Судьба иногда совершает ошибки.

***

      Джессика приоткрыла глаза. Как же сейчас тускло светило солнце. Похоже, что было ещё слишком рано, чтобы просыпаться. Девушка посмотрела наверх, ожидая увидеть сверху часы, которые всегда висели именно на том месте, но упёрлась в чей-то подбородок. Где-то около трёх секунд ей понадобилось, чтобы просто вспомнить, почему она здесь находится. Сразу назрело много вопросов, на которые скорее всего получит ответы только дома. А сейчас она мирно лежала в объятиях Майкла, который похоже успел её переодеть. Но зачем? Юбка и водолазка смотрелись на ней довольно неплохо. Хотя может и помялись бы, но саму Джесс смущал тот факт, что парень видел её в одном нижнем белье.       Девушка вылезла из рук Майкла, которые спокойно выпустили тело. Она поднялась и чутка поправила футболку парня, которая была ей слегка большевата. Маленькие шорты закрывали самое важное, но девушка ощущала себя дамой лёгкого поведения, так как их практически не было видно. Хотя сейчас это было не особо важно. Она вышла из комнаты, аккуратно прикрыв дверь и направилась вниз. Везде горел свет, а значит кто-то из семьи уже встал. Но зачем так рано? Миссис Афтон редко работала, если верить словам Майкла. Может мелкие поднялись раньше времени?       Лестница слегка скрипнула, когда Джессика спустилась с последней ступеньки. Она всё ещё чувствовала себя неуверенно, боясь кого-то разбудить. Обычно, Джесс не гуляла одна, когда Майкл спал, поэтому сейчас это было явно в новинку. Свет светил со стороны кухни, что было в принципе логичным явлением. Девушка не задумываясь направилась именно туда, ожидая увидеть мелких или Изабеллу, которой возможно не спалось. Хотя там находился тот, кого она увидеть не ожидала.       Уильям спокойно сидел за столом в своей рабочей одежде, попивая кофе из кружки. Его глаза уставились в стол, будто он о чём-то задумался. Это выглядело жутко, а со стороны Джессики просто ужасно. Она застыла на месте, надеясь, что её не заметят. — Доброе утро, Джессика. Не учили здороваться со взрослыми, милая? Его голос напрягал даже мозг, заставляя плавиться. Вот почему она такая невезучая? Девушка слегка сжала кулаки, дабы не сказать что-то лишнее, затем выдохнув. — Доброе, мистер Афтон. Простите, не ожидала вас тут увидеть. Мужчина улыбнулся, словно его рассмешил ответ Джесс. Он поднял на неё взгляд, теперь хотя понаблюдать за реакцией, которая должна была быть. Сам же Уильям вёл себя очень спокойно и сдержанно, словно рыба, которая плавала в своей тарелке. Его лицо также осталось непрозрачным, непроницаемым эмоциям.       Девушка осталась стоять на проходе, взявшись за дверной косяк. Её явно смущала компания этого человека, тем более, когда все спят. Это не могло закончиться хоть как-то хорошо. Руки слегка вспотели, как обычно бывает в таких ситуациях. Джессика очень переживала, что было несомненно видно мужчине. Он улыбнулся, хотя его улыбка была похожа на оскал дикого животного. С виду Уильям выглядел довольно мило и обычно, хотя в душе у девушки зародилась паника, которая стала расти, когда мужчина улыбнулся. — Заходи, что стоишь на проходе? Ты будешь чай или кофе? — спросил он своим таким же тихим и спокойным голосом. — Предпочту кофе, если вас не затруднит… Голос как назло выдавал то самое волнение, которое можно было ощутить прямо в воздухе. Девушка подошла и села за стол, аккуратно передвигая ватными ногами. И почему этот мужчина казался ей странным и таким жутким? Может на то были причины, которые она сама не могла вспомнить? Всё перемешалось в такую кашу, что трудно было связать два слова.       Уильям поднялся и подошёл к чайнику, который был ещё горячим, быстро сделав Джессике кофе. Затем также обычно поставил перед ней его на стол, вернувшись на своё место. Поведение мужчины никак не вызывало подозрений. Может не нужно так сильно переживать? — Как твои дела с учёбой? По моему, именно поэтому ты перестала появляться в моём доме. — Ох, учёба. Пока что хорошо. Осталось сдать немного экзаменов, к которым готовлюсь. А так. — В общем, интересная и насыщенная жизнь, так? Девушка лишь кивнула, отпивая немного кофе. Разговор немного не клеился, что было заметно по интонации мужчины и скупому ответу самой Джессики. Хотя сейчас для её оппонента было важно немного другое. Взгляд Афтона постепенно продолжил начатое вчера дело, а именно детальное разглядывание Джесс. Взгляд постепенно очерчивал контуры женского тела, пытаясь за что-то зацепиться, запомнить. Словно Джессика была экспонатом в музее, который рассматривали все вокруг. Хотя сама девушка этого не замечала, благодаря ловкому приёму опускания глаз в нужный момент, но это было жутко. Хотя лично для него было обычным делом. — А как ваши дела, мистер Афтон? Я слышала от Майка, что вы открыли новую пиццерию недавно. — Верно, — он слегка кивнул, продолжая смотреть на девушку. — Совсем недавно начали работать с моим другом над этим. А я как вижу, Майкл много тебе рассказывает. Часто общаетесь? — Ну не совсем чтобы и часто. С экзаменами это редко получается, знаете ли. А вообще. Немного любим поговорить с ним иногда. Мы же друзья ещё с детства Только она была создана не для него. — Понимаю. Наверное хорошо иметь друзей возле себя, которые могут помочь в любой момент? — Вы правы. Только почему я осталась здесь на ночь? Я помню, что уснула с Майклом, а проснулась только сейчас. Вот же сучёныш. — Твои родители вчера поздно ушли. Мы выпивали под вечер. Они после ушли очень поздно, поэтому решили наверное оставить тебя с нами. Тем более, я удостоверил их в том, что с тобой будет всё в порядке. — Ох, хорошо. Спасибо вам большое, как раз чутка больше побуду с Майклом. Спасибо ещё раз, мистер. — Можешь звать меня просто Уильям, — он поднял взгляд, снова слегка улыбнувшись. —Хорошо. Как угодно, У-уильям.       Мужчина поднялся со своего места, затем поставив кружку в раковину. Он медленно пошёл к выходу из кухни, немного задержавшись возле девушки. Его рука слегка погладила её макушку, будто поощряя маленького ребёнка. — Передай Изабелле, что я буду сегодня пораньше. А то не хочется её будить в такую рань. Джессика кивнула. Уильям продолжил своё движение дальше, неохотно оторвав руку от её головы. Первое касание всегда запоминалось ему надолго. Особенно, когда подарок был настолько желанный.

***

      Звуки плача. Очередные крики. Как же всё это ужасно. Вечные страдания, которые никогда не смогут закончится. — Паршивая гнида. Как таких как ты носит земля. Он проговаривал каждое слово, будто выплёскивая яд. Его руки сжимали шею собственного сына, который так хотел просто жить. Не важно кем и как, лишь бы наконец-то свалить из этого проклятого дома, который раньше считал раем. До того момента, пока отец не изменился.       Из его носа текла кровь, попадая на губы, которые он лично слегка приоткрывал. На языке был солоноватый привкус железа, от которого хотелось тошнить. Рвотные позывы были настолько явные, но Майкл сдерживался. Нельзя сделать что-то ещё хуже. Его руки вжали его, со всей силы долбанув об стенку головой. Парень слабо проскулил, будто маленький котёнок, которого взяли за шкирку. — Я предупреждал тебя, мой дорогой. Я говорил тебе быть послушным мальчиком. А что ты сделал? Опять разозлил своего папочку. Очередной удар в живот, от которого послышался громкий вскрик. Весь дом был в курсе происходящего. Как только соседи не заподозрили чего-то страшного, было явно не понятно. На шум прибежала Изабелла. Она буквально вбежала в комнату, схватив Уильяма за локоть, пока мальчишка пытался вырваться из охапки рук своего отца. — Уильям, я умоляю. Отпусти его. Всё можно решить другим способом. Не так… Послышался смех. Он постепенно становился громче, будто кто-то явно прибавлял громкость. Его безумные глаза посмотрели прямо на свою жену, которая пыталась стоять стойко. В своём домашнем халате, такая худая и бледная, будто белая простыня. Женщину трясло, а сама она плакала, всё придерживая своего мужа за локоть, пытаясь успокоить. Только он никогда не слушал её.       Рука разомкнулась, парень полетел вниз на пол, больно взвыв на приземлении. Его тело тоже дрожало, будто он был не живой, а ходячий мертвец. На глазу и шее уже образовались синяки, которые до жути болели. Было слышно лишь тяжелое дыхание, которое исходило от двоих: матери и сына. Мужчина продолжил смеяться, теперь полностью развернувшись к своей жене, начиная окончательно впадать в себя. В своё бесконечное безумие. — Изабелла, — его голос был до жути тихим и хриплым, словно это был старый механизм, который еле доживал свои годы. —Ты начинаешь принимать не ту сторону, которую должна. Дорогая. Снизу послышался кашель, хрипы. Парень пытался подняться, чтобы защитить свою мать. Она же продолжала держать своего мужа за локоть, будто пытаясь вытащить его из небытия. — Я умоляю, — её тихий голос пробивал до мурашек. — Остановись. Не надо. Ты делаешь только хуже, — женщина потянулась, чтобы повести Уильяма за собой на выход, хотя тем самым немного успокоить его. Только она разозлила ещё больше. — Какие вы все непослушные. Грязные, склизкие черви. Не можете элементарно выполнить обещание! Он грубо оттолкнул её, впечатав в стенку. Женщина упала на пол, тяжело вздохнув. Парень хотел быстро подняться, но мужчина вернулся к нему первый, ещё раз крепко ухватившись за подбородок. — Не мог не ввязать в это дело ещё и свою мать. Ну что ж. Если вам так угодно, то я буду только рад. Снова смех и удар затылком об стенку. Парень закричал от боли со всей силы. Его тело не слушалось, каждый шрам болел, а рядом красовался красный алый след крови, капающий с плеча. Глаза бегали по комнате как бешенные, адреналин зашкаливал. Он не чувствовал себя живым. Будто мертвым в живой оболочке. Тело пронзила судорога, от которой он весь дёрнулся. Мальчишка снова завыл в голос от боли, смотря на своего отца. С просьбой. Помиловать. Не трогать мать. Не трогать никого. Добить.       Мужчина подошёл к своей жене, аккуратно подняв её на руки. Она противилась, хотела выпрыгнуть, хоть удариться, но выжить. Женщина знала, чем это закончится. Если когда-либо закончится. Уильям почти ласково провёл пальцем по её выпирающей части ключицы, будто массируя, успокаивая. Изабелла плакала, всхлипывала, когда он продолжал играться с ней. Как с его личным другом, который должен быть послушным. — Милая моя… Мне кажется, что нам нужно с тобой поговорить… О твоём мнении и вещах. Которые ты выбираешь. Послышался всхлип, затем ноющий стон. Она умоляла, просила, хотела, но было бесполезно. Мужчина надавил на её выступающую косточку, которую явно было видно среди других. Там уже был синяк, который красовался, как украшение. Лично от него. Майкл нервно взвыл, пытаясь пошевелиться. Этого нельзя допустить, не снова. Женщина пыталась подавить визг, чтобы его не слышали малыши в соседней комнате. Уильям приблизился к самой ушной раковине, тихо дыша в само ухо. — Ты же знаешь. Если не ты, то это будут они, — он рассмеялся, продолжая говорить, будто его это возбуждало. — Я оторву ей ухо и преподнесу тебе как подарок. Куда ты его поставишь, если оно будет у тебя всегда? На тумбочку или на твой любимый стеллаж?       Женщина нервно кивнула несколько раз. Её тело тряслось, будто желе. Она была мертва. Мертва изнутри. И это всё он. Добил её. Сделал удобнее для себя. Его вечная заслуга, которая никогда не станет бесполезной, как его бизнес. Ведь можно сделать так, чтобы она слушалась. И была рядом. Всегда. — Мама! Нет! Не надо! — Майкл буквально кричал, умолял. Бог, если ты существуешь, останови этот кошмар. Кто-нибудь остановите этот кошмар. Парень начал пробовать встать, но тело отказывалось слушаться. Снова стон боли. Он умирает.       Мужчина тихо рассмеялся и вышел из комнаты. Майкл так и остался смотреть на эту чёртову дверь. Он не чувствовал ног, рук. Всё было ватным, словно из бумаги. Его сердце разрывалось. Болело. Горело. Он снова слизнул с губ кровь, теперь окончательно потеряв над собой контроль. Мозг отказывался работать, было ощущение прострации. Хотелось улететь прочь. От этой жизни, тела. Мальчишка снова заплакал, продолжая сидеть возле стены. Душа болела, разрывалась. Его стошнило на пол. Ощущения стали ещё отвратнее. Кровь из плеча не переставала идти. Всё вокруг начинало гудеть, плыть. И почему он не мог оказаться в мире чудес. Там ничего не страшно, всё так сказочно, словно твоя жизнь превратилась в рай. Звук ударяющегося ремня об плоть. Женский крик. И всё бы было так легко, как в детских сказках. Ещё крик. И не надо было думать о будущем, о настоящем. Ты живёшь в другой реальности. Удар о стену. Только как туда попасть, если так хочется.

***

Он понимал, что долго так не протянет. Его сосуд, лучший друг умирает изнутри. Потому что именно он совершил оплошность. Нужна была новая жертва. Которая будет не как она. Её невозможно было нормально подстроить под себя. Тогда ещё, в те времена, он не умел этого делать. И теперь встречает сопротивление. Но если начать заранее, то мы можем прийти к совершенно новому логическому заключению. Нужно играть по другой тактике. — Мама… — послышался голос маленькой рыжей головы, входящей в комнату. Наконец-то всё стихло, когда отец уехал на работу, хотя время было позднее. — Мне страшно одной, ты можешь почитать мне сказку на ночь?.. В ответ последовало лишь молчание. Почему она не отвечает ей? Девочка недоумевала, направившись в комнату старшего братика. Может он поможет ей разбудить маму… Точнее снять её с петли.