Клип "Juliet": скрытое за кадром

Утро началось для меня необычно: Томас встал намного раньше меня, что было совершенно не похоже на него, видимо принял душ и стал готовить завтрак. Открыл глаза я тогда, когда почувтсвовал невероятно ароматный запах кофе и колбасы. Напротив меня с подносом с едой сидел мой принц, с улыбкой протягивая мне завтрак. - Я хотел сделать сюрприз и смотрю у меня это получилось!- радостно сказал Томас, с любовью глядя на меня. - Твоё появление в моей жизни уже был огромном сюрпризом для меня- запивая кусок сэндвича, просипел я. В этот момент Бернд насторожился и пристально стал смотреть мне в глаза. - Мне не нравится твой голос, он слишком сиплый,- с тревогой в голосе, отозвался Том- у тебя, случаем, не болит горло? - Если честно, - начал я,- то болит когда я сглатываю... - И на сколько сильно?- перебил меня Том - И почему ты мне сразу не сообщил об этом!?- он спросил возмущённо и с грустными нотками в голосе. - Зайчик мой, у меня все обязательно пройдёт! Ты увидишь, всё будет хорошо!- запротестовал я. Я знал, что когда дело заходит о моём здоровье, Томас начинает очень сильно волноваться. И вдруг, ни с того, ни с чего, у меня начались дикие рези в животе. Я не стал подавать виду, чтобы не тревожить своего малыша. Рези не прккращались, мне становилось страшно, ведь если бы у меня болело бы между рёбер, то это моя язва желудка, но сейчас болело чуть выше пупка, а там кишечник... Томас не спускал с меня глаз. Я начал стрелять глазами, у меня началась паника. И... ( Пожалуй я не буду здесь это писать, это очень неприятная вещь). Я не знал как и из-за чего у меня это произошло. Но состояние здоровья у меня сильно ухудшилось, мне всё время сильно хотелось спать, спать и спать. Это тревожило Тома, он был обеспокоен произошедшим, и впрямь не знал теперь, что мне можно есть, а что категорически нельзя. В больницу ехать мы тоже не решались: да и как мы поедем, если я валюсь с ног из-за высокой температуры и сонливости? В связи с моим состоянием, Бернд позвонил режиссерам и сообщил, что я пока что не выйду на работу. Вечером, это было уже прогрессом, я смог целых три часа просидеть рядом с Томасом, который с печалью смотрел как я угасаю. Мне хотелось рыдать, но я знал что мне не стоит сдаваться и я все равно справлюсь. *** Прошло две недели. Оказалось, что это вовсе не болезнь и не инфекция, а просто печень решила мне отомстить и отказалась вырабатывать ферменты, и мой желудок не справился с этой " подставой". Но после этого я завязал с вредной пищей, курением и употреблением алкоголя. НАВСЕГДА!!! Однако передо мною встала проблема: я две недели не занимался сексом! Это был смертельный номер, и он не для таких, как я. По Томасу было заметно что он тоже соскучился, но не признавался. Я стал искать момент, когда мы сможем этим заняться. За эти две недели я заметил, что Томас стал еще сексуальнее, подтянутым и сладким. *** Томас стоял на кухне, готовил обед. Я тихо подошёл сзади и положил руки ему на бёдра, уткнувшись лицом в его чёрный затылок, нежно целуя волнистые короткие локоны. Он выключил плиту и, закрыв глаза, взял мои руки в свои ладони и прижал к своей груди. Я развернул его к себе лицом и прижал с большей силой. Он приоткрыл рот и горячее дыхание в этот миг обожгло мои губы, и я накрыл своими губами его рот и стал жадно целовать, проникая глубже языком ему в рот. Его язык стал  дразнить играючи мой и эта игра нас сильно заводила. Наши движения стали сосущими, а наши возбужденные органы разделяла ткань наших брюк. Это была настоящая эротика, которую я познал только с ним. Возбуждение нарастало. Я взял Томаса на руки и понес в спальню. Я опустил его на кровать аккуратно, как хрупкое сокровище, я боялся спугнуть то непонятное чувство, которое овладело нами обоими. Я стал его раздевать, по ходу целуя его тело: я хотел проникнуть в каждую его клеточку, насколько он был для меня дорог. Томас не дал мне снять с него трусики: он хотел подразнить меня. Пока я раздевался, Бернд лег на живот и изогнувшись спиной, приподнял попку. Я запрыгнул на кровать, сел таким образом, что его попка прижалась к моему паху. Томас это почувствал и стал тереться об меня. Меня это сильно возбуждало, мой половой орган был готов разорваться от этого. Я стянул с Тома трусы и слегка шлепнул по голой смуглой половинке. Том застонал и пошевелился. Я обильно смазал член лубрикантом и стал медленно вводить в анал Томасу. Он стал хрипло стонать и насаживаться на мой пенис. Я вошел полностью и стал меняя темпы трахать Берни, который как кот извивался под моими руками и стонал. Я несколько раз успел кончить, как Томас кончил тогда, когда я уже в полубессознательном сотоянии свалился рядом с ним, но кончил он сильно, заопрокинув голову, закатив глаза и крича, его сперма попала не только ему на живот, а даже на лицо: на губы, кончик носа и подбородок. Когда он излился полностью, он томно закрыл глаза от усталости и наслаждения. Я пододвинулся к нему и стал слизывать с него семя, которое так бурно "извергалось" из его члена. Когла я начал это делать, я заметил, что у Томаса вновь стал подыматься и твердеть член. Я потянулся к нему и, взяв его в рот, стал жадно сосать. Возбуждение снова накрыло нас. Мы в этот вечер постарались восполнить всё что мы упустили за две недели. Что касается работы, то нам осталось снять последний эпизод этого ненавистного клипа. У Томаса уже была беременна жена Клаудия, у меня умерла бабушка... Жизнь вся шла кувырком: то радость, то слёзы... Сейчас мы думали о том, чтобы не растерять популярность, потому что снова, как и в 1986 году, начались волнения. Ладно, проехали...