Привычка

Ким Докча сидел в своём просторном кабинете на белом диване, что был освещён лишь светом луны за большим панорамным окном. Белая россыпь из звёзд на небе сверкала. Казалось, что все эти кристаллы смотрят на тебя, но это было не так. Он знал, что стрим сейчас не вёлся, поэтому мог спокойно отдохнуть, не переживая о том, что каждое твоё движение улавливается любопытным взглядом твоих, вероятно, будущих врагов. Мужчина читал книгу прямо так, не включая свет. Зелья из сумки доккэйби если что подправят ему зрение, так что он не переживал и больше наслаждался атмосферой. В комплексе было прохладно и тихо. Многие уже давно уснули после утомительного дня. До следующего сценария ещё целый месяц, так что даже Ким Докча позволил себе немного расслабиться. Следующий сценарий был не сложен и у него уже был готов план, но вот последующий будет сложнее, так что Ким Докче надо будет сделать пару дел до начала сценария. Но до этого ещё надо дожить. За дверью послышались шаги. Ким Докча мог бы долго гадать, кто не спит в такое позднее время, но по звуку медленных и слабо слышных шагов понял источник звука. В дверь постучали, но Ким и не сдвинулся с места. Ведь знал, что гость примет молчание за знак согласия. В проёме появился Ю Джунхъюк без своего чёрного плаща в обычной чёрной водолазке и спортивных штанах. Такой одомашненный вид был ему к лицу и Ким Докча любил видеть его таким, а ещё больше ему нравилось расслабленное лицо компаньона. — Что случилось, солнечник? — привычно улыбается Ким Докча. Ю Джунхъюк видит эту улыбку каждый день. Она появляется утром за завтраком, когда он встречает членов туманности, в обед, на ужине, во время случайных встреч. При разговоре, при битве с врагом, даже при собственной смерти. На его лице всегда она, вечная его спутница. И эта улыбка не была чем-то, что мог видеть только Ю. — Нам нужно поговорить, — произносит Ю Джунхъюк, чуть отводя свой взгляд в сторону пола. — Ммм, — тянет Ким Докча, откладывая свой роман, — ты мог просто написать в полуденную встречу, разве нет? — Не мог, — кратко отвечает Ю. Ким хмурится, переживая о проблемах с системой. — Может стоит тогда заменить её? Вообще, как-то бывали случаи, когда встреча иссякала, — задумчиво тянет Докча, не замечая, что Ю Джунхъюк поднимает на него свой взгляд. — Остановись, — отрезает Ю, — разговор требует личного присутствия обоих. Мужчина в белом пальто уже предполагает самые страшные причины их личной беседы. Вроде как не было событий, которые бы, возможно, сподвигли эту глупую рыбу захотеть убить его. — Ладно, давай говори, чего застыл на месте и молчишь? Ю Джунхъюк смотрит на Ким Докчу в лунном свете и подходит ближе к нему. Чёрные волосы опрятно уложены на голове, одна нога элегантно закинута на другую, спина прямая и не показывает свою усталость. — Ким Докча, я люблю тебя. Мужчина в белом пальто, кажется, перестаёт дышать, его ресницы трепещут от удивлённо раскрытых глаз. Он смотрит на лицо регрессора, такое же исправно прекрасное, как и всегда. Спустя пару терпеливых минут тишины Ким Докча смеётся. — Ю Джунхъюк, у тебя скрытый сценарий от Уриэль, или ты с кем-то умудрился поспорить на пару килограмм клёцок? — говорит Ким с улыбкой, что отличается от ежедневной. Мужчина улавливает странную нервозность. — Или ты съел что-то не то? Я могу помочь, в целом, не так много вариантов, так что мы быстро найдём решение, как привести тебя в норму. Ю Джунхъюк стоит с каменным лицом, пугая этим невольно Докчу. Нервная клоунская улыбка Кима порядком начинает надоедать регрессору, но он ничего не предпринимает, решая спокойно ждать, когда до Докчи дойдёт смысл его слов. Ю Джунхъюк переживает, что своими действиями наоборот вспугнет этого раздражающего кальмара и он сбежит. Ладно, может сбежать, главное не на тот свет, как он это любит делать. Ю непроизвольно хмурится, и Докча вздрагивает от этого, ведь не знает причины подобного поведения у регрессора. Ю Джунхъюк впервые обращает внимание на это, а ведь такое происходит всегда. Ким Докча, вечно наглый и самоуверенный, с ухмылкой на своих губах, вздрагивает при его приходе. Плечи дёргаются, а тело напрягается. — Ким Докча, я действительно люблю тебя. — Может ты случайно сделал четыре ошибки в слове «убью»? И тогда Ю Джунхъюку надоело. Докча доставлял ему проблемы с самого первого его появления. Погрешность этой регрессии, которую хотелось уничтожить. Мужчина действительно хотел убить его, но с каждым разом подобное заявление всё больше теряло свою силу. Последнее время он всё чаще и чаще задумывался о том, что чувствует к этому идиоту. Уважение? Благодарность? Восхищение? Рядом с ним было спокойно. Когда Ким Докча был в поле зрения регрессора, он чувствовал облегчение. И Ю Джунхъюк сам не понимал почему. Потому что ему не придётся видеть кислые лица компаньонов, которые скучают по Ким Докче, что устраивает какую-нибудь революцию в звёздном потоке, будучи как бы мёртвым, или потому что он сам не хотел, чтобы тот пропадал куда-то. И со временем понял, что причина во втором. А позже пришло осознание того, что Ю Джунхъюк ощущает любовь к этому человеку. Регрессор резко толкается вперёд и падает двумя руками на спинку белого дивана, расставляя их по обе стороны от головы Докчи. Второй вздрагивает и резко распускает свои ноги, прижимаясь ближе к дивану руками. Ким видит чёлку мужчины, что свисает вниз, пока его голова опущена. — Эмммм, Ю Джунхъюк? — в таком положении они находятся минуту. Регрессор поднимает взгляд своих обсидиановых глаз, смотря прямо на лицо Ким Докчи. Второй сильно смущается от такой близости и ещё сильнее невольно сжимается. — Глупый читатель, значение фразы «я люблю тебя» в своих книжках не смог вычитать? — Ю Джунхъюк, кажется, приближается ещё ближе, по ощущениям Ким Докчи происходит именно так. Мужчина, словно шкаф, нависает над ним. Пусть и с появлением апокалипсиса, а также становлением созвездием Ким Докча сильно нарастил мышечную массу, как этого требовали сценарии, Ю Джунхъюк был всё ещё немного крупнее его. Регрессор наклонился к его уху, обжигая своим дыханием. — Я, — он делает паузу, — люблю. Тебя. Он возвращается на исходную позицию, смотря в глаза Ким Докчи. Мужчина в белом плаще вдруг изменил своё настроение, кажется поняв, что это всё не игра и не розыгрыш. Стрим отключён, сценариев нет, им не надо выворачиваться наизнанку, чтобы получить больше монет. Здесь лишь они двое, одинокая луна и тысячи звёзд. И эти три слова. С лица Ким Докчи сползает улыбка, и Ю готов поклясться, что своими глазами видит, как в голове глупого кальмара крутятся шестерёнки. Он думает даже в подобные моменты, когда надо опираться на свои чувства, а не на это всё. Воспользовавшись этим, Ю приближается ещё ближе и, готов поклясться, скользит по губам Ким Докчи, но тот в последний момент резко отворачивается, так что регрессору кажется, что это касание было лишь выдумкой его сознания. Мужчина переводит взгляд на отвернувшееся лицо, чтобы понять, что вообще произошло. И глаза Ю Джунхъюка расширяются, когда он видит выражение лица Докчи, такое, которое он не видел никогда. Эти эмоции не были недоступны никому, это был Ким Докча, что находился за своей воображаемой стеной, которую выстроил сам. Луна освещает лицо Ким Докчи, его напуганные глаза, в сочетании с некой грустью, странно дрожат. И Ю Джунхъюк понимает, что поступил неверно. Он хочет положить свою ладонь на лицо Кима, но тот демонстрирует свою невероятную реакцию, перехватывая её и пугливо переводя взгляд на кисть, что в его руке. — И-извини, — говорит дрожащим голосом читатель и прикрывает глаза, справляясь с дрожью. Ю Джунхъюка действительно пугает такое состояние. Он даже не представлял, что такой уверенный в себе человек может так легко потеряться. Мужчина отодвигается чуть дальше, не желая сделать хуже. — Ким Докча, что с тобой? Тебе плохо? — в голосе регрессора явное волнение. Ю Джунхъюк вдруг улавливает чужое тяжёлое дыхание, почему-то он боится, что прямо сейчас Ким Докча может задохнуться здесь. Регрессор хочет что-то сказать, но Ким Докча его опережает. — Ю Джунхъюк, — такой тон был не похож на те, что он слышал ранее, — я думаю, ты ошибся в своих чувствах, — отрезает Ким Докча, пытаясь успокоиться. — С чего ты вообще это взял? Я не тринадцатилетняя девочка в пубертатном периоде, я вполне могу отвечать за свои чувства, — твёрдо сообщает Ю. — Ким Докча, если ты не чувствуешь ко мне подобного, то просто так и скажи. Регрессор не хотел услышать этого. «Я не люблю тебя». Если Ким Докча скажет это, Ю Джунхъюк явно не обрадуется. — Я… Не важно. Давай просто забудем этот разговор. Ю Джунхъюк чувствует какую-то тяжесть в душе. Сидящий перед ним, подавленный Ким Докча выглядит таким… Непривычным. И его слова жутко режут где-то глубоко в душе. Ему плевать на чувства Ю Джунхъюка? Это глупо, Ким Докча в первую очередь всегда думает о других. Это заметили все члены туманности. Тогда почему же он хочет забыть? В чём дело? — Ким Докча, что с тобой? Расскажи мне, я не буду давить на тебя, — в знак доказательства последней фразы он отталкивается от дивана и просто становится напротив Докчи. Ему действительно страшно из-за того, что он видит. Ю хочет коснуться Докчи, чтобы успокоить его, как-то помочь, но тот отвергает любые прикосновения и, кажется, ещё больше пугается. — Я в порядке, просто давай забудем то, что ты сказал сейчас. — Ты не в порядке. — Я в порядке. — Ким Докча, — Ю Джунхъюку хочется зашипеть, но он понимает, что лучше сдержать себя, поэтому просто тихо шепчет, — ты не в порядке. Ким Докча резко вскакивает с дивана. — Да что ты знаешь обо мне, чёртов регрессор! — на грани ярости говорит Ким Докча, удивляя Ю Джунхъюка, его прекрасное лицо каждым своим миллиметром выражает непонимание. — Я в порядке, ясно тебе? — нервно повышая голос говорит Ким Докча и кидает острый взгляд в глаза Ю Джунхъюка. Он некоторое время молчит, смотря прямо в глаза Ю Джунхъюка. Эти глаза пытались прочитать тот ураган эмоций, который скрыл Докча в своих бездонных глазах и который впервые открыл кому-то. Ким резко отворачивается. — Извини меня за мою реакцию, — бубнит он, не дожидаясь ответа и направляясь к двери бесшумным шагом. Белая дверь раскрывается, и Ким Докча скрывается за ней, оставляя Ю Джунхъюка в смятении. *** Утро в комплексе было самым обычным. Все лениво таскались туда сюда, сонно переговариваясь. Ю Джунхъюк поднялся рано, весь на нервах. Он хотел быстрее увидеть Ким Докчу. Ночью он так и не решился пойти за ним, решив оставить его одного. Даже пробуждение Ким Докчи было таким же, как и всегда. Он проснулся чуть ли не самым последним. Выполз из комнаты около часа дня в одной чёрной футболке и шортах, а потом пополз на кухню, сделав кофе и по пути схватив на спину Шин Союн, что соскучилась по нему и прицепилась в честь этого. Биё мельтешила рядом, щекоча нос Ким Докчи. Ничего не изменилось. Как будто вчерашнего разговора не было. Ким Докча всё так же улыбается всем подряд, ругается на кофемашину, что не долила ему нужный напиток, болтает со всеми подряд. И Ю Джунхъюк не видит никаких следов ночного разговора. Смотря удивлённо из самого угла гостиной, он не может оторвать глаз от этой картины. Ким Докча что ли забыл это? Да нет… Быть такого не может. Но в чем тогда дело? Ю Джунхъюк следит взглядом за каждым движением мужчины, пока Ким Докча его не окликает с другого конца помещения. — Слушай, солнечник, ты скоро во мне дыру просверлишь, так что давай заканчивай, иначе натравлю кого-нибудь на тебя, — кричит Ким своим самым обычным подстёбывающим тоном. Ю вздрагивает и бубнит себе что-то в кулак, отворачиваясь. Этот голос был не такой, как ночью. Ким Докча не злился по-настоящему, как это было тогда. В его глазах нет того урагана эмоций, что мог сбить тебя просто с ног. Озорство и нахальство, как это было всегда. И наконец Ю Джунхъюк осознал, что Ким Докча просто отлично скрывает своё состояние и эмоции. Будь то смерть или обычный обед в компании, у него всегда было одно и то же настроение, из-за чего его считали придурковатым. И спустя столько времени до Ю дошла такая простая истина. Ким Докча просто не показывает, что чувствует на самом деле. Только Джунхъюк подумал, что раскрыл маски Ким Докчи, так перед ним появились новые. «Да что ты знаешь обо мне, чёртов регрессор!» Действительно. А ведь что он знает о Ким Докче? Кто вообще хоть что-то знает о настоящем нём? Собравшись с мыслями, Ю поднимается со своего места, не привлекая к себе чужое внимание и не замечая, как взгляд Докчи улавливает его действия. Регрессор решил сходить к человеку, который, по его мнению, знает Докчу больше всех. Это была не его мать. С ней он связываться вообще никак не хотел, эта женщина не особо нравилась ему и внушала страх. Она вечно сверлила его недовольным взглядом, когда он появлялся в поле зрения. Все мамы такие? Такое чувство, будто он её сына сожрать хочет, в честь чего она пожирает его взглядом. Хан Союн. Ю Джунхъюк недолюбливал её тоже, откровенно говоря. Но её переносил намного лучше, да и разобраться с Ким Докчей для него было первостепенной задачей, так что он пересилит себя и обратится к этой девушке. Он спустился на пару этажей ниже и нашёл нужную комнату, там его встретил нужный ему объект. Хан Союн лежала на кровати, свесив голову с неё и печатая что-то в телефоне. А, да, она же была писателем до всего этого. — О, чем заслужила личную встречу с самим главным героем в такой обыденный день? — нахально улыбается Хан Союн, и Ю Джунхъюк замечает веселье в её глазах. — Дай угадаю, надо помочь с Ким Докчёй? — Как ты… — Ты просишь у меня помощи только в одном случае. И так было всегда, и так будет всегда, — монотонно разъясняет Хан Союн, качая головой. — Так что ты натворил? — Почему сразу натворил?.. — раздражённо отводит взгляд в сторону Ю. — Хм… Ты сказал ему что-то невероятно тупое? Или в любви признался? Хотя, в целом, эти выражения синонимичны… — Ведьма… — шипит Ю Джунхъюк. — Так что случилось? Ю сверлит её взглядом, на самом деле ему не хотелось посвящать кого-то в его же чувства. То, что связывает их с Кимом, должно быть только между ними. Регрессор считал свои чувства чем-то… Слишком ценным. И делиться ими не хотел с другими. — С чего ты вообще взяла, что я признался ему в любви? — хмуро спрашивает Ю. — Камон, это было слишком очевидно, если у тебя не 5 айкью, как у Ли Хёнсона, то вполне можно увидеть, как ты смотришь на этого глупца, — Хан Союн достает лимонную конфету, закидывает её в рот и подскакивает со своего лежбища. — Ммм… Так как это произошло? Дай угадаю, ты просто подошёл к нему и сказал это в лоб, так? Ю Джунхъюк тихо вздыхает, дабы успокоиться. — Да, — на краю от нервного срыва, с максимальной спокойностью в тоне говорит регрессор, — может ты ещё знаешь, что… — То, что он послал тебя? Конечно знаю! — как-то слишком радостно вскрикивает Хан Союн, чуть ли не подпрыгивая на месте. — Да блять. Ты что следишь за нами? — возмущённо говорит Ю Джунхъюк, складывая руки на груди. — Нет, просто это было слишком легко предугадать. Так с чем тебе там надо помочь? — как ни в чем не бывало спрашивает Хан Союн, усаживаясь на какой-то стол и закидывая ногу на ногу. Ю Джунхъюк садится на кровать, упираясь локтями в колени. — Вместо отказа или взаимности, он мне сказал: «Думаю, ты ошибся в своих чувствах». Что за идиотизм? — хмуро говорит Ю, смотря на лицо Хан Союн. — Ещё, потом, в самом конце, к чему-то сказал фразу о том, что я ничего о нем не знаю… Девушка рассмеялась, чуть не свалившись со стула. Ю Джунхъюк понадеялся, что она свалится, желательно насмерть. — Так он прав. Что ты вообще знаешь о нём? Ю уже начинал думать об этом. Ким Докча не открывал ему другие стороны, всей компании была доступна одна и та же информация по его поводу. Он не выделял кого-то одного. И именно поэтому Ким Докча был загадкой для всех. — Очень легко предположить, что Ким Докча ни за что не поверит в твою искренность, даже если любит тебя, — слишком лениво произносит Хан Союн. Ю Джунхъюк удивлённо смотрит на неё. — Почему? Хан Союн смотрит на него как на идиота. Ну да, как вообще регрессор может разбираться в чувствах других, если у него в башке одни сражения. — Ты в курсе, что до апокалипсиса Ким Докча был обычным офисным работником? — Ну… Да. Какая разница, что было в прошлом? Хан Союн цыкает, делая фейспалм. — Слушай, ты серьёзно считаешь, что всё, чего мог добиться подобный умник, как Ким Докча, это работа в офисе? Этот идиот выстраивает многоходовые планы и вытаскивает всех из любой задницы. Он при желании мог монополизировать всю нефть на Земле. И при этом всём он обычный офисный работник, ничего не находишь странным? Возможно, в её словах есть доля правды. Это действительно странно. Ким Докча — это тот человек, который заставил удивиться Ю Джунхъюка. Он знал ответы на все вопросы, в любой ситуации мог помочь, даже не используя свои навыки, имея в наличии лишь гениальный мозг. — И как это связано с тем, что Ким Докча не верит мне? — Ох, какой же ты тугодум. До такого состояния человека могли довести лишь другие люди. Всё легко и просто, Ким Докчу буллили, издевались, тем самым вызвав у него там… Хм… Не знаю, депрессию? Породив постоянную защитную реакцию. Люди могли наговорить ему много вещей, в которые он начал верить на уровне подсознания. Знаешь, что-то вроде того, что он ничтожество, что не достоин любви и бла-бла-бла. Ю Джунхъюк с ужасом смотрит на Хан Союн, переваривая эту информацию. Буллинг? Такого человека, как Ким Докча, посмел кто-то обижать? Как он позволит это сделать? Да и вообще, в чем могла быть причина? Как бы регрессор не хотел в это верить, но этот факт складывает пазл реакции Ким Докчи. Реакция на те прикосновения ночью у Ким Докчи была слишком резкой. Он боялся их. Это отличалось от каких-то резких объятий детей или Уриэль. Такая интимная близость напоминает ему об издевательствах? В грозном образе Ю Джунхъюка он подсознательно видит хулиганов? Ким Докча отдавал все свои чувства и силы другим, но при этом сам не мог принять чужую любовь. Он был закрыт от всех, его защищала огромная стена, которую никто не сможет пробить, если он сам не впустит кого-то. Может он усугубил ситуацию тем, что так легко признался в любви? Для Ким Докчи важно то, чтобы его потенциальный возлюбленный мог принять травмы его прошлого? Это были до удивительного простые вещи, которые Ю Джунхъюк осознал только сейчас. Ким Докча боялся открыть свои тайны. Ему было страшно получить холод в ответ на его слова или чувства. Он не доверял Ю Джунхъюку. Быть может, он считал эту любовь поверхностной? Но это ведь было не так. Регрессор ощущал глубокую привязанность к этому парню. Он, конечно, может довольствоваться и тем, что Ким Докча таскается перед ним живой, с натянутой улыбкой, которой пытается заживить скрытые шрамы, но этого было недостаточно. Ю Джунхъюк хотел помочь Ким Докче стать счастливым, как это в свою очередь делал сам читатель для регрессора. — Спасибо большое, от тебя все-таки бывает польза, — грубо говорит Ю Джунхъюк, вызывая в свою сторону поток нецензурной лексики. — Всё же кто, как не любимый главный герой Ким Докчи… — бубнит сама себе под нос Хан Союн, раскусывая остатки конфеты. *** Ю Джунхъюк пробыл в раздумьях весь день. Ему хотелось получить внятный ответ на свои чувства, но теперь он желал ещё и помочь Ким Докче. Этот читатель всегда спасал его. Будь это стадо созвездий или личные переживания регрессора, которыми он не делится, но Ким всегда узнает о них и развеивает, будто их никогда и не было. Ю Джунхъюк тоже хотел уметь делать так. Говорить нужные вещи, делать нужные вещи. Первым делом, Ю Джунхъюк решил, что пора немного разнообразить атмосферу их постоянных перепалок друг с другом. Конечно, они не ссорились всерьёз, но всё же Ю решил ввести перемены. К примеру, сегодня он готовил ужин на всю компанию, и рядом как раз удачно проскользнул Ким Докча. Точнее, попытался проскользнуть по каким-то своим суперважным делам, но Ю Джунхъюк окликнул его. — Ким Докча, подойди сюда. Мужчина разворачивается на девяносто градусов и смотрит в сторону кухни, около которой орудовал регрессор. Он несколько секунд смотрел на эту картину, так и застыв в глупом положении, видимо оценивая опасность. В итоге он подходит к нему. — Что случилось? — привычный тон. Ничего не изменилось, даже когда они говорят лично. Ю Джунхъюк отворачивается на мгновение. Берет чистые палочки и цепляет ими кусочек мяса, что лежал на сковороде. Он протягивает его Ким Докче. — Попробуй. Он подозрительно смотрит на палочки с едой. — Ты мясо в томатном соусе тушил? Ю Джунхъюк закатывает глаза. — Идиот. Просто попробуй. Ким Докча смотрит на мясо, на Ю Джунхъюка и так ещё несколько раз. Регрессор терпеливо ждёт его решения. И вот, наконец, мужчина приближается ближе и захватывает ртом кусочек мяса, Ю Джунхъюк ослабляет хватку палочек и Ким Докча отходит чуть дальше, пережёвывая, закрыв глаза. — Ммм, вкусно! — радостно говорит он. — Иначе быть не могло, — хмыкает Ю Джунхъюк, мягко улыбаясь. — Будешь ещё? Ким Докча радостно кивает. Еда Ю Джунхъюка была самой вкусной в этой вселенной, без преувеличений. Поэтому читатель никогда не упустит стащить немного прямо из рук регрессора. Мужчина всегда замечал, что Докчу интересовала его готовка. Видимо, в «путях выживания» автор расхвалил его скилл в полной мере. Ю Джунхъюк берет новую порцию, в этот раз уже риса в каком-то вкусно пахнущем соусе, и Ким Докча с радостью поглощает его, расхваливая во всех красках то, какая же всё-таки прекрасная еда у регрессора. И ему лучше быть домохозяйкой, а не махать мечом налево и направо. — Когда мы дойдём до финала, для тебя хоть до конца жизни буду домохозяйкой, только не умирай, — Ю Джунхъюк смотрит прямо в глаза Ким Докчи. Интересно, почему он заслужил титул "уродливый король"? Он ведь прекрасно выглядит, — пожалуйста, — тихо добавляет Ю, пока Докча доедает тушёный перец, что попал ему в рот. — Запасайся энергией и рецептами без помидоров, — говорит весело он. Ю Джунхъюк смотрит на него и понимает, что он врёт. Этот идиот может завтра умереть, никому не сказав. А потом так же неожиданно воскреснуть. Больше всего Ю Джунхъюка пугало то, что в финале, который хочет Докча, нет самого Докчи. Пока что Ким Докча недостаточно открыт ему, чтобы так легко говорить о том, что он думает по поводу смерти. — Чего стоишь? Давай, корми меня, — нагло говорит Ким Докча, будто они не обсуждали серьёзную тему секунду назад. Ю Джунхъюк чувствует, что в районе груди защемило. Откроется ли он однажды ему? Регрессор покорно, словно домашний питомец, берет добавку и Ким Докча жадно поглощает всё, пока Хан Союн не заявляется на кухню со словами: «Блять, мы вообще ужинать сегодня будем, или Ким Докча всё пожрёт?». Всё это переросло в грозный взгляд Ю и типичную перепалку Хан Союн и Ким Докчи, в которой первая посчитала отличной идеей заставить мужчину опробовать свежих помидоров. Достав один из холодильника, она угрожающе ухмыльнулась и погналась за Кимом. Ю Джунхъюку оставалось лишь смотреть им вслед. Ладно, если это поможет развеяться Ким Докче, то пусть. *** Подкормки Ким Докчи продолжались очень успешно. Он пусть и подозрительно относился первое время, но как только еда попадала ему в рот, он сразу же успокаивался. В один день Ю Джунхъюк подумал, что путь к сердцу и душевному спокойствию Ким Докчи лежит через желудок. Ю Джунхъюку конечно, по его собственным суждениям, было далеко до гениального построения планов Докчи, но он считал, что его стратегия по успокоению Кима вполне успешна. Однажды, находясь в поисках его читателя, он наткнулся на картину, где Ким выходит из кабинета Ли Сольхвы, а позже на кухне пьёт какие-то таблетки. Это его до странного напугало, именно поэтому он пошёл к женщине узнавать, что принимает Ким Докча. Неужели всё настолько плохо? — Это Агомелатин. Из побочных эффектов лишь сонливость, так что не переживай, — говорит Ли Сольхва, заполняя бумаги и даже не поднимая взгляд на Ю Джунхъюка. — Почему он их принимает? Женщина потирает переносицу. — Спроси у него сам, — говорит она, решая посмотреть в его глаза. Если она скрывает, то там что-то важное. И то, что Докча не хочет раскрывать компании. Если Ким хранит это в тайне, то там тем более какой-то кошмар. Ю выходит из кабинета, не зная что делать. Он очень переживал за мужчину и чувствовал нарастающую тревожность. Ким Докча ничего не скажет ему. Ю Джунхъюк только испортит ему настроение. Именно поэтому регрессор принимает вполне здравое решение, посмотреть, что это за препарат в интернете, к которому все благополучно имели доступ. Он идёт к компьютеру на десятом этаже комплекса и увидев, что никого нет вокруг, решает забить в интернет лекарство. Читая информацию о лекарстве, он немного кривится, его брови хмурятся. Спустя время регрессор зарывается одной рукой в волосы, тяжко вздыхая. Это препарат, который принимают при сильных депрессивных расстройствах и высоких уровнях тревожности. Он также помогает справиться с бессонницей и паническими атаками. Закрыв глаза, Ю Джунхъюк понимает, как был слеп. И в голове всё чаще возникают слова Ким Докчи о том, что регрессор ничего о нем не знает. Почему мужчина молчит о том, что с ним происходит? Он принимает таблетки и вечно улыбается. Был ли Ким Докча счастлив хоть когда-нибудь? Или всё это была ложь, созданная для них? Каково Ким Докче в одиночку справляться с паническими атаками и читать ночами напролёт, пытаясь уснуть? Бояться близкого контакта с людьми, иметь повышенную тревожность и жить в оболочке постоянного страха. Регрессор был в похожей ситуации. Ему некому было рассказать о своих смертях и переживаниях, ему надо было достичь единственной цели — достигнуть финала. У него не было времени на других, не было времени на самого себя. Но тут появляется Ким Докча, который знает его лучше, чем он сам. И тогда всё меняется. Почему-то Ю Джунхъюк уверен, что этот книжный червь доведет всех до финала. Он знает, что Ким Докча не позволит умереть кому-то. Регрессор доверяет ему, и Ким Докча вытягивает его из пучины вязкой тьмы собственных грехов. Ю Джунхъюку помогли и теперь его очередь. Даже если Ким Докча не хочет принимать это. Несколько дней проходит спокойно. Ю Джунхъюк решил перейти на новый уровень. Теперь, при любом удобном случае, он брал Ким Докчу за руку, желательно переплетая их пальцы. — Ты чт… Не успевает вымолвить слова Ким Докча, как пальцы Ю Джунхъюка выскакивают из его руки, и регрессор проваливается где-то в глубинах комплекса, как будто ничего не случилось. «Случайные» прикосновения должны были вызвать эффект привыкания. Ким Докча первое время долго ёжился, пытаясь вставить своё слово, но Ю Джунхъюк так ловко увиливал, либо выбирал моменты, когда вокруг них были ещё люди, чтобы Ким Докча не смог возмутиться, по сути, читатель никак не мог высказать ему претензии. И постепенно, где-то неделю спустя, Ким Докча не пытался возникать. Просто давал свою руку на растерзание. Мужчина не отталкивал Ю, но и не принимал его жесты. Его пальцы всегда находились в свободном положении, не сжимая в ответ ладонь Ю Джунхъюка. И это поведение было краше любых слов. Они не обсуждали поведение Ю Джунхъюка. Между ними было безмолвное душевное молчание. Регрессор что-то вытворял, а Ким Докче оставалось лишь принимать. Одной ночью Ю Джунхъюк нецеленаправленно шёл мимо комнаты Ким Докчи. И проходя мимо, он явно не ожидал услышать звук того, как разбивается стакан. Даже не подумав о том, что это простая случайность, Ю Джунхъюк врывается в комнату на чистых инстинктах и спрашивает о том, что случилось. Ответа не следует, но он ему и не нужен, потому что он сам все понимает. Ким Докча, одетый в чёрную рубашку и брюки, с кинутым куда-то на стул плащом, сидел на полу, опустив голову и жадно хватал воздух. Чёлка прикрывала его глаза, и Ю Джунхъюк не мог увидеть эмоции, которые они показывали. Регрессор сорвался с места. — Ким Докча! — громко говорит он, опускаясь на колени. Мужчина ему ничего не отвечает. Ю Джунхъюк смотрит на его лицо, глаза заполнены страхом и горьким отчаянием, будто все самые страшные беды мира были собраны этими бездонными омутами. Рука Ким Докчи лежала на сердце, пока он жадно ловил воздух. — Ким Докча! Ким Докча, всё хорошо! — пытался достучаться до него Ю, не зная что сказать. Его сердце сковывалось непонятными цепями, когда он смотрел на Докчу в таком состоянии. Регрессор никогда не думал, что Ким Докча может выглядеть так. Потерянный в собственной буре сознания. Мужчина не отвечал, он никак не реагировал, лишь жмурил глаза и пытался удержать равновесие. Ю Джунхъюк не знал что делать. Он боялся, что его близкие прикосновения наедине опять вызовут такую же реакцию, как тогда ночью. Любил ли его Ким Докча? Быть может ему противны именно его прикосновения? Ю Джунхъюк, плохо ведомый в чувствах людей, боялся. Но когда мужчина чуть не упал на разбившийся стакан, реакция Ю Джунхъюка решила всё за него. Он подхватывает тело, что спасало и спасает мир по сей день, но сейчас выглядит таким беспомощным. Ким Докча весь дрожит, его плечи дёргаются, а как только Ю хватает его, внезапно со стороны Ким Докчи слышатся всхлипы. Мужчина чувствует, как рука слабо пытается его оттолкнуть и через пятнадцать секунд уже сдаётся. Ю Джунхъюк обхватывает тело своего читателя руками и близко прижимает к себе. Тот не спешит доверчиво прижиматься к широкой груди, находясь будто в чужеродном пространстве. — Ким Докча, ты в комплексе, здесь нет никого, кто хотел бы причинить тебе боль, — спокойно говорит Ю, позже замечая, как тот дёргается слишком сильно. — И здесь никто не сможет причинить боль нашей туманности. Регрессор поглаживает по дрожащей спине Докчу, пытаясь успокоить его. Спустя время он чувствует, как чужой нос утыкается ему в грудь, а свитер постепенно становится влажным. Ким Докча дал волю своим слезам, и Ю Джунхъюк почувствовал облегчение. — Ким Докча, я всегда буду рядом с тобой, как и подобает компаньону в жизни и смерти. Он не знает, слышит ли его Докча в своей усилившейся истерике. Но Ю Джунхъюк надеется, что его слова дойдут до Ким Докчи. Даже в таком беззащитном состоянии он кажется ещё более закрытым, чем раньше. — Я действительно хочу выслушать тебя. Но если ты будешь просто молчать, я не уйду. Хан Союн назвала бы его фразы дерьмовыми, но Ю Джунхъюк говорил то, что у него было на уме. — Дыши спокойно, Ким Докча, — тихо говорит Ю, зарываясь пальцами в чёрные волосы мужчины. — Давай вместе, вдох… Выдох… Ю Джунхъюк сам начал дышать в подобном, медленном темпе, бормоча как мантру эти два слова. И, на удивление, Ким Докча начал слушать его. Значит, Ю Джунхъюк действительно смог достучаться до него. Плечи Ким Докчи всё ещё вздрагивали, но не так сильно, как раньше. Когда их тихое дыхание начало звучать в унисон, тело мужчины расслабилась, и он больше ввалился в объятия регрессора. — Я устал, — единственная фраза, которую произнёс Ким Докча за этот вечер. Голос его звучал так отрешённо и непривычно, что Ю Джунхъюк на мгновение испугался. И регрессор догадывался о значении фразы. Ким Докча не мог не устать. Несмотря на всю его внутреннюю силу. — Давай отдохнём, — шепчет Ю, смотря в окно. Ещё немного и солнце вовсе зайдёт за горизонт. Ким Докча кивает и прикрывает глаза. Мужчина легко поднимает его тело и, расправляя кровать, укладывает его на неё. Регрессор снимает обувь и ложится рядом, накрывая их обоих тёплым белым одеялом. Любитель книг даже не возникает, молча принимая жест от Ю. Тот в свою очередь прижимает к себе спиной Ким Докчу и обнимает, утыкаясь носом в его затылок. Пахло мятным шампунем. — Спи, я не уйду. И Ким Докча не отвечает, лишь закрывает глаза и достаточно быстро засыпает в уюте окружающей их тишины. Сон Ю Джунхъюка был очень чутким. Апокалипсис научил его реагировать на любой враждебный шорох. Но этой ночью он спал слишком глубоким сном. Ощущение того, что Ким Докча рядом и не собирается никуда уходить, успокаивает. *** Когда Ю Джунхъюк открывает утром глаза, он чувствует себя отдохнувшим и видит, что место рядом пустует. Мужчину на мгновение охватывает испуг, что Ким Докча ушёл из комплекса на какую-нибудь верную смерть, но видит, что на стуле висит белый плащ. Без него бы Ким Докча никуда не ушёл. Осознавая это, мужчина облегчённо выдыхает. Конечно Ю Джунхъюк надеялся, что утром его глупый читатель будет спать спокойным сном рядом и желательно они будут лежать в обнимку, но видимо регрессор слишком обнаглел. На уровне подсознания он знал, что Ким Докча сбежит наутро. Из-за стыда, чувства вины. Что он ещё может себе накрутить? Это не важно, Ю Джунхъюк любое подобное негативное чувство выкинет из глупой головы. Возможно, Ким Докча просто проснулся раньше, поэтому и ушёл, но регрессор уверен, что это не так. Часы показывают 9 утра, а Ким Докча уже на ногах. Этого быть не может. Он в лучшем случае разлепит свои глаза к 11 часам. Хотя, быть может, Ю Джунхъюк не учитывает некоторых факторов? Поднимаясь с кровати, Ю Джунхъюк замечает, что излюбленные туфли Ким Докчи, в которых он был вчера, стоят рядом с кроватью. Этот идиот ушёл бродить по комплексу в одних носках? Смотря на пару обуви, он задумывается о том, что раз мужчина даже не обулся, он либо так сильно торопился сбежать от Ю Джунхъюка, либо собирается вернуться в ближайшее время. Регрессор затупил, смотря на обувь. Острые носки чёрных туфлей придавали им некую элегантность. Ю Джунхъюк сейчас задумался о том, как вообще Ким Докче удобно ходить в таких? Да и сражаться? Или он после того, как стал королём демонов, в себя поверил и теперь только летает? Хотя быть может он обувается в подобное с мыслью о том, что так его можно будет похоронить сразу, ведь он при полном параде. — Ау, ты чего застыл, солнечник? Завидуешь моей обуви? Ну ты не переживай, твои сапоги тоже ничего, — появляется в дверях Ким Докча. В его руках две кружки, которые он, подходя к кровати, ставит на тумбу. Ким Докча сваливается на кровать, переставляя свою подушку вертикально и облокачивается, пока Ю Джунхъюк смотрит на него как на восьмое чудо света. Он действительно здесь. Вернулся и не ушёл, пытаясь избегать его. Можно ли считать, что Ким Докча доверился ему? — Ким Докча… — Возьми, — говорит мужчина, беря в руки одну из кружек и протягивая мужчине. Ю Джунхъюк сразу определяет, что внутрь налит чёрный горячий чай. А судя по терпкому запаху, он очень крепкий. Всё так, как он и любит… Его читатель спокойно отпивает глоток капучино из своей кружки, когда регрессор принимает чай. — Спасибо. — Это я должен говорить, идиот. Спасибо, что помог мне сегодня ночью, — последние слова Ким Докча говорит тише. Ю Джунхъюк удивлённо смотрит на него. Неужели Ким Докча действительно принял чужую помощь? Регрессор мысленно улыбается, довольный прогрессом. — Как часто это происходит? «Не имеет значения». «Не твоё дело». Вот это он ожидал услышать. — Сейчас редко. Четвёртая стена не справляется, поэтому периодически сталкиваюсь с этим, — говорит безразлично Ким Докча. «Сейчас редко». Значит раньше было часто? Но раньше четвёртая стена была в порядке… Или он неосознанно упомянул время, что было до наступления апокалипсиса? Уголки губ Ю Джунхъюка опускаются. Его сердце терзает ощутимая боль, когда он понимает, что Ким Докча в одиночестве справлялся со всем, что его окружало в то время. Он был прямо как Ю Джунхъюк до встречи с Кимом. Также бесконечно одинок в этой огромной вселенной. — Поэтому ты принимаешь таблетки? — Как ты… — начинает Ким Докча, а потом до него доходит, — вот же падла, ты что, мой сталкер? — на лицо его читателя возвращается нахальная улыбка. — Я? Нет! Я не… — лицо Ю Джунхъюка немного вытягивается, и он хочет оправдаться, немного покраснев, он понимает, что, да, он самый настоящий сталкер. — В любом случае ты прочитал всю мою жизнь без моего разрешения, так что… — Да, мне стоило извиниться за это ещё раз… — Всё в порядке, если благодаря этой истории ты рядом со мной. Ким Докча отворачивается в сторону, чтобы не смотреть на Ю Джунхъюка. Тот в свою очередь внимательно наблюдает за Докчей. Он смущён? Регрессору кажется, что они так и будут молчать, пока в их комнату кто-нибудь не ворвётся. — Ю Джунхъюк, с чего ты вообще взял, что любишь меня? — вдруг отстранённо произносит Ким Докча, смотря куда-то в стену и размышляя. Он читал о влюблённости Ю в Ли Сольхва и не знал, как охарактеризовать их отношения. Им уделялось как-то… Мало времени? Они просто были и всё. Для заполнения какой-то дыры в сюжете, ведь как главный герой может быть без любви? Именно по этой причине Ким Докча не знал, что значит любить в понимании регрессора. — Я чувствую спокойствие, когда нахожусь рядом с тобой или вижу тебя рядом, — отвечает он. И Ким Докча думает, что… Да, Ю Джунхъюк мог бы сказать так. В реалиях апокалипсиса нужен такой человек. Но почему им стал именно он? — Разве этого достаточно для любви? Чувствовать себя спокойно можно в кругу семьи, с друзьями. Кажется, Ю Джунхъюк не различает простые понятия. Ю Джунхъюк ставит наполовину отпитый чай на вторую тумбу, что стоит рядом с ним, и Ким Докча оборачивается на этот звук. Он с глупо раскрытыми глазами следит за тем, как регрессор приближается к его лицу. Лицо Ким Докчи выражает удивление. Немного распахнутые глаза и приоткрытые губы, на которые Ю Джунхъюк считает нужным не смотреть. — Ты глупый идиот, — шёпот регрессора жаром опаляет губы, — я люблю в тебе всё, кроме твоих грёбаных смертей и отношения к самому себе. Твой голос и глаза. Внутреннюю силу, которой ты обладаешь, способность спасти всех и вся. Нахальное поведение и смелость, которое ты дополняешь своим гениальным и одновременно тупым мышлением. Я ощущаю спокойствие и надежду на то, что будущее будет действительно счастливым, если ты будешь рядом со мной. Я отказался регрессировать, но начну вновь, если это поможет тебе. Я готов сделать всё ради тебя и твоих глупых планов, если туда не включена твоя смерть, всё что угодно. Я просто чувствую, что люблю тебя. Теплота заполняет мою грудь, когда я думаю о тебе, а ду- — Та-а-ак! Хватит, остановись! — говорит Ким Докча, кладя свои ладони на губы регрессора. Может ли действительно произнести подобное Ю Джунхъюк из новеллы? Ким Докче кажется, что это сон. Подобная ледяная и вечно хмурая глыба способна на подобные фразы. Это похоже на какую-то злую шутку. Его лицо жутко красное, это особенно заметно из-за его кукольной бледности. Ким Докча готов прямо сейчас умереть от смущения. Ю Джунхъюк почему-то находит это милым. — Ю Джунхъюк, н-но… Вдруг я не тот, за кого себя выдаю? — Даже если ты тот, по чьей вине происходит этот апокалипсис, это не имеет значения, — мягко убирает он ладонь Ким Докча своей рукой и нежно целует ее. Видя то, как Ким Докча удивляется, он мягко улыбается. — Да и в любом случае, если это и так, то вряд ли ты сделал это намеренно, иначе я не понимаю причины твоих глупых смертей. — Ким Докча, просто скажи, любишь меня или нет. И если позволишь, то я хочу услышать то, что ты чувствуешь прямо сейчас. Причины твоих панических атак, переживаний. Я буду терпеливо ждать того момента, когда ты решишься на этот шаг, — говорит мягким голосом Ю Джунхъюк, пока Ким Докча пытается переварить поток этих слов. Он точно думает прямо сейчас. Его читатель не может потеряться в своих логических цепочках даже под напором чувств. Ю Джунхъюк отстраняется первым. Он допивает свой крепкий чай, обувается и выходит из комнаты, оставляя Ким Докчу наедине со своими мыслями. *** Ситуация точно такая же, как и после первого признания Ю Джунхъюка. В поведении Ким Докчи ничего не изменилось. Вот сейчас к примеру он в гостиной ярко улыбается Шин Союнг и Ли Гильюнгу, пока Биё весело крутится вокруг них. И кажется, будто нет у него никаких забот. Будто нет апокалипсиса, нет тех панических атак по ночам. Лишь уют окружающей его приобретенной семьи. Он выглядит счастливым. Действительно ли это было так? Или это притворство? Или несмотря на все переживания и апокалипсис Ким Докча действительно ощущает счастье? Ким Докча наконец начал отвечать Ю Джунхъюку. Слабо, почти незаметно, но регрессор замечал эти милые перемены в поведении Ким Докчи. Его читатель сжимал руку в ответ. Она всегда была холодной, но Ю Джунхъюку становилось теплее от ответных прикосновений. За всё это время, пока он пытался понять, почему Докча не поверил в его любовь, регрессор запомнил много новых вещей об объекте своего обожания. Нет, на самом деле он ещё давно неосознанно начал замечать привычки Ким Докчи, но в последнее время он начал больше времени уделять этому. Ким Докча любит мягкий кофе с молоком по утрам, а вечером пил слабо заваренный зелёный чай. От него всегда пахло свежестью, он пользовался мятным шампунем, но зубы мятной пастой чистить не любил. Ю Джунхъюк слышал, как он жаловался Хан Союн на слишком резкий вкус пасты. Ким Докчу сильно любили дети, в то время как на Ю они чуть ли не шипели. Ещё мужчина любил засыпать на любых диванах в комплексе, на самом деле ночевал он в своей комнате редко. Он постоянно читал. Если книга ему не нравилась, то Ю замечал, что тот ходит целый день каким-то наигранно-недовольным и жалуется Хан Союн, после чего они совместно ругаются на автора и его писанину. Ещё Ким Докча красиво улыбается, его улыбка всегда кажется мягкой, если он улыбается в пределах комплекса. Недавно Ю Джунхъюк узнал, что у Ким Докчи оказывается совсем скоро День рождения. Он никому не рассказывал о нем, поэтому его никто не праздновал в комплексе. Интересно, помнил ли он его сам? Возникает вопрос, откуда же узнал сам Ю Джунхъюк? Легко и просто. В медицинской карте у Ли Сольхвы была написана заветная дата. 15 февраля. Мужчина задумывался о том, что этот день действительно подходил Ким Докче. Конец зимы, весна совсем скоро, но и одновременно далеко. Мужчина был похож на февраль. Месяц, который никто не замечает, уже мысленно празднуя весну, так бы скорее всего думал Ким Докча. Дни идут спокойно. До сценария осталась неделя. Ещё немного и они вновь окунутся в этот океан страданий, из которого их любезно вытащит Ким Докча. И все надеются, что сценарий обойдётся без его смерти. В комплексе каждый был готов отдать жизнь за Ким Докчу, он правда даже не подозревал об этом, беззаботно бродя по комплексу. Как-то Ким Докча вышел на улицу в одиночку (обычно он выходил лишь в компании детей, дабы поиграть с ними в снегу), чтобы подышать свежим воздухом. И за ним конечно же увязался Ю Джунхъюк. Ким Докча не был удивлён, когда регрессор взял его руку в свою, и они в итоге бродили по окрестностям именно так. Со стороны они уже смотрелись как пара. Весь комплекс заметил странную перемену в их отношениях. Но реакцию комплекса замечал только Ким Докча, в то время, как Ю не обращал и малейшего внимания на всю суматоху вокруг них. Ли Джие однажды сказала, что мастер выглядит слишком умиротворенно рядом с глупым аджосси. Ю Санга переживала, что Ким Докча слишком резко и отстраненно реагирует на внимание Ю Джунхъюка. Но чуть позже, спустя пару недель их отпуска перед сценарием Докча-сси изменил свою реакцию, и Ю Санга спокойно выдохнула. После подобных изменений Ким Докча и Ю Джунхъюк выглядели будто изолированными от этого мира, они были на какой-то своей немой волне, внушая спокойствие всему комплексу. Когда оставалось пара дней до конца их отпуска, Ким Докча и Ю Джунхъюк неожиданно встретились ночью. Это была ночь перед Днём рождения Ким Докчи. Ю уже подготовил подарок для него и переживал о том, понравится ли он мужчине. Это были парные часы. Они были похожи на те, которые в свою очередь подарил Ким Докча. Только другого оттенка и с другой гравировкой. Ю не замечал панических атак у Ким Докчи с того дня. Он заглядывал к нему каждую ночь, но не видел их. И это было большим облегчением для регрессора. Обычно Ким Докча не пил на кухне, относя кофе или чай в свой кабинет или комнату. Но сегодня он почему-то был здесь. Свет был выключен, лишь панорамное окно с ярчайшей луной освещало комнату и Ким Докчу, что пил свой излюбленный зелёный чай. Он умиротворённо смотрел на небо и думал о чем-то своём. Ю Джунхъюк мог видеть, как в его чёрных глазах отражаются звёзды. Это было похоже на звёздное небо. Ю Джунхъюк всегда видел неразгаданную вселенную в глазах его читателя. — Почему не спишь? Тебе плохо? Бессонница? — обеспокоенно спрашивает Ю. Ким Докча не сидит за книгой, как делал это обычно, а просто в одиночестве наблюдает за небом. — Днём просто кто-то выспался, — засмеялся мягко Ким Докча и сделал глоток чая. — А ты чего не спишь? — Просто, — говорит он, становясь рядом с сидящим Ким Докчей. Они вместе наблюдают за небом в тишине. Пусть мужчины и молчали, им было комфортно и уютно. В комнате прохладно, из чашки Ким Докчи идёт пар. Чай всё ещё горячий, чем мужчина довольствуется. Ю Джунхъюк думает о том, что хотел бы проводить больше ночей в такой обстановке. Тишина, красивая ночь и Ким Докча под боком. — Ю Джунхъюк, — вдруг разрывает тишину Ким Докча. — М? — Могу я поцеловать тебя? — не отводя взгляда от окна говорит Ким Докча. Его взгляд нечитаем, впрочем как и обычно. Ю Джунхъюк удивляется, и, кажется, его дыхание останавливается вместе с сердцем. Поцеловать? Ким Докча действительно предложил это сам? Неужели… — Да, — тихо отвечает Ю и поворачивается к мужчине. Ким Докча в ответ смотрит на него, его лицо сияет в лунных лучах. — Наклонись, — говорит он, и регрессор покорно выполняет просьбу. Они некоторое время смотрят в глаза друг друга, Ю Джунхъюк не двигается, он боится спугнуть своего читателя и относится так бережно к нему, словно он хрусталь. Ким Докча двигается вперёд и, наконец, осознанно касается губ Ю Джунхъюка, тот на автомате приоткрывает их, давая свободу действий Ким Докче. Тот целует медленно и нежно, во рту ощущается вкус зелёного чая с яблоком. Ю Джунхъюк отвечает на поцелуй в таком же темпе, спокойном и уютном. Он чувствует жар из-за того, что Ким Докча совсем недавно выпил горячий чай. По телу разливается донельзя приятное тепло, которое, словно толстое и мягкое одеяло, окутало его. Ким Докча целуется так умело, будто делал это всю свою жизнь, и Ю Джунхъюк действительно задаётся вопросом, как так вышло, но через секунду откладывает его, отдаваясь чувствам. Он наконец достиг этой близости. Они целовались долго, но потом вдруг Ким Докча отстраняется. — Ты так по теориям в книжках научился целоваться? — это первый вопрос Ю Джунхъюка. Он с улыбкой смотрит на Ким Докчу. — А что, не понравилось? — расстроенно смотрит на него Ким Докча. Он разочарованно отводит взгляд. Ю думал, что тот ответит в нахальном тоне, но, кажется, он действительно переживал. — Идиот, наоборот, — Ю прикасается вновь к губам Ким Докчи. — Ю Джунхъюк… Я люблю тебя. И в этом момент в тишине этой комнаты Ю чувствует, как спал камень с его души. Его охватывает радость от взаимности чувств и от того, что его читатель открылся ему, что он смог свыкнуться с тем, что кто-то действительно любит его. Регрессор расплывается в ещё большей улыбке и обнимает Ким Докчу. — Я тоже люблю тебя, — шепчет он, пока Ким Докча приятно гладит его волосы на голове. И в этот момент кажется, что всё будет хорошо. И никто не сможет помешать им достигнуть душевного покоя. Но на следующее утро, в день рождения Ким Докчи и за один день до начала сценария, мужчина бесследно исчезает из комплекса, пока все спят.