Спасти(сь)

— Доброе утро! — Бодро проговорила Кейтлин, тормоша крепко спавшую пуффендуйку. Впервые за долгое время ей удалось провалиться в глубокий сон, без беспокойства и тревог. — Вставай, мы должны успеть до урока с Кеттлберном на завтрак! Урхарт отмахнулась от подруги, но Малфой была непреклонна. Блондинка рывком стянула с Бет одеяло, оставляя девушку мерзнуть. — Изверг, — жалобно протянула волшебница, вставая и направляясь к ванной. — Кейт? Элизабет посмотрела на подругу, крепко держась за дверь. Слизеринка вопросительно подняла голову, заправляя в этот момент постель: — Спасибо. Я очень дорожу тобой и тем, что ты делаешь ради меня. Мне правда жаль, если иногда я поступаю, как ужасная подруга и создаю проблемы. Но я очень не хочу тащить вас всех за собой на дно. Оставив Кейтлин в замешательстве, Элизабет ушла умываться. Слизеринка привела в порядок комнату и принялась укладывать в свою, а заодно и пуффендуйскую, учебники для сегодняшних занятий по УЗМС, Зельеварению и остальным предметам. — Ты готова? — Малфой, уже переодетая, протянула Урхарт портфель. Та успела переодеться в ванной комнате, и поэтому Бет вышла вместе с Кейт из комнаты, куда как раз направлялись её соседки. Они обменялись приветственным кивком и разошлись. Слизеринка и пуффендуйка без происшествий добрались до поляны, где вот-вот их ожидало начало увлекательной лекции, погружающей учеников в состоянии скуки. Мародёры уже были там и заняли места на лавочках где-то позади остальной толпы волшебников, а потому девушкам оставалось лишь занять удобные позиции за спинами остальных студентов факультетов, рядом с гриффиндорцами. — Кто мне перечислит каких-нибудь существ самой последней классификации ? — Начал Кеттлберн, оглядывая прибывших на его урок ребят, пытаясь выловить в пестроте мантий фигуру в форме Пуффендуя, с полным бардаком на голове и вечно отсутствующим, но веселым взглядом. — Мисс Урхарт не удостоила нас своим присутствием? Все обернулись назад и перед профессором предстал тот самый долгожданный образ. Бет не ожидала такого резкого внимания к своей персоне в первые же минуты лекции, а потому Силванус успел заметить, как волшебница закатила глаза и услышал звонкое цоканье языком, что отразилось на его лице гримасой возмущения и неприязни. — Ну что Вы, профессор. Как я могла пропустить Вашу лекцию, да к тому же, когда тема затрагивает такую опасную, но от того, еще более занимательную категорию? — Элизабет широко улыбнулась, встав со скамьи. Малфой хотела было помочь подруге и подсказать ей пару существ, хотя сама точно не помнила, все ли из них относятся к данному разряду, однако пуффендуйка поспешила самостоятельно ответить на вопрос, когда педагог махнул рукой, ладонью вверх и в направлении к центру круга, вокруг которого собралась публика. — Я помню, что из данной категории можно выделить существ опасных для магов, как пример, Василиск или Дракон, а также звери, находящиеся на грани вымирания или не поддающиеся приручению, как Феникс. Единороги и Кентавры также относятся к этим видам, поскольку с ними надо обращаться уважительно. Хищно оскалившись, немолодой маг в один момент остановил поток слов студентки, протягивая каждое слово, дополняя его нотками разочарования, перемешанного с явной насмешкой: — Конечно-конечно. Даже самый отсталый волшебник знает эти базовые вещи. Но, судя по всему, Вашего ума не хватит на то, чтобы перечислить мне каких-нибудь менее известных существ, как жаль, я уже почти было хотел добавить парочку баллов Вашему факультету, но… — Золотой сниджет, или как его еще называют — пронырь, также относятся к этой категории, редкий и поэтому охраняемый вид птиц, которых волшебники использовали для игры в квиддич и почти полностью истребили. Сегодня он находится под защитой, и заповедники для сниджетов существуют по всему миру. — Элизабет ненадолго остановилась, пока все на поляне слушали пуффендуйку. Потом она снова продолжила, потирая за своей спиной заледенелые руки. — Можно также упомянуть Мортилий или Смеркутов, именуемых иногда живым саваном. Твари крайне пугающие, но к счастью для нас, если только вы не планируете путешествовать в южные страны, это редкое животное встречается только в тропических странах. Нам с трудом удастся посчитать количество жертв, поскольку смеркут не оставляет после себя никаких признаков своего присутствия, был случай, когда… — Достаточно, — оборвал отвечающую девушку Кеттлберн, разворачиваясь к студентам спиной и бросая напоследок в адрес девушки пренебрежительное замечание. — Будь Вы достаточно вежливы и не смели бы перебивать уважаемого учениками профессора, быть может, я бы накинул парочку очков… Урхарт уже почти смирилась, соглашаясь с прилипшей к ней с первых лет обучения, позицией жертвы в отношении Сильвануса, но внезапно в ней проснулись эмоции, заполнившие полностью её разум. Бет привыкла к вечным придиркам мага, но сейчас внутренние, воздвигнутые долгим и упорным трудом, стены терпения, треснули, открывая порывам долго копившегося негодования выход наружу: — Уважаемых профессоров я бы никогда не посмела перебить. Послышался ропот среди её однокурсников. Джеймс и Сириус одновременно издали один хлопок, но были осажены подзатыльниками от стоящего позади них Римуса. Питер охнул и посмотрел по сторонам, понимая, что не он один стал свидетелем этой сцены, что конечно же усугубляло положение. Кейтлин же улыбнулась, но тут же выразила глубокое недовольство поведением подруги, хотя внутри неё тоже возник диссонанс, связанный с радостью за, нашедшую в себе силы ответить обидчику, Элизабет, и горечью за, скоро приближающуюся расплату в виде отнятых очков и возможного усугубления положения Урхарт. — Что ты сказала?! — Педагог в момент развернулся на 180 градусов и большими шагами сократил расстояние между ним и ученицей. — Да как ты смеешь?! — Аккуратнее профессор. Лучше смотрите под ноги, так ведь и чревато споткнуться. И, Боже упаси, ногу подвернуть. — Пуффендуйка больше не могла выносить летящие из раздувающихся ноздрей сопли и обезумевший от наглости взгляд старого волшебника. Бет аккуратно подцепила свисающую со скамьи лямку сумки и, накинув на плечо, не торопясь, направилась в сторону замка. — До свидания. Ей казалось, что земля, которая по своему свойству, должна быть крепкой опорой для ног, шевелится, делая каждый шаг вперед неуверенным. Но Бет продолжала стараться твердо ступать на поверхность, с расслабленной осанкой, чуть подняв подбородок. Она дрожала изнутри, однако внешне оставалась непоколебимой, хоть это давалось ей больших усилий. Возможно, нежелание публичного позора сделали большое дело в том, чтобы держать марку и не забиться в истерике, пока пуффендуйка шла по широким коридорам школы. Волшебница нашла пристанище до окончания урока в туалете, где проводила свои монотонные и серые дни Миртл. Но, завидев входящую пуффендуйку, Плакса поспешила ретироваться, исчезнув в проеме раковины. Тут Урхарт дала волю своим чувствам. Боль и обида выливались из больших, но потускневших глаз, горькими слезами. Она на миг подняла голову, но в зеркале на неё смотрела девушка опустошенным взглядом, не выражавшим ни осуждения, ни сочувствия. — Что со мной происходит?! — ведьма открыла кран, из которого громко зажурчала вода, перекрывая захлебывающуюся от плача, Бет. Девушка смотрела на свое отражение, в надежде ответа. — Ты раскрываешься. — Напротив неё такая же волшебница чуть приподняла уголок верхней губы. — Не отказывайся от себя, даже если это может поставить под сомнение твой образ в глазах окружающих. — А какая я?! Какую себя я должна принять?! — крики не были слышны дальше стен комнаты. — Как я могу меняться, если я всегда такая, какой меня хотят видеть?! Пытаюсь под всех подстроиться, всем угодить?! — Так пойми себя. — Собеседница напротив, в отличие от своего прототипа снаружи, резко приблизилась к лицу у зеркала, — Не хочешь узнать, на что ты способна?! На что мы способны, если ты дашь волю необузданным, но очень соблазнительным порывам своей спящей души?! Теперь уже не только сама Элизабет срывала свой голос, но и отражение перебивало весь шум от мощных потоков воды. Урхарт закрыла глаза, но к её ужасу, воображение воссоздало весь интерьер в голове. И двойник также никуда не исчез, только становился отчетливее и более слышимым в подсознании. — Брось, ты изрядно настрадалась! Дай уже понять, что не игрушка в их руках, готовая безропотно выполнять капризы, играющая роль любящей дочери, внимательной подруги, учтивой слушательницы бед посторонних людей! Ты всё равно их подводишь каждый раз, не в силах противиться самой себе, так какой в этом прок?! К чему нести груз, непосильный и такой ненужный?! — Голос продолжал расходится, оглушая пуффендуйку и казалось, что всё вокруг рушится, оставляя лишь две фигуры, стоящие друг напротив друга. Потрепанная и измотанная Элизабет смотрела на себя, не в силах сопротивляться тем мрачным воспоминаниям, прожитых дней, которые вспыхивали вокруг. — Элизабет, ты обещала в этом году исправиться, но твоя успеваемость никак не меняется! — справа показались очертания профессора МакГонагалл, с укором взирающая на пуффендуйку. Рядом возник Элфинстоун Урхарт, немного с сожалением глядевшей на дочь, хотя теперь Бет читала в этих добрых и проникающих в самую глубь, глазах, немой упрек. — Я думала мы вместе пойдем к озеру сегодня! — Напротив стояла слизеринка, разочарованно глядевшая чуть сверху. — Здорово, заболел Люпин, а страдать должна я! — Ты надоела зависать со своей Златовлаской, можно хоть немного и нам время уделить?! Мы вроде тоже твои друзья! — При других обстоятельствах, осуждения Блэка слышались бы ей беззлобной подколкой, но сейчас, она ощущала всем телом агрессию, острыми стрелами, направляющуюся к её сердцу. — Ты обещала помочь познакомиться с тем гриффиндорцем! Элизабет, ты же дала слово! — слева кричала на пуффендуйку её сокурсница, которой приглянулся сосед Люпина по комнате, и которой Урхарт предложила устроить их знакомство, но в тот день, она была вынуждена пробыть всю ночь у постели Лунатика и узнать его страшную тайну. — ХВАТИТ! — Бет закрыла руки ушами обессиленно падая на пол. Всё вдруг испарилось, оставляя после себя протяжный, режущий слух тонкий визг. Волшебница не шевелилась, а вокруг всё поглощала черная мгла, ложась на грудь волшебницы, словно камень, тянущий её на самое дно. — Очнись! Очнись пожалуйста, Бет! — Кейтлин тормошила пуффендуйку, стараясь докричаться и привести подругу в сознание. — Блэк, позови мадам Помфри, пожалуйста! Мародеры в страхе замерли, кроме Сириуса, который уже было рванулся к двери, но хриплый голос Урхарт его остановил: — Не надо, я в норме. Прилегла отдохнуть. — Мы отведем тебя в больничное крыло, надо осмотреть тебя, — Малфой помогла подняться лежачей, а Джеймс и Сириус придерживали Элизабет со спины. — Мне уже лучше, чувствую себя отдохнувшей. — Это звучало достаточно неубедительно, и блондинка удостоверилась в своих слова и попыталась потащить волшебницу вместо занятий в палату. — Кейт, обещаю сходить туда, но после зельеварения. Хорошо? Слизеринку одолевали сомнения и недоверие к словам Урхарт, но и принуждать её не хотелось, тем самым она бы согласилась с фактом, что Элизабет не справляется сама. Она не стала гнуть свою линию и все вместе ребята пошли к подземелью. — Сейчас мы с вами разобьемся на пары! Нас ждет увлекательный вечер! — Поприветствовал входящих Слизнорт и указал на место рядом со Снейпом. — Мисс Урхарт, займите место около Северуса, ему не хватило пары. Мисс Малфой и мистер Блэк вы будете вместе, а Римус пусть сядет с Пандорой, Питер, кажется мест больше нет, тогда прикрепляю вас к Мистеру Люпину и Пандоре. — Нет. — Пока все в спешке расходились к партам с котлами, Элизабет не шелохнулась, глядя в пронзительные черные глаза слизеринца, который тоже не горел желанием в очередной раз столкнуться с пуффендуйкой. — Что простите? — Непонимающе уставился Гораций, а потом закивал, вспоминая о недавнем инциденте. — Я думаю тем лучше для вас обоих, возможно стоит сделать шаг к примирению? — Постарайтесь мирясь, не поубивать остальных в кабинете, — шепнул проходящий мимо Бродяга. Элизабет подчинилась воле педагога и встала со слизеринцем, не поворачивая к нему головы. — Я бы хотел, чтобы сегодня наш урок прошёл в виде своеобразного конкурса. Лучшие из студентов разделят между собой приз в виде этого зелья, — в руках волшебника показался маленький пузырек. — «Феликс Фелицис». Правильно сваренный, как этот, принесет кому-то из вас удачу во всех начинаниях. А готовить мы с вами будем Напиток живой смерти. Кто расскажет, что это такое? — Мощное усыпляющее средство, которое крайне трудно изготовить. Ошибка в рецепте или приготовлении может привести к смерти того, кто его выпьет. — Северус говорил так, будто зачитывал строки со страниц «Ежедневного Пророка» и явно выражал скуку. — Как говорится, одна ошибка и ты ошибся. — Озвучила Элизабет, получив улыбки от однокурсников и полное неудовольствие выходкой от Снейпа. Он не любил, когда его перебивают. Но когда его перебивала эта выскочка с вечно сползанной мантией, неухоженной прической и самодовольной ухмылкой, он не просто не любил, он ненавидел такие моменты. Когда студенты принялись выполнять задание, слизеринец вскользь задался вопросом, направляя его как будто не напарнице, а куда-то в пустоту: — Ума не приложу, как твои друзья умудрились сдать СОВ на необходимые, для дальнейшего посещения лекций Слизнорта, баллы. — Неприятно осознавать, что ты не один гений в своем роде, и существуют волшебники, способные также хорошо сдать зелья? Они прошли порог, этого было вполне достаточно. — Пуффендуйка не стала раскрывать всех деталей, что не без её помощи и помощи Люпина обошлось при написании экзамена, хоть их вклад и был минимальным. Урхарт протянула волшебнику дремоносные бобы. — Если размять боб серебряным ножом плашмя, то сок будет идти лучше. Снейп недоверчиво посмотрел на Элизабет, однако ингредиент никак не хотел выдавать необходимый сок, поэтому слизеринцу пришлось довериться девушке. Как только она протянула ему кинжал, волшебник принялся за работу, и уже через некоторое время, получил необходимое количество жидкости, даже с излишком. — Интересно, — резюмировал брюнет. Теперь пришло время удивлять пуффендуйку. Вместо прописанных по инструкции перемешиваний против часовой стрелки, пока отвар не станет прозрачным, как вода, маг после каждых семи кругов против часовой стрелки, делал одно помешивание в обратную сторону. — Не суйся! — Хлопнула по рукам Блэка Кейтлин. — Ты сейчас дыхнешь и всё испортишь! У нас и так не выходит! Пара пыхтела над котлом, безнадежно пытаясь исправить положение, но у них никак не получалось даже на шаг приблизиться к результату, описанному в рецепте. — Ну и ладно, — дотронулся до плеча сосредоточенной слизеринки Сириус, ободряя девушку. — У нас уже не выйдет, где-то напортачили. Давай ты не будешь нервничать из-за какого-то дурацкого зелья? Бродяга внимательно смотрел, как Кейт дрожащими руками переливала сок бобов, в надежде что-то изменить. Но признав поражение, волшебница сдалась. — Я устала, — неожиданно для самой себя, слизеринка опустила руки и отсутствующим взглядом посмотрела впереди себя. — Что с ней происходит? Как долго это будет тянуться? И что делать? Она не выдерживала всего, что надвигалось на неё и Бет, словно снежный ком, катящийся с горы. — Мы со всем справимся и всё решим. Хочешь об этом поговорить? — Обычно не выражавший ничего, кроме враждебности, по отношению к Кейтлин голос гриффиндорца сейчас звучал тихо и с окрасом сочувствия. Но, слизеринка будто очнулась от помутнения и покачала отрицательно головой. Однако Блэк не сдался. Он положил свою ладонь поверх хрупкой кисти слизеринки, глядя ей прямо в глаза, внушая поддержку. — Если будет нужно, мы рядом. Не сейчас, не завтра, но, когда ты почувствуешь, что не вывозишь этого всего, ты можешь на меня рассчитывать. Я не Бет, но я всё равно могу хотя бы выслушать. Она не понимала откуда в этом напыщенном, безалаберном шуте появились такие нужные и теплые слова. Возможно, держась на протяжении многих лет, как её приучили родители, особняком ото всех, впуская в свою крепость только пуффендуйку, разжигающую теплый огонь, греющий её душу, Кейтлин не привыкла находить в других людях внимание к своей персоне. Ей была чужда мысль, что кто-то безо всякой подоплеки и резонных мотивов способен проявить участие просто потому, что Малфой в ней нуждалась. Сама эта мысль в корне противоречила убеждениям, которые внушала семья с самого детства. Кейтлин не торопилась открываться Блэку, однако теперь, ей все меньше хотелось съездить ему по лицу. В некоторых случаях, она находила его даже забавным. — Бет? — Когда зелье было готово, слизеринец посмотрел на девушку и, будто бы, наконец, набрался смелости сказать нечто важное для него, что он не решался вымолвить весь этот урок. –Тогда в Большом Зале. Я подошёл, чтобы извиниться за ссору на травологии. Элизабет неподвижно стояла и глядела прямо в бледное, худое и изможденное лицо парня, пока внутри всё переворачивалось от неприятного осознания. — Я должна была выслушать, а не кидаться на тебя, как химера. — Урхарт сглотнула, набирая как можно больше воздуха в легкие. Она поджала губы, смакуя во рту, словно пережевывая землю с неприятным привкусом, слова, которые должны сейчас выйти из её рта, наступив на горло собственной гордости. — Мне жаль. Прости пожалуйста. На какую-то долю секунды мир вокруг замер, оставляя движение только им двоим. Северус улыбнулся, снова помрачнел, решая, что подобная реакция не уместна, и кивнул. После чего он подошёл ближе, но, увидев, что расстояние слишком сильно уменьшилось, сделал снова шаг назад. — Я не должен был говорить того, что сказал. Я тоже должен извиниться. Прости. — Северус сам не понимал до конца, что происходит? Конец света? Чудо света? Какие неведомые силы побудили пойти на такой серьезный, для каждого из них, шаг? Время приготовления подходило к концу, и профессор начал плавно прохаживаться вдоль столов, оценивая уровень мастерства каждой пары. Он сочувственно посмотрел на Кейтлин, которая безрадостно перемешивала варево странного зеленого, похожего на болотистую тину, отвара, пока Сириус одобрительно хлопал её по спине и показывал большой палец вверх Горацию. Он почти не удостоил вниманием Римуса с его компанией, у которого тоже плохо получилось, однако довольно щедро осыпал комплиментами получившийся напиток у Джеймса Поттера и Лили Эванс. Наконец, очередь дошла до Снейпа и Урхарт. Пожилой волшебник восхищенно вглядывался в зелье студентов, внезапно зааплодировав их результату. — Браво! Бра-во! — воскликнул Слизнорт, глядя на Северуса. –Уверен вы оба проделали хорошую работу, но, наверняка, Вы, мистер Снейп, как всегда блестяще продемонстрировали задатки зельевара! — По правде сказать, профессор, — Северус взял за руку пуффендуйку, и с безразличием, как всем казалось озвучил. — Мы на равных. Если бы не Бет, зелье получилось бы не таким качественным. Один слизеринец знал, каких трудов ему стоило признать это и еще, за каким-то чёртом, взять за руку Урхарт, что отражалось на лице остальных в подземелье выражением недоумения. Однако Элизабет улыбалась. Своей обыкновенной, искренней, но возможно, чересчур беззаботной улыбкой. Она не выдернулась, не ухватилась за его руку. Каждый из них затаил дыхание, ожидая подвоха от напарника, но в то же время, им обоим было любопытно, что с ними происходит. — Тогда предлагаю вам самостоятельно решить, кто из вас получит удачу в подарок и закончим урок! — Предложил Слизнорт, чуть поднимая уголки губ вверх. — Я думаю, что стоит отдать Бет, она заслужила. — Северус кивнул и начал собираться, пока Гораций протягивал флакончик девушке. — Нет-нет! Думаю, что Северусу нужнее! — Произнесла пуффендуйка, слишком поздно оценивая смысл брошенной фразы. Она закладывала совершенно иной смысл, предполагающий полную заслугу Снейпа в их великолепном творении, однако слизеринец тут же вспыхнул. Слишком рано они расслабились, теряя бдительность. — Думаешь, я слабый и никчемный?! Конечно, мне нужнее, я же кто?! Я для тебя никто! — Послышался звук хлопающей двери. Профессор всучил девушке зелье и поспешил удалиться, а Элизабет смотрела на друзей, осознавая, как бесцеремонно и бестактно выразилась. — Мне кажется, я должна извиниться. — Сказала Урхарт по пути к Залу, где ребята собирались поужинать. — Брось, его проблема если он так все в штыки воспринимает! — Джеймс махнул рукой. Он завидел Лили и улыбнувшись друзьям, отслоился от их компании. — Встретимся завтра! Кейтлин что-то хотела добавить на слова Элизабет, но их разговор прервала встревоженная волшебница, пробегающая мимо: — Профессор Кеттлберн упал и сломал себе ногу! — она посмотрела на пуффендуйку и помчалась дальше, оставляя компанию со свалившейся, как снег на голову, информацией. — Бет, давай откроем лавку? Я буду стоять рядом и кричать: «Угрожаю профессорам за символическую плату! Если хотите перелом конечностей, то сумма вдвое больше!» — предложил Блэк, получая пинком под зад от Люпина. — Ну хватит тебе уже комедию ломать! Сам знаешь, что это не она! — Римус улыбнулся Элизабет. — Зато отдохнем немного от этого старого психа. — Это всё не к добру, –зашуршал фантиком Питер. — Не к добру для нас всех. — Хватит, Хвост! — Бродяга поморщился. — Элизабет, вернулся сказать тебе, что… — Из ниоткуда возник Сохатый, поправляя очки. По лицам друзей он уже понял, что опоздал с сенсацией. — Все нормально? Эй! Не раскисать! Найдем выход. Главное сейчас нам всем нужно отдохнуть. И ребята, удрученные и уставшие, разбрелись по своим столам. Аппетита не было, и Урхарт, сонно ковырялась в тарелке, ловила на себе взгляды учеников. — ВНИМАНИЕ! — Профессор Дамблдор встал с места, прикладывая палочку к шее. — Хочу сделать парочку объявления! Во-первых, как вы помните, вчера произошел неприятный инцидент, из-за которого нам пришлось восстановить окна в Большом зале. Мы уже устранили проблему. В Запретном Лесу удалось выявить Банши , но больше нет поводов для беспокойства! Также, я хотел бы объявить о дополнительных днях посещения Хогсмида в эти выходные. Полагаю, вам не помешает отвлечься! Под радостные крики юных волшебников, директор вернулся к трапезе. «Отлично. Встречусь с Люциусом на законных основаниях», — подумала Элизабет и, отложив тарелку в сторону, направилась к своей спальне.