Говорят горы (The mountains say)

Когда он вернулся в класс, Драко сидел на скамейке, болтая ногами: ему явно было очень скучно. — Драко, — резко рявкнул Северус на него, отчего Малфой свалился со своего места. — Дядя Сев. — Профессор Снейп, мистер Малфой, — холодно напомнил он мальчику и кивнул подбородком на скамейку прямо перед его столом. Северус подождал, пока Драко опустится на место, и сел сам. — Я не собираюсь заставлять вас объясняться и не собираюсь тратить своё время, чтобы упрекать вас за это глупое и крайне нелестное изображение вашего факультета и фамилии… — он поднял руку, когда Драко открыл рот, чтобы возразить. — Скорее, я хочу, чтобы вы представили, что бы с вами стало, если бы Поттер вместо зуба об этот стол разбил голову, раскроил себе череп и умер прямо здесь и сейчас в моём классе? Он не стал дожидаться ответа. — Тебя бы не исключили, Драко, — выплюнул он его имя. — В течение десяти минут после этого трагического «несчастного случая» мракоборцы и другие профессора наводнили бы класс, забрали бы вас и меня в Министерство, чтобы там мы с тобой дожидались суда за убийство Мальчика-Который-Выжил. Драко заметно побледнел. — Сэр… — Уверяю тебя, что я бы вышел сухим из воды и разве что распрощался бы с должностью профессора, а ты, с другой стороны, — Северус сделал паузу. — Тебя бы допрашивало всё волшебное сообщество, тебя ждала бы жизнь в Азкабане, если бы тебе повезло, и поцелуй Дементора, если бы нет. Да, тебе одиннадцать. Да, твой отец имеет некоторое влияние. Но пощадили бы тебя? Нет. — Он посмотрел в глаза одиннадцатилетнему, бледному словно мертвецу мальчишке. — Не пощадили бы, Драко. Он знал, что простые предупреждения и указания на престижность факультета не окажут никакого влияния на Драко. Но если он напугает его и фактически заставит осознать последствия своих действий, возможно, он в будущем не будет покушаться на Поттера. Мальчик дико замотал головой.  — Я не хотел ударять его ртом об стол! — Они сделали бы с тобой то же, что ты сделал бы с ним, — заключил Снейп, скрестив пальцы на столе. — Это была глупая шутка, дядя! Я не хотел причинять боль этому бесполезному подонку-полукровке! Северус ущипнул себя за кончик носа. — Этот бесполезный полукровка — причина, по которой твои родители живы. — Дядя. — Я не хочу слышать от тебя ни единого слова, Драко. Если я ещё хоть раз — и когда я говорю хоть раз, я имею в виду именно один-единственный раз — увижу, как ты преследуешь Поттера или каким-либо способом пытаешься поставить под угрозу его здоровье, а, соответственно, и твоё тоже, я сам доставлю тебя в Министерство. Малфой опустил голову. — Да, сэр, — стиснул зубы он. — Наказание на две недели, Драко. Два очка со Слизерина, и я напишу об этом твоим родителям. Твой отец, несомненно, будет очень тобой разочарован. Малфой-младший вскочил со своего места. Его глаза расширились как два блюдца. — Нет! — закричал он. — Ты не скажешь ему! Я и так уже наказан! — Драко пнул скамейку, словно доказывая свою точку зрения. Северус промолчал, не впечатлившись. — Это нечестно, — захныкал Драко, чуть не плача. Мнение отца значило для него очень много. Северус знал это. Оно не должно было значить для него так много, но тем не менее значило. — Как и ломать чужой зуб, но тем не менее мы здесь. Ему было жалко мальчика, действительно жалко, но Северус не мог помочь ему больше, чем он мог помочь Поттеру. Он мог бы решить, что они похожи: оба избалованы, в случае Драко, избалованы до оскорбительной степени, но Поттер удивил его. Было в Поттере что-то… что-то, что его тревожило, что-то, из-за чего он хотел завернуть мальчика в мантию и утащить его подальше, в безопасное место, пока всё это не закончится. Сильный отцовский инстинкт, который он редко испытывал раньше, хотя он был учителем, на протяжении многих лет не раз видел случаи, похожие на случай Драко или Поттера. Это восставало против каждой косточки в его теле, и он восстал против этого, набросившись на Поттера, как Джеймс Поттер сделал с ним в своё время. Он не мог помочь Драко сейчас, с его незапятнанным разумом и его убеждениями, разделявшими всё происходящее на чёрное и белое. Всё, что он мог сейчас сделать — это отпугнуть его от совершения какой-нибудь невероятной глупости, которая повлияет на его будущее, пока он не повзрослел достаточно, чтобы понять, что происходит. Увидеть мир своими собственными глазами, а не через ожидания отца. — Ты свободен, Драко. — Он быстро поднялся со своего места, взмахнув мантией. Малфой вылетел из класса, и Снейп направился обратно в свой кабинет, его шаги остановились, когда он подошёл ближе и услышал бормотание. — …видит тебя? — спросил Поттер. Северус остановился у двери. — Но он знает твоё имя, Олли! Снова последовало молчание. Северус решил подождать ещё минуту, пока разговор развернётся. Поттер всё ещё был в ванной, но дверь была приоткрыта — Мастер зелий мог видеть чистые руки Поттера и его тень на противоположной стене. Поттер был в комнате один. С осторожностью, которая появилась только с выбором карьеры и с многолетней практикой, Северус молча вытащил палочку и на цыпочках подошёл ближе, пробормотав себе под нос: — Ревелио. Ничего не произошло. Поттер всё ещё был единственным человеком в ванной, и он продолжал что-то бормотать Олли. Беспокойство и любопытство Северуса нарастали волнами, и он больше не мог терпеть неизвестность. Он вошёл, заставив Поттера замолчать. — Поттер, — кивнул он. Поттер покорно кивнул в ответ, заложив руки за спину. — Как твой рот? — Больше не болит, сэр? Северус хмыкнул. — Следуйте за мной, Поттер, — он заколебался, — и вы тоже, Олли. — Вы видите его, сэр? — робко спросил Поттер, когда они вышли из ванной. — Если я скажу «нет», это сделает его менее реальным, Поттер? — Он реальный, — сказал Гарри, защищаясь. Северус посмотрел на него, затем резко указал на диван. — Садитесь, Поттер. Ваш друг тоже может сесть, если захочет. Олли — мальчик? Гарри сел и кивнул. — Да, сэр, нам обоим по одиннадцать. «Какое облегчение», — подумал Северус, выдыхая воздух, который сам не осознавал, что задержал в лёгких. Он наколдовал стул и устроился перед мальчишкой. — Как выглядит Олли? Поттер инстинктивно посмотрел налево, и Северус проследил за его взглядом. Значит, другой мальчик сидел там. — У него светлые волосы и карие глаза, и он немного выше меня, сэр. Северус медленно кивнул, чувствуя себя немного глупо, глядя на пустое место слева от Поттера, как будто ожидая увидеть там другого мальчика, которого, конечно, там не было. Скорее всего, его вообще не существовало. — А Олли может поговорить со мной сам? Гарри снова посмотрел на Олли с неуверенностью и с чувством вины.  — Я обещал, что он не будет этого делать, — прошептал он. — Ты взял с него обещание ни с кем не разговаривать? Мальчик покачал головой.  — Нет, он взял с меня обещание не заставлять его разговаривать с другими. — Он может разговаривать с другими? Поттер слегка пожал плечами. — Был один раз, с моим дядей, когда он… — мальчик оборвал себя, его глаза расширились, а руки вцепились в окровавленные брюки. Северус подался вперёд. — Что делал ваш дядя, мистер Поттер? — спросил он медленно, стараясь говорить как можно безобиднее. Это не было насилие, подумал он про себя. Это не могло быть насилием. Что угодно, только не это. Он почти молился, чтобы это было что угодно, только не это. Это многое объяснило бы, если бы это было так, скорее всего всему виной была детская травма, но он молился, чтобы это было не так. Поттер съёжился на диване, опустив глаза и надвинув очки на глаза. — Ничего, — пробормотал он. Северус уставился на руки мальчика: костяшки пальцев побелели от того, с какой силой он хватался за брюки. Северус боялся, что штаны порвутся, если он сожмёт их ещё чуть сильнее. — Хорошо, — протянул он и откинулся на спинку стула, скрестив руки на груди. — Давай попробуем кое-что другое, — сказал он, но уже знал каков будет результат. Вздрагивание, воображаемый друг, чрезмерно робкое поведение, отсутствие длительного внимания или сосредоточенности… все очевидные признаки. И он проглядел их все, так как фактически сам издевался над ним в классе. Сын Поттера подвергался насилию со стороны взрослого. — Я поговорю с Олли, — сказал он. — А вы будете передавать мне то, что он говорит. Если он вытянет правду из воображаемого друга Поттера, у Гарри будет меньше шансов солгать. Гарри украдкой взглянул налево, и его голова качнулась, плечи напряглись. — Он говорит «хорошо». — Вам придётся пообещать мне, что вы скажете правду, — предупредил Мастер зелий, и Поттер снова кивнул головой. Северус отвернулся от Поттера в качестве психологического трюка, чтобы дать Поттеру иллюзию, что он действительно разговаривает с воображаемым другом. — Привет, Олли, я профессор Снейп. Северус Снейп. Гарри сжал губы, чтобы сдержать фырканье. — Он уже знает, сэр. Северус не смотрел на Поттера. — Откуда? — Он сидит на занятиях со мной, в углу. Это объясняет, почему мальчик смотрел в никуда, когда Северус издевался над ним. Он смотрел на свою проекцию. Конечно, защитный механизм мальчика будет с ним, когда он будет чувствовать угрозу. — Только на зельеварении? Поттер покачал головой. — Он всегда со мной, даже когда мы спим. Северус кивнул и снова повернулся к «Олли». — Ты тоже узнал что-нибудь полезное, Олли? — он тянул время, пытаясь усыпить бдительность мальчишки, прежде чем снова начать его распрашивать о родственниках. Особенно о дяде. Глаза Гарри расширились от ответа Олли, и он разинул рот, глядя на него, яростно качая головой. — Олли, нет! Северус нахмурился. — Что он сказал? Взгляд Гарри переместился на Мастера зелий. — Ничего, — сказал он слишком быстро. — Он ничего не сказал. — Ты обещал Олли и мне, что будешь говорить правду, — он сделал паузу. — Гарри. Мальчик покачал головой, и Северус подавил раздражение. Терпение, ему нужно быть терпеливым с ним. — Я не причиню вреда ни тебе, ни ему, — пообещал он Гарри. — Мы просто разговариваем. Он на мгновение задумался, потом сунул руку в карман мантии и вытащил из внутреннего кармана палочку. — Вот, — он протянул палочку Поттеру. — Ты можешь подержать её, на всякий случай, и использовать на мне, если почувствуешь угрозу. — У мальчика не было с собой сумки, а его собственная палочка, вероятно, всё ещё лежала в ней. Поттер отвёл палочку в сторону и снова посмотрел на «Олли».  — Скажи получше. Он огрызнулся, и Северус подсознательно отстранился от мальчика, чувствуя себя слегка встревоженным этой сценой. — Он говорит, что узнал, что… — Гарри заколебался. — Вы хулиган, сэр. Северус приподнял брови, но на самом деле он не мог найти в себе силы злиться на мальчика. — Ты ведь не любишь хулиганов, Олли? — Он говорит, что нет. Защитный механизм Поттера сказал ему своего рода грубость, то, что сам Поттер, очевидно, не мог себе позволить, и у него не хватало смелости сказать правду. Его защитный механизм был полной его противоположностью. — Я хотел бы извиниться перед вами обоими, — сказал Северус, немного пристыженный тем, что пришлось признать свою ошибку. — Я сурово обошёлся с Гарри. С моей стороны было очень жестоко так с ним разговаривать. Гарри моргнул, растерянность и настороженность отразилась в его глазах, когда он перевёл взгляд с Мастера зелий на пустое место на диване. Северус откашлялся. — Ты найдёшь в себе силы простить меня, Гарри? — Я… — мальчик снова начал заламывать руки — привычка, от которой Северус очень надеялся, что мальчик сможет избавиться, прежде чем он сам себе из-за неё навредит. Мастер зелий встал, и Гарри тоже. Снейп жестом велел ему сесть. — Тебе не нужно идти со мной, я просто принесу тебе крововосполняющее зелье. Визита к мадам Помфри всё равно было не избежать, даже если бы Поттер прекрасно себя чувствовал с треснувшим зубом и дырой во рту, Северус всё равно заставил бы колдоведьму провести его полное обследование. Вполне вероятно, что мальчик прятал травмы под одеждой, и это был лишь второй день в школе, так что они могли быть достаточно новыми. Он задержался дольше, чем было необходимо, пытаясь дать Поттеру немного уединения. Когда он вернулся, мальчик выглядел гораздо более расслабленным и даже ссутулился на диване. Он протянул ему зелье. — Мадам Помфри может дать тебе ещё одну дозу, но пока этого хватит, — сказал он и снова занял своё место. Гарри одним быстрым движением осушил флакон, но продолжил держать его в руках. Северус позволил ему: пусть лучше так, чем заламывает руки. — Мы прощаем вас, сэр, — сказал Поттер. — Но… Но Олли говорит, что пока не доверяет вам лишь потому, что вы вдруг стали к нам добры. — Знаешь, у меня тоже был хулиган, когда я был ребёнком, — Северус не знал, зачем он это говорит. Хулиган, о котором шла речь, был его отцом. — Я понимаю, каково это, когда над тобой издеваются. Гарри закусил губу.  — Олли говорит… зачем тогда вы издевались над Гарри… то есть… надо мной? — Взрослые иногда совершают ошибки, но, Олли, ты должен это понять — я бы никогда не причинил Гарри физического вреда, никогда бы не сделал ничего сверх того, что было необходимо на моём уроке. Я признаю, что был жесток с Гарри, но я по натуре суровый человек, — он на мгновение замолчал. — Это не плохо, потому что обучаться зельям опасно, нужно быть ответственным. — Но раньше вы были не очень ответственным, — задумался Гарри, уставившись на свои колени. Северус старательно сохранял невозмутимое выражение лица. — Да, я признаю, что не был, и мне очень жаль. У нас с тобой есть кое-что общее, Олли, — он повернулся к пустому пространству. — Олли не знает, что именно. «Вот оно», — подумал Мастер зелий. Он может заставить ребёнка признаться в жестоком обращении, а затем отвести его к Дамблдору с доказательствами на руках, и рядом будет Поппи, она проверит ребёнка, и ему не придётся возвращаться в этот ужасный дом. — Нам обоим не нравится, когда взрослые причиняют боль детям, — сказал Снейп, надеясь, что Гарри заглотнёт наживку и не уйдёт в себя. Он был так близко. Гарри протестующе вскрикнул, но Северус спокойно продолжил: — Мне нужно, чтобы ты ответил на это как можно честнее, Олли, потому что я знаю, что безопасность Гарри важна для тебя, и потому что ты знаешь, что можешь доверять мне, — Поттер качал головой, переводя взгляд с Олли на своего учителя. — Дядя Гарри — хулиган? Поттер тут же разрыдался, пузырёк треснул в его руках, когда он отказался отвечать. Северус изо всех сил старался не обращать внимания на плачущего Поттера и не сводил глаз с того места, где должен был находиться другой мальчик. — Он причиняет боль Гарри, так, Олли? И ты чувствуешь себя беспомощным, потому что не можешь ему помочь, — рыдания Гарри стали громче, и он уронил треснувший флакон, закрыв уши руками, чтобы не слышать, что говорит Снейп… или, скорее, то, что он слышал от Олли. — Всё в порядке, если ты скажешь мне правду, мы сможем остановить это, ты и я. Тогда Гарри не придётся возвращаться в дом своих родственников. Ему всегда было тяжело иметь дело с насилием, и не потому, что в детстве он сам ему подвергался, а потому, что ему было невыносимо думать о том, что другие дети проходят через то, через что он сам прошёл в детстве. Он просто не мог выносить того момента, когда дети ломались и начинали рыдать и изо всех сил цепляться за Северуса, боясь, что их родители узнают… и они уже заранее боялись предстоящего наказания. Рыдания Гарри были другими: в них было отрицание, в них было отчаяние. Мастер зелий приказал себе не двигаться, сохранять спокойствие, контролировать ситуацию. — Олли, мы можем остановить это, — мягко сказал он. — Гарри не должен возвращаться туда, я позабочусь об этом. Наконец он посмотрел на Гарри. Он знал, что мальчик слышит каждое слово. — Гарри, — сказал он. — Что ответил Олли? — НЕТ! — завопил Гарри. — Я не причиню вреда ни тебе, ни ему, мне просто нужно знать, что он сказал, Гарри, разве ты не обещал? — Нет, пожалуйста, сэр, пожалуйста. Северус встал и осторожно сел рядом с трясущимся мальчиком, оставив достаточно места, чтобы не задавить Олли. Он взял Гарри за плечо, осторожно оторвал его руки от ушей, покрасневших от того, как крепко он их сжимал. — Олли хочет, чтобы ты был в безопасности, — сказал он мальчику. — Вы нам… — Поттер тяжело вздохнул. — Вы нам не нужны! Снейп вздохнул, но не отступил. — Тебе никогда не придётся возвращаться туда, — снова пообещал он. — Олли так долго пытался защитить тебя, да? — Северус подозревал, что Поттер даже не понимал, что Олли не был настоящим. — Тебе не кажется, что пришло время дать ему передышку? — Нет, — пробормотал мальчик, тихо всхлипывая. Северус, не знавший о природе и степени насилия, через которое прошёл Гарри, очень неохотно предлагал физическое утешение, и «Олли», казалось, делал это сам. Можно было бы подумать, что Поттер выглядел абсолютно нелепо, обнимая воздух, но на самом деле это выглядело разрушительно. — Если бы это был Олли, разве ты не хотел бы, чтобы он был в безопасности? Глаза Поттера закрылись, и он, казалось, задумался. — Хотел бы. — Что сказал Олли, Гарри? — спросил он, очень тщательно подбирая слова. — Олли думает, что твой дядя — хулиган? — Да, я думаю, да, — ответил Гарри, и Северус закрыл глаза, наконец-то поддаваясь желанию прижать мальчика к груди.