Держи меня крепче

Ночью, в самые убаюкивающие моменты, когда все звуки: и тихий вскрик икрана в ветвях, и шелест листьев и трав – навевают сон, Нейтири наблюдает, как душа Джейка оставляет тело и улетает туда, куда она не может за ним последовать. Жизнь в нем медленно останавливается. Он не шевелится, нет даже мельчайшей дрожи. Он – вернее, только его тело – совершенно неподвижно. Джейка здесь больше нет. И когда он снова просыпается, потягивается, наполняя себя энергией, моргает, глядя на поцелованное лазурью небо, Нейтири не может избавиться от чувства, что в нем осталась какая-то нереальность, будто часть Джейка еще пребывает в том, другом мире. Тени в глубине его глаз и его осторожная поступь говорят ей, что он многое повидал в жизни. Бывал в разных местах. Однажды утром Нейтири открывает глаза раньше ходящего во сне, умывается прохладной водой из проносящегося неподалеку журчащего потока и прикасается к Джейку, дразняще проводя рукой по мраморной коже его груди. В этот раз Джейк пришел в себя так, как никогда раньше. Он внезапно встрепенулся, тяжело дыша, как будто только что вынырнул на поверхность воды. Зрачки его мечутся туда-сюда, прежде чем глаза сверкающего медного оттенка могут сосредоточиться на Нейтири. Алебастровые белки покрыты налитыми кровью паутинками сосудов. – Ма Джейк? – мягко спрашивает она и касается его плеча, чтобы успокоить. От ее прикосновения он вздрагивает, у него резко перехватывает дыхание. Джейк пятится, пока не ударяется спиной о дерево позади него, и дрожит, как новорожденный молотоголовый. – Не надо! – сначала его голос лающе резок, но затем смягчается и звучит тише, с умоляющими нотками: – Не надо. Сердце Нейтири сжимается. Что случилось? Он никогда раньше так не шарахался от нее. Конечно, иногда он был нерешительным, настороженным под ее пальцами, но никогда не был так напуган. Она поднимает руки ладонями наружу и успокаивает его, как может: – Все в порядке, ма Джейк. Прости. Я не буду прикасаться к тебе, – и добавляет: – Просто дыши. Просто. Дыши. Он что-то бормочет и подтягивает колени к груди, пригибая к ним голову. Сидеть так вряд ли удобно — но, должно быть, это метод самоуспокоения небесных людей. Нейтири старается не смотреть, как он слегка раскачивается взад-вперед, а его хвост судорожно дергается. Наконец он поднимает на нее полные слез глаза. — Мне жаль, — говорит он хрипло, распрямляя тело из максимально сжатой позы. — Я не хотел... — Все в порядке, — мягко говорит Нейтири, избегая даже возможности для спора. Она не пытается подойти и дает возможность Джейку, будто преодолевающему пропасть между ними, медленно приблизиться самому. — Если хочешь, мы могли бы поговорить об этом, — осторожно начинает она. — Но если нет, то тоже ничего страшного, ма Джейк. Джейк качает головой. — Нет, — говорит он быстро. Голос его тверд и Нейтири умолкает в знак уважения. — Не будем об этом. Пожалуйста. Прости. — Все хорошо, — шепчет она. — Как скажешь. Просто знай, что я рядом, если когда-нибудь захочешь поговорить. ***** Нейтири знает, что в их народе считают Джейка странным, но однажды это проявляется слишком заметно. Некоторые на'ви все еще находят забавным трогать его, если он проходит мимо. В большинстве случаев это безобидные легкие похлопывания по щеке или щипки за руки, но иногда такие касания вызывают у Джейка напряжение, которое не проходит еще долгое время. Как-то раз один из воинов Тсу'тея подкрался к паре сзади, когда они прогуливались возле Дерева Дома. Нейтири почувствовала чужие шаги; без сомнения, Джейк их тоже услышал, но никто из них не обращает внимания на подошедшего, пока рука его не взлетает и не шлепает Джейка прямо по заднице. В одно мгновение Джейк разворачивается и скалит зубы. Хвост его поднимается и хлещет по воздуху. Воин ошеломлен этой внезапной агрессией, его уши плотно прижимаются к голове. Джейк рычит и делает шаг вперед. Нейтири хватает его за запястье, чтобы удержать. — Ма Джейк, — тихо говорит она, — это того не стоит. Джейк не отводит от незнакомого на'ви взгляда, и Нейтири поражается, насколько он может быть угрожающим. А еще она замечает скрытый блеск страха в его глазах. Сквозь тонкую кожу на запястье Джейка она чувствует, как учащается его пульс, и проводит большим пальцем по тыльной стороне его ладони, чтобы успокоить. Наконец Джейк отворачивается и отходит от воина, но его уши настороженно подняты, и он замирает каждый раз, когда кто-то, кроме Нейтири, подходит к нему слишком близко. ***** Дыхание войны, в которой они победят или погибнут, уже опалило их души. — Ты должна кое-что знать, — внезапно говорит ей Джейк. Воздух вокруг них звенит от напряжения, страха, обещания насилия. Нейтири обмакивает кончики пальцев в желтую краску. Он замолкает и позволяет ей наклонить голову, чтобы нанести полоску на изгиб его бровей. — М-м? — мурлычуще шепчет она, набирая белой краски, чтобы добавить детали на его висках. Это символичный узор воина, который носит только Торук Макто. Он – ее пара навсегда, поэтому, чтобы выказать восхищение и уважение, она сама рисует линии на его коже. Она не могла бы больше гордиться своим Джейком. — Я должен сказать прежде, чем начнется сражение. На случай, если… — продолжает Джейк. Нейтири видит, что ему трудно говорить об этом, но не давит. Она знает по опыту, что излишняя настойчивость заставит его замкнуться. Она ждет, когда он будет готов высказаться. В свое время. — Я понимаю, — мягко отвечает она, нанося белую краску на его нос. Он слегка морщится. — Скажи, что ты должен. Джейк выдыхает воздух сквозь зубы, и для ушей Нейтири это звучит как боевой клич. Она чувствует, что ему нелегко решиться произнести то, что он собирается сказать, и берет его за руку — это еще один небесный обычай, которому она научилась и который ей нравится. Краска стекает с ее руки на его пальцы. Ни один не отстраняется. — Я сказал, что я воин, да? — неуверенно начинает Джейк. Нейтири ободряюще кивает ему. — Ну, правда в том, что раньше я был воином. А потом я был... ранен в бою. Выстрел в позвоночник. Наши целители сказали, что мне повезло выжить, но... Он передергивается. Прочищает горло. Нейтири сжимает его руку. — Я не собираюсь ничего приукрашивать. Я был парализован ниже пояса. Стал калекой, — его голос прерывается. — В моем человеческом теле я ничего не чувствую ниже бедер. Я не могу пошевелить ногами: они мертвый груз. Нейтири смотрит на него с нарастающим ужасом. Взгляд Джейка, наполненный сталью, устремлен куда-то на горизонт. — Один из... один из командиров здесь, на Пандоре... — Нейтири слушает, не выказывая неприязнь к небесному народу, называющему ее дом чужим именем. — Его зовут Куоритч. — Демон, — говорит Нейтири. Джейк издает хриплый смешок. — Демон, да. Ладно, я могу с этим справиться... Он в основном наблюдает за всем. Командует. Так вот. Я — м-м… в моем человеческом обличье – я передвигаюсь в инвалидном кресле, которым могу управлять. Это дает мне возможность быть относительно самостоятельным и сохранять некоторое самоуважение, — он снова горько смеется, и грудь Нейтири болезненно сжимается. — Но без него я практически беспомощен. — Ах, — говорит Нейтири мягче, чем когда-либо прежде. — Так вот почему тебе так нравится бегать? Джейк сдавленно хмыкает, поднимает руку к переносице и прикрывает глаза. — Необязательно говорить это, если ты не хочешь, — шепчет Нейтири. — Нет, — твердо отвечает Джейк и встречается с ней взглядом. Он нервничает, но собрался с силами. — Ты заслуживаешь знать. — Хорошо, — неохотно соглашается Нейтири, охваченная тяжелым предчувствием. Она закончила с краской, поэтому теперь Джейк берет деревянную миску с охрой, а Нейтири закрывает глаза. Через мгновение его рука обхватывает край ее подбородка и поворачивает его вправо. Затем нежные пальцы проводят по нижней части ее скулы, оставляя после себя теплый след. Она вздрагивает, тянется навстречу прикосновению. — Куоритч — он знал… знал о моем состоянии. Он морской пехотинец, и я тоже морской пехотинец, так что раньше мы неплохо ладили. Раньше я... Ну, ты знаешь... Раньше я работал с ним, – Нейтири открывает глаза, когда он убирает руку от ее щеки, и видит, что плечи Джейка сгорбились — ему мучительно стыдно. — Раньше я рассказывал ему то, что узнал об этой планете, о на'ви и вашей прекрасной культуре. Нейтири ничего не говорит и не думает, что смогла бы. Темное предчувствие сильнее скручивается в животе, ее тошнит от понимания того, что она знает, к чему приведет этот рассказ. — Но когда я перестал это делать, когда я сказал ему, что он не может выкорчевать твой дом только ради какого–то дурацкого минерала, он дико разозлился, — Джейк усмехается, глядя сквозь ветви, как рассвет только пробивается над горизонтом, робко освещая серое небо. — Я никогда не видел такой ярости. И, похоже, в тот момент его даже не беспокоили полезные ископаемые и деньги, которые они потратили бы впустую, — дыхание Джейка затрудняется, будто перехваченное самой Эйвой. — Он был в ярости, потому что я его ослушался. — А потом он… — Джейк ненадолго замолкает. — Там, откуда я родом, для этого есть подходящее слово. Но я не знаю, правильно ли это слово использовать. Потому что... потому что я все равно ничего не чувствую там, внизу, так что моему телу не было больно или что-то в этом роде, но это все равно было очень… унизительно. — Ма Джейк, пожалуйста, остановись. На мгновение. — Это было изнасилование, — выпаливает он, и каждый мускул в его теле напрягается под светящейся кожей. Он поворачивается и отчаянно ищет на ее лице признаки эмоций. У Нейтири каким-то чудом получается удержать спокойное понимающее выражение. — Изнасилование? — повторяет она. Это слово — иностранное, тяжелое и густое — свернулось на ее языке самым отвратительным образом. Не нужно быть гением, чтобы понять, что оно означает. — Но он все равно причинил мне боль, — Джейк говорит, успокаивая дыхание и пытаясь преодолеть дрожь – дрожь животного, пойманного в силки. — Он — он изнасиловал меня. И я не мог никому сказать об этом, потому что мне бы никто никогда не поверил. И потом, я же морской пехотинец, воин, и если я был недостаточно силен, чтобы дать ему отпор, тогда я этого и заслуживаю, так? Наступает молчание. Нейтири переводит дыхание, впитывая все это. Золотые глаза Джейка пристально изучают ее, на его лице застыло нечитаемое выражение; но она чувствует, что его страх выходит за рамки обычного. И внезапно ее осеняет догадка: он боится, что теперь она отвергнет его. Волна горячих яростных эмоций пронзает Нейтири. — Нет, ма Джейк. Нет, нет, нет, — она сжимает его руку обеими руками и прикладывает к своей груди. Джейк наблюдает за ней печальными глазами лани. — Это было… Это фнаве'ту кетсуклевн. Непростительный грех труса, пользующегося чужой беспомощностью. То, что он сделал, было неправильно. И это была не твоя вина. Ни в чем из этого не было твоей вины. Джейк смотрит на нее, и застывшее выражение на его лице меняется — будто осыпается, как мертвые листья с дерева. Боевой рисунок на Нейтири сделан только наполовину, но миска выскальзывает из его рук и краска разбрызгивается по деревянному полу. Но ей все равно. Одним плавным движением она обхватывает его руками, притягивая ближе. Пальцы Джейка сильно сжимаются на ее коже, они стоят, обнявшись, крепко держатся друг за друга, и оба чувствуют, что в этом – их спасение. Нейтири готова на все, что угодно, чтобы помочь ему избавиться от горя, и она охотно сделает это. — Ты Торук Макто, — выдыхает она ему в шею. — Не прошлое, а настоящее определяет тебя. Ты сильный. Ты воин. Я. Тебя. Вижу. Ты ма Джейк, и ты мой. Он прижимается к ее плечу, затем отстраняется. Снова берет краску – белую, и на этот раз покрывает ей всю ладонь и пальцы. Свободной рукой он нежно перебрасывает ее косу через плечо и прижимает ладонь к промежутку между ее ключицами. Его отпечаток похож на белоснежный знак. (Нейтири только недавно узнала, что такое снег. Это новое странное знание пока ей непривычно.) — Я твой, — говорит он. Нейтири опускает руку в черную краску и оставляет черный отпечаток на его груди. — И я твоя. Навсегда. ***** Они победили. Эйва услышала и помогла. Небесные люди пали. Когда Нейтири находит демона, она не намерена его щадить. Она видит, что демон обнаружил убежище Джейка – место, где покоится его человеческое тело, пока он пребывает в своем аватаре – и ее кровь закипает. Он опять пришел за Джейком, когда тот наиболее уязвим и не способен защитить себя. Нейтири пригибается к спине танатора, и они вместе рвутся вперед. Ее ярость передается зверю, и тот кровожадно бросается на небесного человека в хитроумном смертоносном устройстве. Бой проходит в каком-то тумане, все видится в красном цвете, потому что ярость захватила ее в свои объятия, горячие и непреодолимые. Танатор падает, и перед тем, как ощутить боль, Нейтири чувствует, что ее нога хрустит под тяжестью убитого зверя. А потом она слышит ясный голос Джейка, и круговорот событий замедляется. — Куоритч! — кричит он. — Оставь ее в покое. Демон замирает. Управляемая им машина щелкает и жужжит, когда он поворачивается от Нейтири к Джейку. — Салли, — мурлычет Куоритч самым отвратительным образом и делает шаг вперед. Джейк не двигается. Нейтири пытается собраться с силами и вытащить ногу, придавленную безвольным телом танатора. — Как мило с твоей стороны присоединиться к нам. — Все кончено, — огрызается Джейк. — Ты проиграл. — Ничего не кончено, пока я еще дышу! — отвечает Куоритч. Нейтири видит, как уши Джейка прижимаются к голове, и он принимает низкую боевую стойку, готовясь к поединку. Она чувствует, как ее охватывает очередная волна желания защитить его, и это желание рвется наружу словно зверь, попавший в ловушку и отчаянно пытающийся выбраться. Но теперь она беспомощна. — Уж ты-то должен знать это, Салли, — продолжает демон. — Помня, как весело мы провели вместе время, ты должен знать, каким… настойчивым я могу быть. Джейк пристально смотрит на него и шипит, обнажая длинные, острые клыки. — Ты паршивое животное, — говорит демон с отвращением и поворачивается к убежищу. — Я покажу тебе твое место. Джейк бросается на него. ***** Именно крик Джейка придает Нейтири силы освободиться из-под танатора. Каждый нерв в ее ноге сжимается от жестокой боли. Но демон разрушил убежище Джейка, и у них мало времени. Преодолевая боль, она вскакивает на ноги и поднимает свой лук, отброшенный на листья. Демон держит ее Джейка за нейрокосу. Он корчится от дикой боли и отчаянно пытается вырваться, но душераздирающий стон срывается с его губ. Он был таким сильным. Теперь пришла очередь Нейтири. Ее руки не дрожат. Отработанным движением она вставляет стрелу и натягивает тетиву лука. Сгустившееся напряжение растягивает ощущение времени, хотя сейчас все происходит молниеносно. Она встречается взглядом с демоном, чьи глаза расширяются от осознания близкой гибели, и с криком выпускает стрелу ему в грудь. Нейтири хочет его смерти. Она вытягивает из колчана еще одну стрелу, прицеливается. Демон хрипит, пытается поднять руки, как будто это поможет защититься от нее. Вторая стрела бьет рядом с первой. Кровь демона брызжет у него изо рта от силы удара, и он отпускает Джейка. Тот падает как безжизненная марионетка с порванными нитями. Металлическая машина с демоном опрокидывается на землю. Нейтири вспрыгивает на нее и наклоняется над таким маленьким небесным человеком. Все его сила и самодовольство исчезли. Теперь он просто робкий зверь, боящийся смерти. — Подожди, — хрипит он, — пожалуйста… Но она сжимает его шею и безжалостно скручивает. Демон судорожно вздрагивает и замирает. Он мертв. Наконец-то. Он мертв. Нейтири бросается к мужу. Она здесь. Она видит его. И она знает, что он тоже ее видит.