он был красивее, чем она себе представляла. В сравнении с его мужественной сильной красотой Саске был просто смазливым мальчишкой. Родинка, о которой говорила Касуми-сан, и вправду существовала. Не было его шрама на левом глазу, потому что событий, в результате которых он получил свой Шаринган, не произошло. Здесь Обито был жив — и близнецы дружили не только с ним, но и со всем выпуском большой компанией, похожей на ту, которая сформировалась из выпуска Сакуры и Ино. Приятно было увидеть знакомые лица в юном возрасте: Обито, Гай-сенсея, Куренай-сенсей, Асумы-сенсея и других. Одно дело — знать о том, что эти сильные взрослые люди когда-то были юными и весёлыми сорванцами, а совсем другое — увидеть их такими.       И Какаши-сенсей, и Касуми взяли учеников. Было грустно смотреть на седьмую команду без Наруто — в том мире он погиб намного раньше, чем поступил в Академию. Вместо него в их команде была Нао — куноичи, которая в их мире оказалась во второй команде. Эта команда не прошла испытания после распределения и вернулась в Академию доучиваться. Состав команды Касуми был более привычным: два мальчика и девочка. Её ребята были на год старше, из того же выпуска, что и команда Гай-сенсея.       Сакуру очень сильно интересовало то, как Саске стал в том мире чудовищем, ведь это стало ключевой разницей между событиями двух вселенных. И то, что случилось, оказалось куда более простым и безумным, чем любые варианты, которые до этого подкидывало воображение. Саске в том мире просто ушёл с Орочимару прямо с экзамена в Лесу смерти.       — Вот же козёл! — услышала она возмущённый голос Ино, наблюдая за тем, как рыдающие Нао и Сакура рассказывают эту историю Касуми.       Третий Хокаге безапелляционно запретил заниматься поисками Саске. И Коноха после ухода Учихи жила, как и прежде. Шиноби занимались своей работой, Сакура и Нао сдали экзамены на чуунинов с другими командами и пропали из поля зрения. Касуми и Какаши-сенсей тренировали новые команды генинов. Эти воспоминания были показаны ускоренно, так как это была обычная повседневность сенсея, не несущая в себе ничего важного, к тому же без каких-либо знакомых лиц.       Сакура вновь увидела себя в картине мира Касуми спустя три года. В качестве возлюбленной Какаши-сенсея. Было странно наблюдать за тем, с какой нежностью обнимает её бывший учитель, как, не стесняясь своих чувств, держит за руку, целует в кончик носа. Это было так на него непохоже! А Сакура не могла отделаться от мыслей о том, что хоть на мгновение хотела бы оказаться на месте той себя и прочувствовать все проявления его любви и даже чувствовала готовность ответить взаимностью.       — Лобастая… — услышала она восхищённый шёпот Ино.       Касуми щедро делилась этими воспоминаниями, не спеша показывая самые красивые моменты. А вот Дайске она показывала не так много и ярко — и в этом Сакура не могла её винить. Будучи на месте женщины, она бы тоже предпочла слишком личные моменты придержать от посторонних глаз. Даже Ино, с таким удовольствием сующая нос в амурные дела других людей, это понимала и не давила на нее.       Один из вопросов, терзающих девушку, получил ответ в воспоминаниях. Тех Какаши-сенсея и Сакуру никто не осуждал. Ну или Касуми ничего не знала об этом. Из того, что получилось понять, складывалось впечатление, что люди одобряют этот необычный союз.       Их свадьба была красивой и трогательной. Они с такой любовью и нежностью смотрели друг на друга! Не было сомнений в том, что брак будет счастливым. Сакура смотрела на это, впитывая каждый момент. И знала, что не забудет никогда, даже никакой Шаринган для этого не был нужен.       С того дня на спине её платьев красовался новый знак — белый расчерченный ромб, символ принадлежности к клану Хатаке.       По щекам Сакуры струились слёзы. Ураган чувств, который вызывали чужие воспоминания, сбивал с ног.       Всё было хорошо, пока не появился Саске и не начал войну, насылая толпы Белых Зецу на скрытые деревни шиноби. Хирузен Сарутоби был убит почти сразу. Вместо него Хокаге стал чудом выживший Обито: во время резни клана Учиха он оказался на длительной миссии. Было что-то фантастическое в противостоянии двух сил, возглавляемых выходцами из одного клана. Саске всегда недолюбливал Обито за то, что тот отговаривал его от мести брату. И очень скоро стало понятно, что харизматичный и умный новый Хокаге только ещё больше распаляет ненависть врага.       Обито решили сместить. Новым Хокаге стал шиноби, которого Сакура не знала. Она очень удивилась тому, что это оказался не Шимура Данзо. Лучше от этого не стало. Неудачные принятые в панике решения сменяли друг друга, всё больше ухудшая ситуацию. Силы были неравны. День за днём потери росли, и Сакура не могла перестать плакать, глядя на то, как все те, кого она знала и любила в этом мире, в том умирали один за другим. Видеть их безжизненные тела было невыносимо. Тогда погиб и Дайске — и это очень сильно надломило Касуми. Ко всему прочему люди неохотно шли за новым Хокаге, чаще оборачиваясь на Обито. Но тот не протестовал и не бунтовал против нового лидера. Касуми, Какаши-сенсей, Сакура и Рин — жена Обито, у которой Сакура училась медицинским техникам — всегда были рядом с ним, поддерживая его.       Жизнь становилась всё тяжелее, а мир — всё печальнее. Без Альянса шиноби и Наруто дела в том мире шли из рук вон плохо. Надежда на то, что когда-нибудь война закончится, таяла на глазах. Это всё больше разъединяло людей. Начались недопонимания, перерастающие в конфликты внутри деревни. Самое страшное оказалось впереди – появился Мадара, и началась подготовка к технике, ошибка в которой повлекла за собой разрыв ткани между мирами. И эти воспоминания Касуми тоже не стала ускорять. Она показала то, как медленно расползается пространство — и Сакуре показалось, что такого ужаса, как от этого зрелища, она не испытывала даже во время битвы с Кагуей. Она услышала полный страха возглас Ино.       Было очень сложно понять, осознавали ли Саске и Мадара, что техника сработала неправильно. Они никак не попытались остановить начинающийся апокалипсис, продолжая свою битву. Их цель была непонятна. Дерева, которое должно было преобразовать Луну и погрузить мир в вечное Цукиёми, не было видно, но, возможно, оно просто ждало своего часа где-то в другом месте, о котором Касуми не знала. В отличие от их Обито, вдохновлённо орущего о своей цели погрузить людей в идеальный мир снов, тот Саске был молчалив. И к тому же появлялся в поле зрения очень редко, постоянно перемещаясь между различными фронтами. И где Чёрный Зецу? Из-за нехватки информации выглядело всё так, словно в том мире действия врага не были слаженными и скоординированными. Они как будто просто стремились как можно сильнее разгромить мир и устроить хаос.       Затем случилась битва с запечатыванием Мадары, когда погиб Какаши-сенсей из того мира. Сакуре было больно – в этот раз даже больнее, чем тогда, когда она увидела его мёртвым после битвы с Пейном. Она задыхалась от слёз, желая вырваться из воспоминаний и отгородиться от этого ужасного зрелища и забыть его навсегда. Она видела ту себя, заходящуюся в нечеловеческом вопле, с искажённым болью лицом, залитом слезами. И чувствовала, как что-то важное и ценное в этот момент умирает внутри самой Касуми, даже несмотря на то, что эта техника просто показывала воспоминания, как на телеэкране, не передавая чувства. Где-то рядом всхлипнула Ино.       Сакура наблюдала за тем, как она бросается на Саске, уже выбиваясь из сил. Почти равнодушно она смотрела на их сражение, на то, как убивает его, как потом Касуми подбегает к ней и взглядом пытается найти Рин, надеясь на помощь. Как та Сакура слабым движением касается её руки и с легкой улыбкой на губах застывает навсегда.       — С-сакура, — послышался дрожащий голос Ино.       — Свинка, только не отпускай меня сейчас, слышишь? — прошептала Сакура, выбиваясь из сил и захлёбываясь слезами. Она пройдёт этот путь с подругой до конца, чего бы ей это не стоило.       Касуми плакала вместе с ними. Ей было тяжелее всех. Она снова проходила через то, что нормальный человек предпочёл бы никогда не вспоминать. Но она продолжала делиться своей жизнью, концентрируя внимание на важных деталях, не позволяя себе ничего упустить. Она показала, как долго работала с другими шиноби над техникой, которая должна исправить разрушение пространства. Никто с самого начала не сомневался в том, что именно она станет главным активирующим звеном, рискуя умереть или перенестись в тот мир, где её никогда не существовало. Её никто не думал отговаривать. Да и она бы не согласилась. В этой жизни её больше ничто не удерживало, и она была готова уйти.       Взамен на свою жертву она попросила лишь одного — официально вернуть Обито пост Хокаге, если всё получится.

***

      Они закончили поздно. Уже вечерело. Сакура и Касуми молча брели в сторону общежития шиноби. Слёз и слов уже не осталось ни у одной из них. Всё было сказано в квартире Ино.       — Тебе стоило остаться с ней, — глухо нарушила молчание Касуми.       — За нами наверняка следят. Если я не провожу Вас до общежития, у нас будут проблемы.       — Один впереди справа, другой позади чуть слева, — безразлично буркнула Касуми. — Чувствую их запах.       — А, — с тем же безразличием. Не хотелось даже привычно дразнить.       — Проводишь меня — и вернись к ней, хорошо?       — Я так и хотела сделать.       — Иди сюда, — Касуми обняла её и сложила печати перемещения.       Они оказались в общежитии у двери квартиры Касуми. Еще какое-то время они так и стояли, обнявшись. Сакура почувствовала новую близость и теплоту к ней после того, как разделила её воспоминания.       — Иди к Ино, хорошо? Она сенсор, и ей сейчас больно. Помоги ей.       — А тебе? — Сакура вдруг почувствовала, что формальности больше не имеют смысла. И Касуми не возражала. В том мире они уже много лет были на «ты».       — Мы разделили мою боль на троих. Мне сейчас намного легче. Доброй ночи, Сакура.       — Доброй ночи, Касуми.

***

      Сакура зашла к себе, взяла зубную щётку и одежду на следующий день — у неё была смена в госпитале — и вернулась к Ино. Та открыла дверь и не подала признаков удивления.       — Ты знала? — спросила Ино после долгого молчания; они лежали на полу голова к голове, раскинув руки и ноги в позе звёздочки.       — Столько же, сколько и ты. Я рассказала тебе всё.       — Я провела много сеансов работы с памятью, — сказала Ино. — Этот не похож ни на один из них.       Сакура молча кивнула, не думая о том, что вряд ли подруга смотрит на неё в этот момент.       — Я думала, что это будет ну знаешь… обычно! А тут вдруг ты другая, я, все наши друзья, знакомые, Шестой… У тебя нет ощущения, что ты прошла ещё одну войну и лет на десять постарела?       — Есть, — коротко подтвердила Сакура, удивляясь, насколько точно Ино описала её собственное состояние.       — Мы с этим справимся, — сказала подруга неуверенно, словно убеждая себя.       — Я для этого и здесь. У Какаши-сенсея была Касуми, а у тебя есть я. И ты есть у меня, — сказала Сакура, на ощупь нашла ладонь Ино и сжала её.       Они с Ино потом ещё долго лежали на кровати, молча разглядывая потолок. Никаких привычных в их совместных ночёвках милых девичьих разговоров, пижамных вечеринок со смешным фильмом или распития алкоголя.       Сакура очень хотела злиться на Какаши-сенсея за это задание, но поняла, что не может. Всё было сделано почти по протоколу, только в неформальной обстановке. Если бы нужно было в точности следовать правилам, Ино осталась бы один на один с целой и непростой жизнью взрослой женщины, скорее всего ещё и скованная запретом на разглашение. Сейчас у неё хотя бы была Сакура, и ей было немного легче.       Единственная причина, по которой хотелось злиться, была в том, что Какаши-сенсей был самым главным участником этих событий. Ей просто хотелось, чтобы он тоже их прожил. Но он не был обязан. Так же, как и не была обязана сама Сакура.       Он не обязан любить Касуми просто потому, что она любит его. Всё было просто.       Но всё равно почему-то было очень горько от этой мысли.