Heathens

Полторы недели, которые Джуён провёл в этой подпольной организации, протекли довольно плодотворно; юноше даже удалось наладить отношения почти со всеми членами банды!  Нечего даже говорить о Гониле: отношения с ним как были тёплыми и семейными, так и остались на том же уровне. Джунхан, добрый в своей сущности и несколько стеснительный, однако, быстро наладил отношения с Джуёном и сразу взаимно понравился ему. Оди был впечатлён знаниями Ли о винтовках и английской армии, так что первое впечатление на него Джуён произвёл отличное.  Джуён довольно долго думал, с какой стороны можно подойти к Чонсу. И это удалось чисто случайно: в один момент Ли заметил, что Чонсу почти не может скрыть улыбки с его шуток, и с того момента Джуён начал шутить больше и активнее. В один момент Ким не выдержал и все-таки засмеялся, а это было знаком того, что Джуён понравился парню. Немногим удавалось его расколоть, а если такое все же случалось, то этому человеку отдавалось должное уважение. Умение смешно пошутить серьезный с виду Чонсу очень ценил в людях.  И все было бы прекрасно, если бы не одно но.  Этим «но» был и оставался лидер их группы. Только с ним общение никак не клеилось, причём эта неприязнь, видимо, была обоюдной.  Когда Гаон заходил в комнату, Джуён сразу становился тише и мрачнее. А на любое замечание главаря Ли закатывал глаза за его спиной.  Ему казалось, что все эти придирки настолько мелочные, что другие вообще не придали бы этому значения. А Джисок, в свою очередь, считал, что Джуён — безалаберный и безответственный оболтус.  Впрочем, очевидных его плюсов он отрицать не мог, так что приходилось терпеть ради Гониля и всех остальных. Потому что эта певчая птичка понравилась каждому, кроме, как ни странно, Гаона. Джуён успел полностью освоиться за пару дней, хотя после мягкой роскошной кровати во временном пристанище благотворителей лежанка в общей комнате показалась ему жестковатой, а стены и полы — слишком холодными. Да и факт того, что для того, чтобы вымыться или сходить в туалет, нужно было преодолеть хотя бы один этаж, сначала не прижился в Джуёне. Зато тут был телевизор, о существовании которого Джуён узнал не сразу. Располагался он в компьютерной комнате, которая, как оказалось, вообще была самой комфортной и тёплой комнатой во всем доме.  От единственной розетки отходил переходник, а от него — ещё один такой же. В комнате стоял небольшой диванчик в углу и телевизор напротив него. Рядом со столом, на котором располагался неплохой компьютер, стоял обогреватель, который нёс на себе непосильную ношу обогрева всего подвального помещения. И если с одной комнатой он справлялся вполне себе неплохо, то с другими дело обстояло куда хуже: они все еще были чертовски холодными. Поэтому обогреватель на ночь ставили в общую комнату, чтобы во время сна кто-нибудь не умер от обморожения. Спать в этой маленькой комнате, конечно, было можно, но сюда от силы бы уместилось три человека; остальным бы пришлось остаться в другой комнате. Поэтому, чтобы никто не чувствовал себя обделённым, решили, что страдать будут вместе. Зато компьютерной комнатой мог пользоваться кто угодно в любое время суток при нужде, хотя чаще всего в ней все равно находился Гониль по вполне понятным причинам.  До зимы нужно было найти ещё один, а лучше два обогревателя, твердил Гаон, но проблема состояла в том, что все ближние магазины были закрыты, а заниматься грабежом не очень-то хотелось.  — А что, если посмотреть обогреватели в пустых квартирах? — предложил Джуён, и эта мысль оказалась такой точной, такой острой и до смешного простой! Все на него посмотрели и осознали, что сами об этом ни разу за всё время нахождения здесь не думали.  Кое-кто промямлил, что это тоже может сойти за грабеж, но Джуён мягко парировал, сказав, что это не грабеж. Если верить словам Гониля, то тут больше никто не живет и вряд ли будет жить в ближайшее время. Они потом вернут всё владельцу и, если того потребует, извинятся. И в конце концов они, разделившись на пары, стали ходить по этажам. Джуён, идя с Гонилем, с удивлением заметил, как Чонсу с легкостью взламывает закрытую дверь какой-то шпилькой или проволокой. Спросив Гониля в который раз о том, не могли ли остаться в закрытых квартирах люди, он получил такой ответ: — Не думаю, — Гу почему-то грустно улыбнулся. — Я просматривал камеры наблюдения за весь месяц и не заметил ни одного человека на камерах, кроме нас самих. Никто не выходил и не заходил в подъезд. Конечно же, кроме нас.  В этих словах словно звучал приговор. Они одни. Если что, никто их не спасёт. Никто не увидит, как они умрут тут, если вдруг такое случится. Никто не станет проверять старые Богом забытые дома, находящиеся в окружении новых многоэтажек.  Джуён тряхнул головой, чтобы убрать от себя эти мысли, но перед глазами уже стоял вид крови, расчленённых тел, а в носу витал могильный запах. Нет, это всего лишь видение. Ничего нет, все живы и здоровы. Всего лишь игра больного рассудка.  Да и откуда тут быть расчлененным телам, если киллер убивал выстрелом в голову? А потом в голову Джуёна пришла другая мысль, над которой он основательно задумался. Кто же такой этот Чонсу, если он так легко взламывает двери невидимками для волос иличтоэтовообщетакое? И снова Гониль задумался, когда Джуён задал этот вопрос. Казалось, будто программист в чем-то сомневается, но по итогу он все же протянул: — Я… Я не могу рассказать тебе все, Джуён. Единственное, что скажу: до встречи с нами он работал парикмахером. Но до этого у него была другая профессия.  Интерес к этому и без того загадочному человеку с большей силой вспыхнул в юноше. Какую же тайну он носит на своих плечах? Может быть, он был наемным убийцей, тайным агентом? Каково его прошлое, раз даже Гониль, Джуён которому почти как брат, не хочет об этом говорить без разрешения?  Но Джуён не был мразью, которая роется в чужом белье. Внутренне он сделал себе пометку и подумал, что когда-то, быть может, и он узнаёт обо всём. Но это «когда-то» — явно не сейчас. Он просто друг для Чонсу. Да нет, даже не друг — знакомый. Так что ему не обязательно знать всех подробностей его личной жизни. И в том числе его прошлого.  Гониль пошёл на самые верхние этажи — он сказал, что там квартиры точно открыты — и с легкостью открыл первую попавшуюся дверь. Как и ожидалось, ничего необычного. Стены, покрытые какими-то неприглядными обоями. Прихожая со шкафом и крючками для одежды, где всё ещё висели чьи-то куртки. А дальше — коридор.  — Давай я проверю эту часть, а ты — ту, — распорядился Гониль, успокаивающе улыбаясь другу. — И не бойся. Тут точно больше никто не живет.   А Джуён и не боялся, просто… Квартира выглядела уж слишком обитаемой. Казалось, что с минуты на минуту сюда войдёт женатая пара с маленькой дочкой, которые удивятся тому, что в их квартире незнакомцы. Они позвонят в полицию, а потом их всех повяжут… Ладно. Возможно, Джуён все-таки боялся. Но это был не тот страх, который испытываешь от просмотра фильма с многочисленными скримерами. Это была тревога за собственную безопасность, и это, наверное, было нормально? Глубоко вздохнув, Джуён сдвинулся с места.  Та часть квартиры, которая ему попалась, включала в себя ванную комнату и туалет, кухню и, видимо, кладовку. Логично было бы сначала заглянуть в кладовку, потому что именно там люди хранят обычно все, что только может им пригодиться в жизни, даже если в итоге это собирательство «полезных» вещей превращается в накопительство.  Джуён закашлялся от количества пыли, ужаснулся количеству вещей, наваленных друг на друга, и решил попытаться счастья в других комнатах, отложив кладовку в долгий ящик. А заодно надо было бы проветриться.  Он открыл окно на кухне и сразу же после окинул её взглядом. Кроме едва работающей батареи, привинченной к стене, тут не было ничего, что могло бы послужить источником тепла. Зато вода работала — и тёплая, и холодная. Ли настроил её и умыл руками лицо, а после этого почти почувствовал, как же в доме пахло пылью.  «Тут точно больше никто не живет. Да, Гониль, ты был прав», — подумал Джуён, и от этой мысли ему стало лучше. А над собственным страхом он просто внутренне усмехнулся, высмеивая свою глупость. Конечно, никакого запаха крови и расчленённых тел тут и в помине быть не могло. Помимо затвердевшего хлеба, овощей с давным давно истёкшим сроком годности да столовых приборов, тут не было ничего. Поэтому Джуён двинулся дальше, краем уха улавливая, как Гониль активно копается где-то в поисках обогревателя.  Кладовка была не просто кладовкой, а огромной кучей бесполезного хлама. Где-то торчал велосипед, сзади проглядывалась полка с книгами, которые никто не читал. В одной стороне валялись старые сумки, в другой — куртки, и все это можно было уловить, лишь единожды взглянув на кучу. А вещей тут было гораздо, гораздо больше.  Джуён принялся за дело и сначала откинул все лёгкие вещи в сторону, а велосипед, застрявший где-то у стены, едва оттуда оттащил. Оказалось, что у него спущены колеса, а сидение порвано.  По классике, тут же стояли инструменты, старые неиспользованные обои, пылесос, метелка и швабра. Когда Джуён разгреб всё это, оказалось, что обогревателя тут никогда в жизни не было.  — Джуён! — послышался радостный голос Гониля, а вскоре показался и сам он, весело тащащий за собой обогреватель. Он будто вёл на прогулку большую собаку: провод имитировал поводок, а сам обогреватель и был импровизированным пёсиком. — Я нашёл!  — Я так понимаю, нам другую квартиру проверять не нужно? — Я думаю, нет. Нам и одного хватило бы обогревателя на первое время. А если ещё кто-то из парней найдёт, то вообще будет шикарно. Мы точно не замёрзнем.  — Кстати, я тут где-то видел ещё один пилот… Нам не нужен случаем? И инструменты, не?  — Чувствую себя вором, — усмехнулся Гониль, притягивая к себе ближе передвижную батарею. — Конечно, бери. Никогда лишним не будет. — Никогда не думал, что ты так скажешь. — улыбнулся Джуён, в охапку сгребая все нужные вещи. — Поверь, я тоже. Ну что, пойдём? Везти, как это делал Гониль раньше, батарею было нельзя: на лестнице она могла запросто упасть и сломаться, а допустить это значило распрощаться с батареей. Поэтому Джуён вызвался нести обогреватель на руках, а инструменты и переходник отдал Гонилю.  Все было хорошо до того момента, как кто-то из одной из квартир не позвал их:  — Ребят… Зайдите в тринадцатую квартиру! Она на втором этаже… Джуён и Гониль переглянулись, оставили вещи на лестничной площадке второго этажа и острожно зашли в квартиру, предварительно проверив, то ли это, что им нужно. На зелёной железной двери висели две цифры: один и три соответственно.  Они приоткрыли дверь, которая не была заперта. Джуёна сразу же затошнило.  Кровь. Запах крови. Нет, это был даже не запах крови: это была гнилая вонь. Сильный, точно такой же, какой он чувствовал ранее и который считал игрой своего помутнённого рассудка.  Гониль на этот раз тоже почувствовал его: его глаза расширились, а сам он поднёс руку к лицу, чтобы не чувствовать этого отнюдь не приятного аромата.  Сзади них уже стояли Гаон и Чонсу, а это значило, что нашли (тело?) воняющее нечто Джунхан и Сынмин.  Все четверо обменялись красноречивыми взглядами и зашли в квартиру, следуя на мерзкую вонь.  «Возможно, это даже не человек умер. Какая нибудь… Крыса. Или забытая собака. Точно! Просто умерла от голода…» — пытался успокоить себя Джуён, но все его страхи — возможно, не самые красочные, в которых фигурировали распластанные, как Иисус на кресте, тела — все-таки оправдались.  За кухонным столом сидела — хотя можно ли сказать так о мертвом теле? — молодая девушка, лежавшая головой на этом самом столе. Под её головой растеклось пятно уже подсохшей крови. В черепе зияла небольшая дырочка от пули, края которой были покрыты запекшейся кровью.  Рядом с трупом ходил чуть встревоженный, но ни капли не сомневающийся в своих действиях Джунхан, а чуть поодаль стоял Оди, наблюдающий за ним. На минуту Джуён удивился: как Джунхан так спокойно ходит около трупа? Но потом вспомнил: он же медик.  Только вот сам Ли не был медиком, и его ужасно тянуло блевать. Он еле сдерживал в себе эти позывы и стоял бледный, словно мел. Впрочем, большинство не сильно отличались от него. Только тело незнакомки, покрытое трупными пятнами, отливало синюшно-фиолетовым, сильно выделяясь на фоне остальных.  Первым из толпы вышел Чонсу, тоже на удивление спокойный, и принялся осматривать стол и труп. В это время Джунхан отрапортовал: — Она умерла уже давно, поэтому так сильно несёт гнилью. Я не могу сказать точную причину — я не патологоанатом. Будьте аккуратнее, подойдите к окну или выйдите из комнаты, иначе станет плохо.  — Что о ней известно? — спросил глубоким, на удивление тихим для него голосом Гаон и тоже подошёл чуть ближе, хотя видно было, что ему не хочется.  — Пока ничего… — ответил Оди.  — Поищите её документы… Или что-то, удостоверяющее личность. На всякий случай. — распорядился Гаон, и Джуён тут же кинулся из комнаты по первому поводу, лишь бы этот запах не бил в нос.  Он быстро нашёл комнату девушки: небольшая однокомнатная квартирка не позволяла в ней заблудиться. Включив свет, он обнаружил полный беспорядок, словно кто-то что-то пытался найти в комнате.  Дело становилось все интереснее и интереснее, все страннее и страннее. Ли в шоке перешагнул за порог и начал подбирать все с пола, надеясь найти что-то, что могло бы идентифицировать незнакомку.  На глаза ему попался паспорт. Он, в волнении надеясь получить нужную информацию, открыл его, и…  Фотография была зачеркнута чёрным маркером, как и имя с фамилией. Джуён разочарованно вздохнул, а потом задал себе вопрос:  «Зачем кому-то нужно было так тщательно скрывать свою личность? И уж тем более портить паспорт?» Порча паспорта карается законом, и вряд ли такое стечение обстоятельств было простой случайностью. Наверняка с этой девушкой случилось что-то большее, чем простое убийство.  Но что? — Джуён, ты нашёл что-нибудь? — спросил Гаон без особого энтузиазма, а потом, осмотрев с ног до головы Джуёна, язвительно добавил: — Тебе, как я вижу, очень нравится стоять перед всеми на корточках, да? Юноша вспыхнул от такой наглости и тут же встал во весь рост, стараясь казаться сильнее и солиднее. Попытавшись успокоить себя, чтобы не смазать этому самовлюблённому ублюдку его самолюбивое выражение личика, он через силу улыбнулся. Да так, что щеки заболели.  — Я нашёл её паспорт, но все данные о том, кем она может быть, замазаны.  — Что? Дай-ка посмотреть.  Гаон недоуменно смотрел на чёрный квадрат Малевича на месте фотографии и на зачеркнутые маркёром имя с фамилией, и, признав своё поражение, отдал паспорт обратно. Ли внутренне злобно посмеялся над его проигрышем.  — Это странно, — сделал очевидный вывод Гаон и огляделся. — Может, тут есть ещё что-то? — Не знаю, пока не видел.  — Я позову Гониля.  В ответ музыкант лишь кивнул. Через мгновение появился Гониль, который удивлённо присвистнул, когда узрел полный разгром в комнате. Кажется, после увиденного на кухне он уже отошёл, чего нельзя было сказать о самом Джуёна: от одного воспоминания у него уже начинала кружиться голова.  Гониль тут же смекнул, что в комнате есть компьютер, и с азартом уселся за него. Джуён же продолжил ходить по комнате, пиная разбросанные вещи.  В один момент он заметил рассыпанные по полу таблетки, а чуть дальше и пузырёк от них, в котором осталась парочка пилюль. Джуён вновь сел на корточки и поднял маленькую стеклянную баночку в руки.  Название на этикетке было незнакомо Джуёну, но спустя недолгий поиск в интернете он понял, что это антидепрессанты.  Парень сконфуженно отложил баночку в сторону. Ему казалось, что он заглянул за шторку чужой жизни и увидел то, что ему не нужно было видеть.  Гониль за столом что-то яростно искал; только потом, удостоверившись, что на полу нет больше ничего интересного, Джуён подошёл к нему.  — Есть что интересное? — Я только что нашёл пароль от компьютера. Она прикрепила стикер к задней части корпуса, — не отрываясь от монитора, ответил Гониль. Рядом с ним был тот самый пароль. Ярко-желтая бумажка выделялась на фоне спокойных тонов комнаты. — А что насчёт тебя? — Нашёл антидепрессанты.  — Ну… Не сказал бы, что это важно. Слышал, у неё с паспортом какая-то проблема? — Он… Вся информация о ней замазана чёрным перманентным маркёром.  — Черт… У неё и имя в компьютере тоже странное. Куриоз_кэт_1999.  — Окей, теперь мы хотя бы знаем её возраст. — грустно ответил Джуён.  — Хорошо она шифруется, — пошутил Гониль, но атмосферу это не разбавило. — И ещё не факт, что это её год рождения…  Он продолжал рыскать по файлам, по истории поисковика — не не было ничего; ни единой фотографии, ни единого намёка на инициалы обладательницы. Компьютер был кристально чист. Как будто всю информацию специально убрали от чужих глаз.  Даже заставка! Классические обои Windows. Кому может понравиться такая банальщина? По окончании Гониль разочарованно выключил компьютер.  — Не расстраивайся. Ты сделал все, что мог.  — Да. Ты прав. — Гониль поднялся со стула, а Джуён чуть подался назад, чтобы дать ему место.  Они вернулись на кухню, где все еще царило зловоние; девушка никуда не делась со своего места. — Она же так молода… Неужели этому уроду совсем никого не жалко? — с сожалением произнёс Джуён. Почему-то теперь вид изуродованного временем мертвого тела вызывал в нем только чувство сострадания, а от рвотных позывов остался только неприятный вкус во рту.  — А это и не его рук дело. Она сама это сделала.  Все с удивлением обернулись на Чонсу, который в руках крутил пистолет. Он ловко подбросил его и тут же схватил, что было опасным маневром, особенно если пистолет был заряжен.  — Это самоубийство.  Чонсу положил пистолет на стол рядом с жертвой и продолжил:  — Насколько мне известно, сам убийца и наемные рабочие, которые работают на их главаря, никогда не оставляют оружие на месте преступления. А пистолет валялся прямо рядом со столом. Я предполагаю, что она просто застрелилась, а после этого пистолет выпал у неё из рук.  — Но зачем тогда ей нужно было зачеркивать свои данные в паспорте? — устало спросил Гаон, потирая переносицу.  Чонсу пожал плечами.  — Возможно, она имеет какое-то отношение к убийце. Ну… К их организации. Может быть, она раньше работала на них. Я не могу сказать наверняка, недостаточно информации. Кстати, — Чонсу повернулся к Оди, и тот из кармана вынул побитый телефон, корпус которого испачкался в крови. Ким взял телефон и протянул его с невозмутимыми лицом. — Если вам удастся вынуть оттуда какую-то информацию, то, возможно, мы узнаём о ней чуть больше.  Гаон взял в руки телефон, повертел его и включил. На нем оставалось крайне мало зарядки, а зайти в него было невозможно, так как стоял пароль. Заставка телефона все еще не приносила никаких данных, как было и с компьютером: самые классические обои, которые только можно было подобрать.  — Самые базовые пароли я уже попробовал, — отозвался Оди, пока Гаон внимательно изучал телефон. — Знаете, типо «00000», «12345», «пароль» и ещё парочку. Там что-то похитрее.  — Если вынуть симку и подключить к нашему телефону, получится что-то узнать? — обратился Квак к Гонилю.  — Теоретически, все сообщения могут удалиться. А могут и нет. Это русская рулетка. Я ничего не обещаю.  — Уже неплохо. — удовлетворенно кивнул Джисок и положил телефон в карман. — Ребята, я, конечно, все понимаю… Но вам не кажется, что пока что у нас есть задача поважнее, чем симка чужого телефона? Джунхан выглядел нахмуренным, но не сердитым, пока это говорил. Однако никто не знал, — вернее, эта мысль уже назревала у каждого в голове, но никто ещё не вынес её на общее обозрение — что он имеет в виду, и поэтому каждый терпеливо дожидался ответа. Джунхан вздохнул, сочувственно посмотрел на труп и спросил, одной рукой неосознанно показывая на девушку: — Что нам теперь делать с телом?