короткие абзацы

Ледовый каток “Хрустальный”. У бортика Я перевожу дыхание после тренировки. Ухожу с катка и надеваю чехлы. Вы с Аней не торопитесь, о чем-то болтая и показывая друг другу пируэты. Решаю не оставлять вас наедине и остаюсь у бортика, продолжая своё наблюдение. - Хорошо смотрятся, - Майя пристраивается рядом. - Да, они хорошие подруги, - произношу я, завистливо вздыхая. - Я думаю, они трахаются. Я впадаю в небольшой ступор. Мне кажется, я ослышалась. Я медленно поворачиваю голову к Майе. - Что? Как? - Как, как, сексом, - буднично поясняет Майя. Складывает пальцы на обеих руках в ножницы и соединяет их, изображая понятно что. Я смотрю на неё и хлопаю глазами, ибо услышать и увидеть такое от тихой Майи, которую я знаю несколько лет, совершенно не ожидаешь. Что ж, в тихом омуте … - И как давно ты в неё влюблена? - Майя продолжает успешные попытки повергнуть меня в шок. Я начинаю издавать негромкие истеричные смешки. - Я? Что за глупости? С чего ты взяла? - возражаю я полушёпотом. - Ты ночью её имя кричала, - добивает меня Майя. Чёрт! Провожу анализ у себя в голове и сдаюсь, понимая, что отпираться тут бесполезно. Вновь облокачиваюсь на бортик и смотрю на Сашу. - Не знаю как давно, но поняла это когда она ушла в “Ангелы”, - признаюсь я подруге. Майя, судя по всему, удовлетворенная моим ответом, так же облокачивается на бортик, не задавая больше вопросов. Мы молча наблюдаем за происходящим на катке пару минут. - Слушай, неужели я настолько громко кричу во сне? Тебя же танком не разбудишь. - Ты не кричишь, я тебя просто подловила. - ЧЁРТ! Джи-драйв У нас рекламные съемки. В раздевалке суета. Всем выданы белые фирменные толстовки. Выдали даже Аделии, которая в ней самую малость утонула. Жаль, что у них не оказалось xxxxs размеров. Ты заплетаешь косу, Аня и Майя рисуют стрелки, Алёна... Алёна теперь брюнетка. Я уже не успеваю следить за её изменениями и начинаю сомневаться, что в этом мире существует что-то более нестабильное, чем Косторная. На льду нас встречает съемочная группа и парень в мотоциклетной форме и шлеме. Мы прозвали его “байкер”. Общая съемка, нас просят немного покривляться. Мы с девочками изображаем танцевальные па разной степени упоротости, а ты, в привычной манере, дала понять, что в этом балагане участвовать не собираешься. Зато позволила байкеру подержать себя за косу во время вращения и засунула малышку Аделию под свою толстовку. Я засмотрелась. Из вас получился очень милый двуглавый дракон. Съемка окончена, но байкер просит нас с тобой остаться и снять еще несколько кадров. Мы катаемся по отдельности и вместе, кружимся, взявшись за руки, пока в этот момент нас снимает камера сверху. Байкер показывает итоговый результат. Мы смеемся. Пора расходиться. Мы не торопимся уезжать с катка, увлеченно обсуждая сегодняшний день. Я напоминаю про Аделию и вашего импровизированного дракона. Вижу по твоим глазам, что ты явно что-то задумала. Начинаю убегать, но ты быстро ловишь меня сзади и накидываешь сверху свою толстовку. По пустому катку громким эхом разносится наш смех. Я просовываю голову, ощущая затылком твое дыхание. Ты обнимаешь меня со спины, сцепив руки в замок. Я подгибаю колени и повисаю на тебе. Ты, как ребенка, возишь меня по катку, после чего заходишь во вращение всё еще держа меня на руках. Если бы парное женское существовало, олимпийское золото было бы нашим. Голова кружится, но, кажется вовсе не от вращений. Ты останавливаешься, ставя меня на ноги. Расслабляешь руки и поворачиваешь лицом к себе. Довольная собой, слегка растрёпанная, ты светишься и я, наверное, тоже. Головокружение усиливается от понимания того, настолько тесно прижаты сейчас наши тела. Мне хочется почувствовать, как бьётся твое сердце, но я не могу, потому что моё колотится как сумасшедшее. Смущаюсь, понимая, что ты это наверняка замечаешь, отвожу взгляд. Кладу подбородок на твоё плечо, завожу руки за спину, чуть ниже, чем положено. Я пытаюсь постепенно нащупать границы дозволенного. Прикрываю глаза. Мы стоим по среди пустого катка, под одной толстовкой, не издавая ни звука. Я теряюсь во времени. Прихожу в себя, когда ты похлопываешь меня по спине и движением головы заставляешь обратить внимание на Сергея Викторовича, смотрящего на нас из-за бортика. Я освобождаюсь из твоего плена и мы, наконец, покидаем лёд. Сергей Викторович подаёт мне чехлы и смотрит с какой-то тёплой грустью, а может даже жалостью. Он точно что-то понимает.