Reign of stardust

Расположенный меж двух лесов 


город на поле, 


освещенный луной.

— Это ты стоишь за маленькой выходкой Джисона? — Спросил Чан, присоединившись к Феликсу в центре группы. Он оглянулся назад через плечо, туда, где шли Чанбин и Джисон. — Чанбин с тех пор выглядит взволнованным. — Я всего лишь сказал, что Джисон должен поговорить с ним, — Феликс поднял обе руки. — Я не говорил ему подходить и целовать Чанбина посреди разговора, — он надулся. — Я отказываюсь, чтобы меня обвиняли в этом. — Я тебя не обвинял, — ласковым тоном сказал Чан, отчего на губах Феликса растянулась широкая улыбка. — Просто поинтересовался. — Я сказал ему поговорить с Чанбином только потому, что он хотел сглупить и спросить, недолюбливает ли его Чанбин, — сказал Феликс, закатывая глаза одновременно с Чаном. — Удивлен ли я? — Спросил он, затем покачал головой. — Вовсе нет. — Он и правда немного переборщил, — согласился Феликс, на что тот рассмеялся. — Но, наверное, всё получилось? — Продолжил он, пожав плечами и посмотрев в сторону Чанбина и Джисона. Они не обращали внимания ни на что вокруг, поскольку смотрели только друг на друга. Не держались за руки, но шли достаточно близко, чтобы ладонями касаться друг друга. — Наверное, — размышлял Чан, внезапно став серьезным. Прежде чем Феликс успел спросить об этом, он продолжил говорить. — Как ты себя чувствуешь после вчерашней тренировки? — Нормально, — ответил Феликс, нахмурив брови из-за внезапной смены темы, но не был против. — Всё немного побаливает, но думаю, что могло быть и хуже. Может стать хуже, — он почесал нос. — В конце концов, вчера была только первая тренировка, и Сынмин сказал, что дальше будет только интенсивнее. — В этом есть смысл, — голос Чана напрягся. Наступила короткая пауза. — Мне жаль, что я не помог тебе тренироваться. — Что? — Сынмин прав. Учитывая угрозы, имеет смысл тренировать тебя, чтобы ты был подготовлен лучше, если Донгюль или Ынкён догонят нас, — Чан отвёл глаза, чтобы избежать взгляда. — Я должен был предложить обучение раньше. Я должен был подумать об этом, и мне жаль, что я этого не сделал. — Ты не должен думать обо всем, Чан, — Феликс взял его за руку. Чан на секунду напрягся, но потом расслабился, когда его ладонь ободряюще сжали. — Любой мог подумать об этом, так что не вини себя за то, что не сделал этого, — он вздохнул и крепче сжал её. — Многое произошло очень быстро. Я тоже не думал о тренировках. — Ты прав, — сказал Чан через мгновение. — Это всё чересчур, — Феликс перевел взгляд вперед. — Последние недели были… чересчур. — Да, — Чан усмехнулся про себя. — Они точно были чем-то необычным. Феликс открыл было рот, собираясь спросить о проклятии, но тут же прикрыл его. Ему пришлось напомнить себе, что проклятие будет снято во дворце. Не было никакого смысла строить догадки. — Сколько нам еще добираться до Мондума? — Спросил Феликс, снова меняя тему разговора. — Ты знаешь? — Нет, — задумавшись на мгновение, ответил Чан. — Но думаю, что мы достигнем его сегодня вечером или завтра утром, — он замолчал и посмотрел на спину Минхо. — Минхо или Хёнджин должны знать наверняка. Они, вероятно, больше привыкли к пешим путешествиям по этим тропам. — Согласен, — Феликс проследил за его взглядом. Он глянул на Минхо, а затем перевел взгляд на Хёнджина. Хёнджин шел между Сынмином и Минхо, пытаясь завязать разговор, но ни один из них не отвечал. Единственным, кто, казалось, был заинтересован в Хёнджине, был Чонин, шедший рядом с Минхо, но то и дело поглядывал в сторону Хёнджина, широко улыбаясь и поблескивая глазами. Феликс не мог сдержать улыбку, растянувшуюся на губах, наблюдая за тем, как Хёнджин пытается что-то объяснить с большим энтузиазмом. — Он довольно милый, — прокомментировал Чан. — Хёнджин, то есть. Феликс хмыкнул в знак согласия. — Что-то вроде младшего брата, — продолжил Чан. — Хотя я не слишком много общался с Минхо. Он явно не из болтливых, но… ты с ним разговаривал? — Немного. Он спрашивал меня о Сынмине. — Чего? — И он, и Хёнджин чувствовали, что с Сынмином что-то не… естественно. Чан фыркнул и тихо пробормотал, что «в нем нет ничего естественного». Феликс решил это проигнорировать. — Они никогда раньше не встречали магов клинка, — продолжил он. Чан на секунду напрягся, — хватка на руке Феликса стала крепче, — а затем сделал глубокий вдох и снова расслабился. — Я тоже не очень много знаю о таких магах, но я рассказал ему то, что знал о них. — Никто много о них не знает, — челюсть Чана напряглась, а голос слегка дрогнул. — Никто, кроме их создателей и самих магов. При этой мысли у Феликса неприятно свело живот. Маг клинка создавался другим магом и обычно выполнял функции телохранителя. Но иногда их создавали просто от скуки, и одинокие маги клинка оказывались в темных уголках общества. — Я думаю… я хочу думать, что мы поступаем правильно, доверяя ему, — сказал Феликс. — Доверяя Сынмину. Чан хмыкнул, но звук был явно неодобрительным. — Я доверюсь твоему мнению, — сказал он через мгновение. Феликс облизал свои сухие губы. — Если ты ему доверяешь, то и я буду, — Чан опустил плечи. — Как уже сказал Джисон, он спас тебя в башне, и именно он помог нам собрать всё необходимое, чтобы вытащить тебя оттуда. Я просто… — Он посмотрел в сторону Сынмина. — У меня плохое предчувствие, и просто… я очень надеюсь, что оно окажется пустяком. — Я не виню тебя за то, что тебе неспокойно рядом с ним, — сказал Феликс, сжимая руку Чана. — Я заметил, у него есть способность дергать за нужные ниточки, чтобы расстроить кого-то. Чан фыркнул, но ничего не сказал. — У нас всё будет хорошо, — произнес Феликс, в основном пытаясь убедить в этом самого себя. На этот раз настала очередь Чана ободряюще сжать его руку и утешительно улыбнуться. — С нами всё будет хорошо.

***

Они достигли Мондума, когда солнце начало садиться. Деревня располагалась посреди Ававеальда и Сисивеальда. Она была невелика, но Феликс никогда не видел такой маленькой деревни. Близилась ночь, лампы уже зажглись, и из домов можно было увидеть свет. Кругом всё казалось уютным, и Феликсу не хотелось ничего более, кроме как поговорить с жителями. В конце концов, это была деревня под его властью. Но он знал, что это невозможно. — Мы пойдем вперед, — сказал Чан, после чего они с Чанбином отошли от группы. Его голубые глаза блуждали по группе, а затем остановились на Феликсе, и взгляд их ничуть не смягчился. — Феликс не может идти в деревню. Это вызовет подозрения. — А два дракона подозрений не вызовут? — Сынмин скрестил руки на груди. Чан нахмурился. — Что? Лучше ты пойдешь со мной в деревню? — Спросил он, подняв бровь. — Почему бы и нет? — Пожал плечами Сынмин. — Я привлеку меньше внимания, чем ты. — Уверен в этом, маг клинка? — Прошипел Чан. — Вполне, драконий страж, — ответил Сынмин, взявшись за ожерелье. Вспыхнул желтый свет, — и вернулся каштановолосый Сынмин. — Думаю, я буду лучшим кандидатом. Человек менее подозрителен, чем полудракон. Чан схватил Чанбина за руку до того, как тот успел броситься на Сынмина. Тот же даже и не вздрогнул, когда дракон зарычал на него — звук был слишком гортанным и низким, чтобы быть человеческим. — Еще раз назовешь меня так, и я сделаю так, что ты больше никогда не заговоришь, — предупредил Чанбин. — Заметано, — сказал Сынмин, пристально глядя на Чанбина. — Я имею в виду, что если мы хотим остаться незамеченными, то Чанбину не стоит идти в деревню вместе с Чаном. Драконы вместе всегда считаются драконьей стражей, а такие здесь редкость. — Он прав, — Джисон прикусил губу. — Но не нужно было называть его полудраконом, — добавил он тихо. Если Сынмин и услышал его, то не подал никаких признаков. — С вами двумя всё будет в порядке? — Спросил Феликс, переводя взгляд с Сынмина на Чана. — Уверен, что мы справимся, — сказал Сынмин, прежде чем Чан успел ответить. — Нам нужно только найти место для ночлега, — добавил Чан напряженно. — Не думаю, что это займет у нас много времени. — Как насчет того, чтобы пополнить запасы? — Спросил Минхо, взглядом на мгновение задержавшись на Сынмине. — Мы можем сделать это после того, как найдем место для ночлега, — ответил Чан. Минхо хмыкнул. — Если мы сможем спрятать Феликса, то потом сможем пойти в город за припасами. — А мы не можем просто остаться под открытым небом? — Спросил Хёнджин. — Оставаясь внутри, мы сможем скрыться от посторонних глаз, — размышлял Сынмин. — Если драконы теперь на стороне Донгюля и Ынкён, нам нужно быть как можно более скрытыми, и, возможно, мы сможем найти место на окраине города, чтобы утром быстро уйти. — Я бы не отказался переночевать в доме хотя бы одну ночь, — тихо сказал Чонин. Чан глубоко вздохнул. — Скоро вернемся, — сказал он и жестом указал Сынмину следовать за ним. Все смотрели, как они вдвоем пошли через поле в сторону открытой деревни Мондум. Они стояли молча, пока Чанбин не заговорил. — Мне нужно отлучиться, — сказал он напряженным голосом и отвернулся, уходя обратно в лес. Он не удостоил никого из них взглядом. Повисла тишина, и затем Джисон поднялся. Он повернулся к Феликсу, открыл было рот, чтобы что-то сказать, но потом просто сжал губы и последовал за Чанбином в лес. — Почему Сынмин назвал Чанбина полудраконом? — Спросил Хёнджин, когда Джисон тоже скрылся из виду. — Он же чистокровный дракон, разве нет? — Он нахмурился. — Он чистокровный, — сказал Феликс, глядя в ту сторону, куда ушли Джисон и Чанбин. — Но полудракон — это как… Это унизительное слово, которое используют, чтобы оскорбить драконов, у которых много видимых чешуек, — он глубоко вздохнул, а сердце заколотилось в груди. — У Чанбина много чешуек, — проронил Хёнджин, на что Феликс кивнул. — Значит, его… его так называли раньше? — Всю его жизнь, — он потёр лицо. — Это не моя история, но я… Он не любит говорить о своей чешуе. — Думаю, Джисон — единственный, кто может говорить об этом довольно свободно, — сказал Чонин. — У остальных двух плохой опыт: они слишком похожи на драконов и недостаточно на людей, — промычал Феликс. Наступила пауза, пока Минхо и Хёнджин осмысливали сказанное. Минхо пробормотал под нос тихое «я не понимаю общество», но прежде чем кто-либо успел ему ответить, заговорил Хёнджин. — Мне нравятся чешуйки Чанбина, — сказал он. Феликс не мог не улыбнуться, а Чонин хихикнул рядом. — Мне они тоже нравятся, — сказал он, после чего Чонин согласно хмыкнул. — Но, может быть… — Он запнулся, и улыбка исчезла с его лица. — Может, стоит дать Чанбину успокоиться, прежде чем говорить ему об этом. Возможно, ему нужно время, чтобы успокоиться. — Я понимаю, — ответил Хёнджин. Он глубоко вздохнул, выпрямил спину и посмотрел в сторону деревни. — Никогда здесь не был, — слегка наклонил голову он. — Я был в человеческих деревнях всего несколько раз. Они странные, — он почесал нос. — Смотря куда идти, но иногда они точно бывают странными, — согласился Чонин. — Я никогда не покидал столицу, — сказал Феликс, надувшись. — А ты когда-нибудь бывал в Мондуме, Чонин? — Спросил он, оглядывая розово-оранжевое небо на фоне заходящего солнца. — Бывал, — на его губах заиграла улыбка. — Я из другой деревни, недалеко отсюда. — Близко отсюда? — Феликс поджал губы и нахмурился. — Ты местный? — Хёнджин присоединился к разговору. — Я думал, ты из замка. — Нет, — Чонин покачал головой, отчего кудри упали ему на глаза. Он отвел их в сторону и указал направо, на юг. — Моя семья живет на ферме недалеко от деревни в том направлении. — Вот оно как, — мягко сказал Хёнджин. — Тогда почему ты переехал в замок? — Спросил Минхо, сузив глаза. — Почему ты оставил свою семью? Тебе пришлось уехать? Твоя семья погибла? — Спрашивал Хёнджин, открыв рот, чтобы задать еще один вопрос, но Минхо поднял руку. Хёнджин быстро закрыл рот и улыбнулся Чонину. — Прости. — Нет, всё в порядке, — ответил он с обожанием в глазах. — Моя семья очень даже жива. С моими родителями, братьями и сестрами всё хорошо, по крайней мере, было, когда я слышал о них в последний раз. Я младший из пяти детей и… — Он запнулся, нахмурившись. — Наверное, я хотел попробовать что-то другое. Мне предложили работу слуги в замке, когда мне было пятнадцать, и я решил согласиться. — Такой юный, — заметил Хёнджин, наклонив голову. — Юный возраст, чтобы оставить свою семью. — Наверное, но я… я не жалею об этом, — Чонин взглянул на Феликса. — Мне очень нравится работать в замке. — Это хорошо, — сказал Хёнджин. — Чем ты занимаешься там? — Готовкой! — С энтузиазмом ответил он. — В основном. Иногда делаю и другие вещи, но на кухне меня обучал шеф-повар. — Понятно, — мягко сказал Хёнджин. — Так вот почему ты так хорошо готовишь. У Чонина сразу же порозовели щеки, и Феликс прикусил губу, чтобы не сделать замечание по этому поводу. Он пробурчал что-то о том, что готовит он не так уж и хорошо. Феликс стал плавно отключаться от разговора, повернувшись к Мондуму и прикусив губу. Не мог побороть чувство сожаления, что не он пошел с Чаном в деревню.

***

Сынмину и Чану удалось снять на ночь склад. Сколько это стоило, они не сказали. Он не был идеальным, так как не хватало кроватей, но Феликс понимал, почему. Склад был темным и пыльным, освещался лишь несколькими мерцающими фонарями, но это было лучше, чем ничего. Он находился в трех кварталах от города, что было не самым идеальным его расположением, но с этим можно было справиться. У них была крыша над головой на одну ночь. Феликс и Чанбин были единственными, кто остался внутри, так как остальные ушли за припасами. Чанбин сразу же заявил, что останется с ним. — Я хотел пойти с ними, — надулся Феликс, выглядывая в пыльное окно. Небо было темным, последние крупицы солнца едва выглядывали из-за горизонта. Деревня снаружи, казалось, успокаивалась по мере приближения ночи. — Я никогда раньше не был в Мондуме. Хотел посмотреть, на что она похожа. — Я понимаю, но ты принц королевства, — заметил Чанбин, скрестив руки на груди и откинувшись назад. Он сидел на старых коробках и просто наблюдал за Феликсом с пустым выражением лица. — Ты не можешь просто ходить по улицам, как будто ничего не случилось, — он посмотрел в сторону окна. — Люди будут задавать вопросы, и я более чем уверен, что новости о нападении на замок достигли города. — Ты прав, — со вздохом сказал Феликс, садясь на ящик рядом. Он опустил плечо и на мгновение уставился в окно, припорошенное пылью, затем повернувшись к Чанбину. — Мы можем вернуться сюда позже? Когда всё закончится? Чанбин усмехнулся, на его губах растянулась нежная улыбка. — Уверен, мы можем это устроить, ваше высочество, — сказал он, получив в ответ игривый толчок. — Никаких титулов, — сказал он, а Чанбин только хмыкнул. — Я серьезно, — он надулся. — Никаких титулов. — Никаких титулов, — повторил Чанбин, и на его лице заиграла улыбка. — Как ты себя чувствуешь? — Спросил Феликс, повернувшись к нему. — Джисон пошел проведать тебя, а я просто… не хотел вмешиваться. — Ты бы и не вмешивался, — Чанбин опустил плечи и глянул на свои руки. — У меня всё хорошо. Сынмин просто умеет вывести из себя. — Да… он не очень-то старается держать свои высказывания при себе, — Чанбин хмыкнул на это. Феликс стал изучать его лицо. — Я знаю, это трудно, но, — он положил ладонь ему на руку, белые чешуйки стали мягкими и теплыми под его прикосновением, — постарайся не думать об этом слишком много. — Постараюсь, — сказал Чанбин, слегка шевельнув рукой, чтобы взять Феликса за ладонь. Его хватка была нежной, он держал Феликса так, словно его рука была сделана из стекла. — Это просто… заставило меня вспомнить, и я разозлился, — он издал тяжелый вздох. — Чешуи слишком много, да? Может, мне её прикрыть? Я могу сделать это, когда мы вернемся в замок. — Нет, — Феликс нахмурился, сжав челюсть. — Разве мы не говорили об этом раньше? Ты должен прикрывать руку, только если хочешь. Если ты хочешь держать её открытой, то всё в порядке, — он крепче сжал его руку. — Я не позволю тебе закрывать её, потому что некоторые говорят, что её слишком много, — свободной рукой он провел по предплечью Чанбина, после чего отпустил его. — Ты должен гордиться своей чешуей. Чанбин резко вдохнул. — Должен, — пробормотал он про себя, и на его губах заиграла улыбка. — Джисон тоже сказал, чтобы я гордился ею. — И ты должен, — твердо кивнул Феликс. Чанбин лишь усмехнулся, и улыбка Феликса растянулась на лице. Когда между ними воцарилась тишина, Феликс стал изучать лицо Чанбина. Улыбка все еще оставалась в уголках его губ, а в глазах что-то мерцало. Чанбин нахмурился, заметив, что на него смотрят. — Что? — Вы с Джисоном… всё уладили? Даже в тусклом свете фонарей стало заметно, что уши Чанбина навострились, и дракон отвел глаза. — Я… да, думаю, мы кое-что уладили, — наконец ответил Чанбин, и с его губ сорвалась забавная усмешка. — Он смелый, правда? — Это точно, — Феликс немного откинулся назад, наблюдая за ласковым выражением на лице Чанбина. Его взгляд был отстраненным, совсем не направленным на Феликса, и на его губах заиграла небольшая улыбка. — Но это часть его шарма. — Определенно. — Так вы теперь… пара? — Такой вопрос заставил Чанбина громко прочистить горло от смущения. — Ду-думаю, да, — произнес он, сделав глубокий вдох. — Я не знаю, что бы я делал без него, — повисла тишина, и он отвел глаза, избегая взгляда. — Я правда ненавидел его в какой-то момент. — Не сомневаюсь в этом, — сказал Феликс, забавляясь попыткой Чанбина сменить тему. — Какое-то время он был очень груб с тобой, — размышлял он. Чанбин хмыкнул в знак согласия. — Хотя ты заслужил тот удар. — Я провел около пяти часов в одном отделении с ним! — Возразил Чанбин. — Ты оскорбил его. — Он сам начал. — Так я и слышал. — Это всё он! — Чанбин надулся, скрестив руки на груди. — Я просто назвал его чешуйчатыми лапами. — Ну, это по-взрослому, — сказал Феликс, получив от Чанбина толчок в плечо. — Мы были подростками, не думаю, что от нас можно было ожидать зрелости. — И правда, — хмыкнул Феликс, на чьих губах растянулась широкая улыбка. Было приятно просто пошутить и забыть о серьезности текущей ситуации. Он издал короткий, но несколько довольный вздох, прислонив голову к плечу Чанбина. — Как ты себя чувствуешь? — Спросил Чанбин после короткого момента комфортной тишины. — Я… — Феликс запнулся, облизнув пересохшие губы. — Не знаю… думаю, я в порядке? Всё в порядке, но, — вздохнул он, — это всё слишком. — Это самое меньшее, что ты можешь сказать, — пробормотал Чанбин, заставив того усмехнуться. — Многое происходит, и я волнуюсь за тебя. — За меня? — Да, — Чанбин положил руку ему на ногу. В серебристом свете, исходящем от Феликса, жемчужно-белые чешуйки казались переливчатыми. — Как ты и сказал, это слишком, и я просто не хочу, чтобы ты или кто-то другой пострадал. Но сейчас ты в наибольшей опасности. Я не могу не волноваться. — Ты слишком хороший, — пробормотал Феликс. — Я просто защищаю своих друзей, — ответил Чанбин. — Спасибо, — прошептал Феликс, глубоко вздохнув и сильнее прижавшись к нему. — Можем мы остаться вот так на некоторое время? — Конечно.

***

— Надо было нам остаться здесь, — хмуро заявил Хёнджин, когда они с Минхо сели рядом с Феликсом. — Что читаешь? — Спросил он, моргнув, когда заметил книжку в руках Феликса. — Какой-то старый журнал учета, — тот сморщил нос и отложил его в сторону. — Нашел его где-то поблизости, он скучный и просто рассказывает о здешних товарах. Даты очень старые, думаю, кто-то просто обронил его и забыл, — он повернулся к Хёнджину и Минхо. — Вам не понравился Мондум? — Я не люблю деревни, — сказал Минхо, нахмурившись и скрестив руки на груди. — Слишком много людей в одном месте. — И они всегда странно смотрят на нас, — добавил Хёнджин, надув губы и также сложив руки. — Мне это не нравится. — Может, они просто не часто видели лесных духов? — Сказал Феликс, на что оба хмыкнули. — Мне всё равно это не нравится, — надул губы Хёнджин. — Они должны заниматься своими делами. — Должны, — согласился Феликс, даже если сделал это в основном для того, чтобы успокоить Хёнджина. — Но… помимо этого? Как вам город? Минхо пожал плечами. — Какой-то город. Много людей вокруг. — Кажется, у них был какой-то рынок на городской площади, — добавил Хёнджин, и Феликс нетерпеливо кивнул. — Думаю, было бы неплохо, если бы там было поменьше людей. На мой вкус, там было… слишком много народу, — сказал он, немного поёрзав на месте. — Мне это не понравилось, но в этом… наверное, я вижу в этом очарование, — он оглядел Феликса с ног до головы. — Думаю, тебе бы понравилось. — Я правда хотел пойти, — надулся Феликс. — Почему не пошел? — Наклонив голову, спросил Хёнджин. Розовые волосы упали ему на глаза, и он тут же отбросил их в сторону. — Это потому, что ты принц? — Да, — пробормотал Феликс, глядя вниз на свои руки. — Я не… я никогда не покидал замок, но, наверное… может быть, я слишком бросаюсь в глаза, чтобы бродить по деревне в глуши, — он сделал паузу. — Особенно после нападения на замок. — Ох, — тихо сказал Хёнджин. Он задумался на мгновение, нахмурившись. — Я не понимаю. — Всё в порядке, — сказал Феликс с улыбкой на губах. — Я думаю, что люди, вероятно, что-то заподозрили бы, если бы полунебожитель случайно оказался среди них. Этого достаточно, чтобы вызвать разговоры в городе, а поскольку мой бывший жених хочет моей смерти… держаться в тени — лучшее, что мы можем сделать. — Понятно, — прошептал Хёнджин. — Мне жаль, Феликс. — Чего жаль? — Феликс нахмурился. — За что ты должен просить прощения, Хёнджин? — Не я лично, но… — Хёнджин запнулся, облизнув губы. — Мне жаль, что ты оказался в такой ситуации. Я не могу представить, каково тебе, но… мое сердце болит за тебя. У Феликса потеплело в груди. — Хёнджин, — начал он, протягивая к нему руку. От него не ускользнуло, как Минхо напрягся при этом, мечась взглядом между ними двумя. — Спасибо. — Не нужно меня благодарить, — Хёнджин слегка сжал его руку. Он слегка наклонил голову, казалось, внимательно изучая его. — У меня что-то на лице? — Спросил Феликс, подняв бровь. — Нет, — рассеянно ответил Хёнджин, слегка покачав головой. Затем повернулся и посмотрел на Минхо. — Я просто… твои веснушки сияют. — Ах, — сказал Феликс, отводя глаза. — Они иногда так делают. — О, — тот всё еще хмурился, но кивнул. — Понятно… — Он улыбнулся. — Это действительно красиво. — Спасибо, — ответил Феликс, чувствуя, как лицо нагревается, и отдернул ладонь от Хёнджина, чтобы прижать тыльную сторону пальцев к своим щекам. Они сидели молча, и Феликс перевел взгляд на остальных. Чан в это время что-то обсуждал с Джисоном, а Чанбин, похоже, отвечал за ужин на вечер. Вернувшись, Чан сказал что-то о Чонине и о том, что ему не нужно готовить для них сегодня. Феликс тогда не слишком прислушивался, ему было интересно узнать, что они привезли из своего короткого путешествия. Послышались тихие шаги. Феликс поднял голову, увидев Чонина. Он широко улыбался, но потом на мгновение замер. Оглядел Феликса с ног до головы, нахмурив брови. — Что? — Спросил Феликс, садясь рядом с ним на противоположной стороне от Хёнджина. — Ты… ты ярче, чем раньше, — наконец сказал Чонин. — Что? О чем ты? — От тебя всегда исходил мягкий серебристый свет, — объяснил он. Феликс хмыкнул. — Очень слабый, еле заметный. Да, он и так знал. — Что… что с ним? — Спросил он, глядя на себя сверху вниз. — Сияние ярче, — ответил Чонин. — Я… я не заметил, — вздохнул Феликс, повернувшись к своим рукам. Он посмотрел на их тыльную сторону, затем снова на ладони. Он не замечал никакой разницы. — Я сияю ярче? — Повернувшись к Хёнджину и Минхо, спросил он. Два лесных духа некоторое время наблюдали за ним, потом переглянулись. — Может быть? — сказал Хёнджин, обернувшись к Феликсу. — Я не знаю? Я не думал об этом. Я не знал тебя настолько долго, что просто… Я просто думал, что ты излучаешь этот свет естественным образом. — Он стал немного сильнее, — сказал Чонин. Феликс промычал в ответ. — Но выглядит красиво. — Очень красиво, — добавил Хёнджин, и Минхо согласно промычал. Пока Хёнджин и Чонин говорили о чем-то другом, Феликс отвлекся от своих мыслей и обратил внимание на темную стену рядом, наблюдая за мягким серебристым светом, освещавшим её. Возможно, Чонин прав. Возможно, он излучал немного больше света, чем раньше. Но что это значит?

***

На складе было тихо и темно, его освещал только фонарь, а единственным, кто должен был бодрствовать в данный момент, был Чан. Но Феликс лежал, а сна не было ни в одном глазу. Он не мог перестать думать о том, что сказал Чонин. О его свете. — Чан, — приподнимаясь, прошептал он. — Феликс? — Спросил Чан, когда тот тихонько подвинулся и сел рядом с ним. — Что ты делаешь? Тебе нужно постараться немного поспать. — Я знаю, знаю, — пробормотал Феликс, глядя на свои руки. — Я просто… не могу заснуть. — Почему? Что случилось? — Чонин заметил кое-что, а я… — А ты? Он глубоко вздохнул. — Мой свет стал ярче? — Он поднял голову, чтобы встретиться с Чаном взглядом. — Что? — Мой свет, — повторил Феликс. — Он стал ярче? Я не знаю, так ли это. Я пытался выяснить это сам, но я не знаю, и теперь не могу перестать думать об этом. Я просто… — Ну же, — Чан взял его за руку. Он все еще носил перчатки, заставив сердце Феликса упасть от разочарования. Он уставился на Чана, но рука его рассеянно стала тянуть за перчатку. — Твоя голова сегодня сильно забита мыслями, да? Феликс молча кивнул, облизнув губы, держась за руку. Чан некоторое время изучал его лицо, рассматривая со всех сторон, а потом заговорил: — Может быть, он стал немного светлее, — сказал он. У Феликса заколотилось сердце в груди. — Ты… Это плохо? — шепотом спросил он. — Что это значит? — Не знаю, Феликс, — прошептал Чан, отдергивая руку. — Но… Твоя мама излучала свой собственный свет, верно? — спросил он, начиная снимать перчатки. — Да, — в груди расцвело тепло, когда Чан снова протянул к нему руку, на этот раз без перчатки. Его кожа была теплой, немного потной после долгого пребывания в ней, но для Феликса это было неважно. Он рассеянно провел пальцами по чешуйкам, покрывавшим тыльную сторону руки. — Я становлюсь всё больше похожим на нее? — Он умолк, нахмурившись. — Полноценной звездой? — Возможно, да, — руку Феликса обхватили пальцами, от чего сердце учащенно забилось внутри. Свободной рукой Чан провел по его щекам. — У тебя немного больше звездной пыльцы, — прошептал он, отводя руку назад, чтобы показать серебристую пыль. — Ох. — Выглядит красиво, — сказал Чан. — Ты красивый. Сердце затрепыхалось. Они оба сидели молча, просто глядя друг на друга. Сердце так и вырывалось наружу, а мысли разбегались во все стороны. И всё же он не упустил того, как взгляд Чана опустился к его губам. — Эй, Феликс, — сказал Сынмин, заставив обоих вздрогнуть от неожиданности. Они отстранились друг от друга и посмотрели на него. Он приподнялся со своего ложа: бледно-голубые волосы были в беспорядке, голос — хриплым, а глаза блестели. — Ты разве не должен спать? — Не мог заснуть, — пробормотал Феликс, отводя взгляд, так как его щеки разгорелись. Что он собирался сделать? Поцеловать Чана? — А, ладно, — ответил Сынмин, снова ложась. — Спокойной ночи. — Спокойной ночи, Сынмин, — тихо сказал Феликс. — Спокойной, — проворчал Чан. Возникла пауза, пока они ждали, когда Сынмин снова заснет. Феликс глубоко вздохнул и поднял голову. — Нужно ложиться, — сказал он, облизывая губы. — Но… можно я перетащу свой спальный мешок сюда? — Спросил, жестом указывая на место, где сидел. — Я… я чувствую себя в большей безопасности, — пробормотал он, а щеки вспыхнули только сильнее. В такие моменты он жалел, что вообще излучает свет. Чан определенно сейчас видит его красные щеки. — Конечно, — нежная улыбка растянулась на губах Чана, а сердце Феликса снова глупо дрогнуло. Ему нужно было придумать, как заставить его остановиться. Это становилось уже слишком. Чан помог ему тихонько перетащить спальник, и как только они закончили, Феликс устроился рядом. — Это… это кажется знакомым, — размышлял Феликс, укладываясь. Прошло совсем немного времени, и теперь пальцы Чана запутались в его волосах, нежно поглаживая кожу головы. Он закрыл глаза. — Помнишь ночь, когда я объявил о помолвке? — Да, — немного напряженно отозвался Чан. — Я обещал, что буду рядом с тобой на каждом шагу. — И ты остался верен этому обещанию, — сказал Феликс, уже чувствуя, как погружается в сон. Его веки были слишком тяжелыми, а Чан был таким успокаивающим рядышком с ним. Он чувствовал себя достаточно безопасно, чтобы заснуть. — Спасибо тебе, Чан, — он сделал паузу на мгновение. — Я не знаю, что бы я делал без тебя. — Я дал обещание. А я своих обещаний не нарушаю, — сказал Чан. — Особенно это касается обещаний, данных тебе, — повисла тишина, из-за чего Феликс был уверен, что заснул, но потом Чан заговорил снова. — Ты самый важный человек в моей жизни. От этого сердце ёкнуло. Феликс хотел ответить, но не смог. — Спи, маленькая звездочка, — прошептал Чан, лишь только чтобы Феликс услышал его слова. — Завтра нас ждет еще один день.