вкус чернил | vkook

      Чонгук быстро пошел по коридору, преодолевая расстояние широкими шагами. Он посмотрел на свои часы. У него было чуть больше получаса. Он молча выругался и ускорил шаг.       Увидев кабинет своего друга, он толкнул дверь рукой, даже не додумываясь постучаться. С самого порога его встретил звонкий смех Чимина, который стих почти сразу же, как только его нога переступила порог. Две пары глаз повернулись к нему, и он замер на полушаге. Он тяжело сглотнул, затем вошел в кабинет, закрыл за собой дверь и быстро подошел к своим друзьям. — Чонгук? Что ты здесь делаешь? — удивленно спросил Хосок. — Разве ты не должен быть на свидании с сексуальным татуировщиком? — спросил Чимин, нахмурив брови. — Да. Нет. Я имею в виду… да… — он говорил быстро, его слова выплевывались со скоростью пулемета. — Но я не пойду, — уверенно сказал он и прислонился к столу Хосока. — И это не свидание! — добавил он, указывая пальцем на Чимина. Блондин поднял руки в защитном жесте. — Ладно, ладно… Но почему ты говоришь, что не поедешь? — удивленно спросил он. — Гук, это все, о чем ты мечтал, и этот парень — лучший мастер, которого я когда-либо видел, — начал Чимин, глядя ему прямо в глаза. — Поверь мне, я видел Юнги без рубашки. Он выглядит как живое произведение искусства, и это все дело рук этого парня… — Он высокомерный мудак, — сказал Чонгук. — Но одаренный высокомерный мудак, — ответил Чимин. — Ты не собираешься с ним встречаться. Вы пойдете на встречу, обсудите детали, он сделает тебе татуировку, и каждый пойдет своей дорогой. — Не знаю, хорошая ли это идея… — сказал он, тщательно подбирая слова.       В его голове промелькнуло воспоминание о вчерашнем вечере и о том, как он удовлетворился тем, что представил себе выражение глаз татуировщика. Инстинктивно он откашлялся, затем оттолкнулся от стола и встал, нервно переминаясь с места на место. — Пойдем, Гук. Он не укусит тебя. Иди туда сегодня, если ты не поладишь, мы найдем кого-нибудь другого, — сказал Хосок.       Чонгук на мгновение задумался над словами своих друзей. Он столько лет хотел сделать эту татуировку. Когда он и Лиса поженятся, будет уже поздно. Девушка ненавидела татуировки. Она бы не простила ему этого. — Л-ладно. Ты прав, — наконец кивнул он. — Пак, можно я возьму твою машину? Лиса пошла на какую-то встречу с моим отцом и взяла мою. — Конечно! — ответил он и бросил ему ключи от своей «Феррари».       Чонгук поймал их, затем посмотрел на логотип бренда и сжал его. Это не могло быть так ужасно. Хосок был прав. Если они не поладят, он просто скажет ему отвалить и найти кого-нибудь другого. Этот высокомерный мудак, возможно, был очень талантлив, но он был не единственным тату-мастером в Сеуле. В лучшем случае он найдет кого-то другого.       Он кивнул своим друзьям и направился к двери, достаточно быстро, чтобы случайно не передумать. Он нервничал. Он давно так не нервничал. Только когда он сел за руль синего Феррари, его мышцы немного расслабились. Он сосредоточился на проверке маршрута и таким образом отвлекся от незнакомца. Дорога не заняла у него много времени.       Он припарковал машину рядом с тем местом, где в последний раз останавливался Хосок, и огляделся. Напротив было кафе. Он взглянул на часы и увидел, что у него есть еще несколько минут, поэтому быстро побежал к ним. К счастью, внутри было пусто, поэтому он подошел к стойке и быстро просмотрел меню.       Этот придурок вообще пил кофе?       Он быстро оформил заказ, оплатил, оставил солидные чаевые и со стаканчиком в ​​руке побежал обратно через улицу к двери. Стоя перед ними, он посмотрел на кодовый замок. — Блядь! — он тихо выругался.       Он совершенно забыл, что, когда они приезжали сюда раньше, Чимин набирал код, который ему дали.       Этот высокомерный мудак сделал это нарочно? Он заставил его прийти сюда, зная, что сделает из него идиота?       Он посмотрел на свои часы. Было двенадцать часов. Он сунул руку в карман пиджака, чтобы достать телефон и позвонить Чимину, надеясь, что блондин все еще помнит код. — Ты опоздал, Непослушный Мальчик. Я сказал, что ты должен быть вовремя в двенадцать, — вдруг раздался голос. Чонгук был так напуган, что чуть не уронил стаканчик.       Он сразу узнал голос. Низкий и гладкий, как бархат. Он посмотрел направо и увидел его. Парень стоял в нескольких шагах от него, прислонившись спиной к стене, как и его правая нога, согнутая в колене. Он был одет в черное, с узкими штанами на ногах, рваными на коленях и футболкой рок-группы на спине. Короткие рукава открывали безумные татуировки на обеих руках.       На этот раз у парня не было маски, закрывающей лицо, но на нем была бейсболка, так что он все еще не мог видеть свое лицо, так как его голова была наклонена вперед. Он почувствовал странное раздражение от этого факта. Его рука чесалась, чтобы снять бейсболку с головы и, наконец, увидеть его лицо. — Я не хотел приходить с пустыми руками… — нерешительно начал он. — Думаешь, ты сможешь меня подкупить? — спросил другой, поднеся правую руку ко рту.       Только сейчас Чонгук заметил, что у него была сигарета. Парень сунул её между губ, слегка приподняв голову, чтобы Чон мог видеть его губы. У татуировщика были на удивление красивые губы, нижняя, чуть потолще, была пронизана черным кольцом. Брюнет инстинктивно провел языком по нижней губе, на мгновение задумавшись, каково было бы почувствовать пирсинг на своих губах, но быстро отругал себя за такие мысли. — Я хотел быть милым, — сказал он.       Незнакомец снова поднес сигарету ко рту, сделал последнюю затяжку и бросил ее на землю. Он оттолкнулся от стены и поднял руку вверх. Он схватился за поля своей кепки и снял ее, обнажив свои огненно-рыжие волосы. Когда он поднял голову и посмотрел на Чонгука, у брюнета сложилось впечатление, что время внезапно замедлилось. Он всегда смеялся над Чимином, когда тот говорил ему, что когда он впервые увидел кого-то, то подумал, что это все замедленное движение, но теперь он был убежден, что это так.       Татуировщик посмотрел ему в глаза, и он не мог дышать. Парень был красивым. Мало того, что его татуировки были произведением искусства, его лицо было еще красивее. Он никогда не видел никого столь феноменального в своей жизни.       Его глаза были почти угольно-черными, нос был совершенно прямым, а губы такими великолепными, как будто они были вырезаны одним из величайших художников всех времен. Кожа такая гладкая и карамельная, слегка побалованная солнцем. Все это дополнялось огненно-рыжими волосами, которые делали его вид более свирепым. — Что у тебя там? — он спросил.       Чонгук откашлялся, не уверенный в своем голосе. Внезапно ему стало очень жарко, а щеки словно горели. Он протянул стаканчик парню, избегая его глаз. — Я не знал, пьешь ли ты кофе, поэтому купил горячего шоколада, — неуверенно сказал он.       Говоря это, он почти слышал голос Лисы, говорящей ему, что она на диете и какой идиот он заказывает для нее шоколад. Он снова нервно сглотнул, ожидая бранящего комментария. — Шоколад? — повторил парень, приподняв правую бровь. — Со взбитыми сливками? — Д-да, — подтвердил он. — Н-но если ты не хочешь… — быстро вмешался он, чувствуя, как растет его неуверенность.       Парень, однако, вытащил свою татуированную руку и забрал у него напиток. Кончики пальцев мягко коснулись его руки, вызывая странную дрожь по позвоночнику. — Я люблю шоколад, — сказал он. — Но не думай, что стаканчика горячего шоколада достаточно. Со мной все не так просто, — добавил он, поднимая крышку, словно проверяя, что жидкость внутри точно соответствует описанию Чонгука. — Расслабься, я не собираюсь тебя травить… — начал он, внимательно наблюдая за действиями парня.       Рыжий сунул палец в белую пену и зачерпнул на него немного взбитых сливок, затем сунул в рот, аккуратно намазав на уголок рта белой субстанцией. Чонгук отвел взгляд, чувствуя себя странно пристыженным. — Ммммм, — пробормотал парень, затем закрыл стаканчик и сделал несколько глотков шоколада. — Где твоя машина? Я чертовски голоден, а у меня всего час, так что надо торопиться… — наконец сказал он.       Чонгук жестом пригласил его следовать за ним и пошел вперед, ведя его туда, где он припарковал свою машину. Парень последовал за ним, но мог поклясться, что чувствовал на себе его взгляд. Подойдя к машине, он услышал позади себя тихое фырканье. Он повернулся на каблуках и посмотрел на татуировщика. — Шутки в сторону, чертов Феррари? — он спросил. — Ты хочешь есть или нет? — Чонгук ответил. — Кроме того, это машина друга, — добавил он через мгновение, открывая водительскую дверь. — Хм, дай угадаю. Блондин, — догадался он, садясь на пассажирское сиденье.       В Феррари Чимина было всего два места. Когда рыжеволосый скользнул на сиденье рядом с ним, их бедра почти соприкоснулись, что заставило его чувствовать себя немного неловко, но он старался не смотреть на него. — Я мог бы догадаться, что это была не твоя машина. Слишком экстравагантно. Ты предпочитаешь что-то более классическое. — О да? Какая у меня машина? — спросил Чонгук.       Татуировщик сильнее повернулся к нему, ударившись коленом о бедро. Чонгук инстинктивно посмотрел на свою ногу. Его темные штаны были порваны на колене, поэтому было видно, что нога мужчины тоже покрыта татуировками, увидев это, он сжал руки на руле и уставился на дорогу, стараясь больше не смотреть в его сторону. — Я бы поставил на что-нибудь элегантное… Хм… Мерседес, — сказал он. — Езжай прямо, а затем налево на светофоре. — У меня нет мерседеса, — солгал Чонгук, даже не осмеливаясь взглянуть на него. — Да, — ответил другой еще более уверенным голосом. — Какая модель? — Четырехдверный AMG GT 63S», — наконец неохотно признался он.       Этот мудак был действительно хорош в этих играх. — Серебряный? — Черный мат. — О, это сексуально, — заключил он. — Теперь поверни направо и припаркуй машину. — Ты всегда такой властный? — спросил он, украдкой взглянув на парня. Теперь он смотрел прямо, но даже его профиль был пугающе красивым. — Почти всегда. Время от времени мне нравится, когда кто-то доминирует надо мной, — ответил он без малейшего смущения и посмотрел на него, а Чонгук быстро отвел взгляд. Несмотря на это, он чувствовал, как взгляд парня обжигает его кожу.       Брюнет повернул направо, как ему велели минуту назад, и припарковал машину, затем быстро вышел, чувствуя, что задохнется под воздействием интенсивной ауры, исходящей от незнакомца. Рыжий был чертовски пугающим, когда он смотрел на него таким взглядом. Кроме того, это был тот же взгляд, который он представлял себе вчера, пока…       О, нет! Бог. Лучше не думать об этом, отругал он себя. — Надеюсь, ты не рассчитывал на что-то особенное, потому что, в отличие от тебя, я не разъезжаю по городу на мерседесе. Здесь подают рамен в кружках, но он действительно вкусный, — сказав это, он смело направился к маленькому бару.       Некоторые столики стояли снаружи, в маленьком, но прекрасном внутреннем дворике. Они пошли к одному из них. Чонгук выбрал столик, который был ближе к концу. — Сядь. Я принесу нам еды, — приказал он и, не дожидаясь ответа, пошел к прилавку, где стояла старушка. — Аджумма! — крикнул он, и женщина вышла из-за прилавка и позволила парню обнять себя.       Чонгук расстегнул пуговицы своего пиджака и сел за один из столиков, все еще внимательно наблюдая, как рыжеволосый обменивается любезностями с женщиной. Улыбка скользнула по губам Тэ, и Чон не мог оторвать от него глаз. У него была очень оригинальная улыбка, несколько прямоугольная, но ничего красивее он в жизни не видел. Он не мог отвести от него взгляд.       Только когда парень на мгновение исчез внутри кафе, он вырвался из этого странного транса. Он огляделся. Было довольно рано, но внутри еще было много людей. Это, конечно, не был модный ресторан, но мысль о типичной корейской еде заставила его желудок сжаться.       Через некоторое время рыжеволосый вернулся к нему, неся в руках поднос с едой. Чонгук должен был признать, что, хотя внешний вид не был ошеломляющим, еда пахла потрясающе. — Аджумма, она такая милая, что дала нам кимчи бесплатно, — сказал он, ставя поднос на стол. — Поверь мне, это второе лучшее кимчи, которое я когда-либо пробовал. Первое, конечно же, делает моя мать, а второе — Аджумма.       Не дожидаясь ответа Чонгука, парень схватил свои палочки для еды и начал есть рамен перед ним. Брюнет какое-то время смотрел на него, зачарованно, затем схватил палочки для еды и сделал то же самое. Все, что ему нужно было сделать, это откусить кусочек от еды, и он почувствовал себя так, словно вернулся на десять лет назад и попробовал еду, приготовленную его матерью.       Рыжий сунул в рот очередную порцию еды и посмотрел на него. Он казался намного моложе, когда ел. — Тебе это нравится? — спросил он, наконец проглотив все содержимое. — Очень, — ответил Чонгук. — Хорошо, потому что ты платишь, — сказал татуировщик, широко улыбаясь.       Они ели молча, но тишина между ними отнюдь не была неприятной, как это обычно бывает при знакомстве с новым человеком. Чонгук был не очень общительным. Люди часто пытались использовать его имя, что заставляло его довольно осторожно заводить новых друзей.       С этим парнем, однако, он чувствовал себя в своей тарелке. Возможно, потому, что татуировщик не был одним из напыщенных богачей, с которыми он обычно контактировал. Он так отличался от того, к чему привык. Может быть, это должно было заставить его напрячься, но он чувствовал себя странно легко, как будто наконец-то мог ослабить бдительность и просто быть самим собой.       Закончив есть, он отложил палочки и снова посмотрел на татуировщика, который пихал в рот последнюю порцию кимчи. Красный соус окрасил его нижнюю губу, и Чонгук не мог оторвать от нее глаз. Почувствовав его взгляд, рыжеволосый замер и на мгновение посмотрел на сидящего перед ним мужчину.       Он был действительно красив. И снова на нем был дорогой костюм хорошего покроя, который подчеркивал его широкие плечи. Его темные волосы были гладко причесаны и деликатно падали на темные шоколадные глаза. Тэхёну хотелось погрузить в них пальцы и осторожно взъерошить их, чтобы они не были такими идеально гладкими, как все в этом мужчине.       Мгновение он рассматривал идеальные черты, его восхитительные, слегка женственные губы, линию подбородка, такую ​​острую, что по ней можно было порезаться. Он выглядел так, будто его вытащили из какого-то делового журнала. Идеален во всех отношениях. Его рубашка была идеально подобрана, выглажена так, что на ней не было ни малейшей складки, застегнута до шеи на последнюю пуговицу, галстук завязан идеальным узлом.       Рыжеволосый на мгновение задумался, как будет выглядеть мужчина, как только проснется, с растрепанными волосами, рассыпавшимися по подушке. Он был уверен, что тогда станет еще красивее.       Черноволосый парень был примерно его возраста, и казалось, что он все тщательно распланировал. Он был почти на сто процентов уверен, что если бы он спросил его сейчас, где он будет через двадцать, тридцать или сорок лет, то на каждый из этих вопросов у него был бы готов ответ.       Все в нем было настолько чертовски идеальным, что у Тэ возникло непреодолимое желание что-нибудь снести. Может быть, это была его вечно мятежная артистическая душа, он не выносил того, что все так тщательно устроено. Он любил немного хаоса. Ему хотелось взъерошить волосы, или схватить галстук и повернуть его на бок, расстегнуть несколько пуговиц на рубашке, или схватиться зубами за нижнюю губу, кусать и сосать ее, пока она не станет красной и опухшей, блестящей от слюны…       Обычно он не любил таких мужчин. Сам он вел жизнь, которая была слишком хаотичной, чтобы соответствовать нормам, навязанным обществом. И он не хотел быть таким. Жизнь его не баловала, и ему не раз приходилось сильно стараться, чтобы окружающие видели нечто большее, чем татуированный парень без будущего.       Корейское общество недооценило их работу и искусство. Большинство людей все еще думали, что то, что он делал, было чем-то ненормальным, чем-то, чего следовало бы стыдиться, но ему это очень нравилось. Он всегда любил рисовать. Он представлял свое будущее по-другому, когда был моложе, но хорошо. Он был благодарен за то, что подарила ему судьба.       Он был убежден, что тело брюнета до сих пор не было запятнано ни одной татуировкой, и каким-то странным образом был очарован тем фактом, что он будет первым человеком, который сможет создать что-то чудесное на его теле. Сделать так, чтобы в этом опрятном и безукоризненно идеальном парне была часть его творческого хаоса. — Ким Тэхён, — внезапно сказал он, протягивая руку через стол. Он несколько раз моргнул, как будто не понимал, что сейчас происходит. — Обычно я не говорю своим клиентам свое настоящее имя. Я использую псевдоним Ви… но я подумал, что если нам придется сотрудничать еще немного… — объяснил он, а затем очаровательно улыбнулся ему. — Меня зовут Ким Тэхён, — повторил он.       Брюнет посмотрел на татуированную руку и нерешительно вытащил свою. Сначала его рукопожатие было немного дрожащим, но в конце концов его пальцы сжались на татуированных фалангах пальцев. — Чонгук Чо… — парень заколебался, как будто не хотел раскрывать свое имя. — Просто Чонгук, — наконец сказал он. Тэхён не давил. Ему не обязательно было знать фамилию. Это было не важно. — Ладно, просто Чонгук. Мне придется привыкнуть к тому, что теперь у Непослушного мальчика есть имя… — пошутил он.       Он сунул руку в карман брюк, вынул пачку сигарет, поднес ко рту и зажал губами одну из них. Он поджег кончик и, затянувшись, швырнул пачку на стол. При этом его щеки слегка опустились, что сделало черты лица более резкими. — Что за прозвище? Почему ты меня так называешь? — спросил Чон, забавляясь. — Почему? Я всегда так делаю, когда не знаю чего-то настоящего имени. Например, твои приятели Блондин и Солнышко. — Так почему я непослушный мальчик?       Ким снова вдохнул, но на этот раз чуть дольше задержал дым в легких. Чонгук не мог оторвать взгляда от его слегка приоткрытых губ, сквозь которые медленно проползал клубок белого дыма. Он никогда не видел, чтобы кто-то выглядел так сексуально во время курения. Он смотрел на губы, так нежно сжимавшие сигарету, и не мог отвести от него взгляда. — Я уже сказал тебе. У тебя что-то подобное в глазах. Когда наши глаза встретились в первый раз, ты посмотрел на меня так, как будто только и делал, что делал со мной неприличные вещи в своей голове…       Рыжий снова запыхтел, глядя ему прямо в глаза, а Чонгук молча поблагодарил, что сидит, а то ноги его не слушались. Однако, услышав его слова, он чуть не захлебнулся собственной слюной. — Ч-что? Нисколько. Я так не выглядел. Я даже не знаю, как выглядит этот взгляд! — быстро запротестовал он, чувствуя, как паника переполняет его тело.       Тэхён мягко приоткрыл губы и позволил дыму медленно пройти сквозь них, в то же время он смотрел на него таким напряжённым взглядом, что темноволосый мужчина почувствовал, как румянец заливает его щёки. Ему хотелось схватиться за галстук, чтобы немного ослабить его на шее, но только руки сжались на бедрах. Рыжий, однако, не собирался останавливаться на достигнутом и продолжал свою сладкую пытку.       Когда весь дым, наконец, вышел из его легких, он высунул язык и самым его кончиком тонко провел по верхней губе, оставив на ней тонкий слой слюны, и стиснул зубы на нижней губе, глядя на него. Чонгук точно знал, что парень пытался доказать. — Я-я не смотрел на тебя так! — с трудом выдавил он, понизив голос почти до шепота, чтобы кто-нибудь из окружающих случайно не услышал их разговора. Тэхён громко рассмеялся, а затем поерзал на стуле. — Ладно, допустим, я тебе верю, — ответил он со странным блеском в глазах. Чонгук чувствовал себя напуганным и пристыженным, и ему явно нравилось. — Но я уверен, что ты тоже это делаешь. — Что? — Прозвище для незнакомцев. Как ты звал меня, когда не знал моего имени? — он спросил. — Я вовсе не называл тебя никак. — Да ладно! У тебя, должно быть, прозвище для меня. Как ты назвал меня, когда говорил обо мне со своими друзьями? — У меня их не было… — солгал он, хотя был уверен, что татуировщик услышал нерешительность в его голосе, потому что его правая бровь инстинктивно дернулась, как и уголок идеальных губ. — Ну же! — подбодрил он, снова смеясь. Его смех был удивительно глубоким и мелодичным. Чонгук нервно облизал губы. — Высокомерный мудак, — наконец признался он, и от его слов Тэхён только громче расхохотался, откинув голову назад.       Чонгук инстинктивно посмотрел на его татуированную шею, которая была покрыта узорами, похожими на мандалы, а в центре появился красный цветок лотоса. Эта татуировка была настолько сексуальной, что, увидев ее, он мечтал провести языком по каждому лепестку этого цветка. Рыжий медленно поднял голову, и их взгляды встретились, но на этот раз темноволосый не сводил с него пристального взгляда. — Высокомерная часть, я даже не удивлен, но почему мудак? — он спросил. — Потому что ты был для меня ужасным мудаком, — ответил он, немного наклоняясь вперед, чтобы сократить расстояние между ними. — Ты тоже для меня, — сказал Тэхён и тоже наклонился вперед, не сводя с него глаз. — Полагаю, тогда у меня нет выбора, кроме как доказать тебе, что я могу сделать для тебя самую красивую татуировку, которую ты когда-либо видел. — Эта татуировка очень важна для меня», — честно сказал он. — В понедельник я начинаю в девять утра. На этот раз не опаздывай. — Я буду вовремя.       Тэхён потушил сигарету, все еще глядя ему прямо в глаза, затем встал и сунул пачку обратно в карман. — Через двадцать минут у меня есть клиент на татуировку, так что мое свободное время почти закончилось. Мне нужно идти. — Я тебя отвезу, — быстро предложил брюнет и тоже встал. — Э-это все равно по дороге в мой офис, — солгал он. Рыжий кивнул и пошел туда, где Чонгук припарковал машину.       Дорога в другую сторону заняла минут десять. Улицы Сеула в этот час были почти пусты. Они мало разговаривали, обменялись лишь несколькими незначительными комментариями о еде и машине Чимина, но молчание между ними снова было странно приятным.       Когда феррари наконец припарковался под обшарпанной дверью, Тэхён вышел первым, не сказав ни слова. Чонгук не знал, уйти ему или остаться, но что-то не давало ему просто так двигаться. Он выключил двигатель и вышел из машины, затем последовал за парнем. Он перебежал улицу и подошел к рыжеволосому, который снова прислонился к стене. — Я должен тебе за еду, — сказал Чонгук, словно пытаясь объяснить, что он здесь делает. Тэхён улыбнулся ему. — Это мое угощение, — ответил он.       Он набрал код на двери и открыл ее, но, прежде чем войти, поднял взгляд и встретился с ним взглядом. — Я серьезно настроен насчет понедельника. Ты должен быть ровно в девять часов, — твердо сказал он. — И если хочешь знать… Я люблю латте с одной столовой ложкой сахара, желательно со взбитыми сливками.       Чонгук рассмеялся над его словами. Высокомерный мудак. — Я запомню, — ответил он.       Он почувствовал, что должен сказать что-то еще, и на мгновение между ними впервые воцарилась неловкая тишина. Тэхён слегка приоткрыл губы, словно собираясь что-то сказать, но с его губ тоже не сорвалось ни слова. Парень немного опустил голову, рыжие волосы упали ему на лоб, заслоняя взгляд его темных глаз. — Пока, просто Чонгук, — быстро сказал он и исчез за дверью, прежде чем черноволосый успел что-то ответить.       Глядя на исцарапанную, сломанную дверь, он почувствовал какое-то странное разочарование. Он не хотел идти на встречу, но она оказалась совсем не такой, как он себе представлял. Он солгал бы, если бы сказал, что плохо провел время. Обед длился недолго, так как у них обоих было мало времени, но это был один из самых приятных часов, которые он провел с кем-то за последнее время.       Он громко выдохнул и погрузил пальцы в темные волосы, отбрасывая их назад. Он огляделся и побежал через улицу. Он снова подошел к машине и сунул руку в карман пиджака, чтобы найти ключи. Когда он нащупал знакомую форму, он достал ее и открыл дверцу машины. — Ты, Непослушный Мальчик! — вдруг закричал низкий голос позади него.       Почему-то при звуке этого голоса и от того, как он, казалось, ласкал каждую гласную в прозвище, на губах Чонгука скользнула невольная улыбка, а сердце забилось чуть сильнее. Он прикусил нижнюю губу и подождал, пока снова не сможет выглядеть серьезным. Только тогда он обернулся. На противоположной стороне улицы был Тэхён. — Обычно я этого не делаю, потому что это противоречит всем моим правилам… — начал он. Он облизал губы языком, словно нервничал. — Но… у тебя есть что-нибудь запланированное на завтрашний вечер? — наконец спросил он. — Высокомерный мудак пытается устроить мне свидание? — он ответил вопросом на вопрос.       Однако, его верхняя губа дернулась вверх в нежной улыбке. — Конечно, нет, — теперь он тоже улыбался. Эта чертовски милая квадратная улыбка. — Из-за того разговора за обедом у нас не было возможности поговорить о твоей татуировке, — добавил он. — Итак, ты свободен в субботу или у тебя есть другие планы? — повторил он вопрос, на этот раз более уверенным тоном.       Чонгук подумал о Лисе и ее строгих, богатых друзьях, с которыми они ужинали в субботу вечером. Он ненавидел их. Они постоянно хвастались, кто и на что потратил больше денег, и он искренне ненавидел эту тарабарщину. Он тяжело сглотнул, затем посмотрел рыжеволосому прямо в глаза. — Нет. У меня нет планов, — солгал он. — Тогда в девять часов вечера, Мунлайт, — сказал он и снова исчез за разбитой дверью, ведущей в «Извращенные небеса».

***

      Субботний вечер наступил быстрее, чем он ожидал. Теперь он стоял у входа в Мунлайт и хотел уйти. Давно так чертовски нервно не было. Обычно он был из тех людей, которые буквально всех бесят тем, что даже в стрессовых ситуациях сохраняют спокойствие, а сейчас он курил третью сигарету подряд, руки тряслись так, что он едва мог дотянуться до рта.       Он не знал, почему так напряжен. Это должно быть просто обычное свидание. Если не получится, он пойдет дальше. Каждый из них пойдет своей дорогой, и завтра снова взойдет солнце. Единственное, в чем он был уверен в своей жизни, это в том, что завтра будет новый день. Может, он просто так волновался, потому что давно ни с кем не был на настоящем свидании.       За свои двадцать четыре года у него были серьезные отношения, которые закончились весьма плачевно. Он и Дживон начали встречаться, когда были еще детьми. Это была школьная любовь. Ему было шестнадцать, когда они начали встречаться. Это была его первая и пока единственная любовь.       Они встречались почти со всю старшую школу. Они были безумно влюблены и совершенно неразлучны, но вдруг произошло жестокое столкновение с реальностью, из которого они не смогли выйти как пара. Их отношения распались почти четыре года назад, и с тех пор Тэхён ни с кем серьезно не встречался.       Конечно, он не сторонился различных отношений. У него были приключения как с женщинами, так и с мужчинами, но никто из них не пережил первых нескольких свиданий. Чонгук так отличался от людей, с которыми он обычно встречался. Может, поэтому он так нервничал.       Парень заинтриговал его. Уже много лет никто не мог так заинтриговать его. Он знал, что брюнет не его лига. Чонгук был богат. Судя по его одежде и машинам, на которых он ездил, он был чертовски богат. Вероятно, он встречался с людьми своего вида.       Чем его мог впечатлить разорившийся 24-летний парень в черных рваных штанах и с татуировками, покрывающими почти все тело. Он был уверен, что парень, вероятно, выделит его, или он придет сюда в своем новом Prada или другом дизайнерском костюме, с безупречно уложенными волосами, и все будут смотреть на них, задаваясь вопросом, что такой идеальный парень делает здесь с кем-то вроде этого.       Обычно ему было все равно, что о нем думают другие. Живя в Корее, он научился не обращать внимания на любопытные глаза или выражение отвращения при виде своего пирсинга или татуировок, но он не хотел, чтобы Чонгук так смотрел на него. Он затянулся сигаретой и нервно пошевелил ногами. Может быть, ему следует одеться как-то более элегантно?       Он нервно расчесал свои рыжие волосы и снова затянулся сигаретой. Он посмотрел на дисплей своего телефона. Было уже после девяти. Что, если парень выделит его? Может, ему уйти отсюда? Он внимательно огляделся. В этом районе также было несколько других клубов и баров, в которых собиралось много людей. Большинство из них шли небольшими или большими группами.       Он сканировал незнакомцев, медленно выискивая стройных мужчин, элегантно одетых и стоящих в одиночестве. Его взгляд поймал темноволосого мужчину в черном пиджаке, и какое-то время он смотрел на него, но это определенно был не Чонгук.       Он снова посмотрел на часы. Было уже пятнадцать минут девятого. Поскольку парня нигде не было, он чувствовал себя идиотом. Смирившись, он бросил телефон в карман кожаной куртки и снова сунул сигарету в губы, сильно затянувшись. — К черту, — тихо сказал он, затем снова огляделся. Он сделал последнюю затяжку и бросил сигарету на землю, раздавив ее своим тяжелым сапогом.       У него были первые выходные за месяц. Он не собирался идти домой один. Наконец-то ему нужно было немного повеселиться. Татуировщик направился к входу в «Мунлайт», как вдруг его внимание привлек силуэт. Он посмотрел на человека, стоящего к нему спиной, глядя на дисплей своего телефона. Незнакомец был одет в яркие джинсы, которые обтягивали его длинные, мускулистые ноги и стройный зад во всех самых важных местах. Вдобавок ко всему, на нем была простая черная футболка, но было в нем что-то такое, от чего он не мог оторвать глаз.       Может быть, эта ночь еще не потеряна? Он подумал и сделал шаг к незнакомцу.       Темноволосый, словно почувствовав на себе его взгляд, повернул к нему лицо. Когда их взгляды встретились, на лице парня появилась милая улыбка, а глаза засверкали, как небо в звездную ночь. Тэхён остановился, не веря своим глазам.       Чонгук стоял перед ним, но парень выглядел совсем по-другому. На нем были самые обычные джинсы и футболка, но он потерял дар речи. Он внимательно осмотрел его с головы до ног, бесстыдно впитывая образ перед глазами. — Ого! — выпалил он, прежде чем понял, что сказал это вслух.       Чонгук поднял бровь, а затем внимательно посмотрел на него с ужасом, написанным на его красивом лице. Брюнет проследил за его взглядом, проверяя, не испачкался ли он где-нибудь. — Я… что-то не так? — он спросил. — О… нет, нет. Все в порядке… Господи, ты выглядишь… — бросил он, все еще не в силах оторвать глаз от атлетической фигуры стоящего перед ним парня.       Раньше он тоже мог видеть, что у парня отличные пропорции, но только в узких штанах, он заметил, что его талия безумно узкая, попа упругая, а ноги мускулистые. Кроме того, на джинсах были большие порезы на коленях, что позволяло ему разглядеть его сильные квадрицепсы и чертовски гладкую кожу. Футболка обтягивала его широкие плечи, обнажая ключицы, которые выглядели так заманчиво, что хотелось в них впиться.       Брюнет провел рукой по волосам, словно смущенный, и непослушные пряди упали ему на лоб. Тэ хотел протянуть руку и коснуться этой пряди, чтобы засунуть ее за ухо и получше рассмотреть его лицо, но просто сунул руки в карманы, чтобы не натворить глупостей. — О… Я знаю, что должен надеть что-нибудь другое. Что-то более элегантное. Это рваные джинсы? — нервно спросил он. — Раньше я носил их, когда начал учиться, но потом, когда я начал работать в компании отца, я выбросил их на дно шкафа. В последнее время я много бегаю и едва смог в них влезть. Они слишком тесные, не так ли? Мои ноги стали слишком мускулистыми… — Чонгук, — сказал Тэхён, прерывая бессвязную болтовню.       Его рука инстинктивно коснулась плеча парня, чтобы тот посмотрел на него. Брюнет посмотрел ему прямо в глаза. — Ты выглядишь так чертовски сексуально в этих джинсах, я буду мечтать весь остаток вечера, чтобы ты позволил мне снять их с тебя, когда мы наконец выберемся отсюда…       Брюнета явно смутило его замечание. Разве он не слышал такие комплименты часто? Чонгук был чрезвычайно привлекательным, он должен был слышать комплименты как можно чаще. Если бы он был его, Тэхён сделал бы все, чтобы он знал, какой он красивый. — Непослушный мальчик стесняется? — он пошутил. — Нет, — ответил он, затем быстро повернулся на каблуках, чтобы скрыть свои красные щеки.       Тэхён снова инстинктивно осмотрел его с головы до ног. Господи. Какой он был сексуальный. Чонгук, чувствуя на себе его взгляд, двинулся вперед, слегка покачивая бедрами.       Татуировщик подбежал к нему и схватил за руку, увлекая за собой. Брюнет позволил ему сделать это без возражений. Это был первый раз, когда он держал руку другого мужчины вот так, но ему понравилось, как длинные пальцы Тэ сплелись вокруг его. Рука Лисы была тонкая, крошечная. У Тэхёна были сильные, большие и длинные пальцы. С ним он чувствовал себя в безопасности, хотя никого здесь не знал.       Рыжий стремительно обошел людей, стоящих перед клубом, ведя парня за собой. Миновав очередь, он протиснулся вперед и подошел к вышибале, который, увидев его, тут же открыл ему дверь. Чонгук привык, что достаточно было упомянуть имя Чона и вдруг даже в самом оживленном и многолюдном ресторане для него тут же находил столик, но ему нравилось, что здесь никто не знает, кто он такой. — Я не знал, что ты такая звезда, — прокомментировал он, когда они вошли в клуб, и Тэхён мягко повернулся и бросил на него укоризненный взгляд через плечо. — Намджун, — нехотя ответил он. — Этот высокий татуировщик с серебристыми волосами… Он работает здесь барменом по выходным, — объяснил он. — Но признайся, я тебя немного впечатлил… — добавил он и улыбнулся. — Думаешь, достаточно привести меня в клуб без очереди, чтобы произвести на меня впечатление? О, Тэ, тебе нужно немного постараться, раз уж ты собираешься снять с меня эти штаны, — сказал он, поддразнивая его.       Тэхён громко рассмеялся, и его прекрасный глубокий смех слился со звуками громкой сексуальной музыки. Направляясь к бару, Чонгук огляделся. Клуб был битком набит людьми, на танцполе корчились теплые, чуть вспотевшие тела, у барной стойки уже стояла очередь к барменам за вкусными напитками. Это было именно то, что нравилось Чимину. Неудивительно, что именно здесь он встретил Юнги.       В клубе были синие светодиодные фонари, которые двигались по танцующей толпе. Брюнет посмотрел на парня перед собой, который только что поздоровался с одним из барменов и сделал заказ, даже не спросив, что ему выпить. Его это совершенно не беспокоило. Ему почему-то нравилось, что на этот раз кто-то решит за него. Пока он смотрел на профиль татуировщика, один из огней вспыхнул на его лице, и Чонгук проследил за ним взглядом, не в силах отвести взгляд от его красивых черт.       Рыжеволосы был устрашающе красивым. Тусклый свет помещения и огни танцпола, скользящие по его телу, придавали ему загадочный, сексуальный вид. Чонгук перевел взгляд на шею и красный лотос, который, казалось, слегка колыхался, когда кадык парня двигался. Он тяжело сглотнул, чувствуя, как во рту внезапно пересохло. Было ощущение, что время замедлилось или совсем остановилось.       Его кожа была такой чудесной, карамельной, гладкой. На мгновение он задумался, останется ли оно таким же на ощупь, если кончики его пальцев мягко скользнут по нему, следуя за светом. Он был уверен, что это будет так же прекрасно. Идеально. Так же идеально, как и его черты. Резкий и нежный одновременно.       Когда кончик языка рыжеволосого скользнул по его нижней губе, оставив на ней слой слюны на одну безумную долю секунды, Чонгук представил, как приближает его лицо к своему, напряженный взгляд Тэхёна смотрит на его шоколадные радужки, губы татуировщика скользят по его дрожащим губам…       Он смущенно откашлялся, мысленно поблагодарив себя за то, что здесь достаточно темно, чтобы скрыть его розовые щеки. Когда парень протянул ему бутылку пива, он с благодарностью принял ее и тут же сделал несколько глотков, стараясь держать нервы под контролем. — Успокойся, Непослушный Мальчик! Ты нужен мне живым, — сказал Тэ, очаровательно улыбаясь. — Я так легко не напиваюсь, — сказал Чонгук, сел на барный стул. Когда он это сделал, дыра в его штанах растянулась еще туже, обнажая еще больше его колено и его гладкую, безупречную кожу. — Это вызов? — спросил Тэ, садясь на стул рядом с ним. Он сел так, чтобы его тело было обращено к брюнету. Он хотел посмотреть на него. — Тебе нравится дразнить, да? — Чонгук рассмеялся. — Ты так много дразнишь всех своих клиентов? — Только тех, кто меня очаровывает. — Во мне нет ничего завораживающего. — Ты даже не представляешь, как ты ошибаешься… — Ты пытаешься соблазнить меня? — спросил Чонгук. — Это зависит от того, хорошо ли я справляюсь.       Чонгук снова рассмеялся. Тэхён действительно был высокомерным придурком, но каким-то необъяснимым образом ему это начинало нравиться. Брюнет сделал несколько глотков пива, затем поднял взгляд и посмотрел парню прямо в глаза. — Почему ты делаешь татуировки? — наконец спросил он. — Это не совсем та карьера, на которую я надеялся, — честно сказал он. — Я интересовался искусством с раннего возраста. Моя мама всегда ворчала, потому что я рисовал на стенах, и мне казалось, что я как Пикассо или Ван Гог, — засмеялся парень и тут же закусил нижнюю губу. — Боже, если бы ты видел меня, когда у меня появились первые настоящие мелки и палитра для красок! Я был так счастлив, что моей маме пришлось разрешить мне спать с ними. Отец ушел от нас, когда мне было пять лет, с тех пор я рос только с мамой. Она сделала все, чтобы получить то, что я хотел. Она из кожи вон лезла, чтобы заплатить за мои уроки рисования, и мне становилось все лучше и лучше. Я тренировался по ночам, везде ходил со своим альбомом для рисования, чтобы каждая копейка, за которую так тяжело трудилась моя мать, окупалась с удвоенной силой. Когда я поступил в Сеульскую академию искусств… Это было похоже на сбывшуюся мечту… — Ты учишься в Академии искусств?       Он услышал что-то новое в голосе Чонгука, странную нотку возбуждения, смешанную с ностальгией. — Нет, — ответил татуировщик. — Ты сказал…       Тэхён провел татуированной рукой по своим рыжим волосам и увлажнил губы. На мгновение воцарилась тишина. Парень играл со своей пивной этикеткой, словно борясь со своими эмоциями или вспоминая тяжелый период своей жизни. Чонгук не мог представить, как такой талантливый человек может отказаться от шанса, который предлагает этот университет. Академия искусств была воплощением мечты почти каждого художника в Корее, а факультет в Сеуле был лучшим в стране. — Я начал учиться, но моя личная ситуация… стала очень сложной, и в результате я был вынужден бросить занятия. Я встретил Юнги в университете. Он сказал мне, что открывает студию, и предложил мне работу у себя… — продолжил он.       В его голосе была определенная доля ностальгии и грусти. Но когда он начал говорить о своем друге, на его губах скользнула застенчивая улыбка. — Я понятия не имел о татуировках. Если бы ты только мог видеть мои начинания… — он рассмеялся при воспоминании. — Неужели все было так плохо? — Плохой? Это преуменьшение. Я был абсолютно безнадежен. Тебе бы это наверняка понравилось. Кривые линии в отличие от всего, что вы видели раньше. Почти как Пикассо. — Ооо, ты говоришь, что такая татуировка мне бы подошла? — На таком теле все будет отлично смотреться, но я обещаю тебе, что если ты позволишь мне использовать твое тело в качестве холста, я создам для тебя что-то прекрасное, — сказав это, Тэ посмотрел ему прямо в глаза, и Чонгук не мог отвести взгляд от темных, почти черных радужных оболочек.       Было что-то удивительное в том, как парень сказал это. Он никогда раньше так не думал об этом. Ему даже на мгновение не приходило в голову, что кто-то может обращаться с его телом как с холстом, на котором он создаст одну из своих величайших работ. — Спасибо, — сказал он вдруг. — Ты поблагодаришь меня, когда я закончу с тобой… — Ой! — Чонгук громко рассмеялся, откинув голову назад. — Это прозвучало как угроза. — Это было обещание. Это… обещание.

***

      Тонкие татуированные пальцы нежно двигались вверх-вниз по горлышку бутылки, играя с гладкой поверхностью, затем ее схватила сильная рука, и парень поднес бутылку ко рту, допив пиво до конца. Тэхён поставил бутылку на стойку и облизнул губы, собирая с них остатки алкоголя, а затем посмотрел на Чонгука, который громко смеялся, почти задыхаясь от смеха.       Он выглядел чертовски мило, когда делал это. Тогда он казался моложе, беззаботнее. Как будто куда-то весь этот фасад серьезного бизнесмена окончательно исчез, открыв во всей своей славной красе молодого человека, просто развлекающегося. Ему понравилось, как нежно сморщился нос парня, как сузились его большие темные глаза, став почти невидимыми. Это было так чертовски мило, что ему все время хотелось рассмешить его.       И в тот вечер он делал это чрезвычайно часто. Они оба все время дразнили и смеялись, рассказывая друг другу истории из своего детства. Тэхён не мог поверить, что выдал ему некоторые из его до сих пор скрытых шалостей, и брюнет поделился некоторыми из своих пикантных историй. Слушая его рассказы, он хотел, чтобы один из его забавных анекдотов был о нем. Что однажды он расскажет своим друзьям о том, какую сумасшедшую хрень они делали вместе. — Ой! Нет! Не могу поверить, что ты это сделал, — выдохнул Чонгук, чуть не плача от смеха. — Шутки в сторону. Я взяла ножницы, чтобы подстричь кусты в саду, и подстриг ими свою кампну. Удивительно, как легко такими ножницами стричь волосы… — продолжил он. — Я был в восторге, когда закончил. — Хахахаха, я не сомневаюсь!       Брюнет хохотал так сильно, что у него болели живот и щеки, а из глаз чуть ли не текли слезы. Он провел рукой под правым глазом, вытирая образовавшуюся под ним слезу. — Пожалуйста, скажи мне, что это у тебя на картинке! — Конечно, я делаю. Моя мама была так восхищена моими артистическими способностями, что взяла со мной целый сеанс. На протяжении многих лет это было изюминкой каждого семейного события, — ответил рыжий, бросив ему очаровательную прямоугольную улыбку. — Покажи мне, — сказал он. — Нет. — Покажи пожалуйста! — настаивал он, невинно хлопая ресницами. Тэхён был поражен тем, насколько длинными и густыми были его ресницы. — Уверен ли ты? Тебе это приснится ночью, — пригрозил он, мило надувшись.       Несмотря на это, его рука скользнула в карман. Парень разблокировал экран и вошел в свою галерею. Он поискал одну из старых фотографий и передал брюнету свой телефон. Чонгук быстро взял у него устройство и посмотрел на дисплей. — О, Господи, — простонал он и быстро прикрыл рот рукой, чтобы заглушить смех. Тэхён быстро взял у него телефон и сунул обратно в карман. — Мое эго оскорблено, Непослушный Мальчик. Ты не знаешь, что нельзя смеяться над детьми. Мне тогда было шесть лет… — сказал он, притворяясь обиженным и схватившись за сердце.       Чонгук не мог не улыбнуться. Рыжий был так чертовски мил, надув губы, что, когда он опустил голову, притворяясь грустным, его рука почти инстинктивно нашла путь к лицу. Он скользнул пальцами под подбородок парня и, нежно обхватив его, поднял голову, одновременно повернув к себе лицо. — Ты был самым красивым шестилетним ребенком, которого я когда-либо видел, — сказал он, и Тэхён поднял взгляд, и его почти черные глаза нашли чуть более светлые радужки цвета горячего шоколада.       Какое-то мгновение они смотрели друг на друга, глядя прямо друг другу в глаза, и воздух между ними, казалось, сгустился настолько, что Чонгук почувствовал, что не может дышать. Он не мог двигаться. Когда он заметил, что татуировщик высунул кончик языка и провел им по нижней губе, а затем инстинктивно наклонился немного вперед к нему, он почувствовал, что его сердце вот-вот выскочит из груди. — Чонг… — Хочу еще пива! — брюнет быстро бросил, прервав Тэ на полуслове, одновременно взяв его за руку и повернув телом к ​​барной стойке.              Когда он заметил, что его пиво еще не выпито, он схватил бутылку и быстро выпил ее до конца одним большим глотком. — Да. Я хочу еще пива. Мне очень, очень нужно больше пива. А тебе? — спросил он, нервно ерзая на стуле.       Не дожидаясь ответа парня и боясь взглянуть в его сторону, он кивнул бармену и заказал им еще порцию. Теперь он чертовски нервничал. Обычно он мало пил, но сейчас ему хотелось выпить чего-нибудь покрепче. — Ты работаешь в компании своего отца? — спросил вдруг рядом с ним голос. — Ч-что? — бросил он расстроенно, тайком глядя на рыжеволосого.       Парень выглядел так, как будто минуту назад ничего не произошло, а может быть, он просто был хорошим актером и поэтому решил сменить тему. Чонгук ничего не сказал, но был благодарен за это. Ему было очень весело с ним, и он не хотел, чтобы между ними возникала неловкость. — Ты упомянул, что работаешь в компании отца… Тебе нравится?       Брюнет снова повернулся к нему лицом. Да. Рыжий определенно сменил тему. Он был благодарен ему за это, потому что его тело тут же снова расслабилось. Когда бармен вручил им два пива, Чонгук быстро заплатил и протянул один своему спутнику. — Иногда мне это нравится, иногда я ненавижу это, — честно сказал он. — Это не была карьера моей мечты, но мой отец возлагает на меня большие надежды. — Должно быть, это тяжело, — наконец сказал Тэ, немного подумав.       Чонгук удивленно посмотрел на него. Рыжий был, пожалуй, единственным, кто сказал что-то подобное. Большинство людей, с которыми он встречался, думали, что он родился с серебряной ложкой, что, поскольку он был наследником поместья Чон и сменил генерального директора одной из крупнейших компаний, он был чертовски удачливым парнем. Большинство из них даже на мгновение не задумывались о том, каков его долг, насколько высоки ожидания его семьи в отношении него, каково это жить в семье, где каждая твоя маленькая ошибка может стоить тебе целое состояние. Где все думают, что знают тебя еще до того, как ты переступишь порог. — Это может быть очень тяжело, — признал он. — Тем более, что мой старший брат чертовски совершенен, и я не знаю, смогу ли я когда-нибудь быть похожим на него в своей жизни. — Тебе не обязательно быть таким, как он, Чонгук. Ты можешь быть собой и быть таким же великим. Мне кажется, ты слишком требователен к себе. Тебе следует немного расслабиться. — Что ты делаешь, чтобы расслабиться? — спросил он, улыбаясь. — Возьми пиво и пойдем со мной, — внезапно сказал Тэхён, вставая со своего места. Брюнет растерянно посмотрел на него. — Куда? — Куда? На танцпол. Мы собираемся танцевать.       Чонгук какое-то время недоверчиво смотрел на него, затем тихонько фыркнул себе под нос, отрицательно качая головой. — Ты шутишь, да? — сказал он, чувствуя, как учащается его пульс. — Я не шучу. Ну же!       Тэхён протянул ему руку. Чонгук посмотрел на его татуированные пальцы, затем перевел взгляд на лицо и тяжело сглотнул. Во рту пересохло, а сердце начало бешено биться. — Неееет. Люди будут глазеть… — ответил он, понизив голос. — Ты, конечно, к этому привык. Половина людей здесь смотрит на тебя, гадая, есть ли у них шансы, а другая половина задается вопросом, что такой парень, как я, делает здесь с кем-то вроде тебя, — сказал рыжий, но, увидев все еще неуверенное лицо Чонгука, добавил. — Если они все равно смотрят, почему бы не дать им что-нибудь, на что они действительно будут смотреть? — темноволосый неуверенно посмотрел на него. Тэ сильнее протянул к нему руку. — Иди со мной.       Чонгук колебался, но потом глубоко вздохнул и схватил татуировщика за руку, позволив парню обхватить пальцы своими татуированными пальцами. Как и раньше в клубе, теперь Тэ вел его к танцполу, ловко обгоняя танцующих людей. Брюнет ловил на себе несколько любопытных взглядов, но старался не обращать на них внимания.       Он был удивлен, насколько уверенным был Тэ. Он шел уверенно, с высоко поднятой головой, ни на мгновение даже не отпуская руки. Достаточно было того, что они вышли на танцпол, и парень начал мягко покачиваться, словно резонирующая музыка приводила его тело в движение. И он выглядел совершенно потрясающе, когда делал это.       Его движения были плавными, сексуальными, идеально подходящими к каждому звуку. Чонгук не мог оторвать глаз от его широких плеч и сильной спины, узких бедер и длинных ног. Он так пристально смотрел на него, что когда вдруг татуировщик повернулся к нему лицом и схватил его за талию своей сильной рукой, притянув к себе, он почти перестал дышать.       В жесте мужчины было что-то дикое и властное, и в то же время чертовски сексуальное. То, как его рука нашла свое место на его талии, чуть выше его задницы, почти идеально облегая его тело, как их бедра почти касались друг друга, когда он прижимал его к своему телу.       Тэхён ничего не сказал, он просто начал мягко раскачиваться, заставляя свое тело двигаться. Чонгук на мгновение вел себя как бревно, которое татуировщик пытался встряхнуть, но все, что ему нужно было сделать, это встретить горячий, манящий взгляд темных глаз рыжего, чтобы его тело расслабилось, позволив ему управлять и лепить, как глину.       Через некоторое время его тело двигалось плавно, мягко, следуя за движениями татуировщика. Тэхён все еще смотрел ему прямо в глаза своим напряженным взглядом, завораживая его. Он чувствовал себя коброй, очарованной движением флейты. С той разницей, что его заворожили темные, почти черные глаза и сексуальное движение бедер парня, танцующего не перед ним, а вместе с ним.       Чонгук почувствовал, как будто весь мир внезапно исчез и на танцполе остались только они. Он слышал громкий стук своего сердца, который, казалось, заглушал музыку. Он не мог дышать. Казалось, каждое плавное движение тела Тэ лишало его чувств. Ему казалось, что рука мальчика чуть не обожгла его своим прикосновением. Все его тело, казалось, было в огне.       Рука Тэхёна сжалась вокруг его талии и, сделав шаг вперед, сократила расстояние между ними до минимума. Чонгук чувствовал его горячее дыхание на своей шее и знал, что его татуированная кожа тоже горит. Они танцевали так близко друг к другу, что их тела почти слились в одно целое. Он никогда раньше не был так близок с другим мужчиной.       Они чувственно терлись друг о друга. Это было почти так, как будто Тэхён занимался с ним любовью здесь, в этой комнате, с миллионом людей вокруг, уставившихся на их корчащиеся тела. Он знал, что должен отступить, но не мог заставить себя сделать это. Он хотел быть рядом. — Я так и знал, что ты умеешь двигаться…— пробормотал рыжий, приближая губы к уху. — У тебя тоже все хорошо получается, — ответил он. — Не верю. Комплимент из твоих уст? — поддразнил парень. — Эй, я могу сделать тебе комплимент, — запротестовал он.       Он открыл рот, чтобы добавить что-то еще, когда почувствовал, как его телефон завибрировал. Это был не первый раз, когда ему звонили. Он проигнорировал все предыдущие, но теперь, наконец, сунул руку в карман и посмотрел на дисплей.       Лиса. — Бля, — выругался он себе под нос, увидев, что у него есть несколько сообщений и пропущенных звонков.       Он взглянул на часы. Было почти три часа ночи. Ему было так весело, что он даже не знал, когда это время истекло. Он облизнул губы и посмотрел на Тэхёна, засовывая мобильник обратно в карман. — Мне пора идти, — неохотно сказал он. — Хочешь сыграть Золушку прямо сейчас? — он шутил и нежно улыбался, хотя в первый раз за этот вечер его улыбка не достигала его глаз.       Прошло много времени с тех пор, как он так хорошо развлекался с кем-либо, и он не хотел, чтобы этот день заканчивался. Он думал, что Чонгук чувствует то же самое. Парень отодвинулся от него и провел рукой по его темным, слегка вспотевшим волосам, затем посмотрел ему прямо в глаза. — Я должен, — повторил он, как бы убеждая себя. — Хорошо. Ну же, Золушка. Я провожу тебя домой.       Чонгук снова засмеялся и быстро ударил его в бок. Вместе они направились к выходу, избегая танцующей толпы. Когда они наконец добрались до выхода, их встретил свежий воздух Сеула. Брюнет инстинктивно сжался под воздействием прохладного ветерка. Когда он вышел из дома, было очень тепло, и он даже не подумал взять что-нибудь на вечер. — Хочешь куртку? — внезапно спросил низкий голос позади него, и Чонгук отрицательно покачал головой. — Нет. Нет необходимости. Я пойду пешком, и мне сейчас будет жарко. — Могу я проводить тебя домой? Ты сегодня выглядишь на миллион долларов, так что кто-нибудь может тебя похитить… — пояснил он. Брюнет закатил глаза, смеясь. — И дай угадаю. Ты случайно не знаешь тхэквондо? — он спросил. — Нет. Я не знаю. Я просто хочу провести с тобой еще немного времени, — честно сказал он.       Искренность его ответа удивила Чонгука. Тэхён иногда может быть чертовски милым. — Хорошо, что я хотя бы знаю тхэквондо, — засмеялся он и пошел. — Шутки в сторону? — Рыжий поднял правую бровь. — Черный пояс, — сказал Чон. — Ты пытаешься соблазнить меня? Потому что если так, то это очень эффективно! И это очень горячо! — Может быть.       Их взгляды на мгновение встретились, затем наступила почти полная тишина. Они шли бок о бок, так близко, что их руки почти соприкасались. — Мне было очень весело, — наконец признался брюнет. — Я тоже чертовски хорошо провел время. Не помню, когда мне в последний раз было так хорошо с кем-то, — признался он, взглянув на брюнета. — Я хотел бы сделать это снова, — добавил он. — О, нет, нет, нет! — внезапно застонал татуировщик.       Чон посмотрел на него своим удивленным взглядом, а мальчик протянул к нему руку, на которой виднелись следы от капель дождя. — Начинается дождь! — добавил он. — Всего несколько капель. Вот увидишь, пройдет… — он замолчал на полуслове, когда с неба стали лететь большие, тяжелые капли. — О, дерьмо, — сказал он, глядя, как улицы становятся почти мокрыми. — Ты очень устал? — спросил рыжий, и Чонгук покачал головой. — Тогда беги! — сказал он, а затем побежал вперед.       Брюнет какое-то время наблюдал за удаляющейся фигурой, но когда почувствовал, что дождь с каждой минутой становится все сильнее, быстро пошел по его стопам, громко смеясь. Однако это было всего несколько мгновений, и он буквально полился с неба. Тэхён повернулся к брюнету с милой улыбкой на лице. — Почему я бегу вперед, когда я даже не знаю, где ты живешь? — весело спросил он, тяжело дыша.       В конце концов, он остановился и подождал, пока Чонгук подбежит к нему. Когда он остановился перед ним и упер руки в бедра, задыхаясь, он внимательно посмотрел на него. Брюнет выглядел сногсшибательно. Волосы у него были мокрые, слегка волнистые от влаги, почти черные. Несколько прядей прилипли ко лбу и щеке. Его лицо было мокрым от дождя, как и вся его одежда. Тонкая футболка намокла от дождя и прилипла к животу и груди, показывая, что парень скрывает под ней почти идеальное тело. Он мог ясно видеть очертания резных мышц живота.       Вид промокшего брюнета был так прекрасен, что он не мог оторвать от него взгляда. Он хотел прижать его к стене и, крепко целуя, скользнул руками под мокрую футболку, чтобы изучить кончиками пальцев мышцы живота. Он заметил, что Чонгук тоже смотрит на него. Парень изучал его лицо, мокрое от дождя. Его дыхание все еще было учащенным, но улыбка не сходила с его лица. У него была чертовски красивая улыбка. Он мог смотреть на него часами. — Я живу здесь за углом, — сказал он наконец.       Тэхён сделал несколько шагов к нему, сокращая расстояние между ними, и увидел, что грудь Чона начала подниматься и опускаться в более хаотичном ритме. Он прекрасно понимал, что это произошло не из-за их бегства. Брюнет инстинктивно облизал губы, почувствовав на них вкус дождя и увидев, что татуировщик приближается к нему, он сделал шаг назад, словно опасаясь того, что может произойти дальше.       Татуировщик, однако, сделал еще один шаг вперед, а когда растерянный Чонгук хотел отступить, он схватил его за талию так же, как в клубе на танцполе, и заставил смотреть ему прямо в глаза. — Я не знаю, что ты делаешь со мной, Непослушный Мальчик, но я собираюсь нарушить еще одно мое правило ради тебя… И я никогда раньше этого не делал…— сказал он тихим голосом. — К-какое правило? — спросил он, но прежде чем он успел сказать что-то еще, губы Тэ остановили его.       Чонгук моргнул несколько раз. Это внезапное и неожиданное нападение дало рыжему возможность засунуть язык в его приоткрытые от неожиданности губы. И парень воспользовался этим без малейших колебаний. Чону казалось, что мир вращается. Он знал, что дождь все еще идет, но уже не чувствовал дождя. Все, что он мог чувствовать и видеть, — это сильный толчок в стену, тело Тэхёна, прижимающееся к нему, его лицо, прохладное и мокрое от дождя, и его горячие губы, скользящие по его…       Почти невольно он схватился за его мокрую футболку, притягивая его ближе к себе, когда язык рыжего скользнул глубже в его рот, призывая повторить его действия. Брюнет подумал, что вот-вот потеряет сознание, когда почувствовал пирсинг во рту. Раньше он не замечал, что у татуировщика был проколот язык, но теперь, чувствуя, как он давит на мышцы, громко застонал в рот.       Тэхён крепко сжал его волосы и почти болезненно отдернул голову назад, сильнее впиваясь в губы, чтобы углубить поцелуй. Его пронзенный язык быстро двигался, проникая в рот, облизывая и посасывая его… как будто он не мог насытиться им.       Он почувствовал легкое головокружение. Этот поцелуй превзошел все его фантазии и все ожидания. Ноги, казалось, подвели его. Так он и стоял в объятиях другого мужчины, чувствуя, как все его тело дрожит от его ласк. Когда он увидел Тэ, он был уверен, что парень был нежным и находчивым любовником, но это было что-то совершенно новое, хотя это был всего лишь поцелуй, он никогда раньше не испытывал ничего подобного. Каждый стык губ, каждое прикосновение языка вызывали буквально мурашки, которые распространялись по всему его телу.       Чонгук знал, что не должен целовать его, он должен оттолкнуть его и попытаться убежать, но какая-то странная, невидимая сила заставила его углубить поцелуй. Однако когда его телефон снова начал вибрировать, это было похоже на холодный душ, который, наконец, дал ему импульс оттолкнуть Тэ от себя. Брюнет на мгновение закрыл глаза, тяжело дыша, и вдруг его осенило.       Вина.       Он поднял голову и встретился с красивыми глазами Тэ, смотрящими на него с такой страстью и желанием. Он инстинктивно облизал губы, чувствуя на них вкус губ парня. — Пригласи меня, — смело сказал татуировщик низким сексуальным голосом. — Т-Тэ… — начал он, но остановился, не зная, что сказать.       Он опустил голову и некоторое время смотрел на свои ботинки. Он знал, что должен сказать правду. Сегодня он позволил событиям зайти слишком далеко. Это не могло повториться. — Если это слишком быстро для тебя… — начал рыжий. — Н-нет. Дело не в этом. Я был не до конца честен с тобой… — осторожно сказал он. Он чувствовал, как его сердце колотится как сумасшедшее. — Ты действительно Золушка? — спросил Тэхён, мягко смеясь, но, увидев взгляд брюнета, тут же стал серьёзным. — Я не сказал тебе что-то важное о себе… Я… — он замялся и помолчал.       Он знал, что все будет кончено, когда он признается в этом, но почему он был так разочарован этим? То, что он сделал, никогда не должно повториться, и это никогда не должно повториться. — Я не одинок. Я в отношениях… — наконец признался он.       Было темно, но Чонгук мог поклясться, что татуировщик побледнел. В его глазах было что-то странное. Разочарование? — О… — он только выдавил из себя.       Он провел рукой по своим мокрым рыжим волосам, которые теперь казались намного темнее, и невольно отступил на шаг. — Я не ожидал, что… — добавил он.       На мгновение повисла неловкая тишина. Чонгук не знал, что теперь делать. Он знал, что облажался, но что он собирался сказать ему сейчас? — Ты счастлива с ним? Ты любишь его? — спросил он, словно ища объяснение тому, что произошло между ними сегодня.       Он чувствовал себя полным идиотом. Он мог догадаться, что такой человек, как Чонгук, не свободен. Но почему парень принял его приглашение, когда он состоит в отношениях с кем-то? Ему пришло в голову, что, возможно, его отношения рушатся, и поэтому он это сделал. Он надеялся, что тот скажет ему, что у них больше нет связи, что они просто расстаются. — Я люблю ее, — ответил парень. — Вообще-то… в эту среду я сделал ей предложение…       Тэхен почувствовал себя так, словно его ударили по голове. Он не знал почему, ему вдруг стало так больно, зная, что они с Чонгуком принадлежат к двум разным мирам, которые никогда не сольются. Он был уверен, что его невеста, вероятно, какая-нибудь длинноногая модель с первой страницы модного журнала. — О… — снова сказал он, не находя слов в хаосе, царившем в его голове. — Я не думаю, что кто-то когда-либо делал из меня такого идиота…— наконец сказал он. — Нет, нет, нет… Тэ! — брюнет быстро вздрогнул, сделав шаг к нему, но рыжий снова попятился.       Он поднял глаза и посмотрел на него горящими глазами. Чон увидел, как его нижняя губа слегка дрожит, и, хотя дождь все еще лил, а температура значительно упала, он знал, что это не от холода. — Ты хорошо провел время за мой счет? — спросил он, затем развернулся на каблуках и пошел.       Брюнет быстро пошел за ним и схватил его за руку, чтобы не дать уйти. Его трясло. Он не хотел, чтобы Тэхён так воспринимал то, что между ними произошло. Он вообще этого не планировал. Он не хотел играть со своими чувствами. Он так погрузился в свои чувства, что не знал, как объяснить свое поведение.       Когда парень спросил его, любит ли он Лису. Ответ был прост. Он любил ее. Он собирался провести с ней остаток своей жизни. В этом не было никаких сомнений.       По крайней мере, до сих пор.       Но если это так, то почему он позволил ему так поцеловать себя? Почему он не оттолкнул его, а, напротив, отчаянно притянул к своим губам и оказывал каждую ласку с такой решимостью, как будто от этого зависела его жизнь?       Рыжий вырвал руку из его хватки и сердито посмотрел на него. — Не трогай меня! — прорычал он. — Тэ… — простонал брюнет, но невозмутимый татуировщик двинулся вперед, удаляясь. — Тебе не обязательно приходить ко мне в понедельник. Наша сделка нарушена, — рявкнул он, даже не взглянув на него, и исчез за углом.       Тихий стон сорвался с губ Чонгука. Давно он не чувствовал себя так паршиво, как сейчас. С ним было так весело. В тот вечер он почти не думал о Лисе. С ней все должно было быть идеально, застегнута последняя пуговица. С Тэ он, наконец, расслабился. Он зажал нижнюю губу зубами, чтобы она перестала дрожать, и почувствовал на ней соленый привкус собственных слез. Он вытер щеку рукой и, смирившись, направился к своему блоку.       Он был так погружен в мысли, что все делал почти автоматически. Только стоя перед дверью своей квартиры, он понял, где находится. Он открыл дверь и закрыл ее за собой. Он скинул туфли с ног и молча пошел в спальню. Но стоило ему сделать несколько шагов, как вдруг в гостиной зажегся свет, показав Лису, сидящую в кожаном кресле. — Я звонила тебе раз десять, — укоризненно сказала она. — Да, я знаю. Мне жаль. — Минсу и Ёнхи были удивлены, что ты не со мной. Я должна была сказать им, что ты уехал по делам. Ты заставил меня почувствовать себя идиоткой», — добавила она. — Тебе следовало спросить мое мнение, прежде чем ты устроила нам ужин с ними. Ты же знаешь, я их ненавижу, — сказав это, он провел рукой по мокрым волосам. — Это очень влиятельная семья. С ними хорошо дружить, — объяснила она. — Я думала, ты это понял, но ты предпочел пойти бог знает куда с этим дураком Паком. И Господи, ты видел себя? Что на тебе надето? Ты выглядишь как бунтарь… — О нет, Лиса. Мы не собираемся делать это сейчас. Сейчас полночь. Я не собираюсь с тобой спорить, — сказал он, молча схватил свою мокрую футболку и стянул ее через голову со своего атлетического торса, после чего направился в ванную. — Ты генеральный директор The Jeon Electronics, как ты можешь показывать себя кому-то в таких рваных лохмотьях? — спросила она, вставая с дивана.       Чонгук крепко сжал челюсти. Когда Лиса стала такой жестокой и жадной? Он встал в дверях ванной и повернул лицо, чтобы посмотреть в ее сторону. — Генеральный директор по-прежнему мой отец, а не я. К тому же, если для вас так важны бренды, то эти рваные тряпки — часть коллекции Belmain. Я иду в душ, я устал, — сказав это, он скрылся за дверью ванной.       Все его тело дрожало. Несмотря на то, что сейчас дождь был ледяным, он знал, что это не из-за холода. Впервые с тех пор, как он начал встречаться с Лисой, ему захотелось уйти отсюда и никогда не возвращаться. Он закрыл глаза, пытаясь успокоить свое прерывистое, нервное дыхание.       И он вспомнил, как буквально несколько мгновений назад именно Тэхён прижал его к стене, удерживая своими сильными татуированными руками, и целовал так, будто завтра не наступит. Он инстинктивно протянул руку и коснулся губ. Он все еще мог чувствовать вкус того поцелуя, давление губ мужчины на его, его пронзенный язык, трущийся о его.       Он почувствовал, как у него сжалось горло от воспоминаний о тех темных глазах, которые смотрели на него с таким сожалением. Он не хотел причинять ему боль. Он хотел пойти и найти его, но даже не знал, с чего начать. Он не знал его номера телефона, не знал, где живет, но все, чего он хотел, это извиниться перед ним и…       И сделать то, о чем он, вероятно, потом пожалеет…       Он хотел снова ощутить его губы на своих.

***