Малыш

Гиперопека – это ужасно. И Ллойд, как никто другой, понимает это на все сто, а то и двести, процентов. Конечно, стоило пацану оказаться на корабле у этих зануд-ниндзя, учеников его дяди, как те резко стали ему все запрещать, ограждая от «нежелательных проблем». Брр! Главное, «туда не ходи», «это не трогай», «то опасно» – это мы можем, зато как дело касается уборки и прочей грязной работы, так сразу «сегодня очередь Ллойда». Чего только стоило это ванильное и иногда даже противное «малыш» со стороны этого красного.. как же его.. Кайл? Кай? Неважно! Все равно гадость! Вырядились тут в детские (даже для Ллойда) пижамы, а потом возомнили себя самыми умными и самыми правильными. Но. Возможность поставить на таком отношении к себе точку, так сказать, заставить справедливость восторжествовать, все же имеется. Или имелась? Все ведь помнят Завтрашний чай? Тот самый, который не только обернул время вспять, уничтожив эту страшную рептилию с непонятным названием, и вернул четверым ниндзя их годы, но и сделал Ллойда вместе с остальными старше. Казалось бы. Вот он! Хороший шанс показать этим придуркам, кто такой сын самого Гармадона! Утереть им нос! Да.. Но нет же.. Снова утро. Снова уборка. Ллойд сам не понимал, где услышал эту фразу, но подходила она очень даже прекрасно: «Как же, блять, вы все меня заебали». Интересно, если кто-нибудь из его окружения это услышит, что случится? Какой выговор получит «малыш Ллойд», когда, например, Ния начнет распознавать в речи человека, потерявшего большую часть своего детства, отборный мат? Ха! Наверное, первым ее вопросом будет примерно: «Где же ты услышал это, маленький?» – а этот «маленький» возьмет и все расскажет о ее брате, который ночами не только слушает громко грязный рок в наушниках, мешая остальным своим соседям спать (в частности, Ллойду, чья кровать, блять, прямо рядом), но еще и частенько поливает скверными словами очередную игру, входящую в его досуг. Каких же «пиздячек» – выражаясь его же словами, – этот непричесанный получит от любимой сестренки? «Месть, это называется месть». Или, например, алкоголь, сигареты. Это же прекрасно! Раньше еще появлялось время пошляться по Ниндзяго-Сити, пробуя все «взрослые» развлечения, начиная от девушек и заканчивая чуть ли не наркотиками (но благо его недо-учителя успевали предотвратить сию катастрофу), и пусть Ллойд получал за свои гулянки особых люлей, не было все так скучно, как сейчас. Что сейчас? Каждый день тренировки, теория, пятиминутный перерыв и дальше по новой. Раздражает. Эти люди даже не пытаются понять юного мастера Кружитцу. Он потерял большую часть своего детства, он никогда не влюблялся, не закончил школу, не нашел новых хобби как у любого подростка. Да что уж мелочиться? Он так и не дочитал тот комикс, название которого уже забылось из-за потери интереса. Сейчас нет времени даже на себя: банально уложить волосы – уже долго. «Где твоя пунктуальность, зеленый ниндзя?» Где-то в детстве.. Где-то там, в далеком и неизвестном будущем. Где-то, но точно не здесь. Здесь Ллойд встречается один на один не только с тренировками и постоянными упреками, но и со своими загонами, которые почему-то выпали из коробки «подростковые приколюшки» и пошли дальше, бок о бок с Ллойдом. А ведь они даже похуже этой кучки придурков. Это новый уровень, прохождение которого недоступно даже самому зеленому ниндзя. – У тебя все хорошо, малыш? – снова это тупое обращение. Ллойда буквально разрывает на части, когда слуха касается это отвратительное слово. Уже забив на полотенце, которым он вытирал свои золотистые кудри, и разваливающийся узел на поясе домашнего такого же зеленого кимоно, Ллойд довольно резко обернулся, готовый уже врезать в назойливую морду, но.. На лице Кая оставался холод – ни один нерв не дернулся даже в ожидании удара, – а в глазах – тревога, искренние переживания. Ллойд не двигался, только шумно дыша и стеклянными глазами глядя в чужие карие. Секунда-вторая – с губ сорвался истеричный смешок, а кулак, что уже находился у щеки потенциального противника, расслабился и опустился тому на плечо. Бархатная приятная ткань сразу почувствовалась под холодной ладонью, словно провоцируя незаметно поводить по ней большим пальцем. Мокрые волосы упали вниз, закрывая опущенное лицо, выражавшее сразу и печаль, и грусть, и тоску, и страх. Полотенце полетело на пол. Но звенящая тишина продолжалась. Почему он, мастер огня, до сих пор здесь стоит и терпит подростковые выходки упустившего момент взросления и несозревшего Ллойда? Разве он должен? Почему он молчит? ... – Все у меня прекрасно, – первым разрушает тишину Ллойд, отмахиваясь от вопроса. И в то же мгновение он поднимает голову и снова пересекается взглядом с пронзительными карими, «искренне» улыбаясь, – Правда. Просто настроение плохое, – врет, – но я рад, что ты спросил, – в наглую врет и не краснеет. И Кай, кажется, это понимает, но Ллойд все равно не подает вида и, подняв полотенце, как можно быстрее ретируется из коридора в комнату, не давая времени что-то сказать.

***

Что за детский сад? Что за ебанный пиздец?! Надо же было так за одно мгновение просто взять и оборвать к себе доверие, которого дядя Ву так упорно добивался, закрывая глаза на любые шалости со стороны своего племянника? А если это чучело, которому следовало бы взять в руки расческу (банально расческу!), расскажет остальным об этой непонятной выходке их зеленого ниндзя? А если этот всплеск эмоций не просто запятнает репутацию Ллойда в компании четырех ниндзя, но те еще и посчитают его потенциальным злодеем? «Ты себя накручиваешь», – сказал бы любой адекватный, и Ллойд бы без колебаний согласился, но он все же рассматривал все варианты, и пусть не на свежую и здравомыслящую голову, но рассматривал. Начиная от «выпрыгнуть за борт» и продолжая эстетичным «вскрыться в ванной». Вполне изобретательно. Еще одна тупая мысль о возможном разговоре с этими четверыми на тему «что у тебя случилось» и Ллойд точно сделает с собой что-нибудь! Под одеялом страшно. Там пространство для размышлений, в которых таится ужас и паника. Снаружи тоже страшно. Там его соседи по комнате, которые только что вошли, громко хлопая скрипучей дверью. – Спокойной ночи, Ллойд, – сказал Зейн, вводя в тупик этого самого Ллойда и заставляя его сердце колотиться как в последний раз. Но все же спустя три-четыре секунды послышался слегка дрожащий голос: – Спокойной ночи. Поняв, что эта горка под одеялом, все это время притворявшаяся спящей, жива, подключились и остальные: – Спокойной ночи, Ллойд, – Джей. – Спокойной ночи, Ллойд, – Коул. Они будто готовились. К новогоднему утреннику в садике. Ллойд неслышно фыркнул, отвечая остальным двум сухо и лениво, но те, видимо, даже не смутились, укладываясь каждый в свою кровать. Только этот красный не пожелал того же несчастному Ллойду, будто даруя ему еще кучу загонов и убивая еще парочку нервов. Хотя, с другой стороны, остальные трое своим тоном голоса не вызывали подозрений, что красный непричесанный все им выложил. Значит все хорошо? Все точно хорошо? Все точно хорошо! Когда все шуршания прекратились и сердце сбавило обороты, Ллойд наконец выглянул из-под одеяла, чтобы глотнуть свежего воздуха и попытаться окончательно успокоиться и уснуть. Но снова мимо. Видимо, вместе с кислородом в мозг попал еще какой-то неописуемый страх темноты, которая никогда, внимание, никогда! не внушала никакого ужаса. Или, все же возможно, что это не темнота внушала панику, а то свечение с койки сверху. Снова плейстейшн? Меняется все, кроме прически красного и его ночных игрушек. Злость буквально переливалась за края – Ллойд негодовал. То есть, он здесь нервничает и переживает, что это непричесанное недоразумение всем растрепит истинное лицо Ллойда, а он в игрушки всякие задротит? И ему не стыдно?! Все тело охватил жар, который терпеть уже не осталось сил – темнота все же не такая ужасающая. Гневно отбросив одеяло и накинув поверх пижамы зеленое кимоно, Ллойд нисколько не старался быть тише и, зная, что Зейн уловит любой шорох, чуть ли не потопал к выходу из душной комнаты. Кай, наверное, все услышал и не исключено, что ему придет в голову пойти за своим учеником, но сейчас как-то плевать. Стоило только выйти на палубу летающего корабля, как ночной холодный ветер ударил в лицо, а затем охватил полностью все тело заставляя поморщиться от неприятных ощущений. Осень – прекрасная пора, но не для того, чтобы с мокрыми волосами, что тут же стали ледяными, как только встретились с природными явлениями лицом к лицу, и в одном только легком домашнем кимоно выходить на улицу просто потому, что в комнате с остальными некомфортно. Жутко холодно. Кожа тут же покрылась мурашками – оно и к лучшему, освежает. Интересно, как будут беситься старшие, когда увидят своего зеленого ниндзя здесь, на улице и в такой мороз? Ну серьезно, не хватало еще градусов на пять понизить температуру и тогда картина была бы просто невероятная. Пройдя к самому носу корабля, Ллойд уселся прямо на пол, ближе к краю, свешивая ноги за борт, а руками упираясь на деревянный заборчик, который, кстати, тоже не особо теплый, а точнее, пиздец, какой ледяной. Ллойд сразу отдернул руки, испугавшись, но потом смирился и осторожно положил их на место. Не так уж и страшно. И сейчас, наверное, можно было бы подметить, как романтична атмосфера, в которую Ллойд сам себя окутал, как легко развиваются его влажные волосы на ветру, как красиво передаются вся грусть и тоска главного лирического героя и как прекрасно вписывается в эту картину осень, но сама осень – это ужасно! Ллойд никогда не любил осень, и мнение его почему-то не поменялось до сих пор. Особенно, вспоминая причины, почему человек, ненавидящий сентябрьский холод, оказался здесь, становится дурно. Интересно, через сколько тут появится одна из этих причин? – Замерзнешь же, – едва ли не с отвращением фыркнул Кай, набрасывая на чужие плечи пушистый плед, который Ллойд, кстати, на днях видел у Нии. Своим резким и неожиданным появлением у него вполне получилось напугать задумавшегося над своей несчастной жизнью Ллойда, которого затянула прекрасная пустота вдали – оставаться в горах теперь, по его мнению, очень хорошая идея. Очаровывающее ничего. Ни облаков, ни живых существ, ни растений, только далекие яркие звезды на небе. Вежливостью Ллойд на этот раз не отличился – цокнул языком и закатил глаза, отворачиваясь. Всем своим видом он показывал, что идти с ним на разговор – пустая трата времени, и Кай снова это понял без слов, потому молча сел рядом и, последовав примеру первого, свесил ноги вниз, но перила коснуться не осмелился, даже отсюда видно холод, исходящий от них. – Зачем ты пришел? – уже не скрывая своего раздражения, вопросил Ллойд, но плед со своих плеч так и не сбросил. Гордость, конечно, важна, но холодно до дрожи, потому и она подождет в таких-то условиях. Кай медлил. Он ничего не отвечал, мучая Ллойда своим молчанием. Что вообще Ллойд хотел слышать сейчас? «Ты долбоеб, а я пришел, чтобы дать тебе пизды за твои выходки»? Да, именно это. Ничего другого. Романтично, не так ли? – Холодно, я принес тебе плед. Простынешь еще, – вместо любых ожиданий ответил Кай, приводя первого в ступор. Ну, или приводя на первые секунд двадцать – дальше сработала акция «Накрути себя негативными мыслями» и приложение к ней «Все врут. И сейчас тоже.», которые как по расписанию вылезли именно сейчас. Ллойд, конечно, попытался их отогнать от себя, но его сил было недостаточно, чтобы сразить их наповал. Зеленый ниндзя снова проиграл. – Мне не холодно, – обиженно фыркнул Ллойд, все же скинув с себя пушистый плед. Ему не было холодно до этого момента. Теперь холодно. Удивительно, правда? Кай хмыкнул, ничего не предпринимая и никак не реагируя на такую грубость. Но, сказать честно, в этой ухмылке читалась самоуверенность и абсолютное несогласие. Мол, «посмотрим, через сколько ты передумаешь». Серьезно! Ллойд готов был поклясться, что именно это он и увидел на чужом лице, когда обернулся и устремил на него свой любопытный взгляд. Но Кай все равно молчал. И эта тишина стала угнетать. Точнее, немые вопросы, которые вдруг снова начали мучать ни в чем не виноватого Ллойда, который, блять, просто вышел посидеть на палубе и разложить свои мысли по полочкам. Для чего вообще Кай опекает уже повзрослевшего Ллойда? Зачем ходит рядом и контролирует многие его действия? В чем была причина прийти сейчас и принести плед? Нет, ну, конечно, Ллойд сегодня вечером повел себя ужасно, показывая всю скверность своего характера, и Кай, скорее всего, пришел, чтобы сказать глупому мальчишке, что делать можно, а что нельзя, что хорошо влияет на восприятие окружающих, а что – плохо. Но для чего тогда нужно было приносить этот несчастный плед? Это какой-то символ, так сказать, важный элемент для начала серьезного разговора? Другой вопрос: зачем Ллойд здесь? Зачем соглашается на любые условия Кая? Зачем принял его заботу? Какую-никакую, но заботу. Интересно то, почему Ллойд просто не может оттолкнуть от себя это непричесанное недоразумение и просто послать его далеко нахуй? Что ему мешает? Слишком много вопросов, но на многие из них Ллойд так и не узнал ответы. Узнает. Если захочет. Он даже может сделать это прямо сейчас, но все же что-то мешает. Интересно что? Стук сердца? Дрожь по всему телу? Ком в горле? Откуда вообще взялись эти придурошные ощущения? Такие, знаете, напоминающие пубертатный период, который Ллойд, кстати, тоже пропустил. Сейчас они наедине, но каждый витает в своих мыслях, сохраняя тишину, которая с какой-то стати стала относительно приятной: для Ллойда не слышать очередных упреков – подарок свыше, для Кая.. Кай просто не знал, что сказать и радовался, что Ллойд не давит на него, как бы говоря «Вот он я, я здесь и я жду твоих оправданий». Только осознание этого не дает покоя. Да, Кай пришел, чтобы отчитать мальчишку и прочитать ему нравоучения в виде трех часовой лекции. Не будем забывать главного. – Прости, – не выдерживает Ллойд, опуская голову все ниже и все больше и больше стыдясь. Да и все, что он думал ранее про комфортную тишину – вранье. Кай ухмыляется, откидываясь назад и устремляя свой взгляд в небо. – За что? – немного помедлив, спрашивает он разглядывая сияющие наверху звезды. – Я повел себя очень некрасиво. Я чуть не врезал тебе. Я придурок. Прости пожалуйста, – буквально на одном дыхании ответил Ллойд, прячась в запотевших ладошках. А Кай снова молчит. И он также молча вновь накидывает на чужие дрожащие плечи плед, возвращая того в реальность и в очередной раз проявляя самую детскую и самую наивную заботу. Вдруг неожиданно вместе с пледом на плечо ложится и сам Кай, обнимая Ллойда поперек торса и прижимая к себе. – Ты готовился? – только хихикает он, отчего Ллойд готов взорваться от злости, но почему-то не взрывается. С Каем хорошо. С ним комфортно и, главное, тепло. С ним все обиды и неудачи меркнут за чем-то другим, таким приятным и нежным, вроде, Ния говорила, что это «приятное и нежное» называется «бабочками в животе», но звучит, честно, не очень. Сами представьте, насекомые (буквально насекомые!) в желудке! В желудке, ребят! И смешно и противно. Ллойд разочарованно хмурит брови – он явно не в восторге от таких подколов. – А если да, то что? – грубо бросает он, недовольно отворачиваясь от успевшего надоесть Кая, который только то и делает, что похихикивает. – Тогда это чересчур мило. Ллойд бесится только сильнее от услышанного. Хочется рвать и метать все, что попадется на глаза (не включая Кая). Кстати, ведь Ллойд никогда не влюблялся. Конечно, когда бы он успел? Еще вчера ему было тринадцать, а теперь девятнадцать, какие еще влюбленности? Не дорос. Или дорос? И теперь его избранник ластится на него на плече, прижимаясь сильнее и согревая своим теплом? Чушь.