Порко-алфавит

Из всех аспектов студенческой жизни в Вартхоге Генри больше всего не любил наказания. Ну, в смысле, а кто их любит-то вообще? Но то же самое можно было сказать и про домашку, и про итоговые контрольные, и про шкодливых эльфов, из-за которых студенты то и дело недосчитывались носков. Но все это меркло по сравнению с перспективой быть оставленным после уроков и проторчать несколько часов, чуть ли не до блеска вылизывая учительскую или помогая школьному лесничему. А потом прийти в библиотеку, чтобы заняться этой самой домашкой или подготовкой к контрольным. Но хуже всего были наказания профессора Оффенс. Убираться или заниматься тяжелой физической деятельностью она не заставляла; нет, все было гораздо прозаичнее: в ее кабинете студенты занимались не чем иным как написанием строчек. И вроде не так уж и страшно, да и отпускала она всегда раньше других учителей, но… было одно большое “но”. Генри набрал чернила на перо, поднес его к бумаге и, стиснув зубы, прикоснулся кончиком. Задницу тут же пронзило острой болью; он зажмурился и нечаянно прижал перо к бумаге, оставляя жирную кляксу и последовавшую за ней яркую болевую вспышку. Черт. Генри отстранил перо, дал себе секунду, чтобы собраться с мыслями, и принялся старательно выводить первые буквы назначенной на сегодня фразы - “Я никогда не буду списывать”. Тридцать раз, тридцать ужасно болезненных раз. Что ж, зато это и вправду напрочь отобьет всякое желание списать на занятиях у Оффенс.