professional ass-holder

У Джемина была проблема. Немаленькая такая. В узких штанах. «Какая же это проблема?» — возмутились бы некоторые особо закомплексованные личности. — «Радоваться надо». И всё бы ничего, но причиной этой проблемы был парень. Практически незнакомый, ведь встретились они только сегодня утром на съёмочной площадке. Джемин даже лицо его не успел рассмотреть толком. Парень пожал ему руку, неразборчиво выплюнув своё имя, а потом сразу же унёсся в неизвестном направлении разбираться с оборудованием, оставив Джемина в лёгком недоумении и полном замешательстве. Наедине с назревающей, выглядывающей из-за угла проблемой. Имя нового оператора он чуть позже узнал у Ренджуна — того звали Ли Джено. Но обо всём по порядку. Джемина в его законный выходной разбудил звонок телефона. Не сразу осознав, что никто из знакомых ему людей не осмелится поднять его в такую рань, если хочет жить, он пробормотал в трубку ёмкое «пошёл нахер, Джисон» и, сбросив вызов, спрятал адское устройство связи под подушку. Чтобы через тридцать секунд подскочить от повторного входящего, а ещё через минуту получить нагоняй от начальницы, вдобавок к требованию просьбе явиться на работу. Так что Джемину пришлось срочным образом упасть с кровати и, на ходу выпутываясь из одеяла, искать в беспорядочной горе одежды на стуле хоть что-нибудь сносное. Через полчаса он уже на своих двоих бежал-почти-летел в сторону офиса. Пешком было надёжнее. Там выяснилось, что двое его коллег и по совместительству лучших друзей — Пак Джисон и Чжон Ченлэ — неожиданно сильно простудились. «Бухать меньше надо» — злорадно думал Джемин, трясясь в тесном корпоративном минивэне по пути на место съёмок. Он в очередной раз похвалил своего внутреннего интроверта за предусмотрительность и верно принятое решение не идти с этими двумя в бар в среду вечером. Вместо этого Джемин выбрал более приглянувшийся вариант «отоспаться в долгожданный выходной», но планам не суждено было сбыться — даже здесь его взбалмошные друзья умудрились подложить ему свинью и оба подхватили какую-то кишечную инфекцию. Примерно в три часа ночи Джисон прислал ему совершенно нечитаемое из-за опечаток смс о том, что отравился алкоголем, а Ченлэ ближе к пяти утра написал в их общий чат обречённое «перепил молочных коктейлей», приправив текст парочкой эмоджи со страдальческим лицом. Джемин, как и все нормальные люди, в это время спал и заметил сообщения только когда уже подпирал дверь в кабинет госпожи Кан. Зябко кутаясь в свой любимый кашемировый кардиган, он стойко выслушал гневную тираду женщины о том, какие они все алкоголики и тунеядцы, мысленно проклиная Джисона, ведь именно он предложил кандидатуру Джемина на свою замену для сегодняшних съёмок. Джемин с его собственной непереносимостью лактозы гораздо больше сочувствовал Ченлэ, да и без главного оператора запись вообще могла не состояться, но тот быстро сориентировался и попросил какого-то своего знакомого подменить его. «Этим человеком был Альберт Эйнштейн?» — спросите вы и будете неправы. Им оказался Ли Джено, новый и скорее всего временный член их съёмочной группы. У этого новенького была жопа. В буквальном смысле, а не по жизни. Хотя может и по жизни тоже, Джемин не в курсе, свечку не держал. Так вот, у Ли Джено была задница. Немаленькая такая. В узких штанах. Ещё более узких, чем у Джемина, кажется, он даже на секунду задумался, не трудно ли оператору в них передвигаться. А потом, ещё раз бросив взгляд на его пятую точку, подумал, что ради подобного вида и сам потерпел бы любые неудобства. Но у него такой задницы отродясь не было. Зато была проблема. Проблема появилась не сразу. Он поначалу отмахнулся от загадочного парня — не детей же им крестить, в самом деле, а так, выступление популярной женской группы снимать. Джемин от себя ожидал, что при виде айдолок будет фанючить не по-детски (внутренне, конечно, профессионал в нём давно убил неадекватного фанбоя), но все мысли из головы выбил Джено. Вовсе не фигурально выражаясь, потому что споткнулся и чуть не полетел на пол со всей навешанной на него техникой, вместо этого удачно врезавшись в Джемина. Оба заработали замечание от помощника режиссёра, Джемин насупился и показал отвернувшемуся мужчине язык, скорчив рожу, но решил сменить гнев на милость, когда Джено застенчиво пробормотал извинения. Веселье началось после команды «камера, мотор» режиссёра. Джемин вёл себя, как обычно, внимательно следил за передвижениями оператора и иногда поглядывал на танцующих сложную хореографию девушек. Вдруг Джено как-то странно оступился и начал заваливаться назад. Джемину ничего не оставалось, кроме как поймать его, руками крепко хватая парня чуть пониже спины. Ладони тут же ощутили грубую ткань джинсов и спрятанные под ней упругие мышцы. Это было… приятно? Джемин покраснел до корней волос, растерянно оглядываясь по сторонам и тут же ловя на себе по-доброму смеющиеся взгляды танцовщиц. Он тряхнул головой, прогоняя наваждение. Когда он работал в паре с Ченлэ, между ними и не такое происходило, так чего же он сейчас смущается? После окончания первой записи ноги Джемина понесли его в туалет — умываться, ведь щёки всё ещё оставались красными. Потом он минуты две смотрел на своё мокрое лицо в зеркале, тяжело дыша и удивлённо обнаруживая расширившиеся зрачки. За этим его и застал Ренджун: — Ты какой-то странный, Билли, — протянул он, проходя мимо Джемина в кабинку. — Скиттлзтрянку не подхватил, случаем? Джемин на это только закатил глаза. Но рассматривать себя не перестал, хотя и сам не знал, что именно хочет увидеть в своём отражении. Ренджун уже успел сделать свои дела и направиться к выходу обратно на площадку, но у дверей и остановился, уже более обеспокоенно разглядывая друга: — Ты уверен, что всё в порядке? Может, тоже заболел, как те двое? При упоминании подставивших его друзей Джемин фыркнул, отрывая, наконец, руки от старенького умывальника: — Нормально всё. Идём, перерыв закончился. Ренджун только губы поджал недоверчиво, но спорить не стал. Во время следующей записи история повторилась. Джено оступился, Джемин подхватил, облапывая его задницу, и так несколько раз. Ему уже было совсем стыдно, но сам Джено ничего по этому поводу не говорил — значит, понимал, что всё дело в издержках профессии. А после записи и вовсе тихо выдавил слова благодарности. Джемин молча улыбнулся, с умилением отметив покрасневшие кончики ушей оператора. Стоп. С умилением? С ним происходило нечто странное. Раньше ему нравились только девушки, но сейчас, исподтишка посматривая на Джено, который суетился у сцены, Джемин понял для себя, что считает его симпатичным. Даже красивым. Он выудил из заднего кармана телефон и быстро набрал смс Джисону в катоке: нана-хён: мне кажется что я гей Тот прочёл почти сразу, тут же печатая в ответ: мелкий засранец: ну, во-первых, может и не гей вовсе, а бисексуал, чего с плеча рубить-то. а во-вторых: почему тебе так кажется? Ответить ему Джемин не успел: пора было начинать третью запись. Он крепко задумался над вопросом друга и решил проверить свою теорию. В очередной раз, когда ему в руки попало сокровище в виде задницы Джено, он не постарался как можно скорее убрать их, а наоборот — сильнее сжал ладони. Джено никак на это не отреагировал, но, подняв взгляд, Джемин обнаружил уже полностью покрасневшие уши. Впившись взглядом в чужую красную шею, он проследил за каплей пота, скатившейся из-под волос на затылке в ворот светлой футболки. Она тоже слегка намокла и уже не так скрывала чёткие линии лопаток. А короткие рукава не мешали рассматривать сильные мышцы плеч, перекатывающиеся под смуглой, горячей даже на вид кожей. Джемин не удивился наличию у Джено хорошей физической формы — операторам приходилось таскать на себе камеру, весившую далеко не пару кило. Он поразился резкой смене своих предпочтений: девушки ему всегда нравились милые и утончённые. Хотя, Джено был горячим и очаровательным одновременно: когда он улыбался, его глаза превращались в маленькие полумесяцы, а низкий смех пускал мурашки по позвоночнику Джемина. Отвлекшись на эти мысли, Джемин не заметил, как они завершили запись, а когда поднялся с корточек, обнаружил свою проблему. У него встал. мелкий засранец: хён, ты куда пропал? нана-хён: я потрогал парня за зад и у меня встал нана-хён: это наш новый оператор, друг ченлэ нана-хён: он похож на ли донхэ мелкий засранец: что ж, я не удивлён, что именно джено стал твоим бисексуальным пробуждением, учитывая твой краш на донхэ, появившийся ещё в старшей школе. нана-хён: откуда ты его знаешь? мелкий засранец: ты бы тоже его знал, дед-хён, если бы почаще выбирался потусить с нами. мелкий засранец: так ты собираешься что-то делать с джено? нана-хён: разве может такое быть что ему тоже нравятся парни мелкий засранец: ты серьёзно считаешь, хоть кто-то из друзей ченлэ ещё остался гетеросексуалом? я разочарован в твоих умственных способностях. мелкий засранец: позови его на свидание. Джемин раздражённо выдохнул, убирая смартфон обратно в карман. Помощи от Джисона всё равно не дождёшься. Он решил пока не поддаваться кризису ориентации и просто продолжать работать. Четвёртая и, слава всем богам, последняя запись пролетела незаметно и без происшествий. Пока остальные занимались сборами, Джемин ладонями растягивал рукава кардигана, не зная, как подступиться к Джено. К счастью, тот подошёл сам, потирая заднюю часть шеи. Тоже, видимо, волновался. — Привет. Спасибо за помощь сегодня, не знаю, что бы я без тебя делал. — Да нет проблем, это всё-таки моя работа, — Джемин улыбнулся, судорожно размышляя о том, как продлить разговор. Долго думать ему не пришлось. — Я, эм… Хотел пригласить тебя на кофе в эту пятницу. — Я пью очень крепкий американо без сахара, — выпалил вдруг Джемин и тут же смутился своего порыва. Джено мягко рассмеялся. — А мне нравится самый сладкий латте макиато из всех, что продают в старбаксе. — Ещё у меня непереносимость лактозы, я обожаю долго спать и терпеть не могу делать уборку, — Джемин не знал, зачем говорит всё это, но почему-то чувствовал острую потребность вывалить на Джено всю информацию о себе. Чтобы предупредить, с чем ему, возможно, придётся столкнуться в будущем. Тот, похоже, принял правила игры. — Что ж… Я постоянно ем молочные продукты, рано встаю и хотя бы раз в неделю убираю всю квартиру. Так ты пойдёшь со мной на свидание? — Можно тебя поцеловать?

***

Ренджун, как и всегда, остался последним после съёмок, чтобы проверить помещение. Обойдя все стены по второму кругу, он заглянул в туалет, чтобы выключить свет и вентиляцию. И обнаружил там страстно целующуюся парочку. Джено прижимал Джемина к кафельной стене, а руки второго покоились на его заднице, изредка мягко сжимая скрипящую ткань. Ренджун тихонько прикрыл за собой дверь. Загадочно улыбаясь, он повертел в руке телефон, открыл список контактов и набрал номер Ченлэ: — Галочка, ты щас умрёшь!