We are all searching for someone whose demons play well with ours

***

В какой момент всё пошло наперекосяк, Ханна не знала. Искренне не понимала и того, почему сейчас совсем не чувствует боли, ведь бег босыми ногами по городским улицам дарит отнюдь не приятные ощущения. В женские стопы сильно врезается дорожный гравий, особенно острые камушки даже впиваются в кожу настолько, что оставляют глубокие саднящие порезы-царапины, но девушка не сбавляет скорость, лишь стиснув зубы бежит вперёд, не оглядываясь. В голове обрывками мелькают картинки: вот Ник предлагает ей чай, вот — замахивается и отпускает пощёчину, вот — откашливается и давится собственной кровью. Рыжая делает глубокий вдох, отгоняя подступившую тошноту. Мысли никак не собираются в кучу, слава богам, что ноги сами помнят дорогу, и вот она уже стоит у входа в здание, где находится её комната.

***

Несколькими часами ранее. Сунув руки в карманы брюк молодой человек лениво плёлся по набережной. Обычно идеальная причёска слегка растрепалась, несколько влажных прядей от лёгкого ветра норовили залезть в глаза и широкая ладонь поспешила их пригладить. Хмурые брови придавали взгляду суровость, но в этот раз она была какой-то меланхоличной. Парень держал подмышкой серый альбом с рисунками и направлялся в дальний угол двора, к чужому дому. Если бы эта рыжая была обычной девчонкой, Порко бы совершенно не парился, наверняка бы сидел где-нибудь в баре с друзьями, в приподнятом настроении, наслаждаясь алкоголем и вниманием других представительниц слабого пола. Но нет, он почему-то идёт к её дому, и странное чувство неприятно сдавливает грудь всю дорогу. Паршиво. Нечто подобное он испытал, когда узнал, что Райнер унаследует бронированного, оставив его, Порко, позади, и позже, когда получил известие о смерти брата. Будто кошки скребутся, фу. Хорошо что штаны успели просохнуть, ведь вряд ли бы Ханне понравилось, если бы он наследил в её комнате. Нужно извиниться и забрать свои вещи, иначе попросту станет не в чем ходить. Противный скрип деревянных половиц перебил собственные мысли, и Галлиард ускорился, чтобы быстрее преодолеть ступени. Чуткое обоняние юноши улавливает тонкий, уже знакомый, цветочный аромат, и он в недоумении смотрит на тонкую полоску света, исходящую из приоткрытой двери. Осторожно подойдя ближе, он останавливается напротив проёма, мерзкий холодок прошёлся по загорелой коже, от чего блондин невольно поёжился. Не привык он чувствовать нечто подобное, не мог и понять, почему не в силах это контролировать. — Мда.. — тихо выдавил из себя парень, снова хмурясь и потирая висок. — Веду себя как малолетка. — Ханна? — несильный стук, минутное ожидание, никакого ответа. — Я вхожу.. — неуверенно он тянет ручку двери на себя, свободной рукой сильнее сжимая альбом. Порко медленно шагнул в помещение и прислушался. Свет в прихожей горит, но ни намёка на чьё-то присутствие, странно. Взгляд падает на аккуратно оставленные вещи, в которых девушка была на пляже. Он запомнил её бежевые босоножки с бантиком, теперь они спокойно стоят на обувной полке. — Наверное, к Пик ушла.. — пробормотал гость себе под нос, и положив альбом на тумбу у входа, уже собирался покинуть чужое жилище, но не найдя рукой выключатель, снова развернулся в комнату. В медовых глазах отразился яркий свет лампы, пришлось немного прищуриться, чтобы избавиться от лёгкого дискомфорта. Наконец погасив свет, он мельком глянул на кровать, и вспомнив, как Ханна, неуклюже вставая, упустила кружку с кофейным напитком, невольно пустил смешок. Через секунду его лицо вновь приобрело серьёзное выражение: на полу у стола неаккуратно валялась стопка рисунков, пара карандашей и ещё какие-то записки. Не снимая обуви, да простит его Вебер, он прошёлся к ним, в середину зала, и присев на корточки стал осторожно рассматривать. Очень странно, девушка бы вряд ли ушла, оставив беспорядок из вещей, которыми очень дорожила. Портреты, природа и наброски натюрмортов мелькали на бумаге. Взгляд зацепился за какие-то надписи на обратной стороне одной из работ. Буквы казались юноше знакомыми, но он всё никак не мог ничего прочесть. — Элдийская письменность… — будто что-то щёлкнуло в мозгу, и появившееся из неоткуда воспоминание отдалось яркой вспышкой, слабым разрядом электричества, застигая врасплох. Порко от неожиданности свалился на пятую точку и часто задышал. — Какого.. Хрена.. — одним движением он вырвал лист с текстом из альбома, поднёс ближе, рассматривая ещё внимательнее, в попытках вчитаться и понять о чем идёт речь. В тот день, когда он столкнулся с Ханной в кабинете, и та обманула Пик, направляясь к почтовому ящику вместо госпиталя, он проследил за ней и застал врасплох. Грубо припечатал к стене, и угрожал что убьёт, если засомневается в её намерениях. После, дождался, когда рыжая скроется из виду, легко вскрыл ящик и аккуратно достал письмо. Глазами быстро пробежался по строчкам. Типичный рассказ для домашних, о том как проходят дела, какая погода и прочая ерунда. За исключением пары неизвестных символов, местами проскакивающим вместо обычных букв. Порко не сыщик, и тогда не придал этому значения, лишь хмыкнул себе под нос и, закинув конверт обратно, поплёлся по своим делам. — Чёрт, рыжая.. Хитрая лиса, однако. — парень покачал головой, иронично улыбнувшись собственному промаху, и привстал, чтобы открыть окно. Обычно Ханна оставляет его открытым. Еще одна странная деталь будто легонько кольнула кожу, но Галлиард только отмахнулся. Сильно хотелось курить. Заметив на спинке кресла одну из своих футболок, он зацепил её пальцем и ловко надел на себя. Чистая, выглаженная. Пахнет душистым мылом и цветами. Получается, пахнет Ханной. — Хах, вот я идиот.. — парень запустил ладонь в волосы, слегка взъерошив, будто это поможет избавиться от странных мыслей, из-за которых болят мозги. Грузно усевшись в кресло, он поднёс пачку ко рту и легко выудил зубами одну сигарету. В полутьме помещения вспыхнул маленький язычок пламени зажигалки. Мгновение, и тлеет уже конец бумажной трубочки с никотином. Глубокая, долгая затяжка, а следом клуб дыма, ядовитого, но такого тягуче-приятного, до мурашек. Голова потихоньку становится лёгкой. Жаль, что траву в гетто достать проблемно, сейчас было бы очень кстати. *** Каждый новый шаг по лестнице давался девушке особенно тяжко, болела голова, клонило в сон. Изодранные запястья и ноги ныли и покалывали. Хотелось принять душ и лечь спать, нет, хотелось проснуться и понять, что это был лишь кошмарный сон. Ханна даже слабенько ущипнула себя за локоть, но это не помогло. Это реальность, от которой уже никуда не деться. Открыв дверь, она быстро, насколько могла, юркнула внутрь, и повернула ключ в замке. Неловко развернувшись, она задела бедром напольную вешалку, и тут же вцепилась в неё руками, чтобы удержать, но стойка для одежды оказалась тяжёлой для неё, полностью истощённой сейчас. Рыжая болезненно зажмурилась, ожидая сильного грохота от падения, но почему то осталась стоять, будто ещё одна рука, помимо её собственных, невидимая, придерживала железную конструкцию. Не такая уж и невидимая. Вебер медленно подняла голову и застыла, встретившись взглядом с глазами напротив. Медными, холодными, но знакомыми. — Привет, лиса. — едко шепнул Порко, легко удерживая вешалку. Он хотел улыбнуться, но заметив, что глаза девушки заблестели от слёз, растерялся, забыв про всё о чём собирался поговорить. — П-Порко.. Я.. — не думая ни о чём, Ханна делает неуверенный шаг навстречу, прижимается к груди юноши. Сердце бешено колотится. Её собственное? Или его? Неважно. Ведь мужские руки осторожно опускаются на её спину. Не сдерживаясь, элдийка содрогается в рыданиях, горячие слёзы стекают по раскрасневшемуся лицу, падают на футболку Галлиарда, мгновенно впитываясь. Он сжимает кулаки до хруста костяшек, неосознанно вгоняет ногти под кожу собственных ладоней, и слава богам, не насквозь. Вряд ли бы старое здание выдержало его обращение в титана, да и ора от старших будет — не оберёшься. Юноша разрывается от резко нахлынувших эмоций. Не понимает, почему до сих пор не придушил эту девицу собственными руками, или на крайний случай не отдал под трибунал. Всё предельно просто. Он всего лишь не хочет признавать собственных ощущений. К Ханне тянуло, кем бы она там ни была. Разум противится, подкидывая воспоминания о том, чему его учили с самого детства. «Почётные» воины, «гордость» Марлии, или всё же, проклятые элдийцы, из года в год носящие на себе бремя грехов далёких предков? Сердце глухо пропускает лишние удары. Крепкая ладонь непривычно мягко опускается на рыжую макушку, легонько гладит, и Ханна вздрагивает от неожиданности вперемешку с тупой болью, которая эхом разносится по всей голове. Её затылок горячий, почему-то влажный и липкий. Порко осторожно убирает руку, а в носу резко свербит от металлического запаха. Кровь. Парень включает свет, тем самым вынуждая обоих зажмуриться. Выждав минуту, чтобы глаза привыкли к яркости он разлепляет веки. Картина перед собой заставляет неосознанно отшатнуться. Пульсирующая венка на шее заметно вздулась, а хмурые брови поползли вверх — Ханна едва стоит на ногах, сильно ссутулившись, бледное лицо запачкано грязью, кое-где присохла кровь, правая сторона в ссадинах и словно немного опухла. Всегда мягкие локоны слиплись в один сплошной колтун, местами пропитавшись алой жидкостью. Глаза мутные и блестящие от слез, мокрые дорожки ведут по щекам к подбородку, и не думая высыхать. — Кто? — злобно процедил Галлиард. Замешательство и гнев. Он так сильно сжал губы и стиснул челюсти, что скоро почувствовал боль в зубах. — Это долгая история.. — тихо шепнула Ханна выдавливая из себя горькую ухмылку. — Я не тороплюсь, — молодой воин прожигает подругу взглядом. — Скажи, кто это сделал, и я его убью. — Похоже, я справилась с этим сама..

***

Рыжая сидит посредине кровати, почти с головой укутавшись в одеяло. Блондин, облокотившись об стол, устало трёт веки, переваривая информацию. — Мне нужно избавиться от трупа, — резко заговорил юноша, нарушая гнетущую тишину комнаты. — Это не составит труда и не займёт много времени. — он собирался выпрыгнуть в окно, но, заметив испуганные глаза девушки, остановился. — Не бойся, тут и местными пропавшими особо не занимаются, не то что приезжими, — он подмигнул, в попытке разрядить ситуацию. — Тебя никто не тронет, Ханна. Дождавшись слабого кивка, Порко технично выскользнул в оконный проём, погружаясь в непроглядную ночную черноту, оставив зеленоглазую наедине со своими мыслями.

***

Прошло уже несколько часов, Вебер сидела, почти не двигаясь, лишь время от времени шмыгала носом и поглядывала на циферблат. Что же теперь будет — вопрос, за сегодня посетивший её голову не один десяток раз, снова добавил пару лишних килограмм воображаемому грузу на плечах. Она тяжело вздохнула. Планы союзников уже давно перестали казаться ей истинно верными, а враги, а враги ли? разве они были лучше? Как же легко жилось раньше, в неведении. — Лучше бы Ник убил меня в том подвале.. — едва различимый шёпот сорвался с её губ. — Появилась бы ты в своей комнате чуть раньше, это мог сделать и я. — тоже шёпот, но более заговорщический раздался с подоконника. Мужская фигура с несвойственной грациозностью опускается на пол, но запнувшись об обломки кресла спотыкается, навзничь падая на кровать, чудом удерживая в руках какую-то бутылку. — Вместо него могла быть твоя голова. Но можешь не благодарить, — Порко наигранно ворчит. — А если серьёзно, не парься, ок? Я куплю тебе новое. Ханна хмурится, она ведь даже и не думала про кресло. На лицо наползает глупая улыбка. Нервы сдают. — Ты как? — юноша наконец переворачивается на живот, но не делает попыток встать с её кровати. — Нормально.. — она пожала плечами. По правде говоря, Вебер не чувствовала ничего, кроме дикой усталости, даже страх отошёл на второй план. — А ты? — И я. — он нахмурился в своей манере. Парень привык воевать с людьми из стран Альянса, с техникой, которую они придумывали для победы над Марлией с их титанами, но не был готов к войне с самим собой. — Неси стаканы. — Галлиард уселся на край кровати. На скулах заиграли желваки. Он дал себе шанс, шанс поверить Ханне, и плевать, если это окажется самой большой ошибкой в его жизни.