Дар свыше

Только оказавшись дома, он сумел вздохнуть полной грудью и не ощутить ледяной пустоты в груди. Тёплый и наполненный ароматами цветов из их сада воздух, пронизанный нотками соли, тут же изгнал из лёгких Северуса промозглый дымный аромат Лондона. Неужели он когда-то жил там и думал, что это всё, чего он достоин? Каким же глупцом он был! Нужно было уносить ноги, едва он понял, что помириться с Лили не удастся, а сам он никому не нужен — нищий полукровка с дурными манерами. Не стоило поддаваться вкрадчивым речам Люциуса, обходительности Нарциссы и идеям Тёмного Лорда, но он был в таком отчаянии, в таком состоянии ненависти к себе… А ведь Каркаров предлагал ему бежать, тогда, после турнира трёх волшебников. Бежать от смрада и агонии, от безумца, в которого превратился их Господин. Но Северус остался — ради того, чтобы закончить то, что началось в ту ужасную ночь Хэллоуина. Чтобы исполнить своё обещание. Там, в хижине, когда он истекал кровью, Грейнджер смотрела на него с таким ужасом, как будто он мог что-то сделать с её страхом смерти, а в её обречённом взгляде он отчетливо видел, что на его месте она видит всех, кто был ей дорог. Сейчас, когда он переместил её сюда, в свой дом, на миг в карих глазах он заметил ту же обречённость, но, к его удивлению, она не засыпала его вопросами, а просто опустилась на мягкий бежевый диван так, как будто последние силы её оставили. Северус никогда бы не подумал, что будет желать возвращения прежней невыносимой всезнайки. Ему пришлось уйти — он обещал знакомой ведьме Мари принести зелье от колик для её трёхмесячного сынишки и отчаянно надеялся, что её сестра Марта окажется где угодно, чтобы не встречаться с ней. Она почему-то решила, что нравится ему, и Снейп не знал, как ещё донести до неё, что ему не нужны отношения. Даже секс, который она так откровенно предлагала, не нужен. Всё то, что он когда-то испытывал, словно умерло вместе с Лили. Он не стал совершенно равнодушен к женщинам, нет, но сиюминутное удовлетворение совершенно не стоило того. Когда-то он жаждал близости, но не только физической, а теперь, пережив две войны и найдя наконец своё место, Северус понял, что мечты и надежды так и остались похоронены в Годриковой лощине. Постучав в выкрашенную весёлой жёлтой краской дверь, он сразу же понял, что его желанию сбыться не суждено — открывшая ему Марта томно склонила голову набок, откидывая за спину пышные кудри цвета красного дерева. — Северус, какой… приятный сюрприз, — голубые глаза смерили его взглядом, не пропустив ничего. — Я обещал Мари зелье, — сухо отозвался он, — позовёшь её? — А ты не зайдёшь? Я заварила чудесный ройбуш, а ещё есть персиковый пирог и мороженое, — протянула Марта. — К сожалению, у меня очень мало времени, — солгал он небрежно, — ждут другие заказы. Ты сама знаешь, как важно, чтобы зелье было свежим… Марта работала помощницей целителя в местной больнице — крошечной, не сравнимой с госпиталем Святого Мунго. Зато зельевар этой больницы был едва ли не большим педантом, чем сам Северус, и вечно ругал Марту за то, что она может дать пациенту требуемое лекарство не в ту секунду, которую он обозначил. — Ты говоришь прямо как Эдмунд, — закусила пухлые губы женщина, — ничего не произойдёт за полчаса. К тому же, есть ещё Невилл. Почему он не помогает? — Потому, что он травник, — Северус вытащил из кармана пиджака флакон с матово поблёскивающей опалового цвета жидкостью, — отдашь Мари? Она знает, как применять. Марта взяла бутылочку, попутно погладив его пальцы, которые Снейп не успел вовремя отдёрнуть. — Как насчёт выходных? Мы собираемся устроить на берегу пикник, присоединишься? — спросила она. — Вряд ли. Но спасибо за приглашение. Пусть Мари завтра сообщит, как себя чувствует Трент. — Разумеется, Северус, — улыбнулась Марта, словно невзначай коснувшись его плеча. Когда он переступил порог виллы, то сразу услышал смех Невилла и робкие мягкие звуки, которые издавала Рори, когда хотела показать, что ей тоже весело. Они вместе с Гермионой сидели на плетёных кухонных стульях, держа стаканы с соком. — И тогда я беру с полки эту книгу, а она как вцепится в мои пальцы зубами! — медленно и внятно рассказывала Грейнджер. Рори не сводила с неё блестящих глаз, внимательно изучая, как движутся губы. — А продавец не нашёл ничего лучше, как стукнуть несчастную своей волшебной палочкой, вместо того, чтобы… — Добрый вечер, — поздоровался Снейп, окидывая взглядом развернувшуюся сцену. Невилл широко улыбнулся, тронув дочь за руку, чтобы она обратила внимание. Рори соскочила со стула, бросаясь прямо в его раскинутые руки. — Сев! — радостно проговорила она. — А Гермиона мне рассказала про драконов. Представляешь, есть книга, где про них всё-всё есть, и картинки движутся, как колдографии. Я хочу эту книгу! Приподняв голову девочки за подбородок, он мягко сказал: — В Австралии нет драконов, поэтому такую книгу не найти. Я могу попросить мне её прислать… — У меня она есть… была, — вмешалась Грейнджер и тут же сникла, опустив взгляд. Он откашлялся, переглянувшись с Невиллом, который без слов поднялся на ноги, подходя к дочери. — Уже поздно, юная леди. А мы с тобой завтра собирались наловить гребешков, и ты обещала мне, что встанешь на рассвете. Так что пора чистить зубы и спать. Аврора послушно кивнула и, немного смутившись, шагнула к Гермионе. — Я рада, что ты приехала, — застенчиво пробормотала девочка и бросилась в сторону лестницы. — Спокойной ночи, Гермиона, — Невилл обошёл так и застывшего на пороге кухни Снейпа. Сбросив странное оцепенение, которое он почувствовал, увидев этих троих вместе, Северус стянул надоевший за день пиджак, набросив его на спинку стула. — Идёмте, мисс Грейнджер, покажу вам гостевую комнату. Гермиона словно во сне поднялась по деревянной лестнице, держась за резные перила. Дом был двухэтажным, внизу был подвал, переделанный Снейпом под лабораторию, где ей предстояло помогать ему в следующие полгода — ровно столько, по его мнению, требовалось, чтобы она окончательно окрепла и все последствия зелья неудачи покинули её организм. Ей предстояло заготавливать ингредиенты для зелий, очищать, мыть, сушить и сортировать их, следить, чтобы был запас. В данный момент у Снейпа было пять клиентов на терапии, три лавки, в которые он поставлял зелья постоянно и периодические заказы местного сообщества волшебников. Ещё Гермионе предстояло заполнить документы прибывшей и отнести их в Министерство Магии, купить себе новый гардероб и необходимые мелочи. — Здесь жарко и солнечно триста дней в году, — рассказал Снейп, — одежда продаётся уже с защитными и охлаждающими чарами, но за лицом и руками следует тщательно следить. Я покажу вам заклинания. — Но у меня нет волшебной палочки… — потерянно выговорила Гермиона, осторожно присев на край простой односпальной кровати, застеленной пёстрым покрывалом. Кроме неё из мебели в комнате были лишь комод и зеркало. Пол закрывал круглый коврик, а отдельная дверь вела в крохотную ванную. Сунув туда нос, она с облегчением обнаружила душевую кабинку и умывальник. В «Норе» не было ничего маггловского, старинная ванна наполнялась водой при помощи магии и заклинанием же подогревалась. Когда-то ей это казалось удобным. Дом же Снейпа был скорее похож на тот, где она жила с родителями — почти всё простое и добротное. И ни капельки не волшебное. — Я одолжу вам палочку… на время, — задумчиво сощурившись, Снейп изучил её лицо, — а позже купите собственную. Я не стал бы с этим торопиться, ваш магический резерв не полностью восстановлен. Возьмёте слишком сильную палочку — будете быстро уставать, а простая со временем перестанет справляться с вашим объёмом магии. — Спасибо, профессор, — на автомате ответила Гермиона. — Северус, — поправил он, — я больше не ваш учитель. А коли мы живём в одном доме, пусть и временно, не вижу причин в формальностях. Отдыхайте. Утром примете ещё одно сканирующее зелье, а дальше решим, можете ли вы уже помогать мне. — Тогда и вы зовите меня Гермионой, — немного оробев, попросила она, пряча глаза, — мисс Грейнджер… я уже давно не она. — Хорошо, — Северус кивнул, — доброй ночи, Гермиона. Когда он ушёл, тихо прикрыв за собой дверь, она опустилась на подушку, прижавшись щекой к приятно пахнущей стиральным порошком наволочке голубого цвета и дала волю слезам. Всё произошло так стремительно, и пусть она уже плакала навзрыд над своей жизнью, но боль никак не желала отпускать, терзая измученную душу. Рон предал её… и уже давно. Джинни хотела её смерти, а Гарри… последний важный человек, с которым они прошли столько всего, отошёл в сторону, позволив ей упасть. Если бы не Снейп, непонятно каким чудом оказавшийся рядом, Гермионе некуда было бы пойти. В Хогвартсе её никто не ждал, Виктор не смог бы ничего ей предложить, а Луну не хотелось стеснять, хотя она и звала к себе в Нью-Йорк погостить не единожды. Зачем Снейпу ей помогать, для неё так и оставалось загадкой. Да, она относилась к нему неплохо, будучи студенткой, да, дала показания, но он ни разу не поблагодарил её после войны. А когда через год после суда он исчез, никто даже не придал этому значения. Она наслаждалась новой ролью жены, пыталась строить карьеру, старательно гнала из памяти страшные события. Ей и в голову не приходило, что Невилл уедет вместе со Снейпом, что они станут друзьями. Пока не вернулся бывший профессор, они толком не успели обсудить это, но Гермиона поняла, насколько крепка их связь. Безумно жаль, что Ханна умерла, но Аврора была настоящим чудом, несмотря на свой недуг. И то, как Невилл и Северус обращались с ней, словно она была обычным ребёнком, подкупало. Они собирались отдать малышку в волшебную школу, старались дать ей нормальную жизнь. Кто бы мог подумать, каким нежным и терпеливым может быть Ужас Подземелий! Она даже решила, что это дочь Северуса и ощутила нелепый укол в сердце, когда подумала, что он счастливо женат. Хотя кто, как ни он, заслужил это. Гермиона знала историю о Лили и его жертве, и понимала, что никто из них даже близко не знает того человека, которым был их профессор. И вот теперь она в его доме, в безопасности. И совершенно не знает, что ей делать в этой новой пустой жизни, где не было Рона и Молли, отчаянного желания забеременеть. Словно из неё это выжгли. Кто она, эта новая Гермиона? И зачем ей вообще жить, если она не справилась ни с чем, за что бралась? Забывшись тревожным сном, она подскочила на рассвете от кошмара — Лаванда Браун кричала и надвигалась на неё своим огромным от беременности животом, а Рон и Гарри, одновременно направив на неё палочки, орали «Авада Кедавра». Подушка намокла от слёз, а лицо было опухшим. Гермионе внезапно захотелось окунуться в океан, чтобы смыть с себя всё, и она торопливо накинула свою потрёпанную серую мантию. Ботинки в такую жару были невыносимы, поэтому она спустилась по лестнице босиком. Вчера Невилл показал ей стеклянную дверь веранды, которая выходила на усыпанную песком извилистую дорожку, ведущую на пляж. Солнце только вставало на алом небе, воздух от близости воды казался свежим, и девушка вдохнула полной грудью, стряхивая остатки ночного кошмара. Спустившись к воде, она огляделась. Вокруг не было ни души, поэтому она сбросила мантию, оставшись в тонкой майке и трусиках из хлопка. Потом она вернётся в дом и примет душ. О том, что ей придётся потом влезть в ту же мантию, она старалась не думать. Войдя в воду, Гермиона нырнула с головой и поплыла, осторожно и медленно, вспоминая движения. Волны были, но она вскоре привыкла и даже наслаждалась вкусом соли на губах и блаженной прохладой. Повернув к берегу, она заметила стоящего у кромки воды Снейпа, и сердце ухнуло куда-то вниз. — Доброе утро, Гермиона, — проговорил он размеренно. Она нерешительно замерла, стоя по горло в воде. А он словно не заметил её терзаний, продолжив светскую беседу: — Невилл и Рори предпочитают на завтрак блины. А вы? Сегодня моя очередь готовить. — Я… мне всё равно, — с запинкой произнесла она, — блины так блины. Он едва заметно усмехнулся. — Неприхотливый ассистент — мечта любого зельевара. Вы решили остаться в воде? Течение усиливается. Гермиона прикусила губу, покраснев. — Если вы уйдёте, то я смогу выйти. Он изогнул бровь. — Вы что, купаетесь без одежды? В этой части залива безлюдно, но у нас есть соседи. Пока не сезон, но скоро они приедут. Не хотелось бы их шокировать. — Я одета! — выкрикнула она, краснея ещё сильнее. Снейп, словно сжалившись, наконец повернулся к ней спиной, и тогда она кое- как выбралась на берег, выжимая волосы и поспешно хватая мантию.