Паучьи страсти

      "Не ходи по темным улочкам на открытых пространствах, особенно возле деревьев - могут утащить паучихи" - Невольно вспоминал слова отца парень и шел дальше, перелезая огромные корни дерева.       Ишимару направлялся домой с праздника. Какого - он и сам как-то не помнил. Главная цель была - поскорее добраться до его дома. Пол дороги он летел, а потом начал уставать и опустился на землю, пошел пешком. Было уже совсем темно, несмотря на середину весны. Идти становилось все тяжелее, не только морально, но и физически, потому что мотылька почему-то заклонило в сон. После того, как он перелез очередной корень, то понял что больше не может идти, силы пропадали с каждой секундой. Остановившись и осмотрев себя, парень внезапно обнаружил на себе около 3-4 иголок, вколотых в тело. Такие иголки используют паучихи, чтобы усыплять и парализовать жертву. Ишимару понял это слишком поздно, яд уже подействовал, мотылек без сил упал на землю.       Сонно открыв глаза в последний раз, он увидел хищницу, паучиху, которая свисала с дерева и преследовала его до плачевной остановки. - "Отец предупреждал... Предупреждал..." - подумал парень, содрогаясь от страха и понимания того, что совсем не может двигаться или даже закричать.       Медленно опустившись на землю, незнакомка хихикнула и начала заматывать тело парня в прочный кокон. Киетака лишь смотрел на эту процедуру сонным и испуганным взглядом, после чего наконец уснул.       Очнулся парень в её логове. Теперь силы вернулись, но шевелиться мешал плотный кокон из паутины. Как бы мотылок не старался, разорвать его было нельзя. Правда, мех на крыльях парня способен становиться колючим и разрезать что-то плотное, благодаря родовой мутации. Может, сработает... Когда Ишимару уже было напрягся, чьи-то белоснежные руки обхватили его за шею. - ААА. - Тише, от нервов мясо становится жестким, я не хочу испортить столь прекрасный ужин~       Повернув голову, Така увидел красивую девушку с длинными косами и яркими алыми глазами. Она смотрела на него с улыбкой, безобидной улыбкой. Было бы не столь страшно, если бы её остальная половина тела, ниже пупка, не была паучьим брюхом. - Ты напуган, верно? Не волнуйся, в иглах был не только парализующий яд, но и афродизиак, поэтому тебе будет даже приятно умирать~.       Паучиха перешла в одну сторону, затем в другую, рассматривая моль получше, после остановилась и расстегнула пару пуговиц на пиджаке парня. Обильный и пушистый красноватый мех располагался на груди, как и у всех нормальных мотыльков... (Думаю, вы уже гуглили Винесуэльских пуделевых мотыльков... Ну, он пушистый короче...) - А тебя, оказывается, и на шубу можно... Ты хорошо знаешь историю? - Д-да... - Значит, ты в курсе, что только 54 года назад запретили держать мотыльков в качестве рабов? - Да... - Ишимару затрясся. - Сейчас рабовладельчество запрещено, но срывать мех с трупов можно, да и среди пауков есть много черных рынков, где тебе сделают пушистую шубку из выданного меха~ - Н-не надо... - Мне так нравится, когда жертва дрожит как осиновый лист, и бесполезно просит пощады, думая, что во мне есть хоть капелька милосердия...       Девушка отошла, стуча шестью тоненькими лапками по деревянному полу, местами покрытому паутиной. Затем та присела и достала из-под пола череп, потом еще череп... Под полом было очень много черепов самых разных видом насекомых. - Видишь, сколько может убить паук за короткий срок времени? Скоро и ты будешь в числе моих жертв~       Паучиха подошла к парню. - Напоследок, есть ли у тебя какие-нибудь вопросы?       Киетака молчал, а потом спросил, все еще дрожа: - Как вас зовут..? - Мое имя - Селестия Люденберг. - Меня зовут Киетака... Ишимару... Можно просто Така... - Хм, понимаю, ладно, имя жертвы мне может пригодится, но зачем тебе информация о мне, если ты все равно умрешь? - Л-люденберг... Можете ли вы подойти ближе? - Без проблем, хм... Така.       Девушка подошла ближе и неожиданно укусила того за шею. - НГ-АХ!       Афродизиак действительно работал. - Этого ли ты хотел? - Н-не совсем...       Минуту они смотрели друг на друга, а потом Ишимару неожиданно поцеловал Селес в губы. Пару секунд спустя паучиха резко отбежала от парня и вскрикнула. Лапки подкосились и девушка едва держалась. Оба жутко покраснели, в шоке от собственных действий. - Н-НАГЛЫЙ ИЗВРАЩЕНЕЦ! В-ВПРЕДЬ БУДУ ЗНАТЬ, ЧТ-ТО АФРОДИЗИАК П-ПЛОХАЯ ИДЕЯ... - Я никогда не целовал девушку... Да и мне это не светило... Поэтому я воспользовался ситуацией... П-прошу прощения... Люденберг... В-виноват... - Кого я только не ловила... Кого только не жрала... НО НАСТОЛЬКО НАГЛЫМ НЕ БЫЛ НИКТО! - Со злобой выкрикнула ошеломленная девушка, сжимая руки в кулаках.       Ишимару вздохнул. Ну, теперь то и умирать спокойно можно. Но неожиданно тишину прервал очередной выкрик Селес. Та старалась прикрыть место под животом руками, краснея еще больше. - Блять, Блять, Блять, Блять, БЛЯТЬ!       Дело было в том, что обычно промежность самок пауков "запечатана" большими и плотными кожными бугорками. Во время возбуждения бугорки раскрываются, оголяя проход к матке, особенно такое происходит по весне.       Как бы Селестия не старалась, но закрыть "пещерку" можно было только избавившись от сексуального желания. С ненавистью взглянув на Киетаку, девушка подошла к нему и взялась за его плечи, чтобы не упасть из-за ослабевших лапок. - Ты... Кусок дерьма... Это был твой план, верно?! Решил воспользоваться серединой весны... Зная слабости пауков... - П-простите... Я... Я думал что погибну, поэтому терять в принципе... Нечего... В-вы же съедите меня, верно? - Така жуть как краснел. Кажется, он готов был сгореть со стыда. - Нгахх... Ты погибнешь, верно... Все равно я хочу есть, так быстро не отделаешься, но сначала...       Паучиха взобралась на кокон и схватилась руками за свисающую сверху паутину, подставляя Ишимару киску. - АА... М-МОЖЕТ Н-НЕ НАДО..? - Где родился, там и пригодился... Моя месть всегда страшна... - А Ч-ЧТО ДЕЛАТЬ ТО... ВЫ МЕНЯ ТАК УДУШИТЕ..? - ЛИЖИ БЛЯТЬ!       Четверть лица мотылька спустя секунду просто утопла в промежности безжалостной Люденберг. Сначала бедняга медлил, а после властного выкрика девушки чуть тронул внутри языком. Паучиха издала мягкий стон и погладила одной рукой парня по волосам. Дышать было трудно, но Киетака все равно продолжал доставлять удовольствие девушке. Скоро стыд кончится... Скоро все кончится... - У.. М-мотыльков... О-ох... Действительно... Мягкие языки...       Еще спустя пару минут Селестия взяла Ишимару за волосы и попыталась оттащить подальше от пещерки. - В-все... Н-ах... Хватит... Я устала...       Тут его осенило. Если она устала, то может упасть на пол без сил, тогда то парень сможет разорвать паутину и сбежать. Только для того чтобы удержаться, нужно освободить руки. Киетака напрягся и зашевелил крыльями. Мех, покрывающий крылья, стал достаточно острым и разрезал нужные участки кокона, освобождая руки. Обхватив талию Люденберг, мотылек вжался в киску сильнее и вытянул язык еще дальше и выше, касаясь клитора. Паучиха вскрикнула и попыталась вновь оттянуть того подальше, или хотя бы убрать его руки, но это было почти невозможно, ведь держали её крепко. - Н-ААХ! Н-НЕТ! П-ПРЕ-... ААХ... ХВАТИТ! В-АХ!!       Спустя уже пару секунд, достигнув вершины оргазма, девушка громко застонала и... К слову, Ишимару чуть не захлебнулся в телесной жидкости. Паучиха покачнулась, рука, держащаяся за паутину, соскользнула. Така убрал руки с талии и засыпающая Селестия свалилась на пол. Причем лапками вверх. Убедившись, что все в порядке, Киетака разрезал остальную паутину и отошел от кокона подальше. - Ну и ну... Полчаса назад я хотел чтобы она меня съела... А теперь... Господи... Я не отмоюсь от стыда...       Мотылек вытер с лица бесцветную вязкую жижу и неожиданно услышав глухие удары по дереву, вновь перевел взгляд на Люденберг. Паучиха дергалась на полу, не в силах перевернуться. - Ч-черт...       На удивление, промежность была еще открыта. Девушка и парень пересеклись взглядами. Ишимару подошел поближе и обойдя бешено дергающиеся лапки, встал над пещеркой. - Х-хей... Т-ты же... Не собираешься... Сделать это..?       Мотылек зловеще молчал, двигая (Ушами? что это блять у мотыльков за овальные сетки на голове?). - Иш-шимару... Н-не молчи...       К сожалению, ну или, к счастью, ибо нужно было наказание для злобной паучихи, парнем двигали только инстинкты. Поэтому спустя долю секунды Киетака спустил штаны устремился в Селес, неистово хлопая крыльями и напряженно продолжая молчать. - БОЖЕ НЕТ, ОСТАНОВИСЬ! Я-... НГ-АХ! Я НЕ ВЫДЕРЖУ!       Мощно упершись руками в пол и обхватив брюшко ногами, мотылек беспощадно мучал бедную паучиху, не давая шанса хотя бы встать. Даже когда он кончал, то все равно не останавливался и вновь входил. В конечном итоге дошло до того, что Люденберг это понравилось и стоны сменились на просьбы продолжать. Спустя еще 20 минут ебли Ишимару вытащил член и остановился. Кожные бугорки соединились, закрывая проход к матке. Теперь паучиху уже не оприходуешь, но Таке было все равно, он отрубился, а затем и Селес тоже.       На утро девушка отпустила мотылька домой под предлогом того, что лучше пускай парень страдает от стыда, чем быстро умрет. Но не прошло и дня, как Ишимару получил листочек, перевязанный паутиной, на котором было предложение стать друзьями и встречаться в определенном месте в определенное время. Постепенно они реально сдружились. Таким образом и получилась странная дружба паука и мотылька. Но спустя несколько месяцев Селестия пропала... Киетака очень волновался, но ничего не мог поделать. Идти в долину, в которой жила девушка, было слишком опасно из-за хищников, населявших эту местность.       Однажды, прогуливаясь вечером по берегу ручейка, около которого встречались мотылек и паучиха, парень заметил Люденберг, идущую к нему. Только по ней ползали какие-то букашки, некоторые из них взлетали в воздух, жужжа крыльями. Ишимару вопросительно поднял бровь, осматривая девушку. - С-Селес..? - Хм, знаю, ты еще сначала не понимаешь...       Та протянула руку к лицу Таки и насекомое проползло по ней, осматривая парня. Это был паук, но у которого были мотыльковые антеннки, мех на груди и небольшие крылышки, так же 4 больших глаза, особо не выглядевшими паучьими. Взглянув на Люденберг снова, Киетака понял что по ней таких ползает несметное количество. - Всего 12, Така. - Кто это..? - Ты так и не догадался? - Ну... Н-нет... - Это твои дети. - ААА... П-ПРАВДА..? - Ну да, кто в меня член то совал полгода назад? - А... П-почему так много... - Пауки оставляют большое потомство, и знаешь... Это минимальное количество. максимальное - 38. - АА... - К тому же, нужно еще ждать пока они дорастут до хоть какого-то нормального вида, прежде чем пустить вместе с собой на улицу, и я еще не беру в счет учить их важным для жизни делам. Так что нам еще повезло... Надеюсь, ты будешь ответственным отцом. - Сказала та с особой строгостью в голосе. - Я никогда еще не брал на себя такую ответственность, но я буду стараться обеспечить нашим детям отличное и спокойное будущее! Клянусь, я буду хорошим отцом! - С гордостью сказал парень, пока по нему ползали букашки, изредка выпискивая невнятные слова.