Жизнь в нуаре

Часть 3: "Игра на чувствах"

Узнав неприятную весть, Лоури тут же покинула кафе, а вместе с ним и своего "нового друга". Очутившись на улице, она даже не подумала о том, чтобы надеть на себя плащ, ну или хотя бы прикрыться им, а потому уже через несколько минут её пышная причёска стала похожа на мокрую солому, а костюм промок до нитки. Расстроилась ли она из-за поступка Уилсона? Была ли она в нем разочарована? Нет, ей было плевать на него и на его поступок. Её волновал лишь тот факт, что кто-то попытался сорвать её работу, и единственное, что она ощущала, был гнев, который с каждым шагом охватывал её всё больше и больше. Никто и никогда не имел права лезть в её дела, тем более срывать их. Войдя в двери больницы, Элеанор тут же устремилась к лифту, успев за это время собрать на себе множество непонимающих взглядов. — Лоури! — Прозвучал голос онколога за её спиной. Лоури надеялась, что сможет войти в лифт раньше, чем тот успеет её догнать, и ей удастся избежать разговора с ним, однако, в последний момент его пальцы проскользнули в маленькую щель, отделяющую их, заставив двери вновь открыться. Джеймс с виноватым видом вошёл в лифт. — Лоури… — Он подошёл к девушке ближе и мягко, как бы стараясь не разозлить ту еще больше, сказал: — прошу, выслушайте меня… — — Мой пациент перевёлся в отделение вашего лучшего друга и сорвал мне исследование, вы правда думаете, что вашему положению может что-то помочь? — Не проявив ни единой эмоции, ответила Лоури. — Но что если диагноз Люка был и в правду ложным? Мы можем спасти жизнь этого человека! — Предчувствуя, что французская стерва попытается от него сбежать, Уилсон встал напротив неё, надеясь таким образом её остановить. — Лоури, неужели вы позволите умереть этому человеку? У Люка есть шанс на здоровую жизнь! — Пока онколог продолжал читать нотации, Элеанор, принципиально не слушая его, пыталась обойти мужчину, но тот всеми силами продолжал удерживать её. Наконец, терпение Лоури кончилось. — Боже, какой же вы надоедливый! — Злобно вырвалось из её уст. Она схватила Джеймса за галстук и прижав к стене, заставила того принять довольно неловкое положение. Лицо французской стервы было настолько близко к нему, что Уилсон даже почувствовал её тёплое дыхание на своих щеках. Он в ожидании затаил дыхание. Хоть его и немного пугало происходящее, он не мог не заметить, что в какой-то мере это ситуация его даже увлекала. Спустя долгое время довольно скучной и размеренной жизни, в неё врывается беспощадная брюнетка, которая переворачивает её вверх дном. Это было даже весело. Удержав короткую паузу, Элеанор заговорила: — Давайте разъясним нашу ситуацию. Мне плевать на вас, на Хауса и на Люка, ясно?! Мне плевать на то, что вы мне скажете, потому меня волнует лишь тот факт, что вы, идиоты, сорвали мой эксперимент, к которому я готовилась последние два года! И сейчас я пойду разгребать это дерьмо, чтобы вернуть всё на свои места, но если вы попытаетесь ещё раз сотворить что-то подобное, то поверьте, я испорчу вам и вашему другу жизнь настолько, что вы будете проклинать меня до конца ваших дней… А теперь уйдите с моей дороги и больше никогда не пытайтесь заговорить со мной, доктор Уилсон. — Уилсон испуганно посмотрел на неё. Та искра, что была в её глазах во время их разговора в кафе, исчезла бесследно. Её взгляд был пуст и бесчувственен как раньше. — Но я хотел как лучше. — С тем же виноватым видом произнёс он. В этот момент двери лифта открылись, и Лоури, немедленно отстранившись от Джеймса, тут же покинула его, тихо проворчав себе под нос: — Чертовы онкологи… — __________ — Люк! — Послышался женский голос из коридора. — О боже… — Прошептал Люк, предчувствуя безудержный гнев Лоури по поводу его перевода в отделение Хауса. — Все в порядке? — Поинтересовался доктор Чейз, ставя капельницу с очередным лекарством. — Если хотите, я могу вызва… — В этот момент дверь открылась, и в палате объявилась та самая разъярённая девушка. Она злобно посмотрела на мужчин. — Какого черта?! — — Извините, доктор Лоури. — Увидев Элеанор, Чейз тут же попытался остановить её. — вам нельзя здесь нахо…. — — Заткнись! — Перебив врача уже второй раз, рявкнула девушка, после чего вновь повернулась к собеседнику: — Люк, ты серьезно?! Мы с тобой проделали весь этот путь для того, чтобы за один день ты переметнулся на сторону сумасшедшего доктора? — — Доктор Чейз, можете оставить нас на минуту… — Вежливо попросил Люк и шутливо добавил: — Скорее всего она попытается задушить меня подушкой, так что советую далеко не уходить. — — Хорошо. — Ответил Роберт, еще раз подозрительно оглядев Французскую стерву. Хаус уже успел предупредить их по поводу этой особы, сказав такую забавную фразу: "Не смотрите ей в глаза, а то превратитесь в камень. Уже проверил это на Уилсоне." — Если что, вызывайте, я буду рядом. — После этих слов австралиец немедленно покинул палату, оставив молодых людей наедине. — Никаких подушек, Лоури, я серьезно. — С улыбкой сказал Люк, чем ещё больше вывел девушку из себя. — Ты обещал мне. — Лоури гневно посмотрела на него. — Ты обещал мне это ещё год назад. Ты сказал, что готов пожертвовать своё тело медицине… — — Да, но те два года ни один врач не давал мне шанс на выздоровление! — Тут же изъявил мужчина. — Хаус дал мне надежду! — — Да брось! — Вскрикнула Элеанор. — Хаус и Уилсон лишь хотят потянуть время, и нагадить мне, чтобы я всё-таки не смогла начать исследование. Это глупо! Ты проходил не одного врача во Франции, и все ставили тебе один и тот же диагноз! — — Лоури… — Он взял её за руку, но девушка тут же вырвала её и, оглядевшись вокруг, чтобы убедиться, что никто не видел этого, сказала: — Люк, сколько раз тебе говорить, что я ненавижу, когда меня берут за руки. — — Прости. — Он виновато положил руки обратно на кровать. — Но неужели ты не понимаешь, Лоури? Они дали мне надежду, которую я так давно потерял…почему я не могу просто порадоваться? — — Потому что это идиотизм. — Холодно ответила Элеанор. — И пусть! Просто тебе не представить, как приятно вновь жить с надеждой на лучшее… — Эта фраза лезвием полоснула по трезвому мозгу французской стервы. Какие-то чувства и воспоминания нахлынули на неё в то мгновение, однако девушка быстро подавила их, как всегда делала в подобных случаях. Она так и не придумала, что ответить на такое высказывание, а потому просто молчала и ждала, когда её собеседник продолжит свою мысль. Но концовка его мысли была такой же сентиментальной и скучной как весь этот разговор: — Неужели ты не хочешь чтобы я жил? Мы можем начать общаться вне больницы, стать друзьями, а может даже чем-то большим, кто знает…ведь я нахожу тебя невероятно привлекательной, хоть и сумасшедшей. — А потому, удержав короткую паузу, Лоури высказала ему всё, что думает по поводу этой ситуации, тем самым навсегда потеряв доверие своего пациента: — Господи, знала бы я, какой ты идиот, не взяла бы тебя в это дело. Мне не нужен ты. Мне нужно твоё тело. Мне нужно живое тело, чтобы наконец опробовать свой трансплантат… Ты наивен, Люк. Наивен, потому что думаешь, что Хаус поставит тебе другой диагноз, наивен, потому что считаешь меня хорошим человеком… Поверь, я не хотела говорить тебе всё это. Но ты меня вынудил. — Мужчина разочарованно посмотрел на неё. Он прекрасно знал, что Лоури это Сатана в теле очаровательной француженки, однако, он никогда не терял надежды на то, что в душе она нежна и добра. Сказанное ею в тот момент, как и предполагала Элеанор, стало последней каплей его надежды. — Ты отвратительна. — Расстроенно сказал Люк. — Я не хочу больше ничего слышать от тебя. Я остаюсь здесь и отказываюсь от участия в твоём эксперименте. Разговор окончен. — Лоури закатила глаза и уже хотела пустить в ход очередную колкую фразу, как за её спиной открылась дверь, и в палату вошёл Хаус, который увидев девушку, воскликнул: — Какие люди! Вас и искать не пришлось, доктор Лоури! — — А вот и виновник торжества. — Элеанор презрительно оглядела диагноста. — Я представляла вас ужасно сволочью, а не крысой… — — Эй! Я вообще-то этому парню жизнь спасать собираюсь! — Ответил Грег, доставая из папки какие-то бумаги. — И вообще мозги пилить идите к Уилсону, я пришёл дать своему новому пациенту документы на подпись. — Он протянул все документы Люку, кроме одной бумажки, которую, близко поднеся к лицу Лоури, он стал покручивать в разные стороны: — И конечно же, документ о выписке из отделения французской стервы… — — Я, пожалуй, сначала подпишу выписку. — Неожиданно прозвучал голос Люка. — Что б наверняка не попасть под её нож… — Хаус гордо протянул ему тот самый листочек, на котором уже через минуту образовалась подпись пациента, написанная синими чернилами. — Это Америка, доктор Лоури. Тут есть люди и поумнее вас, привыкайте. — На лице диагноста появилась подлая улыбка, при виде которой Лоури стало ещё больше не по себе. Она отвернулась от него и без какого-либо желания продолжать этот разговор, пошла в сторону двери. Когда же Люк закончил подписывать все бумаги, Хаус тут же забрал их и, напевая какую-то песню из 60х, вслед за Лоури вышел из палаты. В ту же секунду, как он оказался в коридоре, трость выскользнула из его ладони, и диагноз с грохотом упал на пол, заставив всех находившихся обернуться. Он сильно зашипел от боли, возникшей в ноге, и схватившись за неё, попытался найти свою трость и встать. — Упс. — Он поднял глаза вверх: перед ним с такой же подлой улыбкой, как была у него, когда он был в палате, стояла Лоури и крутила его тростью. Она наклонилась к нему. — О, Доктор Хаус…вы так самоуверен. Но поверьте мне, даже такому гению как вы, придётся очень нелегко с такой коварной женщиной как я. — Грегори попытался отобрать у девушки свою трость, но та успешно увернулась от него. — Это жестоко даже для вас, издеваться над инвалидом. — — Возможно… — Она пожала плечами. — Но понимаете, срывать исследования коллег это тоже очень жестоко. А потому, предлагаю следующий уговор: у вас 4 дня, чтобы вылечить Люка, в ином случае я забираю его обратно в своё отделение. — — Ещё чего. — Злобно ответил Хаус, но уже через мгновение захотел вернуть свои слова назад. Что-то подсказывало ему, что играть с Лоури слишком опасно в данной ситуации, и что проще выслушать её до конца, а потому он спросил: — Вы же собираетесь меня шантажировать, не так ли? — — Именно. И это может стать хорошей причиной для того, чтобы отобрать у вас лицензию. — В этот момент девушка отдала ему трость и даже помогла встать с пола. — Так что давайте не будем ссориться, доктор Хаус. Уверена, если дело в чём-то другом, то четырёх дней вам хватит, чтобы поставить новый диагноз. — Хаус кивнул. С другой стороны, она была права. У него была отличная команда, с которой большинство своих дел он решал не больше чем за пять дней, а потому волноваться было не о чем. Точнее, почти не о чем. — Ладно, значит, четыре дня. Через четыре дня в 18:34 вы его забираете. — — Вот и славно… Удачи, доктор Хаус. Надеюсь, вам удасться поразить меня. — После этих слов Лоури ещё раз окинула диагноста хитрым взглядом и быстро ушла прочь, предчувствуя, что победа у неё в кармане.