Way down we go

Я всё никак не могла удобно улечься в постели, переворачиваясь с одного бока на другой. Дурацкий Эрик! Все мысли спутал мне. Я вроде и до него понимала, что полностью подчиняюсь воле отца. Но разве это плохо? Он мой родитель, в конце концов. Все дети слушаются своих родителей. По крайней мере, до определённого времени. Но услышать это вслух. Да ещё и от кого-то. Я легла на спину, сложив руки на животе. Сон всё никак не шёл. Тупо глядя в потолок, я продолжила обдумывать всё, что произошло. Да и что плохого в том, чтобы быть хорошей и послушной дочерью? В конце концов, отец мне многое позволяет. Просто нужно сначала спросить разрешения. А что мне делать? Бунтовать? Идти наперекор? Зачем, если можно получить желаемое, просто хорошенько попросив. Интересно, какие у Эрика были отношения с родителями? Был ли он послушным сыном? Или всё же хулиганил время от времени? Не могу сказать точно, поскольку ещё слишком плохо знаю его. Но что-то мне подсказывает, что он тоже не шибко часто перечил своим родителям. Зато сейчас у него есть полная свобода. Он предоставлен самому себе. Делает, что ему вздумается, не сильно переживая о последствиях. Именно поэтому он не зашёл в общежитие, а направился на крышу думы свои думать. Так хочется знать, что в его голове! Каким было его прошлое? Какой была его жизнь в Эрудиции? Что, если он был нелюбимым ребёнком? Или нежеланным? Отец когда-то говорил, что родители являются важной фигурой в жизни всех живых существ. Что если его родители не уделяли ему должного внимания и из-за этого он вырос таким холодным и бесчувственным? Или, быть может, у него был друг там, в Эрудиции, что предал его, и теперь сердце Эрика закрыто для всех. Или же любимая девушка, которая растоптала его чувства? Не может же быть, что он сам по себе такой: отстранённый, неверящий в добрые эмоции, недоверчивый, холодный. Или может быть? Устав гадать, я встала с постели и на цыпочках направилась к выходу из общежития. Заставил всё-таки!

***

Эрик сказал, что я ничего не должна ему доказывать. Только самой себе. Я способна доказать себе, что могу быть свободной. Но, несмотря на то, что доказывать это я должна была себе, мне хотелось и Эрика ткнуть этим в нос. Вот ведь подстрекатель! И вроде ничего не сделал, а всё равно вывернул мою душу наизнанку. Именно поэтому я направляюсь в комнату отца. Несмотря на то, что она заперта на ключ, который отец забрал с собой, её можно открыть вручную. Достаточно лишь ввести пароль. Это не составило особого труда, поскольку в качестве пароля отец выбрал мою дату рождения. Его комната встретила меня оглушающей тишиной и мраком. Хоть глаза выкалывай! Нащупав выключатель, я прищурилась. Яркий свет слишком резко ослепил меня. Отцовская комната была несколько больше моей, но по содержанию ничем не отличалась. Широкое окно на всю стену, кровать, что располагается у этого самого окна. Два шкафа: в одном одежда, в другом бумаги, которым не место в его кабинете, некоторые виды оружия и алкоголь. Присаживаюсь на корточки, отодвигая самый нижний ящик. Там отец хранит то, что ему не понравилось по вкусу. И в бар отдавать не спешит, и сам не пьёт. Не думаю, что он заметит, если я солью чуть-чуть чего-нибудь. Беру одну из его фляжек и сливаю туда какую-то тёмную жижу. На янтарный виски отца не похоже. Это хорошо. Значит, точно не заметит. Вернув всё на свои места, тщательно уничтожая малейшие признаки того, что я ворвалась в личное имение отца, я выключила свет и вышла из комнаты, запирая её. В руках фляжка с чем-то странно пахнущим, а в глазах радостный огонёк. Иду к Эрику.

***

Он сидел на краю, свесив ноги и глядя куда-то в сторону домиков Отречения. Не знаю, услышал он меня или нет, но моё появление не вызвало в нём никаких эмоций. А может и вызвало, просто он, как всегда, очень умело скрыл их. Я опустилась рядом, с опаской поглядывая вниз. Голова начала кружиться из-за высоты. Но, поборов непрошеный страх, я протянула фляжку Эрику. – Заставил таки, подстрекатель несчастный. – изрекла я, болтая ногами. Эрик отвинтил крышку, понюхал, сделал небольшой глоток и протянул мне фляжку обратно. – Да, конечно, – ответил он, – направил на тебя дуло пистолета и сказал, что убью всё, что ты любишь, если не принесёшь мне вино. Я нахмурилась. Это вино? Откуда он знает? Хотя, - хмыкнула я, - алкоголь ведь есть во всех фракциях, за исключением Отречения. Немного подумав, я всё же решила попробовать. Неприятная горечь обожгла горло, заставляя сморщить нос. Но, должна признать, по истечению нескольких секунд появилось приятное послевкусие. Щёки тут же загорелись. Из меня вырвался глупый смешок. – Что, так быстро опьянела? – спросил Эрик, когда я передала ему фляжку. Я отрицательно мотнула головой, испытывая странные ощущения. Странности добавляло ещё то, что мы с Эриком, нарушая комендантский час, сидели на крыше, куда было запрещено подниматься, и распивали вино, которое тоже находилось под запретом. Вот во что выливается общение с Эриком, - шепнуло подсознание, когда я приняла из рук парня фляжку, делая второй глоток. Так мы и сидели какое-то время, сохраняя молчание, потягивая вино и каждый думая о своём. Пока на четвёртый глоток я не поняла, что с меня хватит. Никогда до этого не пила алкоголь. Даже не пробовала толком. Неудивительно, что меня так быстро разнесло. В отличие от Эрика, который прекрасно держался. – Ты должна была доказать это себе, – произнёс Эрик, возвращая мне пустую фляжку. Я убрала её в сторону, разглядывая его профиль. Уж не знаю, дело в вине или в лунном свете, что так хорошо лёг на Эрика, но именно сейчас он показался мне особенно красивым. – Мне себе нечего доказывать. – ответила я, чувствуя, как меня начинает клонить в сон. – Меня всё устраивает. Эрик хмыкнул. – А мне есть что? – Нет, – ответила я, зевая, – тебе я тоже доказывать ничего не буду. – Именно поэтому ты пришла сюда, притащив с собой выпивку. – кивнул Эрик, разглядывая меня. – Да, – ответила я, – ты ведь хотел, чтобы я была рядом с тобой. Именно поэтому манипулировал мной. А выпивка, – я оглядела пустую фляжку. Нужно будет не забыть вернуть её на место. – Просто... Небольшой бонус. Эрик приглушённо рассмеялся. – И зачем мне это, по-твоему? Я пожала плечами. Четыре глотка вина нехило так развязали мне язык. – Потому что я нравлюсь тебе, – заметив надменный взгляд Эрика, я тут же поспешила добавить, – как человек. Просто у тебя проблемы с доверием. Уж не знаю, от того ли, что тебя предали когда-то или от того, что родители не долюбили, но... – я покрутила пальцем в воздухе, надеясь, что Эрик поймёт, что я пытаюсь донести до него. – С чего ты взяла, что меня предавали? И что родители не любили меня? – А как ещё объяснить твою отстранённость? Твоё недоверие? Твоё отрицание любви? В тебе говорит разбитое сердце. – изрекла я с видом знатока. Эрик вновь приглушённо рассмеялся. – А в тебе говорит алкоголь. Понятно теперь, почему папаша держал тебя от него на расстоянии. Хорошо, спрошу по-другому: с чего ты вообще взяла, что у меня есть сердце? Я задумалась. Ответ вырвался так быстро, что я даже не осознала, что говорю: – Сердце есть у всех. Ты можешь сколько угодно притворяться бездушным и всё в таком духе, но глубоко, очень глубоко внутри у тебя есть чувства. И сердце, что хочет любви. Эрик уже в открытую смеялся надо мной. А может, алкоголь тоже ударил ему в голову? Ну и ладно, пускай смеётся себе на здоровье. – Ты ещё наивнее, чем я предполагал! – Я вроде велел вам идти в общежитие! – голос Бэя подобно грому обрушился на нас с Эриком. Я обернулась, чувствуя, что готова провалиться под землю от стыда! Бэй сверлил нас гневным взглядом, сложив руки на груди. Чёрт! Нужно же было так вляпаться! Откуда он вообще узнал о том, где мы? Следил, что ли? Я поднялась на ноги, чувствуя, что меня немного качает. Краем глаза заметила, что Эрик тоже встал. Вот только, в отличие от меня, выглядел он, как, собственно, и всегда, спокойно и умиротворённо. – Вы что, ещё и пили тут?! – рявкнул Бэй, направляясь к нам. Как он узнал? Фляжку заметил? Или по мне так чётко видно, что я не совсем трезвая? Как оказалось, мне вполне хватило четырёх глотков вина, чтобы не до конца осознавать происходящее и контролировать себя. От резкого порыва Бэя приблизиться к нам (интересно для чего?) я по инерции сделала шаг назад, дабы не предоставить ему этой возможности. Но совершенно забыла, что мы с Эриком стоим у самого края. Визг вырвался раньше, чем я успела осознать произошедшее. Вот моя нога, не нащупав земли, оказалась в невесомости. Не сумев вовремя среагировать, (возможно, из-за вина) я чуть было не полетела вниз. Но Эрик, крепко обхватив меня за талию, оттащил мою тушку от края, спасая от неминуемой смерти. Что я там говорила про участь пьяных бесстрашных на этой территории крыши? Проклятое место. – Эйнсли! – не сумев скрыть ужаса в голосе, Бэй в один шаг оказался рядом с нами, скидывая руки Эрика с моей талии. А жаль. Мне понравились ощущения. Ладони Эрика были такими тёплыми. Интересно, каково с ним обниматься? Тьфу ты! - подумала я, - треклятый алкоголь! Не о том думаешь, Эйнс! Я же чуть не умерла! Нужно будет сказать Эрику спасибо. – Ты в порядке? – обеспокоенно спросил Бэй, обхватывая своими ладонями мои щёки. Я кивнула. Бэй выпустил моё лицо из плена, всё ещё оставаясь слишком близко ко мне. Сначала он внимательно оглядел меня, убеждаясь, что я в порядке, а после взглянул на Эрика. – Поэтому здесь запрещено находиться. Уж ты-то должна была знать это, Эйнсли. – устало выдохнув, начал он. – Идите в общежитие. Сейчас же. – Ты расскажешь отцу? – промямлила я. Боги, как же жалко я сейчас звучу! – Посмотрим. – ответил Бэй, беря меня за руку. – А сейчас идите спать.

***

Бэй провёл нас вплоть до дверей, оставаясь стоять до тех пор, пока мы не зашли внутрь. Я тут же направилась в сторону умывальников. Эрик пошёл за мной. – Спасибо, – сказала я, включая воду, – за то, что спас. – Ты такая неуклюжая. – ответил он, тоже начав умываться. – Как ты вообще умудрилась дожить до своих лет? Я пропустила его колкость мимо ушей. Прохладная вода приятно бодрила. Она словно смывала алкоголь, отрезвляя меня. – Кто этот Бэй такой? – внезапно спросил Эрик. Я задумалась, вспоминая этого паренька. – Урождённый бесстрашный. Его тест был шесть лет назад. Занимается разведкой. В свой год был лучшим. Эрик крепко задумался, принимая мои слова во внимание. Интересно, о чём он думает? Наверное, о том, что теперь вход на крышу будет закрыт. Но что-то мне подсказывает, что тут есть какая-то личная неприязнь. С Бэем Эрик познакомился ещё в Дружелюбии, когда того оставили за главного. Поскольку я уехала по особому заданию от отца, я не знаю, что там произошло. Может, конфликт какой? Или я просто накручиваю себя, и Эрик просто так интересуется им. Или ревнует, – гадко потирая ручки, шепнуло эго, но я тут же заткнула его. Глупости. Всё-таки я не до конца протрезвела. Неожиданная мысль ударила в голову, заставляя хлопнуть себя по лбу. – Я вспомнила! – воскликнула я, тут же прикусывая язык. Все ведь спали. Я потянулась к заднему карману, где спокойно дожидался своего часа кулон, который я купила в Дружелюбии у Имельды. Он был из меди. Плоский круг, на котором была изображена волчья морда. Он мне очень понравился, вот я и взяла. Лишь по приезду в Бесстрашие я поняла, что он мне ни к чему. Подумала отдать отцу, но сейчас решила, что будет лучше... – Это тебе! – широко улыбаясь, я протянула ничего непонимающему парню симпатичную безделушку. Эрик лишь брезгливо сморщил нос, складывая руки на груди. – Я думал, что с твоими привилегиями за твоё спасение даётся бо́льшая награда. Я закатила глаза, мягко улыбаясь. – Если хочешь, я могу дать тебе больше за своё спасение. Ты только скажи. Но только в пределах разумного. А это, – я сжала кулон, – просто подарок. Эрик напрягся, когда я подошла к нему впритык. В данный момент он больше походил на неприступную гору мышц. Аккуратно засунув кулон в передний карман его джинс, я подмигнула ему, направляясь в сторону кроватей. Эрик молча двинулся за мной. Я остановилась возле своей койки, садясь на неё и замечая, что на кровати Эрика кто-то спит. Он беспардонно схватил этого человека за руку и одним движением скинул со своего места. Барбара! Именно она всё это время спала на его месте, пока Эрика не было. Удивительно. Он её уже который раз скидывает с постели, а ей хоть бы хны! Продолжает заниматься тем же. Как только она ушла на своё место, а Эрик удобно улёгся, я пересела к нему. – Почему Барбара всё время ложится на твоё место? – шёпотом спросила я. Одну руку Эрик закинул под голову, пока вторая покоилась на его животе. Я сидела совсем близко к нему, чувствуя тепло его тела. – Потому что всё ещё верит в то, что у неё есть шанс. – в темноте не было видно, но я остро ощутила его ухмылку. – Ты же не веришь в любовь? Вернее, считаешь глупостью и пустой тратой времени. – Да. Но я верю во взаимовыгодные отношения. И обоюдное удовольствие. Я нахмурилась. Да, как же всё-таки сильно разнятся наши мировоззрения. – Поматросил и бросил? – хмыкнула я. – А бедная девочка влюбилась. – Это не мои проблемы. – сухо отчеканил он. Я поджала губы, встала и пересела к себе. Улеглась настолько удобно, насколько смогла. Только прикрыла глаза, как в общежитие ворвался какой-то парнишка и громко закричал: – Подъём!