Думаешь, я - шлюха?

      Чимин не помнил, когда это началось.       Он помнит начало их отношений. Безумно милый Юнги, конфеты, цветочки и постоянные свидания. Хоть они и познакомились на каком-то приеме, где выступал Пак, особой значимости «важности» Юнги он не придал значения. Да, через четыре месяца он узнал, что он пипец какой богатый человек и имеет несколько компаний, но их отношения сильно не изменились. Чимин так же выступал, а Юнги делал свою «работу».       Через два года он узнал об основной деятельности своего, уже на тот момент, жениха. Не сказать, что он был ошарашен. Чимин омега не глупый и отлично схватывает на лету. Сложить частые задержки на работе, небольшие травмы любимого и, как бы это смешно не звучало, подвальчик с оружием, было не сложно. Поэтому когда Мин рассказал о своей группировке, держащей всю Азию под контролем, он не сильно удивился, но поставил условие.       «Я знаю, что ты захочешь меня от всего оградить. Будешь недоговаривать, скрывать что-то, увиливать от вопросов, но я этого всего не хочу. Я тоже скоро буду Мин, если ты не забыл. В связи с этим выдвину своё условие: я буду знать всё. Поставки, должников, каждого в группировке, все виды оружия и товара. Всё. Или так, или я не смогу больше быть с тобой. Нехочу жить в недомолвках и страхе, что не смогу тебе помочь. Пойми меня, пожалуйста.»       Юнги не глупый, и в тот вечер понял, что выбрал не просто прекрасного, а лучшего омегу.       Через полгода Чимин знал всё, что надо было знать главе клана. Он не просто был правой рукой, как думали все — он руководил всем. Казалось, что Юнги устрашающий и твердый в своих решениях альфа, вот только Чимин знал правду. Мин был котиком, который, получив власть, надел маску и держался изо всех сил, а Пак стал его отдушиной. Только с ним он мог быть собой.       Пак был доминантным омегой, и именно это сыграло большую роль. Ему пророчили прекрасное будущее на месте какого-нибудь директора или президента компании, хотя, в этой патриархальной Корее, омеге надо было прогрызать путь к такому месту, поэтому Пак выбрал другой путь — выступление в стиле бурлеск, и ни о чем не пожалел. Но сейчас он управляет самой грозной группировкой Азии через своего мужа и на выступления времени нет. Ну как нет, на публичные нет, а на домашние… но это другая тема.       Но сейчас он сидит на стуле перед человеком, стоящим на коленях. У того не самый лучший вид, все-таки клан Мин умеет наказывать. Он весь в порезах, грязи, гематомах и других следах побоев. Из тонких борозд от хлыста на коже, тонкими струйками течет кровь, ведь эта пытка закончилась буквально пару минут назад. Чимин присутствовал полноценно только на ней и первой вчерашней, так устал слышать крики через десять минут. Но так как информацию они не могут получить уже полтора дня — Мин сам приехал и занялся им.       Вокруг сыро и грязно. А бетон, находящийся повсюду, делает обстановку ещё более мрачной. Они сейчас в подвалах дома их клана, тут было не много подобных помещений, да и использовались они не часто, так как Мины предпочитали договариваться. Но в этот раз о каких-либо переговорах речи и не шло, поэтому Чимин и здесь.       Он выглядел по-настоящему статно. Черный костюм из легкой черной струящейся ткани и каблуки на двенадцатисантиметровом каблуке, к таким моделям Чим имел особую любовь. Блонд, который уже немного потерял свою платиновость, они вместе с мужем выбрали именно этот цвет и покрасились вместе. Завершали образ подарки мужа — кольцо и серьги с красными бриллиантами. Он подарил их перед тем, как пропал. Кстати именно поэтому Чимин не находит себе место уже неделю.       Он просто исчез в один день. Ни записки, ни смс, ничего. Все думали, что он просто всех бросил, но поменяло положение вещей одно сообщение.       «Что для тебя дороже: клан или муж?»       А потом последовало и фото Юнги, связанного и избитого. Они несколько дней искали похитителей и вышли на сообщника — их водителя, Чхве Хоа. Именно поэтому он сейчас сидит перед ним на коленях. — Ну что, может всё же скажешь, где мой муж? — он всё ещё не хочет прибегать к самому его ненавистному методу. Он испытывал эмпатию к этому мужчине и просто не хотел его добивать, Чхве проработал у них более трех лет. — Я тебе, шлюха, ничего не скажу, — Хоа был слишком надрессирован. Переживет любые пытки и издевательства, но никогда не скажет информацию. — Я же правда хочу по-хорошему. Кто украл моего мужа, и где он? — Мин повторял свой вопрос, не собираясь уступать. — Ты — ничего в клане, просто омега главаря. Подпиши бумаги и мой босс отдаст тебе твоего ненаглядного.       Он предлагал это с самого начала. Чимин не предаст клан, да и Юнги бы не оценил этого порыва. А старик даже и не подозревает, как ошибается. — Ох, как же ты неправ, — лицо омеги трогает ухмылка, и он смотрит прямо тому в глаза, — Я — глава клана, его господин. На мне его знак, и я ношу фамилию Мин. Думаешь, все решают альфы? — Чимин встал со стула и неспешными шагами пошел к собеседнику. Он излучал настолько сильную энергетику, что не все альфы, порой, могли долго находятся рядом с ним, — А вот и нет. Всем руковожу и управляю я. Омеги не слабый пол и не будут подчиняться таким, как ты. Я — не шлюха. Я — твой господин. Не помнишь, как давал клятву клану? — Мин был совсем рядом с ним и наклонился корпусом вниз, открывая вид на прекрасные и ничем неприкрытые ключицы. — Я забираю её назад, — он в буквальном смысле выплюнул эти слова, и попал Чимину на лицо, — Поверь мне, в следующий раз это будет моя сперма, и ты будешь стоять предо мной на коленях, а не я. Шлюха. — Ох, а вот это было зря, — Мин одним взглядом дал охранникам сигнал. Он был очень зол, — Посмотрим, как ты сейчас запоешь.       Один из «громил» идет к небольшому костру, разведенному рядом, и кидает туда какую-то железную палку. Пока Чимин вытирает плевок со своего лица, Чхве развязывают руки и растягивают по сторонам.       «Ну ничего, горячими палками меня били, вытерплю» — проносится в его мыслях.       Но он не учел одного: в костре совсем не палка, там Тавро. Про это он узнает, когда Чимин обхватит приспособление рукой в перчатке и будет подходить к нему. К этому он был неготов. А сам образ Мина, вместе с клеймом в руках, наводил страх. Не тот, что вы испытываете, когда ненаходите телефона в кармане, а тот, который ты постигаешь в редких случаях. А у Чхве было всего два таких случая.       Подходя всё ближе, Чимин на ментальном уровне ощущал его страх, но это придавало ему больше сил. Он делает это для любимого, ради него он на всё пойдет. — Думаешь, я — шлюха? Но они не управляют кланом и не готовы пойти на все, ради семьи, — он произносит это настолько безэмоционально, что даже по телам альф, удерживающих Чхве, проходит холодок.       Он подходит почти вплотную и, чуть ухмыльнувшись, прикладывает раскаленное клеймо к груди, у самого сердца, оставляя герб их клана на Хоа навсегда. Он словно подтверждает: «Этот предатель был в нашем клане». Да, именно предателям они ставят такое клеймо, только им.       Крики Чхве слышны, кажется, на весь город, но на самом деле, даже не выходят за пределы помещения. Здесь отличная дверь и толстые стены. Все в помещении, кроме Чимина, вздрагивают и покрываются мурашками от криков и мольб пощады. — Говори, где мой муж, — он холоден и расчетлив. Понимает, что убивать нельзя, но надо дожать. И удача на его стороне. — Все скажу, только убери! — альфа сдался, он не мог вынести такой пытки. Она не сравнится с теми, что он испытывал до.       Мин дал знак альфам и они отпустили Хоа. Тот упал на холодный пол, стараясь его температурой сбить жар, полыхающий на груди. Он, не переставая, плакал ещё несколько минут потом, но адрес дал. — Закончите с ним и уберите здесь, — Чимин отдал приказ и вытер руки о холодное полотенце, — Потерпи малыш, скоро мы увидим папу, я тебе обещаю, — он нежно погладил основание живота через одежду и пошел на выход из помещения.