Новое достижение: Первый поцелуй хулигана.

***

— Ахаха, даа… Тихий смех разносится по комнате. — Весело. В полной темноте, лёжа на животе, девушка болтает ногами. За окном посвистывает ветер, опрокидывая с крыш недавно упавший снег. К плечу прижата трубка домашнего телефона и с другого конца доносится с помехами такой же тихий, как у девушки, успокаивающий голос. — А я сегодня записалась на конкурс талантов, слышал про него? Ну, как записалась… Один придурок вписал моё имя, а я вычеркнуть его не смогла. Правда…наверное это было заслуженно, я ему хотела нагадить, причём крупно. Чтоб он опозорился перед девушкой, которая ему симпатична. Никак не приукрашивая и оправдывая свой поступок, честно сказала она. Да, поступила гадко. Смирнова доверяла Владу. За то время, что они знакомы, ребята очень сблизились. — Ну Кать, чего он тебе сделал? — слегка упрекая, спросил Влад. — Да ничего, бесит просто! Постоянно мозолит глаза, а теперь ещё регулярно репетировать с ним номер придётся! — шёпотом возмущалась она. Чему-то своему усмехнувшись, Шумарин посмотрел в окно на поднимающуюся въюгу. «Завтра нужно будет от снега дорожки почистить». И постаравшись сказать серьёзно, он продолжил: — Кать, ну не маленький же ребёнок, вы там в детстве не наигрались во врагов? — Ты меня сейчас упрекать будешь? — надувшись, девушка показательно замолчала. Хриплый смех защекотал слух. — Да не обижайся, не ругаю я тебя. С этим справляются наши родители. А ты всё-таки попробуй найти общий язык с этим «придурком», имя которого так и не сказала. — Да тебе и незачем знать… — к словам парня она нет-нет, да прислушалась. — Хорошо, я попробую, но не обещаю, что его не придушу. — и в воздухе Катя сжала руки вокруг невидимой шеи перед собой. — Спасибо, но я, если что, могу помочь потом спрятать труп. — отшутился он, но Влад был рад, что может как-то улучшить ей жизнь, дать полезный совет. Ему девушка тоже стала очень дорога. Немного помолчав, обдумывая всё, Катя его поблагодарила. — Спасибо большое, что…поговорил со мной. Я всё никак не могла уснуть. — А сейчас спать хочется? — Как-то не очень. — Так, ну ты так всю ночь бодроствовать будешь. Тогда ложись ровно, на спину. Выпрямляйся и полностью расслабь тело, сделала? А теперь давай я тебе что-нибудь скучное расскажу и ты уснёшь, ахахах. Может, хочешь послушать, как я сегодня писал самостоятельную по физике? Меня так достал мой сосед, на протяжении всего урока пихал локтём под ребра, а потом… Под спокойный голос Катя и не заметила, как уснула. Телефон, больше не прижимаемый к уху, плавно скатился к шеё. Услышав в трубке мирное посапывание, Влад отключился и сказал в тишину: — Спокойной ночи.

***

Встав утром растрёпанная и чуть опухшая из-за плохого сна, девушка села завтракать. Яичница, несмотря на свой аппетитный вид, не привлекала Смирнову и та, немного её поклевав, сложила свой завтрак в контейнер и убрала. Постаравшись привести себя в наиболее возможный опрятный вид, она накинула свою куртку и любимый шарф. Однако в этот раз, идя по скрипучему снегу, Катя почувствовала холод всем телом. «Видимо ночью ударил мороз, пора доставать тёплые вещи. Нужно будет сказать маме» И она кое-как дошла до школы, параллельно стараясь не замёрзнуть насмерть. День проходил обычно, без, слава богу, происшествий. На переменах Катя с Полиной гуляли по школе и предполагали, как украсят школу к конкурсу, будет ли тайный санта в этом году, кто приедет из города в роли судей. С Пятифановым она слава богу не общалась, ей вчерашнего их взаимодействия хватит ещё на год. Однако на уроках они иногда пересекались взглядами, гневно смотря друг на друга. После таких «гляделок» Катя ещё долго чувствовала напряжённый взгляд в свою сторону. Она уже готова была пересесть на последнюю парту, лишь бы за ней не было карих глаз, но на третьем уроке всё внезапно прекратилось. Оставшиеся пять занятий Ромка просидел вместе с Антон за третьей партой, что-то углублённо обсуждая. И всё же, он редко поглядывая через плечо на волновавшую его девушку. «Чёрт бы её побрал» — Так что, Тох, я к тебе зайду, а ты всё к моему приходу подготовишь, оке? — Да, сейчас, только уточню кое-что, — и, поправив очки, он направился к Полине. Антон что-то у неё спросил, на что та утвердительно кивнула, улыбнувшись. «Очень интересно» Рома напрягся, но всё же решил ничего у друга не спрашивать, смотря, как он возвращается за свою парту. — Всё, я тогда её найду и отдам, когда придёшь. — Братан, спасибо, выручил, а то бы эта стерва все мозги мне съела. — хулиган хлопнул по плечу Петрова и решил сходить в туалет на перекур, охранник бы его точно не пустил сейчас на улицу. — Да не за что… — ответил Антон, смотря на спину своего одноклассника. Дым клубами поднимался к потолку, рассеивая свет одинокой моргающей лампочки. На удивление, народа в туалете не было. Хотя, сейчас же ещё утро. Все либо доделывают домашку, либо пытаются проснуться, что особенно трудно сделать в холодных классах — отопление ещё не включили. Ученики и их родители очень возмущались по этому поводу — в таком холоде трудно находиться минут пять, а сидеть неподвижно сорок пять минут, ещё и думая над темой урока, казалось невозможным. Поэтому, несмотря на строгую школьную форма, дети сидели на уроках в свитерах, тёплых кофтах, шарфах, а иногда даже в куртках. Поёжившись, Пятифанов сделал ещё одну затяжку и вышел из санузла. Он направился в сторону кабинета, где должна была начаться биология. Рома приготовился вновь рассматривать схемы мышц, пытаясь криво-косо перерисовать их к себе в тетрадь. Нужно будет с Тохой сесть! У него эти рисульки получаются лучше.

***

Уроки закончились. Уф, день вышел не особо сложным, самостоятельных почти не было, но Катю измотала не умственная работа, а физическая. На физре, стоявшей на последнем уроке, их бодрый физрук решил провести «весёлую и полезную» игру — вышибалы. Посторонний человек бы спросил — «И что в этом такого? Детская игра, неужели ты настолько слабая?». Нет, не слабая, дело в её одноклассниках, считающих, что мяч им дали, чтоб они сломали им всем остальным кости. Резиновое чудо летало по спортзалу со скоростью света, не давая отдыха мечущимся во все стороны ученикам, участи которых не позавидуешь. Смирнове вроде удавалось некоторое время не попадаться под убийственный снаряд, но в итоге ей попали в бок, принуждает сесть на скамеечку. Дурак Пятифанов! В Полину он старается не кидать, а если кто-то из парней всё-таки замахиватся мячом в сторону Морозовой, то тот быстро прекращает своё действие под грозным взглядом хулигана. А в неё, бедную, хрупкую девушку, этот дурацкий мяч кидал с такой силой, будто ему за этот бросок пять по всем предметам за год выставят. В коридоре перед раздевалками Кате её разгорячённые физрой одноклассники отдавили все ноги, несясь табуном быстрее переодеваться. Конечно, ученица начала вощмущаться, надвигаясь на виновников её боли в ступнях, но тем было всё равно и они лишь хлопнули дверью перед Катиным носом. Она закипала и уже хотела ворваться в комнату, чтобы устроить скандал, но быстро вспомнила, что это мужская раздевалка. Угрюмо отвернувшись, с лёгким румянцем Смирнова пошла переодевать мокрую от пота физ.форму на чистую школьную. И вот, теперь Катя, пошатываясь, шла домой, вспоминая мамино расписание. Она сейчас будет дома или у неё вторая смена? Не помню. Сделав себе щелбан в лоб, девушка зашла домой, прислушиваясь. Кажется мама всё-таки дома! — Мам, я пришла. — Да, Кать, хорошо! Проходи на кухню. Быстро скинув с себя куртку, она поспешила вымыть руки и побежать в соседнюю комнату. — На, попробуй. — Лиля, с привычной гулькой на голове, немного подула на ложку с супом и протянула дочке. — Ммм, гороховый? Так вкусно. — Да, это Яна Николаевна сегодня дала рецепт, вот, решила попробовать. Ты пока шла домой не замёрзла? — женщина обратила внимание на бледное лицо Кати. — Да, сегодня похолодало, может, быстренько съездим в город за моим пуховиком и шапкой? И твою шубу с сапогами возьмём, а то ты простынешь в своём пальто. Женщина задумалась. — Вообще, я хотела забрать тёплые вещи на выходных, но смотря на тебя, ледышку, думаю и вправду будет лучше сегодня съездить. Тогда я довариваю суп, а ты собирайся. — и продолжив помешивать обед в кастрюле, Лилия помахала дочке, мол, «давай-давай, быстрее, тебе ещё уроки делать». — Хорошо, я побежала.

***

«Фух, здесь вроде тепло» Покачиваясь, автобус вёз Лилию Павловну и её дочку в город. Катя устало смотрела в окно, следя за снежинками, врезающимися в стекло. Ноги гудели, но нужно было ещё сходить в центр, в небольшой магазинчик на углу за касетами, которые девушка обещала своему однокласснику. Доехав сравнительно быстро, Смирнова с мамой дошли до своего дома, согреваясь в теплом помещении. — Тебе заварить чай? — крикнула девушка из другой комнаты. — Да, простой чёрный. — Хорошо. Оттаяв с помощью чая, женщина пошла к шкафам, ища нужные коробки. — Мам, я быстро сбегаю в центр, нужно кое-что найти. — Стоять. — послышался приближающийся топот. — Куда именно в центре тебе надо, и что это за «кое-что»? — Лилия облокотилась на стенку. — Мне нужно найти касеты для выступления в конкурсе, можно сходить? — Хорошо, только не задерживайся нигде, нам ещё успеть домой доехать нужно. — Да-да, хорошо, я побежала. И пока её мама доставала свою шубу, шапки, свитера, кофты, сама девушка неслась по улицам. Как таковой снег пока не лежал на земле, ведь та ещё не до конца остыла, и к ногам Кати прилипала слякоть, вместо мягких снежинок. Однако острые кристалики врезались Смирновой в лицо, заставляя морщиться. К счастью, ученице даже удалось не купить, а взять в аренду нужные ей вещи. В итоге на руках у Кати было три касеты с концертами дуэтов на пианино, шесть касет с записями композиций на нужном инструменте и одну девушка взяла лично для себя. Та касета была с несколькими песнями, которые она часто слышала по радио. Нотные книги у Смирновой должны лежать где-то глубоко в шкафу, поэтому их искать не надо было. Войдя на участок, Катя увидела уже ждавшую её маму с одной коробкой и сумкой. — Нашла, что нужно было? Отлично, тогда ты бери сумку, а я понесу коробку. — Мам, да давай наоборот, ты сегодня весь день на ногах. — Ну, хорошо, тогда держи. Мама с дочкой сели на нужный автобус, аккуратно уложив коробку с вещами на пол, а сумка осталась лежать на коленях у Кати. Темнело рано, поэтому за окном чернел лес, иногда вспыхивая дорожным фонарями и знаками. На обратном пути ей удалось уснуть и дорога домой пролетела очень быстро.

***

Наконец последний урок закончился и Рома вышел из класса, разминая мышцы. Глаза метнулись к большим настенным часам. 15:15 Как раз есть время забежать домой, а потом к Тохе. В развалочку он вышел на крыльцо школы и окинул выходящих людей взглядом. Бяша видимо уже ушёл, Антон попрыгал со своей сестрой домой, а Полина наверняка со змеёй. Значит, один до дома дойду. И потопав по грязи, он скрылся за деревьями. От стука в дверь Антон вздрогнул. — Тошаа, там кто-то пришёл. Петров поторопился к двери. — Да-да, я слышал, сейчас открою, это мой друг. Замок заскрипел. — Ром, привет, проходи. — парень отошёл в сторону, впуская в дом вместе с другом холодный воздух. — Здарова, о, Оля, какая ты большая стала. — Хахаха, мы же сегодня на завтраке виделись, глупенький. — и Оля заливисто засмеялась, обнимая гостя. От Пятифана терпко пахло сигаретами, поэтому девочка чуть сморщила носик, но объятия не прекратила. — Ну всё, Оль, отпусти Рому, мне нужно ему кое-что отдать. — Эх, ну хорошо, но мы потом поиграем? — она с надеждой взглянула на брата. — Да, но только после уроков, тебе же тоже задали домашнее задание. И оставив сестрёнку, Антон повёл друга к себе. Пятифанов присел на кровать, особо не рассматривая комнату, ведь был в ней не раз, пока блондин рылся на полке. — Ты же говорил, что её к моему приходу найдёшь. — устав ждать, немного недовольно проговорил Рома. — Я её и нашёл, сложил на полку, а потом… О, вот же она. Петров протянул увесистую книжку в тёмно-бордовой обложке. Затёртые, серебряные надписи поблескивали от лампы. — Спасибо, думаю то что надо! Брат, вот это ты помог. Как удачно у тебя оказалась эта книга. — А-ага. — заикнулся Петров. — А ты с чем будешь на конкурсе выступать, уже сообразил? — Ну, я ещё не до конца всё продумал, но как только номер будет готов, я обязательно тебе расскажу и покажу! — Окей, как скажешь. — быстро отстал хулиган. Ещё немного поговорив с другом, Рома начал собираться уходить. Уже стоя в дверях, он прощался. — Ну всё, Тох, бывай. Оля, пока. — До завтра. — с улыбкой ответил Петров. Дверь закрылась и Антон увидел в окне отдаляющуюся фигуру.

***

В небольшой бутылке с сомнительным содержанием отражалась сидящая на кровати фигура. Парень держал в руках тёмную книгу, смотря ровно в её центр. Ночь. Роман никогда не жаловался на проблемы со сном, но сегодня это изменилось. Весёлая скрипачка не покидала его голову, прыгая с одной извилины на другую, перебирая нервы, будто струны, не давая уснуть. Полина — девушка, нравившаяся ему с четвёртого класса, хотя нет, наверное с того самого момента, как он её увидел. Такая хрупкая, нежная, созданная, чтоб её защищали. Каждый раз, когда она обращалась к парню, его дыхание замирало, но Рома старался продолжать себя вести как ни в чём не бывало, сразу же наводя на себя образ крутого. Вот только, как бы он не старался, Полина не меняла к нему своё отношение. Если хулиган пытался с ней заговорить, девушка глядела на него испуганно, с каким-то отвращением, из-за которого у Ромы всё внутри падало глубоко-глубоко вниз, на самое дно его чувств. — Так, нужно собраться… — слишком устало прозвучал голос парня. Шершавые пальцы поддели толстую обложку и раскрыли её. В глазах потемнело. На первой странице книги в глаза бросалась аккуратно выведенная строчка «Собственность П. М.». Две маленькие веточки и скрипичный ключ, пририсованные к словам, не оставляли сомнений, кому она принадлежит. Откуда. У Антона. Эта. Книга. Она была у него в гостях? Или он был у неё? Мысли, подгоняемые нарастающим гневом, быстро заметались в голове. Чем Петров лучше него? Он сможет её защитить в случае опасности? У Антона конечно был стержень, но драться тот явно не умел. Что Полину так зацепило в белобрысом. Ум? Спокойствие? Внешность? Характер? Его умение рисовать? Свою «творческую» сторону Рома тоже намеревался показать на конкурсе. После выступления Полина не сможет не восхитится им. От таких мыслей Пятифанов чуть успокоился. Он ведь любит её. Перед глазами возникла высокая фигура со светлыми волосами. Немного помотав головой, воодушевлённый Рома посмотрел в заснеженное окно. Полина, ему нравится Полина. Его номер должен быть идеальным! Чем раньше они начнут репетировать, тем лучше! И в непонятном даже ему порыве, парень собрался и вышел на улицу.

***

Ложка ударяется о стенки миски, перемешывая её содержимое. Очередная бессонная ночь, однако Катя не стала звонить Владу, чтоб хотя бы он высыпался. А дабы отвлечь себя от плохих мыслей, лезущих в голову в мёртвой тишине, Смирнова решила устроить себе «спасалон». Уж слишком много времени она уделяет учёбе, а про себя и не вспоминает. Пройдясь по своему списку, а конкретнее почистив зубы, умывшись, расчесавшись, девушка наливает стакан воды и идёт в комнату наносить приготовленную маску на лицо. Слух улавливакт стук в окно. Игнорируя назойливый звук, Катя продолжает свою процедуру. Чуть холодное составляющее миски полностью перенеслось на личико Смирновой. Постукивание повторилось, но она не обратила на него внимания, считая, что это ветки кустарника под окном, подгоняемые порывами въюги, скребутся в раму. Такое часто бывает. Тут что-то тяжёлое врезается в стекло, бережно защищающее Катю от грозной стихии. Чертыхнувшись, староста с маской на лице подходит к окну и распахивает ставни настежь, чтоб вылезти из него наполовину и оглянутся по сторонам. Порывы ветра расплели слабо завязанный низкий пучок и пряди начали развиваться по шеё, плечам, футболке. — АХАХАХАХ, пиздец, что у тебя с лицом, Смирнова? — на вершине сугроба стоял наполовину заметённый снегом парень с кривой улыбкой на губах. Громкий голос напугал девушку так, что та чуть не вывалилась из окна. — Т-ты что, блять, здесь делаешь? — от удивления и нарастающей злости матернулась Катя. Светловатая масса на её коже потрескалась от сильно нахмурившихся бровей. Зачем он вообще припёрся? Спокойное начало ночи должно было перетечь в не менее спокойный сон, такой желанный девушкой. — Да просто в школе ты делаешь вид, что меня не замечаешь, а нам нужно готовить наш номер! Ты ведь зациклена на идеальности, долбаный перфекционист, что сейчас случилось? Сбои в программе? — едко спросил он. — Обязательно с этим приходить ночью ко мне домой?! До утра не мог подождать? — возмущение лилось через край. Чуть потупив взгляд на снег, Пятифанов подумал. Да, было опрометчиво, но раз припёрся, то уже всё. — Нет, ты сказала бы «давай завтра», а потом на следующий день уже будет конкурс, а у нас ничего не готово. — передразнивая Катю, Рома повторил её недавнюю фразу. — Пятифанов, ты оборзел? — парень проигнорировал услышанное и недовольно уставился сначала на окно, потом на его хозяйку. В немом шоке открылся Катин рот и девушка с мыслью «не буду я его к себе запускать» осеклась. Весь румянец пропал с щёк хулигана, а его голова была усыпана снегом. Если его найдут замёрзшим насмерть под её окном, ничего хорошего не будет, да? — Зато ты теперь от меня не отвертишься. — несмотря на то, что Рома смотрел на Катю снизу вверх, это не мешало его торжественному виду. — А теперь запускай меня и побыстрее, нам многое нужно обсудить. — Нет, ну ты точно офигел — и демонстративно захлопнув окно, Смирнова отошла от него подальше. Она ему не собачка, чтоб выполнять команды. Пришёл посреди ночи и ещё что-то требует! Вот наглый, ой тяжело будет… Напоминая о себе, Рома пустил что-то в стекло. Комок снега громко разбился об окно. — Да этот ненормальный мне сейчас стекло разобьёт! Окно заскрипело и вновь впустило ночной ветер.Обречённо выдохнув, девушка холодно взглянула на собеседника. Староста отвернулась, недовольно фыркнув, но всё же бросила: — Хорошо, залезай. Только при условии… — она задумалась, решая, что такое придумать. Смирнова никогда не упускала возможности поиздеваться. — …при условии, что пока не подготовим наш номер полностью, ты не будешь курить. Хитро, с торжеством взглянув на Рому, она улыбнулась. Повисла тишина, прерываемая свистом вьюги и шуршащими ветками деревьев. Пятифанов нахмурился, немного помолчав. — Хорошо-хорошо! Отойди теперь. — Отлично, давай, залазяй быстрее и ноги обтряси, мне в комнате не нужен снег. Только тихо! Маму не разбуди… Подпрыгнув, он ухватился за оконную раму и подтянулся, напрягая натренированные мышцы. Часть снега с куртки Ромы упала на подоконник и пол, на что Катя посмотрела с неодобрением, скрестив руки. Парень взъерошил каштановые волосы и оглянул комнату одноклассницы. Тут царил абсолютный порядок, только на столе лежали какие-то упаковки и миска с непонятным месивом. — У тебя тут что-ли уборщицы есть? Когда ты это успеваешь? Катя вяло отмахнулась со словами про нормальный режим, «не то, что у тебя» и самоконтроль, «которым ты не можешь похвастаться». Она плюхнулась на кровать и зависла. Наблюдая за этим, хулиган не совсем понимал, что ему делать, однако он всё же подошёл к однокласснице и уселся рядом. Аккуратно достав что-то из-под куртки, Рома поймал заинтересованный взгляд Кати. — Что это? — протягивая руки, спросила она. — Читай. — Знаменитые произведения… — начала было читать название девушка, но она сразу подняла удивлённые и обрадованные глаза. Смирнова вскочила и побежала к полкам над столом, роясь и ища нужные ей вещи. Наконец, она обернулась обратно к парню с полными руками касет. — Значит, мы оба подготовилсь, — заметил Рома. — Это радует. Следовательно, мы обязаны были сегодня встретиться. Как я увидел, спать ты не собиралась ещё долго, поэтому у меня есть идеи, чем этой ночью заняться, — поиграв бровями, пошутил хулиган, но быстро себя отдёрнул. Девушка же на услышанное закатила глаза и решила забыть об этом. — Так, давай сначала эту посмотрим, потом уже касету 1950 года, а дальше… — и ребята начали бурно обсуждать план их действий. Расставив все касеты по нужному порядку, Катя потянулась к плееру. Он немного запылился от долгого неиспользования, виной которому была Катина занятость. Экранчик телевизора щёлкнул, загорелся и показал большой зал… Все касеты пересмотрены, а приготовленные Смирновой бутерброды съедены, несмотря на колкие шуточки «А они не отравлены?». Девушка пребывала в молчаливом восторге, прокручивая в голове только что услышанные композиции. Как красиво! Мы обязаны так же невероятно сыграть на конкурсе! Взглянув в сторону, Кате показалась задумчивая фигура её ночного гостя. Хоть брови были нахмурены, но его глаза так же как и у неё блестели от впечатления. Обычно Рома, не привыкший ко всему «художественному», никак бы на это всё не отреагировал, но та атмосфера, создавшаяся при просмотре кассет, как-то тронула его. Ночь, въюга, еле слышный шелест плёнки, плавная мелодия и тихое дыхание рядом. Всё это слилось в успокаивающий сердце момент, надолго отпечатавшийся в памяти Пятифанова. — Ну, а теперь… — Катя из неоткуда вытащила блокнотик с ручкой и начала с серьёзным видом быстро-быстро что-то записывать. Её рука двигалась просто молниеносно, тотчас выводя аккуратные строчки букв. Оставив точку в конце исписанного листка, она продолжила: -… теперь пора выбирать, что будем играть. Ты же что-нибудь приметил? — и девушка изогнула бровь. "Ой бля…" Вот это предстоит мучение, она же будет отметать любой вариант, который я предложу. — Я слушаю, — уже недовольно прозвучал её голос. — А чё ты не предлагаешь? Мне нужно ещё подумать, а вот ты уже видимо решила. Ещё раз кинув недовольный взгляд, староста прочистила горло и начала шёпотом читать. — Значит, мне понравилась «Дж. Гарланд — In The Mood из «Серенада солнечной долины», «G. Marks & S. Simons — All of me в 4 руки», «Гленн Миллер — Серенада лунного света» и «Р. Роджерс — Голубая луна» , — она подняла блестящие в полумраке глаза на Рому, ожидая его слов. — Пфф, голубая луна… — засмеялся хулиган. Возмущённая этим Катя толнкула его в плечо. — Тц, как ребёнок! Будь серьёзнее. — Хахаха, хорошо-хорошо. А так, если честно, то ты выбрала какую-то сопливую фигню, слушаешь и спать хочется. И всё-таки, несмотря на то, что мелодии были неплохие, парень не горел желанием их играть. Кажется, вот-вот и пульсирующая вена на Катиной шее лопнет от гнева. Но вернув себе спокойствие, она бросила: — А что ты предложишь? И весело улыбнувшись, Рома выдал: — «Облака» в 4 руки из цикла «по мотивам песен В. Шаинского». С лицом полного недоумения, Смирнова уставился на парня. — Серьёзно, детская песенка? — Да, а что? Тебе не нравится? Она весёлая, быстрая, красивая, вот, только послушай, — и Рома уже было протяжно завыл знаменитые «О-о-облака-а-а, белогривые лоша-адки…», но Катя быстро подскочила к нему и зажала ладонями рот, зашипев: — Ты с ума сошёл?! Ты так всех разбудишь. Парень, возмущённый, что его так нагло заткнули, в ответ ущипнул одноклассницу за бок. Ойкнув от неожиданной боли под рёбрами, Катя отпрыгнула подальше от «обидчика». — С ума сошёл?! — просипела она, хвастаюсь за болящее место. — Да ладно тебе, один щипок, не притворяйся. Но Смирнова подозрительно долго не отпускали бок, чуть подведя колени к животу. Весёлое настроение отошло и Рома с лёгкой паникой подсел поближе к ней. — Так сильно сжал…? — Да нет, просто внезапная боль почему-то, не понимаю. У Пятифанова появились некоторые подозрения и он рывком подтянул к себе девушку, хватаясь за край её футболки. — Т-ты что делаешь?! Обнаглел совсем?! Руки убрал! — возмущённо вскрикнула староста. Однако ему было поебать на её слова и стеснение, поэтому он задрал футболку ровно на одну треть рёбер и ему предстала не очень радостная картина. На боку синело большое пятно с чуть фиолетовыми сосудами. Гематома уже начала желтеть в некоторых местах, удивляя Катю своим размером. Рома стал мрачнее тучи. — Это я тебя так мячом приложил? — серьёзно спросил он, уже зная ответ. Катя молчала, с ракрытыми глазами разглядывая удручённого парня. — Кать… прости, дурак я, злился на тебя и думал будет смешно, если попаду мячом тебе куда-нибудь. Придурок… нужно было понимать, что ты такой удар не со смехом пропустишь, — виновато начал извиняться Пятифанов, смотря на кровать. В детстве Рома не понимал, почему взрослые требуют от него аккуратность по отношению к девочкам. Они же такие же дети, как и он сам, только с хвостиками и косичками. Почему он не может схавить их за руку и куда-нибудь потянуть. Не мог в шутку толкнуть. Маленький Пятифанов искренне не понимал, но сейчас всё дошло. Они все выросли и если парни стали только крепче, выше, мужественнее, то девочки стали нежными девушками, с плавными линиями тела, звонким голосом и пленительными, более мягкими чертами лица. Вся угловатость куда-то ушла после окончания седьмого класса, походка стала легче, запястья тоньше, а на нежной коже легко могут появится синяки, сдави ты её чуть сильнее, чем можно. Всё это градом обрушилось на Рому, осознававшего, что перед ним Катя. Катя девушка. Немного напуганная, с задранной футболкой и гиганстким синяком под ней, который сейчас синел по его вине. Он, взрослый пацан, додумался ночью к нем ворваться домой. Черт, какой же я долбоёб. Сейчас, помимо вины, он чувствовал ещё и стыд. Молчания затягивалось и Катя, будто опомнившись, одёрнула пижаму и холодным, но немного дрожащий голосом сказала: — Хорошо, прощаю, но больше руки не распускай. — Да, обещаю, — абсолютно серьёзно подтвердил он, намереваясь впредь относится к ней бережнее. — Кхм, давай тогда продолжим. — Что… а, да, хорошо, у меня больше идей нет, единственная мелодия, которая мне понравилась — что-то там про облака, остальные, как я уже говорил — унылое говно. Катя недовольно скривила лицо и, тяжело вздохнув, перечитала вновь список всех композиций. — Мне если честно, тоже больше ничего не нравится. О, стой, я же ещё помечала «А. Цфасман — Неудачное свидание». Как тебе? — Хах, название хорошее, но что там — я уже не помню, — и, пожав плечами, хулиган положил ноги на рядом стоящий стул. Смирнова проследила за его ступнями и со вздохом потянулась за нужной касетой. От стен отразилась энергичная музыка, заставляющая в такт чуть покачиваться. От неё веяло чем то радостным и создавалось впечатление, что ты на весёлом празднике. Хотелось пуститься в пляс, не останавливаясь, но звучат последние ноты и пианисты отрывают руки от клавиш. — Да, это определённо оно, — удовлетворённо подмечает девушка. Пятифанов также остался доволен, кивнув на немой вопрос девушки «а тебе то нравится?». — Так, ну вот и всё, рад? С тем, что играем определились, осталось начать репетиции. А это мы уже завтра обсудим, так что всё, давай-давай, иди обратно к себе. Я устала, ты тоже наверное, пора спать, — демонстративно зевая, староста начала ловко подталкивать незванного гостя к окну, всучивая ему в руки куртку и ботинки. Спать ей конечно не хотелось, но нужно же было его выпроводить. Однако, чуть она смогла открыть заевшие от мороза окна, на Катю обрушился поток ледяного ветра в перемешку с колкими снежинками, залепляющими всё лицо. На улице царила усилившаяся метель, покрывая всё толстыми слоями снега, заметая дорожки, скамейки, машины. Ой как люди будут «рады» увидеть это всё перед работой и школой, к которым всё же придётся пробиваться сквозь «белое море». Взглянув из-за женского плеча, Рома с улыбкой посмотрел на девушку, подмигивая. Новый порыв ветра чуть не снёс её, но Смирнова упёрлась спиной в Пятифанова. — Неужели ты меня бросишь в такую погоду? Мне конечно не льстит оставаться здесь с тобой, это мой худший кошмар, но меня быстрее заметёт этой парашей, чем я дойду домой. — Ты… Ты…ты здесь не останешься по нескольким причинам. Ты не подумал, что завтра в школу? Ты откуда учебники возьмёшь, если сейчас здесь всю ночь продрыхнешь? Во-вторых, а если мама зайдёт ко мне утром, а тут ты? Да она с ума сойдёт! — Пф, а ты ей скажи «мам, так и так, я сплю с плохо учащимся, курящим человеком, которого ты презираешь и ненавидишь, да и вообще считаешь, что он бомжом в будущем станет», она будет счастлива. Казалось, Смирнова сейчас лопнет от возмущения и злости. — Ты что несёшь! Да ещё и перебиваешь. Я тебя вообще не планирую здесь оставлять, — и она отошла на середину комнаты, скрестив руки. Успокоившись, девушка снова посмотрела на улицу. В такую погоду даже плохой хозяин собаку на двор не выгонит. У неё же тут в комнате конечно не собака сейчас лыбилась, но и на человека тот не особо был похож. Ещё раз оглядев парня, Смирнова тяжело и обречённо выдохнула, кидая на пол побольше пледов и гостевую подушку. — Вот, ложись, — кинула она и, не став дожидаться, когда Рома уляжется, выключила весь свет, юркнула к себе под одеяло и буркнула «спокойной ночи». — Только попробуй ночью что-нибудь сделать… Немного подумав, хулиган спросил: — Что сделать? Но Катя уже усердно делала вид, что спит и его не слышит. Хмыкнув, Пятифанов улёгся поудобнее и через несколько минут засопел, иногда затихая, будто прислушиваясь к свисту за окном и дыханию хозяйки комнаты. Смирнова лежала, думая, что в одной комнате с этим человеком она никогда не заснёт, слишком небезопасно это, однако сама от себя не ожидая, девушка быстро провалилась в сон и впервые за несколько недель хорошо выспалась…