Последствия концерта 13.06

— Мы сегодня все молодцы, ребята! Теперь можно и отдохнуть! Завтра второй день… — первый день концерта подошёл к концу, и очень хочется домой. — У тебя стоит? — шепчет Чимин. — Что? — удивлённо переводит на друга взгляд Чонгук. — Он говорит, что у тебя стоит, — спокойно поясняет Тэхён, усаживаясь рядом. — Блять, так заметно? — ошарашенно уточняет Чон, переводя взгляд на свою вздыбленную ширинку. — Тебя возбудило то, как я провёл по твоей влажной шее пальцами? — шепчет в его ухо Пак, и Чонгук тяжело сглатывает, слова застревают в горле. — Или то, как я зажал тебя перед последним выходом за сценой? — тёплое дыхание Тэхёна обжигает, и Чонгук зависает. — Чонгук, тут арми бурно обсуждают твой пирсинг, — глядя в телефон, комментирует Джин, не обращая внимания на происходящее прямо перед ним. — Какой именно? — хмыкает Тэхён, толкая язык за щёку. Чонгук чувствует, как болезненно дёргается возбуждённый член в штанах. Поскорее бы оказаться дома.

***

— Ты сегодня был таким опасным на сцене. Дэдди-вайбы включил на полную катушку, — тянет с младшего футболку Тэхён, стоит закрыть входную дверь. — Такой горячий, Гук-и, — становится перед ним на колени Чимин, резко дёргая ширинку злополучных штанов, выдавших его возбуждение. — Прости, что облил тебя водой, хотел, чтобы ты немного остыл, — ухмыляется Ким, поддевая ногтем незаметный пирсинг на соске золотого макнэ. — Арми увидели, насколько это сексуально, когда ты такой…мокрый, — облизывается Чимин, освобождая из плена одежды сочащуюся головку. Чонгук не может ничего ответить, только дышит тяжело и расфокусировано смотрит на чёрную макушку Чимина перед ним. — Здравствуй, Принц Альберт*, — улыбается Чимин, прежде чем… — Блять, — срывается с губ Чонгука. Пухлые губы Чимина умеют делать так, что до звёзд перед глазами и забываешь, где ты, кто ты, и к чёрту всё. Татуированные руки зарываются в выкрашенную чёрным шевелюру, чтобы сжать у корней. Чонгук ловит взгляд бесстыже невинных глаз Пака, который смотрит на него снизу вверх, не смущаясь вовсе того, что его щека оттопырена членом Чонгука, и кусает губу, чтобы не заскулить. — Такой чувствительный. Впрочем, как и всегда, — наклоняется к нему Тэхён, чтобы обхватить губами проколотый сосок младшего. Язык Чимина обводит нежную головку, снова и снова касаясь уретры, толкаясь в неё кончиком языка, он прикусывает нижний шарик штанги под головкой члена. Чон шипит, резко переводя взгляд на Тэхёна, который увлечённо посасывает его сосок, оттягивая зубами топорщащуюся от ощущений горошинку, чтобы затем начать широко лизать языком весь ореол, задевая прокол. Его хёны делают его слишком горячим и текущим. Он закрывает глаза, напрягая мышцы ног, чтобы удержать себя. — Нет, Гук-и, зайчонок, смотри на нас, — шепчет, кусая его за проколотый ушной хрящик, Тэхён, прежде чем опуститься на колени рядом с Паком. — Сегодня на сцене, ты был так…серьёзно настроен…Папочка, — шепчет Чимин, прерываясь для того, чтобы каждый раз провести языком по красной сочной головке, слизывая капельки смазки. — Думаю, нашим арми понравился такой Дэдди-Чонгук-и, — кивает интенсивно Тэхён, сжимая своими идеальными красивыми пальцами тяжёлые яйца младшего, который весь горит от того, что с ним вытворяют. — Жаль, они не знают все места, на которых у тебя пирсинг, — подмигивает молчаливому парню Чимин. Язык Пака скользит по металлической бусинке, кружит вокруг, дразня, прежде чем он обхватывает всю головку члена губами, посасывая, продолжая языком касаться то одной, то другой бусинок штанги. — Малыш, так тебе нравится быть Папочкой? — приподнимает бровь, словно удивлён, Ким, отвлекая Чонгука, который, если честно, уже готов кончить. Тэхён потрясающий актёр, однозначно. — В-возможно, — хрипло отвечает Чонгук, подаваясь бёдрами вперёд, заставляя Чимина взять глубже. — Малыш захотел сегодня доминировать, — улыбается, прикусывая губу, Тэхён. Он перекатывает яйца Чона в своей руке, заставляя того давиться слюной. — Можно подумать, что ты против? — парирует Чонгук, переводя уверенный взгляд на хёна, дразнящего его. — Ну что ты! Люблю, когда ты включаешь дэдди, — подмигивает ему Ким, прежде чем наклониться и подвинуть Чимина. Чонгук смотрит внимательно, неотрывно, как два изумительных языка скользят по его напряжённому члену, будто ведя борьбу за первенство. Губы его хёнов оставляют десятки поцелуев и нежных касаний по всей длине его плоти. Их губы смыкаются в полу-поцелуе, захватывая при этом головку Гука. Они сплетаются языками, неотрывно скользя ими по возбуждению золотого макнэ. — Нам пора переместиться, — первым отлипает от лакомства, жадно облизывая пышные губы, Чимин. Они берут младшего за руки, чтобы стянуть остатки одежды и утянуть за собой к огромной кровати. Толкают его спиной на серые простыни и с грацией диких котов, раздевшись, следуют за ним, в четыре руки начиная ласкать всё его тело. Их губы оставляют влажные следы на его татуировках, на каждой напрягающейся от сдерживаемого удовольствия мышце, на стальных кубиках пресса, поочерёдно целуя и его губы, так нуждающиеся сейчас в ласке. Чонгук плавится от ощущений, чувствуя себя пластилином в умелых руках. Тэхён седлает его ногу, потираясь о массивное бедро своим возбуждением, чем вызывает дикое желание у младшего помочь своему любимому хёну. — Такой нежный, Гук-и, — шепчет Тэхён, глотая стон Чонгука ртом, когда тянет его за проколотый сосок, щипая, царапая. — Такой наш, — довольно хмыкает Чимин, прежде чем погрузить сразу два пальца Чона в свой блядский рот. Чонгук переплетается языками с Кимом, выгибая грудь дугой от ощущений выкручиваемых тонкими пальцами сосков. Жалящие поцелуи Тэхёна это всегда схватка — кто кого уложит на лопатки. Вот только Чон уже лежит, а над ним нависают два его хёна, которые вроде как называют именно его сегодня папочкой. Будто читая его мысли, Ким отрывается, облизывая опухшие губы, и улыбается: — Ты готов получать удовольствие…папочка? — Позаботишься о том, чтобы нам тоже было хорошо, правда? — жалобно смотрит, закусив губу, Чимин, ведя мокрыми от слюны пальцами Чонгука по своему телу. — Да. Обязательно, — сдавленно отвечает Чон на оба вопроса, чувствуя, как его пальцы направляют туда, где больше всего в них нуждается Пак. Тэхён встаёт, чтобы взять смазку. Чимин придвигается ближе, склоняясь над Чонгуком, оставляя поцелуй-касание на губах младшего. — Помоги мне, папочка, — шепчет Чимин, кусая пухлые губы, и заставляя Чона чувствовать себя самым нужным сейчас во всём мире. Ким надавливает на бутылочку с хлюпающим звуком, поливая пальцы золотого макнэ, которыми он нежно водит вдоль сжавшейся от предвкушения дырочки Чимина. Смазка стекает по бёдрам Пака, пачкает серые простыни, которые так любит Тэхён. — Будь нежным со мной, — целует шрам на сосредоточенном лице Пак. Чонгук хмурится, он весь сконцентрирован на ощущениях Чимина. Его пальцы касаются сжатого колечка ануса, слегка надавливая, будто прося расслабиться и пустить. Он ведёт рукой вдоль напрягшихся от позы мышц на руке брюнета, лаская, пока первый палец проникает внутрь, погружаясь, оглаживая изнутри. Практически сразу он добавляет второй, заставляя Чимина сдавленно выдохнуть, и сильнее расставить ноги, прогибаясь. Пак наклоняется, оставляя новый поцелуй на губах Чонгука, отрываясь, чтобы коснуться, прервать нежность, и затопить ей снова. И пока Чон растягивает нежно своего хёна, хватая губами жадно его поцелуи, Тэхён касается его текущего члена, чтобы провести снизу-вверх, большим пальцем цепляя бусинку пирсинга на головке. Прокручивая ладонь на чувствительной плоти, он повторяет движения. Пальцы младшего погружаются в расслабившегося Чимина под разными углами, всё глубже, пока он не находит нужную точку. Попадая по ней, он срывает глубокий стон с пухлых губ и чувствует, как Пак толкается назад, насаживаясь на татуированные пальцы. Чонгук улыбается самодовольно, чтобы надавить снова на простату Чимина, заставляя того повилять задницей от удовольствия. Слышится смачный шлепок — знак того, что Тэхёну тоже нравится вид сзади и покачивающиеся упругие ягодицы Пака, по которым так звонко сейчас прошлась широкая ладонь. Чимин отрывается от губ младшего, чтобы выпрямиться, запрокидывая голову назад, откидывая смоляные волосы с влажного лба, и снова насадиться на пальцы Чонгука. Рука Чона тут же хватает призывно торчащее возбуждение Чимина, чтобы сжать у основания и провести жёстко вверх, собирая влагу текущей головки. Но он дёргается от неожиданности и протяжно скулит, когда чувствует на своём члене рот Тэхёна, который заглатывает его ровно наполовину. Шарик пирсинга вместе с головкой дразнит горловой язычок, упираясь в заднюю стенку глотки хёна. Чонгук рычит, сильнее сдавливая член насаживающегося на его пальцы Пака. Хлюпающие звуки, смачно стекающая по его стволу слюна вперемешку с предэякулятом, пальцы Кима на его массивных бёдрах, скачущий на его пальцах грациозный Чимин. — Кончи для нас, папочка, — выстанывает просьбу Чимин, царапая опухший от ласк сосок младшего, чтобы тут же задеть бусинку пирсинга. Чонгука срывает. Он напрягает бёдра, чтобы резче толкнуться в глубокое горло любимого хёна. Отпускает член Пака, чтобы слегка приподняться, наблюдая, как Тэхён давится, но продолжает, втягивая сильнее щёки, засасывать его так сильно, что темнеет в глазах. Пальцы в дырочке стремительно наращивают темп, вторая рука напрягается до выступающих вен, удерживая тело в неудобном положении. — Агхм, — шипит, кончая, Чонгук, выстреливая спермой в рот старшего. Он откидывается на подушки, с хлюпающим звуком выдёргивая пальцы из Чимина. Все мышцы сводит от полученного оргазма. Он открывает глаза, чтобы увидеть, как Тэхён блядски облизывается, и застонать, наблюдая, за склоняющимся к нему Паку. Его хёны целуются, передавая друг другу его сперму, и делятся своим удовольствием. Они оба так хороши в этом (в поцелуях, хотя в отсосе им тоже равных нет), что эта картина буквально причиняет ему боль. Их руки скользят по телам друг друга, лаская, поглаживая, касаясь каждого участка кожи до какого они только могут дотянуться. Когда Тэхён обхватывает своими длинными, эстетично идеальными пальцами оба их возбуждённых члена, Чонгук понимает, что снова заводится. Пак подаётся бёдрами на встречу лучшему другу, скользя в его ладони тесно прижатым. Их головки сочатся, смешиваясь, будто делясь вкусами. Пак разворачивает Тэхёна, заставляя его нагнуться, оттопырив роскошную задницу прямо перед лицом младшего. Чонгуку не нужны объяснения, он жадно облизывается, прежде чем потянуть на себя пышные ягодицы и коснуться языком колечка мышц, проводя широко вверх-вниз. Чимин продолжает целоваться с Тэхёном так, словно им не нужен воздух. Его пальчики нежно поглаживают всё тело Кима. Чонгук тянется за смазкой, брошенной здесь же, на кровати, и выдавливает её обильно на свои пальцы, чтобы немедленно коснуться ими своей цели. Ким стонет, когда первый палец младшего проникает в него. Чонгук растягивает своего хёна, оставляя поцелуи на любимой попке, которую то и дело любит шлёпнуть, даже просто мимо проходя, когда чувствует, как губы Пака заставляют его полувозбуждённый член окончательно проснуться. Чимин быстро-быстро дразнит языком его головку, задевая то верхний, то нижний шарики пирсинга, чтобы ухватить их по очереди зубами и легонько потянуть. Чонгук шипит, и шире разводит ягодицы Тэ в стороны, чтобы протиснуться языком в разработанную дырочку. Протяжный стон Тэхёна ласкает слух, а его впившиеся в пресс Чона пальцы, добавляют ощущений. Чонгук старательный мальчик. Не зря он золотой макнэ. Он широко лижет анус хёна, чтобы толкнуться внутрь языком, шире раскрыть его для себя, и повторить, проталкивая гибкий язык дальше, глубже. Он втягивает губами в себя, цепляет зубами чувствительные мышцы, одновременно с ощущением собственного втягиваемого члена в рот Пака. Он скулит, чувствуя, как вязкая смесь стекает по подбородку, делая его грязным, а его хёна высоко стонущим. Пак выпускает его изо рта с громким «чпок», чтобы озвучить то, на что нет времени у старательно вылизывающего любимую задницу Чонгука: — Как же дьявольски хорошо…. Судя по дальнейшим звукам, его хёны снова целуются, и Чонгук совсем не против, жаль только, что не видно. Он сильнее вдавливает пальцы в сочные ягодицы Тэхёна, оставляя следы, чтобы ускорить движения языком и добиться нового стона старшего. Чимин отрывается от поцелуя, чтобы оседлать Чонгука, медленно вводя его член в себя. — Спасибо, что так хорошо растянул меня, папочка, — мурлычет Пак опускаясь на возбуждение, шлепком тел друг о друга оповещая, что Чон весь в нём. — Попрыгай на мне хорошо, детка, — отрывается от вылизывания хёна золотой макнэ. — Папочке нравится командовать, — хрипло комментирует Ким. — Папочке нравится доставлять своим хёнам, которые отлично играют для него роль малышей, удовольствие, — поясняет Чонгук, прежде чем отвесить звонкий шлепок по ягодицам Тэхёна. — Ещё, — подаётся ему навстречу со стоном Ким. Чимин приподнимается, чтобы тут же насадиться обратно, задавая темп скачки на члене Чонгука. Чонгук продолжает шлёпать, слегка сжимая в конце, Тэхёна, заводясь ещё сильнее. Он наклоняется, чтобы оставить след своих зубов на правой ягодице. Чимин раскачивается на нём, выстанывает по очереди их имена, громкими хлопками соединяя мокрые тела. Младший скулит, зарываясь языком и носом между ягодиц хёна, жадно вылизывая и кусая его, заставляя дрожать всем телом. — Я почти, — тяжело дышит Пак. Тэхён глаз отвести не может от изящного, потного тела лучшего друга, что сейчас так интенсивно скачет на члене Чонгука, виляя задницей, ведя по кругу, сводя с ума и Чонгука, и себя. Пак закатывает глаза от ощущений, царапая кожу торса Гука, а Тэхён насаживается задницей на язык младшего, заставляя того задыхаться, быстрее врываться в него языком. Жёсткой хваткой, Тэхён хватает голову Пака, чтобы зарыться в его волосы и прижать к себе, кусая губы сладкоголосого брюнета, вбирая в себя каждый стон, полукрик и смазанные мольбы. Чонгук приподнимает бёдра, яростно вколачиваясь в тело Пака, доводя того до пика. Чимин кончает, заливая семенем свой красивый торс, пресс Чонгука, пачкая Тэхёна. Он обессиленно падает на кровать, зачёсывая влажные волосы, и постанывая от раскатывающегося остаточными волнами оргазма. Тэхён подаётся вперёд, чтобы остановить Гука, и разворачивается, укладываясь рядом, чтобы ещё раз нежно поцеловать Пака. Чонгук тянет хёна на себя, требуя внимания. — Ревнивый Гук-и, — тянется к младшему Ким, чтобы присосаться к его шее, втягивая в себя кожу. — Айщ, опять ругать будут, — стонет Чонгук, которому по сути уже похуй, лишь бы хён не останавливался. — Со мной ты тоже сегодня хочешь побыть папочкой до конца? — уточняет Ким, отрываясь от шеи своего любимого младшего, радуясь маленьким засосом (комар укусил, подумаешь), намекая, что может поменяться ролями. — Хочу, — кивает Чонгук и резко поворачивает Тэхёна вниз лицом. Ким подчиняется, прогибаясь в пояснице, призывно оттопыривая изласканную языком Гука задницу, зарывается руками в простыни. Чонгук расставляет его ноги шире, приставляя головку к разработанному колечку мышц, и одним резким движением входит, заполняя собой хёна. Ким закатывает глаза от удовольствия. — Всё таки пирсинг члена — лучшее, на что ты решился, — Тэ подмахивает яростному напору. — А как же проколотая бровь? — усмехается Чимин, потягиваясь от удовольствия, и щипая Тэхёна за сосок, что добавляет ощущений. — Ну бровями он меня не трахает, а вот член со штангой это… — протяжные стоны и увеличивший темп, мешают Тэхёну закончить начатое предложение. Он чувствует, как металлический шарик пирсинга врезается в нужную точку, делая его слишком зависимым от этого ощущения. — Не останавливайся… Чонгук всем корпусом наваливается на тело Кима, сжимая его рёбра, напрягая свои мощные бёдра, снова и снова вколачиваясь в гибкое тело. — Хён, ты такой потрясающий, — сбивчиво шепчет Чонгук, чувствуя приближение оргазма. — Я тоже тебя люблю, зайчонок, — хрипло соглашается Ким. Он обхватывает своё возбуждение, рваными движениями надрачивая себе, чтобы кончить одновременно с младшим. Их голоса сливаются в унисон. Фанатам бы понравилась эта идеальная симфония. Чонгук обхватывает хёна за талию, заваливаясь с ним в обнимку на бок. — Неплохо сняли напряжение, — смеётся Чимин, оставляя поцелуй на плече Тэхёна, слизывая с него капельку пота, и пальцы Чонгука, всё ещё обнимающие Кима. — Намджун нас убьёт за засос, — вздыхает Чонгук, всё ещё тяжело дыша. — И за опухшие губы, — соглашается Пак, совсем не сожалея, к слову. — Ну тогда пусть поругает себя за покусанные губы Сокджина тоже, — ухмыляется Тэхён, нежась в объятиях младшего. — Завтра после концерта…повторим? — подмигивает Пак. — Конечно. Тем более, что Чонгук-и нам должен… — потягивается Тэхён. — Должен? — напрягается Чон. — Ты кончил дважды, а мы только по одному разу, — напоминает Чимин. — Кто завтра будет папочкой? — нагло ухмыляется Ким.