Что, если...?

      Первый раз это случается после долгих семи лет ожидания и пребывания в кошмаре. Чимин думал, что слова шарлатанки на ярмарке просто останутся в его голове и будут мучить лишь кошмарами. Как же он ошибся.       День рождения Чонгука. Двадцать один год и совершеннолетие во всех странах голубого шарика. Гук был так счастлив. Они с друзьями выбрались в бар, где именинник уже на законных правах мог купить себе выпить. Шоты и бутылки с пивом и соджу сменяли друг друга и большая часть компании уже разбрелась кто куда. Чимин, подкрепляя свою храбрость очередным шотом, решился. Будь что будет. Он признается и разделит бремя чувств, которое больше не может держать в себе. — Гуки, я хотел поговорить, — присел рядом на диван. — Чими. Чим-Чим. Мими-хён. Я так счастлив. Это лучший день в моей жизни. Спасибо! Выпивший Гук любил весь мир. Наутро голова правда будет раскалываться, но сейчас он непобедим. — Гу, я хотел тебе сказать… — Ты почему такой грустный? Что-то случилось? — друг будто бы зараз протрезвел. — Твой краш отверг тебя? Да. Стратегия, конечно, так себе. Сказать лучшему другу, что влюблён в отличного парня, но не рассказать всей правды. Что этот самый парень он — Чон Чонгук. — Нет. Пока нет. Слушай. На самом деле я давно хотел это сказать, но никак не решался. — Чимин набрал больше воздуха и выпалил. — Я люблю тебя. — И я тебя люблю, бро. Так что ты мне хотел сказать? Думаешь, как подкатить к нему? Может, лучше у Лисы спросим? Она в этом самом разбирается, — начал выискивать ту в зале. — Эй, Лиса, иди сюда. — Нет, не надо. Я… Чёрт! Я тебя люблю, понимаешь? — Я тоже тебя люблю, хённи. Сейчас. Ты главное — не говори ей его имени, а то растрезвонит на всю округу. — Ты прикалываешься? Я говорю, что это ты. — Да, я. А это ты. — бупнул в нос, едва не выколов глаз. — И мы в говно. Надо бы на завтра купить что-то от похмелья, — но тем не менее потянулся за бутылкой. — Я в тебя влюблён, дурак. — Прикрикнул Чимин, но его признание утонуло в звуке падения бутылок и звоне разбившихся бокалов. Гук завалился набок, и стол не выдержал его веса, накренился в сторону, сыпя всё, что было на нём. Чимин убедился, что с Гуком всё хорошо, выбежал из бара. Трансгрессировал в парк. Это просто издевательство. Он ходил туда-сюда по полянке, сжимая волосы руками и кляня себя. Нашёл, блин, время! Они оба выпили. Ну куда он лезет со своими чувствами? Кому вообще нужны его чувства? Он так больше не мог. Сдерживаться. Постоянно следить за руками, мыслями, движениями. Притворяться. Лгать. Это было слишком. Ну вот признался, а лучший друг, его любовь и проклятие, не воспринимала его больше, чем брата. И его чувства тоже разделял. Только совсем с другой их стороны. Чонгук прислала ему видео: пил текилу без рук с тела незнакомой девушки, которая лежала барной стойке. Он только собирался ответить, как прогремел взрыв. Чимин сначала думал, что оглох. Дезориентированный, он рванул в сторону происшествия. И будто наткнувшись на невидимую стену, замер. На месте клуба зияла огромная дыра, повсюду были раскиданы горящие обломки. Чимин мотал головой, не веря в произошедшее. Это просто кошмар, бред. Такого не может быть. Это сон. Он сейчас проснётся и… — Эй, а ну, отошёл быстро, — прокричал спасатель и больно пихнул его в бок. Не сон. Чимин отошёл за ленту ограждения и заплакал. Как так? Почему судьба к нему так жестока? Что он сделал не так? Некстати вспомнились слова шарлатанки. «Твоя любовь будет его проклятьем. И пока ты рядом, житья ему не будет. И никакое время не изменит предначертанное». Он об этом никому не говорил. Соврал Чонгуку, что ему напророчили крутую карьеру в к-поп индустрии и сам постарался забыть эту нелепицу. Да им было всего-то по четырнадцать лет, какое там серьёзно? Но уже тогда Чонгук был его первой любовью. И единственной. — Старая кошёлка. Никакое время не исцелит… да пошла ты! — Он снова заплакал. Надо было раньше сказать Гуку. Надо было признаться в открытую и не бояться отказа. Вот будь у него хоть один шанс повернуть время вспять… Чимин замер. Повернуть время вспять. Хроноворот. Точно! Вот он глупый. Всего-то нужно вернуться в прошлое и увести друга из бара. Никто точно не знает, что он там погиб и вреда времени он не причинит.       Добраться до дома он смог со второго раза. Первый раз его выкинуло там же в подворотне. Он сосредоточился. Представил свою комнату. Вторая попытка переместиться. Его расщепило. Но кровь, что стекала с его запястья, мало волновала. В домашнем сейфе, в покрытой защитными рунами шкатулке хранился семейных хроноворот. Дедушка нашёл его во время экспедиции, принёс домой и починил. Рассказывал, что в самое критическое для семьи время он его использовал. Но последствия были страшными, так что пользоваться им не разрешалось. Чимин просто обязан рискнуть! — Так, на часах два ночи. Чонгук мне написал в 00:57. Значит, один полный оборот и четверть. И понеслась. Время закрутилось воронкой. Вот он отходит от сейфа и пятится к центру комнаты. Крутится вокруг оси и пропадает. — Пора. Чимин заправляет хроноворот за ворот рубашки и выдохнув, трансгрессирует к площадке у клуба. У него в запасе около пятнадцати минут, но рисковать не хотелось. В клубе жарко, громко и стробоскопы слепят несчадно. Расталкивая людей, он как мог быстро пробирался к другу. Тот мило ворковал с официанткой. — Гу, нам пора, — голос дрожал и пальцы не хотели слушаться. — О-о-о-о, а вот и мой брат. Налей и ему выпить. — Нет, мы уходим. Сейчас! — Чимин совладал с собой и с волнением смотрел на часы. Время просто утекало. — Ну Мими-хён, не будь букой… — пьяный Чонгук вис на нём и Чимин почти забыл почему он здесь. Он жив, горячий, пахнущий алкоголем и своей любимой Blue seduction. Часы отсчитывают последние четыре минуты. — У меня для тебя сюрприз. Ты же не хочешь его испортить? — обманывать было горько, но на что не пойдёшь, ради его спасения. — Ещё один? Люблю сюрпризы. Только давай попрощаемся. — В другой раз, — и потянул его из клуба. Они успели выйти, точнее, почти вывалиться и Чимин, наплевав на Статут секретности трансгрессировал. Выкинуло их в той же гостиной. Только вот приземление Гука было не таким радужным. Его просто вывернуло наизнанку, а Чимин вдруг почувствовал такую слабость, что едва удержался на ногах. — Чи - ик - мин… — простонал Чонгук. А тот почувствовал, как его волосы становятся дыбом. В метре от них стоит он же с хроноворотом в руках и исчезает. Теперь временная цепь точно замкнулась. Спасён. Он жив, хоть и валяется на полу рядом с лужей вонючего месива. С открытым ртом, хлопая ресницами и указывает на него пальцем. — Ты только что исчез. Это как? Ты… — Гуки, тебе показалось. Давай скорее в душ и спать, а я пока приберусь. — Мими-хён, ты лучший. Завтра, ик, я тебя обязательно обниму. Уже укрывая спящего Чонгука, Чимин понял, что сделал. Он впервые использовал магию, чтобы получить личную выгоду. Нарушил кучу законов и запретов. Но ни разу не жалеет! Ведь его друг жив. Наутро, ну если два часа дня можно было назвать утром, они ползком добрались до кухни. Есть хотелось зверски. По телеку рассказывали о теракте, но сонный мозг вяло воспринимал информацию. Чонгук не вспоминал о волшебстве, которое видел. А Чимин делал вид, что в порядке.

***

Прошла неделя. Чимин весь извёлся, ожидая наказания от магии, но его не следовало. В конце концов, он себя уверил, что сделал благое дело. На этой весёлой ноте решил принять приглашение Чонгука, который настаивал купить лотерейные билеты и отпраздновать, раз им так повезло уйти из клуба раньше и выжить. ⭐️ Гуки ⭐️ буду на площади в 13:30

Мими-хён 🐣 давай люблю тебя

⭐️ Гуки ⭐️ И я тебя, зануда-хён Чимин занял скамейку недалеко от перехода, где должен был появиться Чонгук и улыбнулся сообщению. После произошедшего Гук так уверенно отвечал на Чиминово «люблю». Тот почти верил, что оно имеет такой же смысл, как и у него. ⭐️ Гуки ⭐️ Я почти дошёл Забежал за билетами Чимин рассмеялся. Тупая неясная тревога, что не проходила последнее время, начала отпускать. Спокойно, всё хорошо. Он всего на минуту задерживается. Новая привычка лохматить волосы уняла нервную дрожь. Пальцы просто не слушались. ⭐️ Гуки ⭐️ Обернись Чимин заозирался. ⭐️ Гуки ⭐️ да в другую сторону У светофора стоял Чонгук с двумя просто огромными порциями сладкой ваты. Чимин весело расхохотался и помахал рукой. Резкий визг шин. Рядом вскрикивает кто-то, но Чимин смотрит только в одну точку. За секунду всех, что стояли на светофоре, сбивает красный Киа. Люди как кегли разлетаются в стороны, а машина врезается в светофор. Тот падает на магазин, где немедля начинает выть сигнализация и слышится панический крик. — Нет, Гу… — Чимин с ужасом смотрит на то место, где секунды назад стоял его любимый и срывается. Тело Гука изломанной куклой валяется у стены. Неестественно вывернутая шея и раскиданные в стороны руки, остекленевшие глаза, залитые кровью из разбитого лба. Чимин начинает задыхаться. Этого просто не может быть. Только не с ними. Только не опять. На этот раз угрызения не мучат. Понадобились два полных оборота и тупая отмазка вроде «да мне несложно проехать пять остановок на метро и две пересадки на автобусе, чтобы приехать к тебе домой». Чонгук поверил, об аварии даже не слышал. Ну, может и слышал, но паникующий Чимин просто не запомнил этого. И снова отходняк, проблемы со сном и постоянная тревожность. Он даже предложил Чонгуку переселиться к нему, чтобы быть спокойнее. Отмахивался волнением перед стажировкой и тот, как ни странно, ему верил.

***

      Третий раз случается, когда опаздывающий Чимин мчится к Чонгуку через весь город, потому что главному продюсеру, ассистентом помощника которого работает Чимин, захотелось послушать звучание YAMAHA F310. Которая водилась в единственном экземпляре в доме айдола Ким Сокджина. Чимин и не думал, что так просто будет сидеть в гостиной на диване у суперзвезды и пить чай, пока его начальник бренчит на гитаре понятный одному ему мотивчик. Когда он почти добежал до кафе, в переулке обнаружил кучу людей. Ну придется проталкиваться. И чем дальше шёл, тем сердце неприятнее ныло. Окружённый зеваками на асфальте в просто огромной луже крови, больной мозг удивился, что в организме человека есть столько жидкости, лежал его Чонгук. Безжизненные глаза уставились в одну точку, а разбитые губы начинали синеть. — Говорят, он заступился за девушку… — А я слышала, что на него напали целой толпой и избили... — Да нет же, это тот самый Вересковый маньяк. По порезам понятно, смотрите... Чимин развернулся и на ватных ногах направился домой. Это просто безумие. Его распирал хохот. Просто несдерживаемый. И он поддался. Смеялся громко, в голос и до боли в животе и жжения в лёгких. Смех постепенно перешел в слёзы, а затем и в истерический вой. Отдышавшись, Чимин собрал свои расшатанные нервы в кулак. Так, Чонгук сегодня провёл весь день на работе. И надо было очень правильно подгадать момент своего появления, чтобы не вызвать подозрения у друга, который и так на него косился. Так мало того, неподалёку маячил дисбаланс времени, с такими-то частыми скачками. По подсчётам, отправиться в прошлое пришлось на целые сутки назад. Он завалил Гука предложениями из других кофеен, чтобы не акцентировать на том самом. Друг, как всегда, повёлся на волшебное «я угощаю», и с радостью поехал в противоположную сторону от своей гибели.

***

      Чимин перестал спать. Пришлось попросить друга вернуться к себе в общагу, чтобы тот не видел его состояния. Ходил сонной мухой и тенью себя прошлого, но Гуку писал как мог часто, чтобы не вызывать подозрения. И снова недоглядел. — … что кроме кофе тебе захватить, — орал в трубку Чонгук, стоя на перроне, пытаясь перекрикивать шум в метро. Они договорились, что тот приедет к Чимину, для его успокоения. Да и до учёбы утром было ближе добираться. — Просто приезжай скорее, пожалуйста. Я весь на нервах. — Мими-хён, скоро буду. Ты пока нам фильм найди. Слышал «Довод» ничего такой. — Да, хорошо. Люблю тебя, Гу. Будь осторожнее. — И я тебя, мамочка. — Хохотал в трубку друг. И Чимину отлегло от сердца. Этот любимый голос он мог слушать часами. — Кстати… Эй, вы что творите? — голос Гука раздавался издалека, словно тот отстранил телефон. — Осторожнее, придурок. Да, я тебе… Чимин с ужасом прислушивался, судорожно прижимая телефон к уху. Что происходит? — Гук? Чонгук? Ты слышишь? Громкие крики перебиваются оглушительным звуком сигнала поезда. Громогласное «не-е-ет» тонет в женском визге. Чимин слышит скрип тормозов и ещё более громкие крики из динамика. Механический голос громкоговорителя вещает что-то про код восемь. Он прислушался. — Сотрудники полиции, просьба срочно проследовать на второй путь, код восемь. Чимин, наплевав на Статут, просто трансгрессирует на станцию, в закуток между лифтом и эскалатором. Маленькая девочка смотрит удивлённо на появившегося из ниоткуда парня, и тянет маму за юбку. Та не реагирует, залипая в телефон. Бегом спустившись к перрону, Чимин со страхом видит, как изувеченное тело друга накрывают чёрным мешком. Да что же бога в душу за херня происходит?! Он просто с места трансгрессирует домой. Хроноворот уже привычно ложится в руку. И по новой... Высоковольтный провод, который упал на студентов, когда те выходили из зала. Землетрясение. Чёрт, землетрясение в Сеуле. Сука, да их не было последние пятьдесят лет! Фура, которая выехала на встречку и просто смяла гармошкой автобус, в котором команда по танцам Чонгука ехала на соревнования.

***

      Чимин сдаётся. Когда, запутавшийся во временных потоках дважды натыкается на своего босса и тот явно видит двоих Чиминов, просто опускает руки. Он довёл себя до нервного истощения и пролежал месяц в коме. Лежа на реабилитации в Сеульской больнице, куда его поместили благодаря тому же Мин Юнги, Чимин игнорирует Чонгука, отговариваясь тем, что к нему не пускают посетителей. А после выписки внаглую врёт, что признался крашу в чувствах и тот принял их. На скептический вопрос кто же это, Чимин выпаливает Мин Юнги. Тот самый продюсер, на которого работает. Чимин, не слыша себя, заливает, насколько его парень ревнив и вообще планируют съехаться, а Чонгуку бы лучше сосредоточиться на экзаменах, а не на отношениях хёна. Видя боль непонимания в глазах друга, Чимин наступает на глотку своим чувствам, твердят про себя как мантру, что тот хотя бы будет жить. Чимин разворачивается и с полными глазами слёз заходит в лифт. И ему просто везёт, что тот моментально закрывает двери и увозит его всё дальше от его самой большой любви и самой большой боли.

***

Пять лет спустя — … и если Хосок думает, что в очередной раз, пройдя курс рехаба, сможет просто вернуться в строй, обломится! На этот раз придётся попотеть. Очередного любовника хочет пропиарить за наш счёт? Да пусть просто катится нахрен. Чимин с силой захлопывает свой Galaxy и откидывается на спинку дивана. — Сложные переговоры? — Сложная жизнь, — улыбается ответ, целуя руку, что массирует ему плечо. — Но я раздобыл нам на зимнее шоу Хосока. Теперь точно не отвертится. Ты чего так рано встал? Уснул же в пятом часу. — Что поделать, если моя муза вчера так постаралась, и я накатал два мотива и почти закончил лирику? — И что за это будет твоей музе? — Через недельку махнём в Монако. Джин давно зазывает. Да и тебе нужно загар обновить. Обожаю тонкие полоски от бикини на твоих бёдрах. — Я всецело за. Если переживу сегодняшнее прослушивание. — А давай вместе пойдём. Буду с недовольной миной сидеть, половина сразу отвалится. Чимин, конечно, соглашается. Судьба и правда сука. За прошедшие годы он добился успеха в к-поп индустрии, став самым молодым менеджером Мин Юнги — гениального продюсера, на песни которого молились. И должность не заканчивалась просто менеджерством. Они два года назад зарегистрировали брак, да в Америке, но всё же, были женатой парой. И Чимин не мог нарадоваться своему счастью. Юнги носил его на руках и потакал любым желаниям и прихотям. А самое важное, не снимая, носил аварийный портал, что в случае опасности или угрозе здоровью просто переносил мужа в их дом. Да не обошлось без скандала, когда Чимин заявил, что на деле колдун. Но Юнги повозмущался, а затем принял и даже подкалывал шабашами и вполётами на метле.       Прослушивание длилось уже больше четырёх часов и Чимин просто вымотался. Остался кандидат от Хосока, которого протащили в обход предварительной регистрации. И им оказался Чон Чонгук. Который учился по обмену в Берлинской школе искусств, где его Хосок и заграбастал. Себе в команду и постель. Чимин наблюдал за счастливым бывшим другом, который хохотал над шуткой Хосока, еле стоя на ногах. И то, как уверенно его рука лежала на талии танцора, намекало, что между ними не просто рабочие отношения. Что самое приятное в этой ситуации, ревности не было и грамма. Зажили шрамы. И ведь правда, что лечит не время, а другие люди. Естественно, вначале взаимодействия не обошлось без косых взглядов. Но после первого разговора по душам, их общение наладилось. Возобновить былую дружбу вряд ли получится в ближайшее время. Но недосказанностей, по крайней мере со стороны Чонгука, больше не было. Чимин содрогнулся от ужасных воспоминаний и выдохнул. Чонгук не был его судьбой. Права была гадалка. Против судьбы не пойдёшь и не обманешь, как ни старайся. И хвала богам он это понял, хоть и поздно. Но ведь лучше поздно, чем никогда.