Бесконечная осень

Маккаллум осторожно поднял свою ногу на кушетку, снял ботинок и поднял штанину. Доктор Джеймс Стоун начал осматривать место укуса. Рана от зубов была очень глубокой, по краям были небольшие ожоги, что дополнительно причиняло боль и мешало остановке кровотечения. — Что ж... Не похоже, чтобы у тебя был перелом, Маккаллум, — начал доктор. — Но я опасаюсь за то, что рана может загноиться. Крупные сосуды не задеты, это хорошо. Пока что не будем зашивать, нужно время на наблюдение. Будем обрабатывать антисептиком и менять повязки. Если заживление будет хорошим, то позже наложим швы. А может, и без них обойдемся, — он по-отечески улыбнулся и ободряюще хлопнул Джеффри по плечу. — Сильно болит? — Чёрт, болит так сильно, будто это не укус, а грёбаный ожог, — ответил Маккаллум. — Что ж, держи обезболивающее. Доктор промывал рану и накладывал мягкую марлевую повязку. — Как там ребята? — поинтересовался он. — Я слышал про Тома и Генри. Жаль парней. — Я послал отряд собрать останки. Парням тяжело, но справляются. Наверное, если бы не... — Джеффри замялся и продолжил: — Эта пиявка, то мы бы были ещё в большой жопе, док. Маккаллум лишь на долю секунды позволил проявить себе маленькую слабость, после чего вернул себе прежнее угрюмое выражение лица. Когда доктор закончил, Джеффри взял костыль и, медленно похрамывая, вышел из кабинета. Он был в смятении и раз за разом прокручивал события этой ночи. Крики умирающих мужчин снова и снова раздавались в голове. Ему было очень больно терять людей. За каждую смерть он нёс личную моральную ответственность перед собой, перед семьями, которые теряли кормильца, и перед их родственниками. Джеффри присел на бетонную опору во дворе Привена, вынул сигарету. Он, не спеша, начал раскуривать её и медленно затянулся. Запрокинул голову и прикрыл глаза, с паузами выдыхая крепкий дым. К нему подошёл Ник и сел рядом. — Я хотел сказать... Спасибо. То, что ты сделал... — Ник замялся. — Я рад быть под командованием с таким лидером как ты, Джеффри. Маккаллум грустно смотрел на него, вспоминая события проходящей ночи. — Жаль, что я не спас всех, — сказал он и сделал ещё одну затяжку. — Ты не господь Бог, Джефф. Поверь мне, ты сделал всё возможное за сегодня. Я знаю тебя очень давно и понимаю о чём говорю. Нам всем было известно, на что мы шли, когда поступали сюда, на службу. Маккаллум молчал. — Ребята недовольны тем, что мы притащили сраного кровососа в Привен, но я скажу, что иного выбора ни у нас, ни у тебя не было, — сказал Ник. — Странно это признавать, да, Джефф? К слову, Рид не так уж и плох. Оба усмехнулись. — Знал бы ты, как я в тот момент чуть в портки свои не навонял, — смеясь сказал Ник. — Я уж думал всё нам... — Да? Ха-ха, вот уж я бы на это посмотрел! — рассмеялся Маккаллум. Около минуты они сидели молча, рассматривая восходящий рассвет. — Рида мы положили на кровать в твоей комнате, как ты и сказал, тебе принесли постельное белье и положили на диван. Ох и не нравится мне это всё... А ты представь, как будет брызгать слюной Виктор. Ему будет тяжелее всех, возможно... — Ник задумался. — Я уже сказал, что я не позволю ему нападать. — Да-да, я помню... Скоро рассвет. Я займусь делами, тебе нужно отдохнуть и восстановить силы. Как думаешь, справишься с таким заданием? — Ник ехидно посмотрел на Маккаллума. — Это будет тяжелее всего, — улыбнулся Джеффри. Маккаллум встал и, потихоньку хромая, поднялся на второй этаж к себе в комнату. Открыл дверь. На кровати лежал Джонатан без сознания. Он всё ещё был одет в белую и грязную рубашку, она была вся в крови. Какое-то время Джеффри просто стоял и смотрел на Рида, погружённый в свои абстрактные мысли, эмоции и переживания. Что-то больно укололо в груди от осознания того, что могло бы случиться, и того, что в итоге случилось. Джеффри осторожно, стараясь не задевать ногу, переоделся в чистую одежду. По сути, он остался в трусах и белой майке безрукавке. Это был его обычный вид перед тем, как пойти спать. Маккаллум взял чистую тряпку, намочил её у себя в раковине, взял табуретку и поставил напротив Джонатана. Он осторожно начал стирать засохшую кровь и грязь с лица вампира. Сам Джеффри выглядел очень спокойно и сосредоточенно. Он прошёлся по лбу, глазам, щекам, носу, губам и... С ужасом для себя осознал, что тонкие губы, выразительные и немного угловатые черты лица вампира начинают очень нравиться. Быстро, пытаясь отогнать от себя эти мысли, он встал и промыл тряпку в воде, затем расстегнул рубашку Джонатану, приподнял его и стянул с его тела грязную одежду. Штаны тоже были грязные. Джеффри расстегнул ремень и осторожно снял брюки, и только что заметил, что он был без обуви. «Чего?» — подумал Джеффри и удивлённо посмотрел на его ноги, одетые в грязные носки. Он точно спросит об этом, когда Джонатан придёт в себя. «Так не годится», — Маккаллум снял носки и сразу выбросил их в мусорку. Теперь перед ним лежал почти голый Джонатан, который всё ещё оставался в нижнем белье. «Ну, их я трогать не буду», — мысленно сказал себе Джеффри и... Посмотрел на область его промежности. Судя по общему объему, он был очень неплох. Затем прошелся глазами по его подтянутому и стройному, будто фарфоровому телу. Сейчас он почему-то бледнее обычного, у него был очень нездоровый вид, даже с учетом обычного болезненного вида вампира. Джеффри наблюдал за его вздымающейся грудью, медленным и размеренным дыханием. Он тихо, почти беззвучно, сел на стул рядом и продолжал смотреть на его чёрные и выразительные ресницы, небольшой шрам, орлиный нос. Его аристократический профиль лица. Джеффри хотелось коснуться его кожи. Он легонько, почти невесомо провёл кончиками пальцев руки по его лбу и глазам. Очень нежно коснулся его нижней губы. Кожа Джонатана была удивительно мягкой. Раньше Маккаллум никогда не замечал этого. Казалось, что кожа вампиров была скорее твёрдой, нежели такой чувствительной. Он поспешно встал, не радуясь своим мыслям. Открыл шкафчик и достал новую бутылку виски. Налил в бокал и сел на диван, что стоял напротив кровати. Взял в руки бутылку, посмотрел на стакан... Поморщившись, поставил его обратно. Откупорил бутылку и сделал залпом несколько глотков, незаметно поморщившись, словно не признавая горечи. До чего же ему было противно от осознания того, что происходило в его голове. Он вытянулся на диване и смотрел на Джонатана, всё ещё держа бутылку виски в руке. «Снятся ли вампирам сны?» — думал он. «Снится ли им кровь? Видит ли что-то сейчас Джонатан?». Рид медленно открыл глаза. Маккаллум от неожиданности вскочил, внимательно и напряжённо рассматривая Джона. — Где я? — спросил он. — Ты в Привене. В... В моей комнате, — ответил Маккаллум и сел обратно на диван. — Наверное, мне пора идти, — сказал Джон и попытался, слегка пошатываясь, встать. — Э-эй, эй, подожди, вампир. Ты помнишь, что произошло? Ты в обморок упал и несколько часов был в отключке. Мы не знали куда тебя нести и просто принесли к нам. — Вот так просто? — Джонатан поднял бровь. — А... Где моя одежда? — Она вся была грязная и я её снял. Нет, ну конечно, если ты хочешь, я верну тебе твою грязную одежду, — сказал Маккаллум. — Я... — Джонатан привстал и его ноги подкосили, он чуть не упал, если бы Джеффри не подхватил его за руку. — Со мной что-то не то, — буркнул Рид. Джеффри аккуратно посадил его на кровать. — Разве вампиры могут болеть? — спросил он. — Насколько я знаю, нет... Я никогда раньше такого не чувствовал. Может быть, это какое-то специфическое отравление. На том монстре была странная слизь. Может, она как-то повлияла на меня, — он задумался. — Н-да, видок у тебя точно паршивый, пиявка, — отшутился Джеффри. — Ты можешь остаться у меня на день, отоспись, а потом снова вернёшься к себе, в свой склеп. — Странно, что ты не принес мне гроб в качестве кровати, Маккаллум, а то мы, вампиры, только так и спим, — усмехнулся Джон. Они обменялись неловкими улыбками. Голову Джона вело, будто он был пьян. Тело было ватным и он с трудом выговаривал слова. Они сели друг напротив друга. Джеффри на диване, а Джонатан так и остался в полулежачей позе на кровати. Охотник сделал глоток из бутылки. — Алкоголь – это вредно, Маккаллум. — Ты сейчас в позиции больного, док, — он засмеялся. — Зови меня Джеффри. — Тогда, может, ты перестанешь называть меня пиявкой, Джеффри? — Ещё чего, пиявка! — Маккаллум сделал шумный глоток, потом протяжно и звонко рыгнул. — О, Боже мой! Тебя совсем не учили манерам, охотник, — засмеялся Джон. — У нас в Привене учат тому, как убивать кровососов, — Маккаллум выделил последнее слово и посмотрел в упор на Джонатана, сделав ещё один глоток и изрядно захмелев. — Думается, у меня был какой-то выбор... — вдруг сказал он и резко погрустнел. — О чём ты? — спросил Джонатан. — Я не по своей воле появился здесь, — очень грустно сказал Маккаллум, помяв губы. — Знаешь, я тоже стал вампиром не по своей воле. Меня укусили, когда я ехал домой с войны. Джеффри внимательно слушал. — А потом я убил собственную сестру, не помня себя от жажды, которую я испытывал. Она была настолько сильной, что я не мог ничего с ней поделать. После произошедшего я пытался покончить с собой. Хотел закончить весь этот кошмар, от которого хотелось сбежать, когда был на войне. — Что было на войне? — спросил охотник. — Боль. Бессонные ночи и месяцы в окопах. Оторванные ноги и безнадёжные больные, молодые парни, — Джонатан отвернулся. — Иногда мне снятся кошмары, связанные с тем временем. — Вампиры видят сны? — удивился Джеффри. — Да. Я бы сказал, даже слишком красочные. Маккаллум задумался. Он достал пачку с сигаретами и закурил, подвигая ближе пепельницу. — У меня на глазах мой отец, обращённый в вампира, убил мою мать, — рассказал Джеффри и отпил ещё виски. — Я не знал, Джеффри. Мне жаль, что так случилось. Джонатан печально посмотрел на охотника. Он видел перед собой уставшего и измотанного мужчину, который не мог найти в этом мире покоя, как и он сам. Повисла неловкая тишина. — Кто были те мужчины сегодня ночью? — он имел в виду тех самых парней, которых разорвал какой-то гибридный вулкод. — А тебе какая разница? — вдруг неожиданно сказал он. — Думаешь, я поверю, что тебе жаль этих ребят? Чёрта с два! — тот повысил голос. У Маккаллума внутри вдруг снова всплыли кадры этой ночи. Разбросанные останки его солдат, кровь, окровавленная пасть существа и ужасные крики Тома. Боль, от осознания того, что произошло. Вина. Чувство сожаления и понимание, что исправить ничего нельзя. — Джеффри, я не имел в виду ничего плохого, я лишь хотел поддержать тебя. — Не нужна мне твоя поддержка, пиявка! Такие, как ты, убивают моих людей, убивают мирных людей на улицах! — Маккаллум встал. — Убивают ради забавы! Разрывают тела на части, выпивают совсем молодых ребят, которым ещё жить и жить! - каждое слово звучало громче предыдущего. Джонатан молча смотрел на охотника. Джеффри был изрядно захмелевшим. Рид, пошатываясь, встал примерно на одном уровне с лицом Маккаллума. В глазах вампира всё плыло, он всё ещё чувствовал себя очень слабым и «пьяным». — Я ненавижу тебя! — медленно процедил через зубы охотник, на расстоянии совсем близком от лица Рида. Джеффри тяжело дышал и подошёл ещё ближе. — Я ненавижу тебя, Джонатан Эмметт Рид! — снова агрессивно, но уже тише сказал он и был уже совсем близко. Они стояли буквально в сантиметре друг от друга, Маккаллум смотрел в серые выразительные глаза Джонатана, напоминающие ему потускневший опал. Голова кружилась. Джонатан медленно поднял левую руку и положил её на плечо Джеффри. — Я понимаю твои чувства, — тихо сказал Рид и посмотрел на него с неприкрытым сожалением. Маккаллум напрягся, поджал губы. Джеффри резко отвернулся и начал одеваться, затем вышел из комнаты, громко хлопнув дверью. Он укутался в своё пальто и пошёл быстрым, насколько мог, шагом, очерчивая периметр Привена, стараясь развеять свои мысли. Ему было тяжело. Джеффри не знал как ему быть. Обычно он всегда отстранялся от происходящего. Ограждал себя от своих эмоций большой, пуленепробиваемой стеной, которая не могла пропустить даже лучи солнца. Ограждал себя от всего мира, стараясь быть как можно более холодным и недоступным. Джеффри разжигал в себе ненависть, которая была его спасением. Ненавидя, у него была причина жить. Будто ничего другого, кроме того выбора, что был сделан, не существовало. Ничего, кроме Привена и защиты Лондона. Так было проще и понятнее, но почему-то всё так же болезненно. Стараясь оградиться от боли, ему становилось ещё хуже. Он не позволял себе прожить момент скорби, не позволял себе, как он считал, слабость. А с этим вампиром рядом он чувствовал себя очень слабым, беззащитным и беспомощным, каким не позволял себе быть никогда и ни с кем. Покойный Карл Элдрич говорил ему, что никогда нельзя показывать другим свои слабости. Пожалуй, он говорил про это слишком часто. Но был ли он прав? Об этом Джеффри думал мало, и вообще старался не поднимать эти темы, чтобы снова не бередить старые раны. По периметру Привена он ходил около часа. Алкоголь в крови почти утратил своё действие. Он решил вернуться к себе в комнату и попросить у Джонатана прощения за свои слова. Когда Джеффри, похрамывая, зашёл в комнату, то застал Рида спящим. Что-то показалось ему очень странным в нём. Он подошел и потрогал его. «Чёрт, да он же весь горит!» — подумал он про себя. Джеффри почувствовал, как волнение накрывает его с головой. Он не знал что с ним, переживет ли Рид этот день, сможет ли он вообще поговорить с ним хотя бы ещё раз. Это как-то не укладывалось у него в голове. Маккаллум думал, что же он мог сделать для Джона сейчас, ведь это не обычный человек. Таблетки он не пьет. Все что пришло Джеффри в голову, это холодный компресс. Он взял таз и налил в него холодной воды, набрал чистых тряпок, смочил их и обложил лоб, руки, частично тело Джонатана, чтобы хоть как-то его остудить. По мере того, как тряпки становились тёплыми, он снова обмачивал их холодной водой. Так прошло несколько часов. Джеффри чувствовал себя очень уставшим, в конце концов, сон возобладал над ним и он уснул на диване, тревожно посматривая на Джонатана. Прошли часы. Время медленно тянулось к вечеру, заходило солнце. Джонатан открыл глаза. Первое, что он почувствовал, это влажные тряпки на теле. Он огляделся. Около таза с водой, в позе эмбриона, на диване, спал Джеффри, подложив под свою голову руки. Маккаллум даже не разделся, когда пришел с улицы. Рид всё понял. Джонатан сидел и смотрел на него. Этот мужчина вызывал у него много вопросов и почему-то вампира тянуло к охотнику, словно мотылька к лампочке в темноте. Риду нужно было одеться, почти все вещи, которые были на нём, лежали в куче, безнадёжно испорченные. Воспитание не позволяло ему самостоятельно рыться в шкафу Джеффри и искать что бы надеть, поэтому он решил подойти и разбудить его. Но... Его опередили. Раздался громкий стук в дверь. Маккаллум вздрогнул и буквально вскочил с кровати. В комнату заглянул Хантер и очень подозрительно осмотрел всё происходящее. — Джеффри, нам нужно поговорить... — твёрдо и резко заговорил Хантер, подозрительно смотря на Рида. — Да, да... Сейчас, — он поспешно встал и вышел. — Что случилось? — сонно сказал Маккаллум. — У Привена ошивается какая-то рыжая пиявка, не нападает на наших и сказала нам, что ей нужно поговорить с тобой. — Вот блять... — прокомментировал Джеффри. — Я понял. Он молча пошёл по направлению к выходу из Привена, своей, несколько пафосной, расшатывающейся походкой, зарядил револьвер и положил его в кобуру. Нога сильно болела. Долго ждать не пришлось. За пределами Привена, из теней показалась рыжая женщина. — Чего тебе, пиявка? — рявкнул жёстко он. — Вы забрали моего друга, Маккаллум, — она опасно прищурилась и медленно стала подходить к нему. — Отпустите его и всё обойдется без кровопролития. Если ты его хоть пальцем тронул... — Никто твою грёбаную пиявку не забирал, он тут находился по своей воле. — Неужели? Тогда почему он мне сам про это не скажет? — сказала Элизабет. — Он скоро выйдет. В следующий раз, если увижу тебя здесь – всажу пулю между глаз, — злобно предупредил он, оставляя смачный плевок перед пиявкой, в знак пренебрежения, затем, немедля направился в Привен. Он был очень зол. Даже больше, чем было нужно. Джеффри зашёл в комнату, очень быстро перебирая свои вещи, взял из них рубашку и штаны. — На, — кинул вещи Джонатану — Пиявка... — Джеффри, что случилось? — недоумённо спросил Джонатан. — Твоя рыжая подружка потеряла своего мальчика, — он резко повернулся и встал прямо перед лицом Рида. Маккаллум был очень зол. — Элизабет? Она здесь? — удивился доктор. — Да, эта сучка пришла прямо к самому Привену, потому что думала, что мы тебя схватили, — он истерически рассмеялся. — Может ещё и думала, что мы тут пытали тебя, - охотник ехидно улыбнулся. — Надеюсь ты её не тронул? — Что, боишься потерять свою подружку? — съязвил он. — Нет. Пока что... — Не знаю, о чём ты подумал, Джеффри, но у меня ничего нет с Элизабет. И вообще, почему ты об этом спрашиваешь? Маккаллум и сам не знал, что на него нашло. Его переполняли раздражение и злоба. — Знаешь что, Рид, давай одевайся. Она тебя уже ждёт. Если эта пиявка задержится тут ещё на некоторое время, то по ней откроют огонь. Не задерживайся. Он резко развернулся и вышел. Джонатан поспешно надел предложенные вещи, которые были ему немного велики, и последовал за ним. Во дворе он увидел Ника и других ребят. — Док! — крикнул Ник. — Спасибо вам, — протянул ему руку. Ребята, которые стояли там, сделали тоже самое, кроме Хантера и Виктора. Они стояли в стороне и очень напряжённо наблюдали за действием. Рид кивнул и пошёл на выход со двора. Он видел Элизабет, которая стояла недалеко. Джеффри, хромая, проследовал за Ридом. Джон вышел за пределы Привена. Элизабет бросилась на шею Джонатану. — Ох, Джонатан, я так переживала за тебя! С тобой всё в порядке? — она взяла лицо доктора в ладони и посмотрела ему в глаза. Джеффри играл желваками, брови стремительно поползли к переносице, он глубоко и сердито дышал. Его лицо было мрачнее тучи. — Да, Элизабет, я рад, что ты пришла, пойдем. Джонатан прощально посмотрел на Джеффри, перед тем, как растворился во тьме. Маккаллум раздраженно развернулся и пошёл, хромая, в сторону своей комнаты. Хантер со стороны наблюдал за тем, как Джеффри тихо матерился себе под нос. И ему стало ясно.