Один ʍиᴩ и ᴏднᴀ я | ᴏɴᴇ ᴡᴏʀʟᴅ ᴀɴᴅ ᴏɴᴇ ᴍᴇ

            Иногда мне снятся странные сны. Нет, это не жизнь Очако. Да и не моя. Во сне ко мне приходит странный силуэт, который сидит на моей груди и смотрит в глаза своими белыми отверстиями в черепушке. Во сне я не могу пошевелиться, закрыть глаза, проснуться. Я могу только смотреть в эти страшные и белые глаза, задыхаться от страха и беспомощности. Отвратительно, да? — Хочу стать героем, — существо буквально дышало мне в лицо, повторяя эти слова.       Хочу стать героем. Хочу стать героем. Хочу стать героем.       Я хочу стать…? Нет, я не хочу становиться героем.       Когда сил сопротивляться уже нет, меня выталкивает в реальность. Позже я узнала, что это сонный паралич. Но вот причины? Даже не знаю. Возможно из-за того, что я устала от этой фальшивой жизни, пытаясь сохранить остатки своего настоящего ума, будучи в чужом теле. Или может быть это из-за стресса? На этот вопрос никто не сможет ответить, кроме меня самой, пока я не разберусь в себе.       А когда я впервые вырвалась из паралича, то поняла, что вспомнила. Конечно не свою внешность, друзей, характер. Но имя и возраст сами всплыли поверх всей информации в моем сонном мозге. Меня зовут Диана и мне 22 года. Но с каждым следующим днем, проведённым в этом мире, я стала ближе к Очако. Отзываюсь на это имя, представляюсь этим именем, живу под этим именем. Поэтому я не сразу стала воспринимать, что по-настоящему меня зовут Диана.       Ночи были бессонные. Головные боли стали мучить меня все чаще и чаще, воспоминания наваливались неожиданно и обычно после пробуждения. Перед сном же я думала. Очень много думала. Сколько я тут? Чуть меньше месяца. С начала учебы прошло около недели, а после той потасовки меня больше никто не трогал. — Ох, дорогая. У тебя темные круги под глазами, — мама аккуратно провела пальцами по моим щекам, чуть ли не заглядывая мне в рот и осматривая со всех сторон. — И ещё ты так сильно похудела. Может стоит еще раз сходить к врачу? — А. Э, нет, все в порядке, — попыталась улыбнуться, но женщина, кажется, даже не поверила мне. Она наложила мне больше мяса с рисом, погладила по голове и отвлеклась на посуду.       Если не ошибаюсь, то первую медицинскую помощь нашей семье оплатило какое-то геройское агентство, ведь цены здесь бешеные. Даже за учебу в школе нужно было платить. Оплатить то оплатили, только вот дальнейшее лечение этого тела все равно лежит на родителях.       И все крутится вокруг денег. Жуя сочное мясо, задумчиво уставилась в окно. Может листовки разносить по выходным? Или на стройке помогать, но так, чтобы мистер Урарака об этом не узнал. Либо выносить ему мозг, чтобы он брал меня с собой, но тогда мозг будут выносить потом мне. Нет, слишком муторно. — Ма, я гулять, — помыв за собой посуду, я побежала в комнату. Сегодня как-раз суббота, можно чем-нибудь заняться. Накинула футболку и натянула джинсы, которые были на размер больше, поэтому пришлось искать и ремень, чтобы все это добро не слетело с меня. Надо бы еще булочек прикупить, а то так и сдует меня ветром. Закинув в карман свои небольшие сбережения и телефон, побежала к выходу. — С кем? Или одна? — женщина тут же оказалась рядом, наблюдая за тем, как я обуваюсь, натягивая на ножки новую обувь. Пришлось рассказать все, что произошло в кабинете директора, получить нагоняй и послушать часовую лекцию о том, что драться — плохо, манипулировать — тоже плохо, а также плохо тратить чужие деньги. — Одна прогуляюсь. Не волнуйся, буду ближе к героям и подальше от темных переулков.       Чтобы женщина не волновалась, легонько чмокнула ее в щёчку. И так каждый день перед уходом в школу. Сначала было не очень приятно целовать незнакомую мне женщину, а после привыкла. Стала воспринимать ее как родную мать. Она же заботится обо мне, кормит, лечит. — Хорошо, обязательно держи телефон при себе.       Я тут же вышла из квартиры и в вприпрыжку начала спускаться по лестнице. Сначала погуляю по округе, потом можно побегать возле школы. Волнительно. Я же ни разу не ходила дальше своего дома, если не считать больницу.       И все же этот мир прекрасен по своему, но одновременно с этим и опасный. Побродив немного вокруг дома, я наткнулась на высокое ограждение. Стройка. Походив вдоль ограды, я смогла найти небольшую дырку, которую прикрыли досочкой. Тут же пролезла и когда ставила доску на место заметила мужчину. Мы стояли друг напротив друга минуту, не отводя взгляд. Он явно был удивлён. — Ты чего тут делаешь, мелочь пузатая? — меня тут же схватили за шкирку. — Дядь, может тебе помочь? Я могу причудой пользоваться.       Мужчина задумчиво уставился на меня, словно решая соглашаться или нет. Ребёнок на стройке — плохо. Вдруг меня задавит какой-нибудь бульдозер? Или упадёт камень на голову? Тогда моя жизнь точно коротка, раз в том мире я покинула свое тело в 22 года, а в новом не пробыла и месяца. Но было как-то все равно? Да, наверное так это можно назвать. Тело не мое, дело тоже. — Могу поднимать вещи высоко-высоко. Все равно никто не узнает! Полицейским и героям пофиг на мелкие шалости, если они не вредят другим, — продолжаю уговаривать мужчину, приводя стоящие аргументы. Здесь и вправду все равно на людей, использующие свои причуды. Тут как бы 80% населения имеют сверхъестественные силы и за каждым наблюдение не поставишь. Поэтому многие используют способности в быту, пока никто не видит или на улице подтянуть к себе упавшую вещь. А вот если причуда направлена на грабёж или с целью причинения вреда, то герои тут как тут, готовые прилюдно опустить человека. Они как бы намекают всем, что не стоит использовать силы во зло. — Сможешь поднимать стройматериалы? — как-то недоверчиво смотрит на меня, все еще не решаясь согласиться. — Да, до одной тонны одновременно. Хоть на восьмой, хоть на двадцатый этаж. — Мм, — мужчина вновь задумчиво смотрит сначала на недостроенное пятиэтажное здание, после на меня и снова на здание. — Какую плату хочешь за это? — Да сколько дадите, дядь.       Так меня и приняли в строители. Теперь я Боб строитель. Выдали желтую каску, отвели в место, где никто ничего не видит и показали все стройматериалы, которые надо было поднять. Обычные доски, кирпичи и банки с краской. Или там не краска? Если честно — плевать, я в этом все равно не разбираюсь.       Использовала я причуду очень и очень аккуратно, боясь наблевать прямо себе под ноги — не очень хотелось выставлять себя в плохом свете перед остальными. Я все же леди. Леди, которая поднимала максимум по пятьдесят килограммов в воздух, отдыхала по пять минут, после чего вновь использовала причуду. Заранее мужчины привязали к балкам веревки, чтобы материал не улетел в космос. Или все же есть предел, если не отменять причуду все это время? Ох, об этом я никогда не узнаю.       Самый главный мужичок из всех мужичков неодобрительно посмотрел на того, который поймал и привел меня сюда. Иоши, имя я узнала на следующий день, смог уговорить главного, привел те же аргументы, что и я, да и добавил, что никто не следит за тем, как проводят работу. Инспекторы приходят сюда, дай Бог, один раз в месяц, чтобы узнать, как тут дела и есть ли претензии у рабочих. Претензий нет, детей тоже нет. Никто ничего не видел. На этом и порешали.

***

      Прошел еще один мучительный месяц. Слишком быстро, как по мне. Дни сменяли друг друга, солнце поднималось и уходило за горизонт, а моя жизнь менялась. Теперь после всех занятий я бежала на стройку, чтобы помочь дядюшкам, что приняли меня с распростёртыми объятиями. Как я поняла, они даже перевыполнили свой план благодаря моей помощи и были готовы сдать постройку через неделю. Деньги я получала на руки наличкой, поэтому приходилось прятать их в своей комнате. Благо, миссис Урарака уважала мое личное пространство и не лезла, куда ее не просят. В основном в своей комнатке, что стала мне как родная, я убиралась сама.       Я узнала, что строители получают около трёхста тысяч йен за месяц. И это только средняя зарплата рабочих этого направления, так как на зарплату влияет еще и стаж работы. Японцы много получают, но одновременно с этим тратят на продукты и простые бытовые предметы столько же. А учеба? А медицинская помощь? Я промолчу.       Что касается учёбы, то я смогла вытянуть себя на отлично. Материал давался мне легко, да и отношения с одноклассниками наладились. После боя с Сузу-дузу все резко стали относиться ко мне с любовью и нежностью, вызывая у меня приступ тошноты. Каждый пытался подлизаться, подружиться, но лучше я буду каждый день болтать с Наоми, чем с незнакомцами. Каждую перемену ребята подходили ко мне, окружали парту и не давали выйти даже в туалет. Но, слава богу, это продолжалось около недели, после чего все переключились на другого человека, позабыв обо мне. — Вот и прошла твоя популярность, Урарака-чан, — грустно вздыхала Наоми, прижимаясь своей щекой к моей. Слишком тактильная девочка, мне это не нравится. — Ну, Наоми, все хорошее когда-нибудь заканчивается, — обхватывая ее маленькие оленьи рожки, слегка оттянула от себя. На что Наоми лишь надула свои губки, но возникать не стала. — Ведешь себя, как взрослая! — Я и есть взрослая, дурочка.       Грустно повздыхала, держа в голове мысль, что мне 22 года. И если бы я не откинула коньки в прошлой жизни, мне было бы уже 23. Я попала в этот мир в апреле, сейчас конец мая. Скоро начнется лето, после каникулы, снова учеба до следующего апреля, а после я (или же Очако) перейду в среднюю школу. А там и до старшей недалеко. Еще раз грустно вздыхаю, опуская голову на парту. За все это время я смогла собрать только 20 тысяч йен и этого мне не хватало, не смотря на то, что я уже купила себе телефончик и могла позволить хорошенько погулять в торговом центре. Скоро строительство того здания закончится и мне придется искать другое местро подработки.       Но были и свои плюсы. Например, мой лимит теперь не одна тонна, а две! Я стала чувствовать причуду намного лучше. Даже не знаю, как описать это чувство… Я ощущаю каждый предмет, поднятый в воздух с помощью своей сверхспособности, но так не научилась возвращать вес определенным вещам. Прижимая подушечки пальцев друг к другу, вес возвращался ко всем вещам и те падали с грохотом. На этом мои эксперименты не заканчивались и стройка стала тем местом, где я могла разогнаться на полную.       В один прекрасный день после работы на стройке ко мне подошел один из рабочих. Парнишка лет двадцати, с темными волосами. Хисако, если не ошибаюсь. — Очако-чан, если тебе не сложно… — он оглядывается по сторонам, словно опасаясь, что нас кто-то подслушивает. — Сможешь отнести письмо одному моему другу? Я тут задержусь допоздна, поэтому не успею. Он уезжает через несколько часов и на месте встречи все оплатит тебе. — Давай, — прижимаю подушечки пальцев друг к другу, отменяя причуду. Огромные куски разваленной бетонной стены с грохотом падают за моей спиной, от чего парнишка бледнеет еще сильнее. Странный тип. Но если это за определенную плату, то я не против! Парень вытаскивает из кармана штанов письмо: оно не подписано, да и было не больше моей ладошки, однако внутри было что-то твёрдое. Точно письмо? Может это целая посылка? — Говори адрес, — забираю письмо и запихиваю его в свой карман. Хисако тут же промямлил название улицы и убежал, когда его позвали со второго этажа. Что ж, последние стройматериалы были отправлены на пятый этаж, после чего я забрала свой рюкзак из раздевалки и побежала в сторону назначенной улицы.       Уже темнело. Небо окрасилось в розово-оранжевые тона, а проходящие мимо люди даже не обращали на это внимание. Все шли с работы домой, не собираясь тратить время на рассматривание обычного неба и облаков. А меня все мучает мысль о том, что завтра меня случайно собьет грузовик и я больше не увижу зелени и яркого солнца. Или я неожиданно очнусь под аппаратом ИВЛ в реанимации в своем родном мире и точно умру, а все это — бред больного мозга перед смертью. Фонари в один момент загорелись, освещая улицу. — Эй, девчонка, — кто-то окликнул меня, заставляя остановиться на месте. Какой-то мужчина стоял в темном переулке, подзывая меня к себе пальцем. Э? Это еще что за пирожок такой? Подхожу к нему медленно и осторожно, стараясь держаться ближе к фонарю. Если что, буду кричать. — Да, дядь? — Ты случайно не знакомая Хисако-куна?       Киваю и тут же без слов протягиваю мужчине письмо. Он буквально вырывает его из моих рук, отворачивается и начинает копошиться, что-то рассматривая. Только вот я без понятия, что находится внутри и чего там ожидал этот мужчина. Это не мое дело, но жду я только одного — оплаты. — Дядя, денюжки давайте за отправку письма. Я тут только ради этого. — Ах, деньги… — он начал шлепать по своим карманам, после чего замер, смотря на меня своими яркими зелёными глазами с вертикальным зрачком. Его длинный двойной язык прошёлся по губам, словно он вкусил что-то сладкое и сочное. — Кажется, я забыл их в своей машине. Давай я тебе там деньги отдам?       Он делает шаг по направлению ко мне, вытягивая свою чешуйчатую руку. Интересно, он ест людей? Или же человеческое мясо ему не по вкусу? Надеюсь на второй вариант ответа. Делаю шаг назад, оглядываясь по сторонам в поисках героев. Обычные люди просто будут глазеть и снимать на камеру, черт их дери, а не помогать бедному ребёнку. За использование причуды в целях самозащиты могут накрутить срок, поэтому геройствовать никому не хотелось. Обычным людям было легче дождаться героев, нежели самим встать на защиту. — Не, я передумала, — уголки губ поднимаются в нервной улыбке, и я делаю еще один шаг назад. — Можете оставить себе. Спасибо, я на такие штучки не ведусь.       Язык мужчины удлиняется, направляясь ко мне и чуть ли не касаясь щеки. И это движение было сигналом к действию. Рюкзак, все время висевший у меня на спине, летит прямо в морду этой твари, после чего я бегу со всех ног по направлению к толпе. Мутант бежит за мной, пытаясь схватить за шиворот.       Бежать, бежать и еще раз бежать, черт возьми! Холодный ветер бил в лицо, растрепав короткие волосы, а я все неслась вперед, пробираясь через людей. Те лишь шептались о чем-то, тыкая на нас пальцем. И ни один не поможет?       Ускоряюсь, заворачивая на соседнюю улицу. Я свернула к многоэтажками, чтобы спрятаться в каком-нибудь коридорчике или ворваться к кому-нибудь в квартиру, крича о пожаре, но мужик не отставал. Наоборот, он даже приближался ко мне, дыша в затылок. На очередном повороте я оглядываюсь, чтобы понять, отбилась ли от той твари или нет, но неожиданно сбиваю кого-то с ног. Мы летим вперед и я оказываюсь под парнем своего возраста, может чуть старше. Он вовремя вытягивает руки вперед, нависая надо мной.       Красные глаза внимательно рассматривают мое запыхавшееся лицо, светлые пряди щекочут лицо. Мы смотрим друг другу в глаза. Он раздражённо, я с испугом. Одними губами шепчу: «Спаси меня» — Парниша, советую тебе отстать от моей племянницы, — мужчина грубо хватает мальчишку за плечо, заставляя его встать, после чего поднимает меня на ноги. Его руки сжимают мои дрожащие плечи, не давая сделать шаг в сторону. Поднимаю глаза на парня, ища в нем поддержки. Он стоит напротив, сунув руки в карманы и смотря то на мужчину, то на меня. Ну же! Помоги мне! — Отпусти ее. — Что вякнул? — Отпусти ее, урод чешуйчатый.       Я замерла, оставив свои попытки отцепиться от мужчины. Парень приблизился, а его руки начали искриться. Красные глаза налились кровью от злости, что отражалось и на его лице. Змейка же выпятил свою грудь, и все его внимание перешло на нового соперника.       Дальше все было как в фильмах. Неизвестный парнишка смог повалить здорового мужика, подпалив ему волосы и хорошенько приложив башкой о землю. Вырубил. И даже не побоялся использовать причуду на человеке! — Эй, круглолицая, что это было? — парень поднимает меня на ноги, но у меня уже нет сил стоять. Я только и хлопаю глазами, готовясь разреветься.       Раньше я думала, что спокойно приму смерть от какой-нибудь причуды или колёс автомобиля, ведь эта жизнь не моя. Но, кажется, только сегодня я поняла, что у меня остался только один шанс. Смерть дышала мне в затылок, мерзко хихикала и протягивал костлявые руки, чтобы снова забрать с собой на тот свет. Или того света нет? Только темнота и поглощающий до костей холод. И я разревелась. — Эй, успокойся. И что мне с тобой делать?       Парень попытался заткнуть мне рот рукой, но лишь испачкал ее в моих слезах и соплях. Оставался только один вариант — вызвать дядей-полицейских и объяснять им, что меня чуть не похитили. А я все ревела и ревела, сжимая рукав парнишки, пока мои родители не отцепили меня от него и не забрали домой, перед этим написав заявление на змея.       Дома меня напоили чаем, пытаясь узнать, что это за человек пытался похитить меня, но я ревела, не переставая. В итоге миссис и мистер Урарака укутали меня в одеяло и уложили рядом с собой на кровать. И только в три часа ночи я смогла успокоиться, прислушиваясь к сопению мужчины и женщины.       Я должна вернуться обратно в свой мир, чего бы мне это не стоило.