Любого можно приручить

- Леви!... - - Эрвин, длиннопалый бы тебя побрал, Смит, не мешай! - Шипение вышло особенно грозным, чужие глаза сверкнули жидким серебром. Молчаливый до этого Страж ожег светловолосого мужчину таким испепеляющим взглядом, что, кажется, от Эрвина должны были остаться лишь обгорелые трусы. Даже Раскаленный был менее опасным противником. - Но... - Еще порция шипения. Все кошки Цитадели померли бы от зависти. Смит, во второй раз все же восприняв совет к месту и делу, замолк, чуть округлившимися глазами наблюдая за фигурой своего невольного оппонента. Леви же, тем временем, не спеша, с изяществом ящерицы, продолжал ползти вперед, пачкаясь во влажной после дождя земле. В руках этого миниатюрного мужчины без проблем угадывалась веревка. - Но... - - Я же сказал, молчи! Мне нужна лошадь, и точка! - - Но... - - Что?! - Так как слова были излишни, Эрвин молча ткнул пальцем по направлению их движения. Но, похоже, картинка смутила только его, потому что Леви обернулся обратно, все еще предельно злой, как орда Тощих. Кажется, у Стража чуть подрагивала бровь, а глаза, напротив, были распахнуты широко-широко. Даже ресницы не дрожали в попытке моргнуть. -... Но это же Скакун... - Скроив предельно постную мину, Леви еще более злобно уставился на Эрвина. - И что, мне теперь от этого не нужна лошадь? - - Он же убьет тебя! - - Если ты продолжишь шуметь, то точно убьет! - Сглотнув, Эрвин прикусил язык. Идея казалась все более и более провальной, а шансы выжить стремительно летели к нулю. Сейчас сложилась та самая ситуация, когда выхода, в общем-то, и не было. - Оставайся здесь и жди. Я быстро. - И снова зашуршал вперед. Хотя, зашуршал — громко сказано, звуков Леви не издавал совсем. Он, подобно корявому, был незаметен в этом лесу. Наверное, существуй в их Богом забытом мире лесные нимфы, даже они бы не заметили ничего. Тем временем, Страж все приближался к своему потенциальному транспорту. Транспорт же, лениво пошлепывая себя тонким кнутовидным хвостом по крутым бокам, все еще ничего не замечал. Даже массивные уши были повернуты в другую сторону. Кажется, Эрвин все же не разглядел рывок Леви. Просто в какой-то момент Скакун был сбит с ног и повален на землю. Трепыхаться он начал лишь секундой позже, молотя крупными, крепкими ногами по воздуху. Веревки почти самостоятельно оплели морду животного, старательно игнорируя раззявленную пасть с двумя рядами острейших зубов. Скакун оскалился и истошно завыл-заржал. Было в этом звуке что-то жуткое, но в то же время знакомое. Будто животное уже смирилось с тем, что в этот раз не уйдет. И не уйдет от конкретно этого человека, что сейчас по-хозяйски раскинулся над распростертой тушкой. Эрвин ощутил прилив понимания и даже пожелал копытной твари удачи. Хотя и знал, что не поможет. От Леви еще никто не уходил. Даже сам Смит. В какой-то момент положение резко сменилось. Скакун подскочил на ноги, а вместе с ним, точнее, на его спине, показался и Страж. Животное, мотнув массивной головой, попыталось достать своими нереально длинными челюстями до бедра человека. Но и эту попытку Леви максимально быстро пресек, дернув веревкой в противоположной руке. Голова твари невольно ушла в обратное положение. Вот только, видимо, транспорт им попался норовистый, потому что дальше последовало занятное зрелище. Скакун носился по полянке, резко тормозил и вертелся на месте, подаваясь вперед в надежде, что человек слетит со спины. Но Леви держался крепко. Даже, наверное, слишком, потому что скоро животное оставило этот метод и принялось за другой. Закидывая ноги высоко-высоко, кажется, на уровень собственной груди, лошадь хаотично подскакивала, била задними ногами в воздухе и выделывала такие кульбиты, что самые лучшие объездчики Цитадели упали бы в обморок. Страж все еще уперто держался. Видимо, в какой-то момент у Скакуна банально закончились силы и он замер на месте, тяжело дыша. Наблюдая со стороны, Эрвин видел, как вздымаются бока этого необычного существа, а на крупную морду оседает пар дыхания. - Вот так, Violenta. И больше никаких закидонов, понятно? - Кажется, один только этот голос методично забил последний гвоздь в крышку гроба свободы Скакуна. Крупные уши печально опустились, кисточки на них поникли. - За хорошее поведение — утешительный приз. - Можно было заметить очень тонкий, явно ироничный и чуть язвительный намек. Эрвин усмехнулся краем губ. Ему сегодня «утешительный приз» явно не положен, потому что Страж вечно отвлекался на его осторожности и предупреждения. Хотя, по сути, опасности не было. Это же Леви. Прямо перед носом Скакуна плюхнулась безжизненная тушка лисы. Животное оживилось, ушки дернулись вперед, кисточки задорно встопорщились. Кажется, лошадь буквально вдохнула в себя этот кусок мяса, плотоядно облизнув перепачкавшиеся губы. - Хей, Эрвин, выходи. Я добыл транспорт. - Шум кустов, и Смит явил свету свою персону с застрявшими в волосах листьями и разводами земли на рубашке. - Я вижу, Леви. Теперь только нужно этот транспорт пристроить в повозку. Тащить ее на себе дальше мы не сможем. - - Слыхал, Буйный? Будешь таскать вещи. И только попробуй открыть рот в нашу сторону. - Эрвин прыснул. У Скакуна сделалось такое несчастное выражение морды, в особенности алых глаз, будто его обокрали и надругались. Дважды. Хотя, по сути, так и было. Пришли люди, отобрали свободу, посмеялись над честью и статусом «самой страшной копытной твари в истории». Будь Смит такой вольной лошадью, ему бы тоже сделалось обидно до жути. - Ладно, Эрвин, лезь ко мне. Доедем до места и тогда решим, оставаться на ночь или двигать в ближайший Анклав. - Кивнув и уцепившись за руку Стража, Смит вскочил на спину животного. И если обычные лошадки, даже из Цитадели, проседали под их совместным весом, то Скакун, кажется, даже не шелохнулся. Приобняв Леви со спины, Эрвин довольно улыбнулся. - Как хорошо, что ты можешь приручить любого, Леви. - Тихий шепот на ухо был в таком положении привычным и обыденным. Страж, повернув голову так, что носы двух мужчин соприкоснулись, привычно хмыкнул, вперя взгляд в такие знакомые небесные глаза. - Как хорошо, что приручать мне нужно лишь одного, Эрвин. Держись, а то ветром сдует. - Стукнув пятками по бокам Скакуна-Буйного, Леви выслал животное в неспешный шаг, привычно ощущая за спиной тепло Эрвина и его руки на своих плечах. Закат красил силуэты этой странной тройки багрянцем, а сумерки постепенно скрывали цепочку глубоких следов. Ночь вступала в свои права.