Blueberry Cupcake

      — Мама! Мам, купи кексик! — девочка потянула женщину за рукав в сторону лавки с изумительно дурманящим запахом. Каждый уголок городской ярмарки наполняется своим ароматом: к западу в воздухе витает пыльца цветов, что со временем кружат голову; на юге пахнет беззаботностью и детским счастьем — столики ломятся от обилия разноцветных побрякушек; с востока веет адреналином и смехом, вызванным громадными и не очень аттракционами, а вот север сие праздника приветствует гостя гастрономической эйфорией. Такие торжества бывали каждый год. Зачастую мероприятие выпадало на календарный праздник, и тогда приходилось откладывать на неделю другую. Площадь города и вправду похожа на муравейник. Каждый присутствующий увлечен своим делом и следует по тому плану, который сам же себе придумал, но именно в такие дни в сердце просыпается чувство единства со всем народом, и неважно знакомый человек или нет, в улыбке видишь что-то родное, общую радость, неподдельную искренность. Около ларька с выпечкой выстроилась действительно большая очередь. Ожидание не вызывало у них усталости или раздражения. Когда вокруг царит смех, со всех сторон можно поймать добрый взгляд, а яркие улыбки ослепляют настолько, что закрыв глаза, можно увидеть яркие разводы, будто мозг решил разлить неоновую краску под веко, подражая картинам Пикассо. — Кейтлин, мы не для этого здесь. Удивительно, как одним предложением можно разрушить хрупкую пирамидку ребяческого настроения. А зачем тогда они сюда пришли, если нельзя то, нельзя это, и даже вон туда нельзя? Её мать увлеченно с кем то обсуждала абсолютно скучные вещи, настолько скучные, что если вслушиваться и пытаться понять, о чем речь, организм откажется работать минуты через две. Кейтлин еще раз взглянула на женщину. Строгость лица разбавляла натянутая полуулыбка, волосы аккуратно собраны, белоснежные перчатки плотно прилегают в коже, что невыносимо в жаркий летний день. Все внимание матери уделялось кому годно, но только не дочери. Отличный момент улизнуть, не так ли? В животе раздались звуки, напоминающие, что вскоре желудку придется поедать самого себя. У маленькой Кейт денег не водилось, а значит надо что-нибудь придумать. Сзади булочной лавки явно должны хранится какие-нибудь запасы: ягоды, шоколад, посыпка, на крайний случай должен же быть там хоть кто-то, кого… — Эй! Ты что тут делаешь? — глаза цвета штормового океана уставились на Кейтлин изучающим взглядом. — Привет, — чтобы хоть немного унять тревогу, она попыталась улыбнуться и протянула новому собеседнику руку для знакомства, — я Кейтлин. — И что тебе нужно, Кейтлин? — голос не звучал дружелюбно, но его обладатель явно не хотел казаться чересчур грубым. — А ты что, не умеешь знакомиться? — маленькие бровки сошлись к переносице в недовольстве. Новый друг оценил напористость девочки и все-таки пожал руку в знак мира. — Вай. Губы Вайолет неспеша расплылись в улыбке. Такого радостного личика Кейтлин не видела ни в своих четырех стенах, зовущихся домом, ни на улицах Пилтовера. Вишнёвые пряди хаотично падали на лоб Вай, в глазах горел огонёк, маленький, но такой горячий, что желание дотронуться до него превышало желание дышать, чтобы ненароком его не задуть. Понятие Кейтлин об искренности переписалось в этот же момент. Кейт видела много важных для города людей, благодаря своей матери, и каждый из них улыбался, проявлял к ней заботу, привозя с собой диковинные статуэтки, нарочито целуя руку, кружа в воздухе маленькое тельце, будто так давно ждали встречи с ней, но кому есть дело до девятилетнего отпрыска? Рукопожатие двух детских рук было настолько трепетным и невинным, что маленькие белые искорки жизни пробежали по спине. Кейтлин даже в совсем юном возрасте получала мало внимания со стороны семьи, в то время, как эту заботу, нежность и любовь хотела разделить с кем-либо Вай. Простое пожатие рук вызвало у обеих необходимость друг в друге. К сожалению, в силу своего возраста они не смогли бы понять, что именно чувствовали, даже если очень попытались бы. — Хочешь кекс? — Вай протянула девочке лакомство, которое манило одним только своим видом, не говоря уже о запахе, — черничный, прямо как твои волосы! Беззлобный смех смешался с гулом толпы, скулы начинали болеть от непрерывной улыбки, отвести взгляд от пронзительных глаз Вайолет оказалось сложной задачей. Кейт с излишней осторожностью приняла сладость. Кекс в бархатной обёртке пастельного фиолетового цвета приятно отдавал свое тепло в руки. Кирамман взглянула на подругу, будто ожидая подвоха, но та только внимательно наблюдала на реакцией первой. Небольшой кусочек оказался во рту и мгновенно растаял, будто лёд решили растопить над костром. Баланс свежей отборной черники и ванильной глазури отправил каждый рецептор языка прямиком в рай, забирая с собой землю из под ног. — Кейтлин, — громом раздался голос матери над ухом девочки, — сейчас же выбрось это. Не хватало еще слухов о том, что моя дочь водится с нищими. Она выдернула кекс из рук дочери и бросила его на землю к ногам Вай. — Но мама! — жесткое короткое одёргивание за руку заставило Кейт замолчать. Сильная рука женщины утащила её за собой, оставив Вайолет одну. Девочка осторожно подняла кекс с земли и раскрошила его на дороге. — Пусть хотя бы птички оценят наш кексик.