Их воспоминания

— Давай сходим прогуляться рядом с винокурней, — взгляд алых глаз устремляется на брата, лежащего на своей кровати с каким-то письмом в руках. Дилюк видел это письмо не впервые, но никогда не задавал вопросов, после ночи с кошмаром Кэйи и его страхом, ему не хотелось снова видеть слезы Кэйи. Брови того чуть опустились к переносице и он спрятал письмо обратно в шкатулку, к остальным важным для себя вещам. Уже идет второй год после того, как Кэйа попал на винокурню, и за это время Дилюк понял, эту шкатулку никто не имеет право трогать. Что было в ней помимо уже названого, чуть обгоревшего, письма, он понятия не имел. Но как и было сказано ранее, спрашивать про это он не собирался. — Хм-м… Не хочу. А вдруг мы снова ненароком сломаем ветви винограда? Нам и от Эльзера, и от мастера Крепуса достанется… Да и мы ещё маленькие, не стоит подвергать себя опасности. — Кэйа не желал ещё и бродить по территории винокурни «Рассвет», на сегодня ему хватило того, что брат снова прицепился с рассказами про Глаз Бога. Ох, эти слова о том, какое у него будет созвездие и что он уверен, что это была бы какая-то крутая птица, капали на нервы. Почему люди Тейвата так жаждут благословления Богов? Они не так просты как им кажется, но если юный Кэйа начнет об этом дискуссию, то с него просто посмеются. — Мне вообще-то уже десять, я не такой уж и ребенок. Вот увидишь, в этот раз мы пойдем в места подальше от особняка, и я покажу тебе что-то очень красивое, что ты не захочешь уходить. — как бы Дилюк не пытался завлечь Кэйю, но того мало интересовала фауна Мондштадта, что уж сказать, если за эти шесть месяцев он не знает ни всех мест региона, ни животных, что тут водятся, ни растений, хоть ему и вручали энциклопедию на все эти темы, только вот, он её даже не открывал. За два года, он так и не проявил желание узнать об этом. Ну и у Кэйи было чувство что он не задержится здесь на слишком долго, поэтому смысла забивать этим голову, он не видел, правда что-то это «не слишком долго» затягивается. Дилюк подошел к кровати брата ближе, смотря ему прямо в глаза, точнее глаз. Довольно пугающий взгляд. Настолько что Кэйа не осмелился ещё больше спорить. Дилюк уж очень не любил когда его считали совсем малым ребенком, хоть и исполнилось ему десять, всего-то месяц назад. — Ну хорошо, хорошо, пошли уже, не стой над душой. Только давай недолго, — он слез с кровати, ещё больше хмурясь как чувствует холодный пол под ногами, хоть уже и май, но было чувство, будто наступающее лето обошло именно их винокурню. На радостях Дилюк начал глупо улыбаться и, выбежав из комнаты, спускаться вприпрыжку по лестнице, на что горничные только качали головой и предупреждали юного господина быть осторожнее. Вот они стоят на пороге винокурни, а Дилюк смотрит по сторонам, кажется только сейчас думая чтобы показать брату, дабы впечатлить его. И его посещают сразу несколько идей. Начнет с самых простых в воплощении. Он медленым шагом подходит к виноградникам, держа Кэйю за руку, чтоб он не отставал, не сводя взгляда с голубоглазого, ловя глазами каждую его эмоцию на лице. Хотя не сказать бы, что сейчас у него было прямо-таки много эмоций, помимо недовольства всей сложившейся ситуацией. Двое мальчишек идут вглубь виноградников, в какой-то момент останавливаясь. Старший самодовольно улыбнулся, представляя как его идея сработает. Дилюк отпускает руку брата и начинает бегать между рядами виноградных лоз, поднимая руки вверх, кажется намереваясь что-то словить. Работники винокурни ничего на это не сказали и даже не обратили внимания, кажись, это не впервые. Ну а такая картина откровенно смешит Кэйю. Что за дурак гоняется между лоз, за которые можно случайно зацепиться? Это всё длится около минут десяти, за это время Кэйе начинает наскучивать наблюдать за этим всем издалека. Может Дилюк хотел, чтоб они побегали вместе, а он стоит и не двигается? Да нет, он бы не занялся таким. А потом к нему обратно подбегает алоглазый мальчишка, лучезарно улыбаясь и сложив ладоши вместе, явно держа что-то между ними. — И что ты поймал? — спрашивает Кэйа, не сдерживая небольшой усмешки от вида брата, в волосах которого осталось пару листиков. Как он умудрился набрать листвы на волосы, если ловил что-то над виноградниками? Интересный вопрос. — Тише ты, спугнёшь же. — он опускает взгляд на свои ладони и чуть приоткрывает их, показывая миру ту красоту, что он поймал. Кэйа смотрит неверящим взглядом. Что это за существо и почему оно выглядит так волшебно? Похоже на бабочку, но больше. Искуственную. Будто её создали те самые алхимики и её тонкие светло-бирюзовые крылышки, созданы из пыльци каких-то фей. Вау. Глаза мальчишки блестят то ли от света, что исходит от странной бабочки, то ли от радости, что наполняет собой всё внутри, вместо былого раздражения. Ему хочется прикоснуться, но вспомнив слова Дилюка, что может её спугнуть, отдергивает руку. Он поднял взгляд — полный непонимания, что это за существо такое, волшебное, и интереса— на брата. Тот лишь продолжает улыбаться, держа в руках завораживающию бабочку. — Это кристальная бабочка. Им нравится летать вокруг винокурни и я наконец-то смог поймать её для тебя. — лицо Дилюка светится, как солнышко, и щеки Кэйи заливаются краской. Для него? Для него поймали такое волшебное создание? Это… Это не укладывалось в голове юного Кэйи. Зачем Дилюку делать что-то для него? Выгода? Его отец часто говорил, что многими движет выгода, но. Был ли этот ребенок, схожий на солнце, таким? У Кэйи начали закрадываться сомнения. — Спасибо. — он протянул руки к ладоням Дилюка, чтобы взять бабочку, но она кажется оживилась, как поняла, что это её шанс на побег. Вспорхнув крыльями, бабочка быстро испарилась из их поля зрения, а когда они обнаружили её, летящей к крыше винокурни, то поняли, эту бабочку им уже не поймать. Дилюк лишь надулся, глядя как его добыча улетает, в то время как Кэйа грустно посмотрел на неё. Кажется создание из Мондштадта не собиралось принимать его, чужеземца. — Не переживай, Кэйа, я тебе ещё словлю. Идём! — заметив грустный взгляд, он решил что пора использовать свою вторую идею. Снова схватив брата за руку, Дилюк помчался куда-то далеко за пределы винокурни. Кэйа совсем не поспевал за ним, но чтоб не упасть прямо по дороге, был вынужден бежать также быстро. И вот теперь локация изменилась. Винокурню всё также видно, но теперь, они ближе к утесу и каким-то странным руинам. Зачем тут эти платформы на воде? Да и что это за монументы, с интересными узорами, сложеные по четырем сторонам, на подобии квадрата? Но Дилюку ни что из этого не показалось странным. Он опустился на колени к траве и сорвал парочку цветов. Уже через минуту, старший снова поднялся и, со всё той же улыбкой, вручил цветы брату. — Хе-хе, это цветы-светяшки, они ещё светятся ночью, поэтому такое название! — Кэйа опустил взгляд на названые цветы, удивляясь как необычно они выглядят. Стебель не выдерживал вес цветка, из-за чего, то и дело клонится вниз. Неяркий голубоватый свет от цветка опускался на его смуглые ладони. Цветы, что светятся ночью, вау. Он никогда не видел подобного. Наверняка такое было бы полезно у него на родине, учитывая темень, которая там была обыденностью и-.. Кэйа не хочет больше думать об этом. Почему-то сейчас, ему хочется испытывать совсем не те эмоции. И он понимает. Только сейчас понимает. Кэйа оглядывается по сторонам, смотрит на высокие утесы и возвышенности, ярко-зелёные деревья, листва колышется на ветру, странные руини, что придают этому месту загадочности, винокурня, которую он успел хорошо запомнить, спокойный ветер, от него веет свободой, голубая река, она кажется такой чистой и спокойной, совсем без бушующих волн, хотя откуда бы им здесь взяться? Это всё, его дом. Как бы часто Кэйа не думал, что рано или поздно он покинет это место, но сейчас, именно здесь чувство что он дома, ещё больше чем там. На душе становится приятно, тело будто пронизывают ветра свободы, в которые так верят местные жители, а на глазах появляются слезы. Он хочет чтобы это место было его домом. Сейчас он это признает. Хотя бы в этом Кэйа честен с собой. Это место прекрасно и он постарается стать человеком, достойным называть это место домом. Интересно, примут ли его, грешника? Ох, вот и снова эти мысли… Нет, он не будет грешником, он хочет быть свободным, но не будет молить об этом Богов, он сам даст себе эту свободу. Кэйа Альберих будет свободен и сможет наслаждаться этими моментами, какой бы тяжёлый груз не был на его плечах. Из раздумий его вытягивает Дилюк. В прямом смысле вытягивает. Он пытается потянуть Кэйю за руку на себя, но тот от неожиданности пятиться назад, смотря заплаканым лицом на брата. Его взгляд полон не понимания ситуации, но взгляд Дилюка совсем иной… Он полон страха и переживаний. — Кэйа! — Дилюк снова пытается протянуть руку к младшему и притянуть к себе, но только застывает в страхе. Почему именно сейчас он забыл о своем желании к геройству? Неужели то что он попал в такую ситуацию впервые так пугает его? Кэйа же от услышаного имени дергается, голос брата был полон боли. Но почему? Кажется один Кэйа не понимает что происходит. Но чувствуя спиной неприятный холодок, понимает. За его спиной что-то есть. Осторожно поворачивая голову Кэйа видит Крио слаймы. Несколько маленьких, выглядящих безобидными и два больших. Он бы усмехнулся в обычное время, ну подумаешь Крио слаймы, они не такие уж и пугающие. Но не тогда, когда они угрожают твоей жизни. Кэйа боится пошевелиться, тело сковывает страх. Те слаймы всё ближе и ближе к нему, а Дилюк пытается придумать хоть что-то, чтобы помочь брату. Он подбегает ближе, чувствуя как на руке появляется непривычное чувство жара, да, почти что лето, но ему не было настолько жарко ещё несколько минут назад. Старший необдуманно прикасается рукой к одному слайму и ожидает уже почувствовать холод, колящий кожу, но... Этого не происходит. На его глазах Крио слайм начинает таять, оставаясь неприятной лужицей под ногами. Опустив взгляд на свою руку Дилюк заметил как она покраснела, а на кончиках пальцев явно видное пламя. До него дошло, что это было. Теперь он перевел взгляд на другую свою руку — она тоже отдавала теплом — раскрыв ладонь Дилюк увидел сияющий красным камень, с меткой Пиро. Чувство радости внутри него прервало одно но. Кэйа всё еще был в опасности. Бросив быстрый взгляд на Селестию, что была высоко в небе, он мысленно поблагодарил всех богов и подошёл ближе к другим слаймам. Те явно были напуганы. Он слегка ухмыльнулся и стал подходить к ним ближе, чтоб они сбежали подальше от них. И это сработало. От Крио слаймов не осталось почти ничего, лишь неприятный холодок проходился по ногам. Дилюк подбежал ближе к Кэйе, переживая что он мог напугать и его. — Кэйа, ты как? — обеспокоено спросил Дилюк, глядя в его глаз, наполненный ещё большим беспокойством чем его собственные. Он протянул ладонь к Кэйе, чтоб пойти с ним домой также за руку, как они и пришли сюда. — Это же... Дилюк, ты- А-ай! Больно! — почувствовав горячую, почти что расскаленую руку на своей, он болезнено простонал и попытался оттолкнуть Дилюка. Но тот сам убрал руку, глядя на появляющийся ожог на теле Кэйи. Больше всего он не хотел ему навредить… — Прости! Я-я не хотел, честно… Я не могу это контролировать… — Дилюк хотел было потянуть брата к дому, чтоб ему помогли, но понял что сделает ему так только больнее. Поэтому они, поодаль друг от друга, шли к Винокурне. Какого же было удивление Крепуса, когда он увидел двух мальчишек, в столь странном виде. Дилюк, держащий в руке стекляшку пламенно-красного цвета и Кэйа, который сжимает в ладони сорванную траву-светяшку и прижимает больную руку с ожогом ближе к себе. Отец совсем не понимал что ему чувствовать, услышав историю обо всем случившимся. Он соврет если скажет, что не рад тому, что его сын получил благословление Пиро Архонта или самой Селестии, ещё и во время такого отважного дела, как защита близкого... Но... К сожалению, Кэйа всё равно был ранен, пусть и не слаймами, а самим Дилюком. И теперь Крепус видит, как его сын корит себя за содеянное, даже если это произошло случайно. В тот день Дилюк ещё много раз извинялся перед братом, заслужив его прощение только принеся ещё кристальных бабочек больному, на руке котрого красовался бинт, наложенный Аделиндой. Они ещё долго смотрели на звездное небо выискивая созвездие Дилюка, и догадки названого оказались верны. Мудрая сова.