Мой монстр

— Ты холодный дикий бездушный зверь! —  Мне кричали враги в лицо. Но они не знали, насколько я Холоднее, чем им кажусь. Меня зверем звали — и очень зря; Ведь неведомо для глупцов, Что я хуже кошмарных чудовищ, что По ночам навевают жуть. Вы боитесь чудовищ из темноты, Под кроватью вас ждущих, но Вы боитесь не тех, кого нужно. Вот От меня небольшой совет: Бойтесь тех, кто чудовищам рассказал, Как открыть изнутри окно, И как в сотне следов городских найти Лишь один подходящий след. Я совсем не монстр; я царь и бог, Я химтековый элемент, Что послушному зверю внутри себя Преподал небольшой урок: Я сдержал его, выучил, оседлал, Превратил его в инструмент, Я не монстр отнюдь; я лишь тот, в руках У кого зажат поводок. Я так долго видел безумный взгляд, Глядя в зеркало по ночам, Мне казалось: я знаю о монстре всё, Заперев его в плен зеркал… Пока в мой тёмный мир не пришла она, Молча выйдя из-за плеча, И в её глазах отразился тот, О котором я знать не знал. Этот кто-то был холоден, отстранён, И не знал, как себя вести, Не чудовище, — брошенный человек, Потерявший весь смысл жить. Он держал чудовище на цепи И боялся с неё спустить, И как будто бы позабыл давно, Как ему с этим монстром быть… Я её полюбил, как любил бы зверь, Что умеет лишь убивать, Незнакомый со страхом, с виной, со всем Человечьим в его нутре. — Ты моя принцесса, — шептал я ей, Заплетая за прядью прядь, И она улыбалась: мой добрый зверь, Монстр равный по злобе мне. И когда мою руку кусала в кровь И грозилась меня убить, Я тепло улыбался ей, словно был Очень гордым её отцом. Я смотрел ей в глаза, и… так странно, но Мне как будто хотелось жить, Но я знал, что Джинкс, мой безумный зверь, Точно станет моим концом. И мне лучшей смерти желать нельзя, И нет ласковее костра, Чем объятья дочери, что пошла Вслед за мной и в огонь, и в ад. Ты не монстр, Джинкс, и не монстр я  Мы лишь два одиночества, Что, забыв, зачем нам идти вперёд, потерялись в пути назад.