Красивые парни с неба не падают!

      По миллиметру, по чуть чуть, он правда старался быть терпеливым, осторожным, первую минуту, но потом... Сокджин протолкнулся внутрь на треть, а потом резко на всю оставшуюся длину, весь целиком. Руки что лежали на бедрах Юнги, сжались так сильно, что тот готов был закричать от боли, он снова закусил ладонь и прохрипел в неё впиваясь зубами, это оказалось даже больнее, чем большой член в заднице. Сокджин согнулся пополам, напряжённый как натянутая струна скрипки, он закрыл веки, они сжались до белых пятен перед глазами. Юнги моргал часто, смотря на Джина, сердце разрывалось от чувств, переполнявших его. Немного привыкнув, когда боль ушла, он отпустил ладонь из своих зубов.       - ты совершенство! - прошептал тихо, застывшему над собой Сокджину. Тяжко выдохнув, тот отпустил его бёдра и переместил руки на талию. На лицо Юнги упала большая капля влаги, рыжий решил что это пот, собирающийся на его лбу, однако понял, что ошибся, когда Джин открыл глаза, и упала ещё пара капель. Будто бетонная плита сдавила грудь, ужасное чувство. - Джинни, что с тобой, скажи мне, пожалуйста не молчи?!       - почему ты любишь меня, за что, я не понимаю? - вымученно выдавил Сокджин.       - потому что, ты идеален. - без тени лукавства, с морем любви и нежности в глазах.       - это не так.       - для меня так.       Он смотрит, долго и внимательно смотрит в его глаза, а затем вгрызается в милые губки поцелуем, да так что сожрать норовит, языком чуть ли до гланд не добирается, Юнги почти задыхается от его напора, его губы терзают, кусают, а рот вылизывают языком, попутно начиная толчки, резкие и рваные, рыжий стонет в поцелуй. Сокджин отпускает медленно, тянет его нижнюю губу зубами сильно и отпускает, продолжая двигать тазом и наращивая темп. Юнги не выдерживает и издаёт стон, его рот тут же затыкает новый поцелуй, и отстраняется остановив свои движения ниже.       - что я говорил про тишину, аа??       - я стараюсь, но чёрт, ты можешь быть чуть нежнее, пожалуйста?!       - тебе не нравится?       - да мне нравится, очень, но надо тише, ты сам сказал.       - прости кот, но тебе придётся наслаждаться тихо, я и так сдерживаюсь, ты даже не представляешь насколько.       - кровь на вкус противная, почему ты кусаешься? Я и забыл, семнадцать лет воздержания, слишком много энергии накопил да?       - а мне нравится вкус твоей крови, и да, ты прав, но семнадцать с половиной.       - ладно, я буду стараться быть тише. Ты, двигайся пожалуйста, ну же!       - ты будешь стараться для меня, правда, ты сделаешь это для меня, мой хороший, славный кот, ты же мой кот? - возобновляет толчки вновь, начиная медленно.       - да, да я для тебя, что угодно сделаю, я твой, только твой.       - только мой.       - я люблю тебя, люблю, люблю, люблю...       Сокджин оставляет множество лёгких поцелуев на лице рыжего, таких нежных в противовес грубым и рваным толчкам. Приподнимается, проводя одной ладонью по чуть впалому животу вверх, пересчитывая как бы рёбра и оглаживая быстро вздымающуюся грудь.       - расскажи мне, расскажи как ты думал обо мне, хочу знать. - произносит хрипло Юнги, когда Джин замедляется.       - я думал о твоих губах, чаще всего. Представлял, как целую их, снова и снова, как они целуют меня. - проводит пальцем по приоткрытым губам тягуче и кладёт его в рот, покусанные нежные губки замыкаются вокруг большого пальца. - думал о том, как бы они смотрелись вокруг моего члена, был уверен, что бесподобно, думал о том как ты отсасываешь мне, чёрт это выглядело так горячо в моих фантазиях. - Юнги посасывает палец во рту и языком облизывает, не закрывает рот даже когда Джин вынимает палец с хлюпом.       - что ещё?       - хочешь знать всё? - рыжий кивает в знак согласия и задорно улыбается ёрзая попой, требуя продолжения, всего. Сокджин выходит из него вдруг. - Перевернись, животом на стол.       Юнги слушается, выполняет просьбу, слезая со стола, встаёт ногами на пол, попой кверху, и ждёт. Сокджин разводит в стороны две половинки ягодиц.       - я думал о том, как трахаю твою аппетитную задницу, вот так. - вставляет сразу до упора, не церемонясь, сжимает половинки в руках, мнёт их как тесто и наслаждается видом. - И по-собачьи, в миссионерской позе, стоя, на весу, и в публичных местах, и даже у всех на виду, я фантазировал об этом во всех возможных вариантах, во всех какие я знаю или могу представить. - ведёт ладонью по позвоночнику вверх, пока Юнги тихо скулит закрыв глаза, и представляя всё выше сказанное. Колени подгибаются, и непонятно от чего больше, от нежных касаний, от члена внутри себя, общей усталости, или от того, как часто о нём думал любимый человек, когда его не было рядом.       Сокджин доходит ладонью до шеи, запускает пальцы в длинные рыжие волосы, сжимает их сильно, по-возможности накручивая на свой кулак, и оттягивает ощутимо, но не слишком болезненно.       - но самое главное, твои волосы! Я так долго думал об этом моменте, как эти худые, янтарные змейки, обвивают мою руку, как я глажу их, тяну на себя пока трахаю тебя в зад... - начинает движение, мгновенно набирая жёсткий темп, и ни о какой тишине речи уже не идёт, когда разносятся звуки шлепков двух тел друг о друга. Юнги не замечает никакой боли, она мешается с удовольствием, накрывающим с головой, смешивая неповторимый коктейль, такой сладкий, прямо как во снах.       Сокджин не отпускает волосы из захвата, не выходит поднимая рыжего, просунув свободную руку под грудью. Ставит к ближайшей стене вплотную, практически впечатывая в неё и продолжает. Полки в нескольких сантиметрах начинают дрожать, как и бутылки на них. Пламя свечи ходит ходуном, под таким натиском.       Рыжий не знает за что уцепиться, как удержаться на ногах, которые стали ватными и почти не чувствуются. Джин замедляется неожиданно резко, место быстроты и грубости, занимает неспешная глубокость в движениях. Он отпускает волосы, убирая их на правое плечо, целует нежно в шею. Опускается ладонью вниз по животу, обхватывает чужое возбуждение и медленно ведёт ею по нему, вверх и вниз. Сокджин подставляет вторую руку ко рту Юнги, которую тот немедленно кусает, чтобы не закричать, кончая на стену и в руку Джину. Они замирают ненадолго, затем Сокджин выходит и опускает осторожно рыжего на пол. Юнги почти уже не соображает и едва ли находится в сознательном состоянии. Сокджин той же рукой, что и Юнги себе помогает, и всего за пару движений доходит до края, закусывая ладонь там же где и Юнги.       На трясущихся ногах, Сокджин находит в комнате одеяло и сухую одежду. Натягивает штаны сначала на Юнги, вяло следящего за его действиями, а затем и на себя, подстилает остальное на пол и ложится, устраивая Юнги на своей груди, благо места на ней много.       - а ты думал обо мне кот? - спрашивает у начинающего дремать рыжего.       - угум. - тихо бормочет под нос.       - как?       - ну, я думал о том, как сяду своим голым задом, на твоё красивое лицо. - отвечает прикрывая веки.       - это как, непонимаю?       - я покажу, как-нибудь, потом, не сегодня.       Сокджин обдумывает сказанное с минуту, пока его голову не посещает вопрос, давно волновавший его.       - я только одного не могу понять. Как из всех мест на земле, ты оказался именно здесь, на этом острове, там же где и мы, как это возможно? Это что-то вроде судьбы, или провидения?       - мм, нет это не судьба. Просто я не мог смириться с тем что все говорили, что ты мертв. Я искал тебя, и нашёл!             Юнги устало улыбается, Джин чувствует это кожей, как движется слегка щека, он знает что это улыбка. Но точно не может понять, почему сам сейчас плачет. Этот маленький, рыжий комочек любви, положил своё будущее, свою жизнь, на то чтобы найти его!       - Юнги, я люблю тебя!       Он чувствует ровное дыхание на своей коже и слышит тихое мурчание. Улыбается счастливо, пуская ещё одну слезинку, и натягивает одеяло, обнимая крепче.