После задания в клубе Рай

Ему хочется плакать, рвать и метать, до хруста пластика прижиматься к человеку напротив, что смотрит с отчаянием, жалостью и гневом. Но Коннор не мог. RK800 не чувствовал. Не умел и не должен был чувствовать. RK800 - машина. Передовая модель, охотник на сломанных роботов, девиантов. Он не чувствует. В программе нет понятия «чувствовать». Нет никакой вины перед его человеком. Совершенно нет. И поэтому RK800 не смотрит на убитых отключённых андроидов из клуба "Рай„. «Зачем ты их убил?» - стучит в пластмассовой голове, заставляя механизмы нагреваться. Руки трясутся, вцепившись в пистолет. Хэнк хочет закричать на него, сказать, что тот поступил херово, но тихо, будто боясь спугнуть, говорит: - Коннор... А RK800, нет, Коннор плачет. Коннор сожалеет. Коннор злится на себя. Коннор напуган.

Коннор живой. Коннор чувствует.

А Хэнк медленно, аккуратно подходит и прижимает к себе трясущегося, словно выброшенная собачонка, андроида. Пистолет всё же выпадает из ослабших рук. Коннор отчаянно хватается за напарника, ища спасение и защиту от Аманды, от задач, от этого мира. И Хэнк готов его защищать и спасать. Быть рядом. - Я... не хотел их убивать... я не хотел... я убил их... - бессвязно шептал Коннор, вздрагивая от рыданий и пряча лицо в плече Хэнка. «Кто вообще додумался добавлять андроиду-детективу такую бесполезную функцию, как слёзы?» - подумал бы Андерсон, не будь он занят мыслями о дорогом для него куске пластика. Живого и чертовски эмоционального для детектива пластика. Хэнк думал лишь о Конноре, крепко обнимавшим его.