Искупление

Люди - невероятные существа. Они способны схватить жгучую боль голыми руками, впившись в нее ногтями, и запереть в стальной клетке, выстроив вокруг титановые стены. Сделают всё для того, чтобы она никогда не вышла, чтобы остаться сильным. И они продолжают жить дальше, словно ничего не было. Улыбаются, смеются с друзьями, встречают рассветы, бегают по утрам, и любая работа им по плечу. И они игнорируют кислотную тошноту по утрам, тёмные глубокие тени под глазами, легко ломающиеся ногти. Всё, только бы продолжать. Но ведь этого никогда не будет достаточно. Любая чаша рано или поздно переполняется. И наступает момент, когда прутья клетки трескаются, а стены рушатся. Всё это происходит за одно мгновение, словно туго натянутая нитка лопается. Без восстановления. Вот и у Бакуго все произошло за считанные секунды. Он не слышит крик учителя, он не видит застывший ужас в глазах друзей, всё для него остановилось на парне, стоящем среди злодеев. Живом. На его ярких кудрявых волосах, которые наверняка все еще были такими же мягкими. На сияющих глазах, правда совсем не так, как раньше, совсем нет. И на впалых сморщенных шрамах. Самый большой, который можно было увидеть, занимал почти половину правой щеки. Чувство вины вопило, хотя скорее визжало, как свинья которой воткнули кинжал прямо в брюхо. Этот звук перекрывал слабый писк логики, желающей его спасти. Уберечь от последующей боли. От живого Мидории Изуку. Юноша срывается с места, ускользая из рук лучшего друга, избегая цепких лент Айзавы, стремясь лишь к нему. К тому, кого потерял, к тому, кого подвел к краю той злопамятной крыши, к тому, кого лишил надежды. К тому, чья кровь навсегда останется на руках Бакуго, сколько бы он не старался. В этот раз он остановит его от ошибки, вернет домой. А Изуку лишь с усмешкой на губах наблюдает, как блондин прорывается к нему сквозь злодеев. От каждого взрыва, что устраивает Катцуки тонкая нить в животе натягивается сильнее, наровясь вот-вот порваться. Забавно. Настолько, что вызывает тихий смех. Взгляды встречаются. Нить с треском лопается. -Мидория!...-Бакуго не успевает закончить предложение, когда чувствует острую боль в животе. Зрачки опускаются вниз, и он видит, как его одежда в районе живота начинает стремительно пропитываться кровью. Как? Что произошло? Его ведь никто не тронул, неужели? Нет. Это невозможно. -Удивлён, Катцуки? Шокирован? Значит, я и правда был беспричудным, иначе бы твоё личико не было таким...прекрасным – Изуку улыбается, стоя с такой же глубокой раной на животе, которая однако быстро зарастала ,оставляя очередной уродливый шрам. А вот Бакуго продолжал истекать кровью, пока его ноги дрожали. Правда, он был не уверен, что это из-за физической боли. Бывало и хуже. Мидория указывает испачканным лезвием на противника, склонив голову в бок. -Знаешь...я не знаю кто ты, но ты..ты раздражаешь меня больше грёбанного Всемогущего. Понимаешь? Я очень хочу убить тебя, однако это будет не сегодня, поэтому постарайся выжить, Катцуки Бакуго. Тень Курагири образуется под ногами Бакуго ,отправляя его в одно из зданий для занятий по спасению. -Значит, ты у нас Мидория Изуку, мило. - Шигараки ,грубо почесывая шею ,подходит к названому брату, продолжая наблюдать за хаосом, творящимся под их ногами с нахмуренными бровями. Как бы приятно не было ощущать отчаяние и панику, его бесило отсутствие главного босса этой игры. Парень лишь кивает, чувствуя, как от образа дрожащего, испачканного в крови Бакуго, кровь начинает бурлить в жилах. Но вот от удовольствия ли?

***

       Чужое тело с уханьем падает на бетонный пол позади Киришимы и Тодороки, которые только что закончили бой со злодеями. Глаза Эйджиро наполняются ужасом, а улыбка от победы уже не кажется естественной. Тело пробивают мурашки, а вместе с ними приходит остолбенение. Ужас. Кажется, легкие внутри него, словно окаменели, не давая сделать даже короткий вздох. Он герой. Он должен спасать людей, не испытывая страха. Как Красный бунтарь. Но, когда его лучший друг ,его любовь, лежит на полу и истекает кровью, он не может даже пошевелится. Тодороки , опустившись рядом с одноклассником, сомневается. Самым быстрым способом сейчас залечить рану, будет прижечь её, однако... Левая рука останавливается. Принципы. Клятвы. Общество восхваляет людей способных на подобное. Считает их невероятными, сильными, могущественными. Но все ли принципы делают из нас героев? Все ли они основаны на хороших побуждениях? А не на густом страхе? Или даже ошибках? Люди больны, основанные на своих неизменных, правильных принципах. Они не замечают, как в решающий момент, это их убивает. Их близких. Но Тодороки Шото смог осознать свою болезнь, схватить её за шею и сломать. Если он может спасти этой силой Бакуго, он сможет спасти ещё больше людей, а это значит лишь одно. Это его сила. Долой сомнения. -Киришима, держи Бакуго ,я прижгу его рану.

***

- Не бойтесь, я уже...здесь! Воздух содрогается. Дышать становится трудно, как и стоять. Он здесь. Главный противник прибыл. Шигараки довольно улыбается, практически смеётся от счастья. Он отодвигается от дрожащей Атцуии ,выпрямляясь, чтобы получше рассмотреть символ мира. Изуку же бросает взгляд на Ному, в попытке найти в этом монстре какую-то основу их победы. У него не выходит. В один момент ученики хватают избитого Айзаву из-под носа Мидории и чудовища, а Всемогущий оказывается за секунду от удара по лицу Томуры. Это вызывает ужас. Их спасают только рефлексы Ному, который смог сдержать удар. Однако, как оказывается после, это лишь способ их отвлечь, чтобы отнести своих учеников подальше от места боя. -Ну конечно, не мог же герой-отброс позволить своим ученикам и такому же отбросу пострадать на поле битвы. Как мило, правда, Изу-Чан? Своих они спасают, безусловно... Но сегодня...сегодня ты падешь, герой номер один.