Смесь близких душ

      Кэйл неверяще касался пальцами странного рисунка, появившегося на его предплечье сразу после пробуждения. Вязь символов, чрезвычайно по технике своей похожая на современную татуировку, струилась от плеча к локтю и обхватывала запястье; в ней переплетались узоры тёмной короны, чёрной ауры, серебристых и рыжих кошачьих усов, наточенного кинжала, острого кухонного ножа, вен некроманта, огненной маны, перепончатого драконьего крыла, золотистых глаз с вертикальными зрачками, и изображение золотистого ретривера и сломленным мечом в нескольких миллиметрах от него.       Бог Смерти говорил: «Я подарю тебе нечто стоящее! Это абсолютно безопасно и безвредно!»       Бог Смерти говорил: «Как я могу игнорировать день рождения моей любимой души?»       Кэйлу следовало додавить этого ублюдочного бога и в этот раз, чтобы он как обычно отступил. Что стало с его идеальной кожей?       Цепкий взгляд скользил по тонкой, чуть ли не лишённой мышц руке. В узорах угадывались определённые люди. Он, Хонг, Раон, Розалин, Мэри, Альберу, Чхве Хан – слишком длинной получилась неизвестная татуировка. Таким образом, Кэйл мог бы смириться с их наличием. А вот сломленный меч и золотистый ретривер – явно не то, что Кэйл хотел бы видеть на своём теле. Ему хватало одних только своих воспоминаний о смерти командира Ли Су Хёка, представленного в татуировке мечом, и смерти Чхве Чжон Су – очевидно, золотистого ретривера.       Взгляд Кэйла похолодел, и он ударил себя по руке, стараясь не включать череду неприятных воспоминаний. Запись активировалась слишком легко и естественно, а взять под контроль эту способность не всегда удавалось.       – Молодой господин, – зашёл в комнату Рон с поклоном, – Доброе утро.       – Подойди сюда, – Кэйл хотел проверить свою догадку, – И будь добр открыть предплечье.       Рон, очевидно, заинтересовался, но как хороший слуга, виду не подал. Послушно задрав рукав, старик зацепился взглядом за отметину на предплечье своего молодого мастера. Выразительно приподняв бровь, он жаждал объяснений, и Кэйл слишком боялся этого жуткого старика-убийцу, чтобы игнорировать подобные его порывы.       – Так я и думал, – неопределённо хмыкнул Кэйл.       По предплечью Рона струилась похожая татуировка, и лишь рисунки несколько отличались. Не было золотого ретривера, сломленного меча; некоторые узоры казались более блёклыми, как, например, тёмная корона и огненная мана. Взгляд приковал к себе особо заметный символ – пара внимательных и пронзительных красно-карих глаз. Кэйл с недоумением коснулся этого символа и почувствовал, как совершенно иррационально начинает чувствовать себя умиротворённо.       Происходило что-то странное. И с этим срочно что-то нужно было делать.       – Собери всех, кто уже встал, в гостиной, я хотел бы поговорить, – обратился к расправляющему рукаву Рону Кэйл, – Я расскажу об этой ситуации.       Рон кивнул и бесшумно испарился из комнаты. Кэйл поднялся с кровати, вздыхая и думая о том, когда он в этой жизни свернул не туда.

• • •

      Кэйл потягивал чай, невозмутимо глядя на выгнувшего бровь Эрухабена и недоверчивые взгляды остальной команды, направленные на него.       – То есть ты хочешь сказать, – в словах Эрухабена слышался старческий вздох, и Кэйл прекрасно понимал тысячелетнего дракона в человеческом обличье. Он тоже уже начинал чувствовать себя слишком старым для всего этого, – Что Бог Смерти сделал тебе подарок?       – Увы, – Кэйл мог лишь пожать плечами.       – И это, – продолжал тихо недоумевать от жизни несчастный золотой дракон, сдёргивая со своей руки рукав халата на восточный манер и обнажая вязь узоров – он и есть?       – Не беспокойся, я заставлю его подарить мне нечто более толковое, если уж он решился в это ввязаться.       От улыбки Кэйла всем стало жутко, но в то же время спокойно и радостно. Какой разительный и привычный уже контраст, однако.       В комнату вошла раздражённая Кэйдж, и Кэйл на это приподнял бровь. Его взгляд выглядел хищно. Бог Смерти пришёл на поклон через свою жрицу?       – Рада видеть вас, молодой мастер Кэйл, – вздохнула жрица, – Бог Смерти всё моё терпение выел, ныл и умолял прийти к вам. Он просит передать его слова.       – Для начала я хотел бы задать ему один вопрос, – Кэйл откинулся на спинку стула и закинул ногу на ногу, скучающим видом показывая своё безразличие, – Что это за рисунки?       Он приподнял рукав уже привычным движением, обнажая узор.       – Кэйл, ты сделал очень многое для своей семьи, – начала выступать в роли посредника Кэйдж, – И они сделали многое для тебя. Ваши души стали связаны неразрывно.       Высота бровей Эрухабена росла в геометрической прогрессии, Рон издал тихое: «Хо», Бикрокс снял свои стерильные перчатки, Раон внимательно слушал и изредка кивал Он и Хонгу на тихие фразы о защите слабого человека от алчных до дел чужих жизней богов.       – Я просто сделал это видимым.       Что ж, после такого объяснения Кэйл мог бы скрепя сердце принять этот подарок. Но это не имело никакого значения? Зачем ему принимать что-то подобное? Он бы не стал.       – Ах да, чуть не забыл. Это также имеет один интересный эффект, – Кэйдж на мгновение замолчала и хмыкнула чему-то, что говорил Бог Смерти в её голове, – ...Уберите оружие, господа. Он не негативный. Чем ближе вы находитесь друг к другу, тем более положительные эмоции вы испытываете.       Понимай Кэйл свои эмоции хоть немного, он бы уверенно сказал, что и без всяких эффектов испытывает положительные эмоции рядом со своей семьёй. Но он лишь сидел с нечитаемым выражением лица и смотрел на вещавшую Кэйдж.       – Допустим, что я согласен принять этот подарок, однако, – Кэйл устало сжал переносицу, – Каким образом мы должны объяснять наличие одинаковых рисунков на своих предплечьях перед всем королевством?       – Он смеётся, – передала Кэйдж, – И это звучит гадко, поэтому будьте рады, что не слышите этого. Кхм! Кэйл, рисунки не одинаковые, их яркость различается от степени привязанности к человеку. Имеет смысл и их расположение относительно друг друга. А возвращаясь к вопросу об их объяснении: эти метки вообще не будет видеть никто, кроме вас.       – Человек, разве ты не думаешь, что это странный подарок для твоего дня рождения? – Раон подлетел к Кэйлу, и тот почувствовал наплыв тепла и гордости.       – Верно! Кэйл, нам не нужен такой подарок! – в один голос мяукали Хонг и Он.       – Тебе ведь тоже не нужен? – заглянула ему в глаза Он.       Кэйл нахмурился, думая об этом со всех сторон. Действительно, что-то подобное в виде подарка от бога не имеет никакого смысла. Он похлопал своих детей по головам, поощряя их здравый ум, и обернулся к Кэйдж, обращаясь к Богу Смерти.       – Нам всё это задаром не нужно, – расслабленно перебирал пальцами в воздухе дворянин, – Можешь убирать, ублюдочный бог.       – Кэйл, ты знаешь, сколько я страдала с этим? – выражение лица Кэйдж искривилось, – Молодой мастер, он опять начал жаловаться мне. Спасите.       – Не бойся, мы скоро закончим, – хищно осклабился Кэйл, – Требую моральной компенсации за пустую трату нашего времени.       – Кэйл-       – Четыре рудника.       – Два.       – Девять.       – Семь.       – Чтобы были написаны на моё имя уже через пол часа, – лучезарно улыбнулся Кэйл. Он вновь надурил Бога Смерти. Было в этом что-то приятное.       Вязь узоров и переплетений диковинных линий бледнела с каждой секундой. Почему он отказался? Их связи не нужно подтверждение. Они давно семья, и уже все это признали. Им не нужен взгляд со стороны.       Хм, верно, ещё это было выгодно. Семь рудников с драгоценными металлами и камнями, чай не малость.       Дети устроились у него на коленях, и, хотя не было больше этого эффекта от наглядной привязанности их душ: «чувствуют радость, находясь рядом», Кэйл иррационально чувствовал, как разливается внутри него океан безбрежного тихого счастья.       И никакие боги не помешают.