Сборник драбблов по омега!Хаджиме

Родители с обоих сторон давят своим: "Вы должны быстрее завести ребенка, чтобы удолговечить наш мир". И так каждый раз: в каждом письме из дома, в ужине с семьёй Гокуу. - Энки, мы должны поговорить - серьезно начал Хихи Гокуу. - Я не собираюсь заводить детей. - холодно отрезал Энки, напоследок, перед тем, как выйти из тронного зала, кинув взгляд на короля. Позади послышался лишь тяжелый вздох. - Брат! О чем вы говорили? - накинулся на своего брата с вопросами Самон. - О детях. - он продолжил идти, не обращая внимания на него. Старший Гокуу шел в свои покои, а рыжеволосый остановился, когда Энки завернул за угол. Хаджиме сидел в их покоях на мягком ложе. В голову раз за разом лезли мысли о семье, что осталась в далёких землях, родных землях, где богатые поля и реки, выходящие в открытый океан, а сейчас, сейчас только бедная почва и горы, будто слабый жаворонок запертый в каменной клетке, откуда нет выхода. Поток мыслей прервался, как-только до ушей дошёл звук тяжёлых шагов. Затем хозяин комнаты зашёл к нему. Его взгляд сразу же опустился на омегу. Тот сидел неподвижно, также неотрывно смотря на него. Красноглазый медленно поднялся. Даже несмотря на его высокий рост, Хаджиме еле достигал плеча альфы, но они продолжали смотреть в глаза друг другу. Наконец, бывший Сугороку начал: - Энки-сан, могу ли я пойти и помочь в сражениях? Нашей стане не хватает воинов. - Это исключено. - омега будто в воду глядел, это делало ещё больнее, раздирая душу изнутри. От него отгрызали куски; от него уводили свободу. А Энки и не заинтересовался, откуда у него эта информация, откуда узнал или вовсе подслушал. Так проходили дни, недели, месяцы. А они оставались всё также непреклонными. Но вместо мира между странами, причиной уже стала нежелательная, но возможная гибель кронпринца. И маленькая ячейка в династии Гокуу поняла - им теперь не отвертеться. *** Омега лежал, прижав конечности к туловищу и укрытый пуховым одеялом. А Энки протянул руку, чтобы сорвать его с своего мужа. Тело коснулась резкая прохлада, а по телу пробежали мурашки от голодного взгляда альфы. Он прожигал его взглядом потемневших зеленых глаз. От давящего запаха становилось тяжело дышать, а от напряжения теплело внизу живота, между ног уже было мокро. Кажется, что он никогда не отмоется от этого позора, но всё это потом. Сейчас было только наслаждение, мимолетная боль от новой метки и его проникновения и снова наслаждение. Ощущения грубой ладони на лице и хриплый голос, требующий, чтобы омега кричал потише. *** - Брат, почему твой муж не вышел провожать тебя? - недовольно спросил Самон. - Он спит - с плохо скрытой теплотой в голосе ответил старший брат, снаряжая верного коня огненно-рыжей масти для предстоящих сражений. *** Через несколько месяцев воины пришли, радостные от победы. Среди них отличался один силует одного человека: он был выше остальных и длинные волосы. Хаджиме мог больше не волноваться.