Somnum

Звенящий в ушах нестерпимый писк достиг своего апогея, отдаваясь вибрацией во всём теле, и резко стих. Навалившаяся следом тишина оглушала, но вскоре в её вязкой темноте начали появляться звуки. Несмело, будто пытаясь дозваться сквозь слой ваты, сознания коснулся тихий размеренный скрежет, удивительно точно отмеряющий стук сердца. Темнота становилась всё светлее, и понемногу мир заполнялся новыми звуками и запахами. Мужчина поморщился от отголосков мигрени, несмело приоткрывая глаза. Где-то над головой виднелся белый потолок. Беглый осмотр, насколько позволяла безбожно затекшая шея. Сквозь мутную пелену сознания достучалась мысль о том, что его бренная тушка покоится на жёсткой неудобной кровати, укутанный тонким, похрустывающим при каждом движении одеялом. Часто заморгав, силясь избавиться от дымки перед глазами и привыкая к тусклому свету, мужчина попробовал приподняться в кровати. Запястья почему-то неприятно тянуло, а тело оказалось непозволительно слабым — сесть ему удалось только с третьей попытки. И то, обливаясь потом и задыхаясь. Проследив за тянущейся от руки трубкой, мужчина замер, вперившись взглядом в капельницу, к которой она вела. Мысли в голове метались безумными птицами, сталкиваясь, и не давая чётко уцепиться за что-то. Наконец, ему удалось поймать одну из них за хвост. «Меня же должны были вернуть. Почему я жив? Если Система не знала, что это тело не умерло... Кто был на моем месте? И почему я в больнице?» — всё ещё мутный взгляд натолкнулся на бинты, туго обтягивающие запястья. Но не успел он коснуться повязок, чтобы снять их, как за спиной раздался тихий грохот открывающейся двери, и несмелый радостный вскрик. Мужчина поднял голову, медленно поворачиваясь. В дверях застыла молодая женщина. В тёмных глазах стояли слезы радости, а тонкие руки прикрывающие рот явственно дрожали. Она казалась как-то неуловимо знакомой, и Шень Юань осторожно улыбнулся. Женщина в несколько шагов оказалась возле его койки, осторожно хватая за руки. Теперь, когда она была так близко, мужчина заметил, что вернее было бы считать посетительницу девушкой — у них было едва ли восемь лет разницы. Просто залегшие под прекрасными тёмными глазами тени усталости и ранняя седина в висках неуловимо старили её, а лихорадочный блеск и искусанные пухлые губы заставляли обеспокоиться её ментальным здоровьем. Пока Шень Юань пытался вспомнить, где он видел это лицо, горячие пальцы чуть крепче сжали его ладони. — Гэгэ, ты, наконец проснулся! Как ты? Ничего не болит? «Гэгэ?» — мужчина недоуменно уставился на посетительницу. Бледные губы сжались в плотную полоску, проглатывая вопрос «кто ты?». Что-то подсказывало ему, что вот-вот он её узнает. Надо только... Девушка чуть склонила голову к плечу, испытующе вглядываясь в лицо, будто стараясь разгадать его мысли. Заметив сжатые губы, она опустила голову. Тёплые пальцы легонько оглаживали выступающие косточки запястья. Звонкий голос резко осип. — Прости. Я не подумала... Если хочешь, я уйду. Я так перед тобой виновата, — горячие слёзы упали на тыльную сторону ладони, заставляя мужчину вздрогнуть. Узкая ладонь с узловатыми пальцами осторожно выпуталась из тёплого плена и легла на тёмную макушку, ласково оглаживая. Против воли губы растянулись в нежной улыбке. Мужчина как во сне услышал свой же голос. — Нин-нин не виновата, — девушка вздрогнула, поднимая голову. В глубине тёплых карих глаз мужчина увидел отражение своего изможденного лица. В глубине сердца снова всколыхнулась позабытая нежность, и он подумал о том, как девушка напоминает ему малышку Нин Инъин из романа. Только гораздо старше. Но вопрос почему он решил позвать её именно так остался без ответа, когда мягкие губы расплылись в нежной улыбке. — Юань-гэгэ, ты меня так с самого детства не звал. Точно всё в порядке? — мужчина несмело кивнул, решив придерживаться старой доброй тактики: ждём, пока окружающие всё расскажут сами. Но, то ли у него всё было написано на лице, то ли похожая на Нин Инъин девушка была настолько проницательна, что в ответ раздался тихий фырк. — Опять врёшь. Ложись обратно, я сейчас позову врача. Горячие ладони мягко уперлись в плечи, ласково подталкивая, будто умоляя лечь обратно на подушки. Шень Юань поспешил удовлетворить невысказанную мольбу, неотрывно наблюдая за девушкой. Уже в дверях та обернулась и тихо прошептала. — Гэгэ... Спасибо, что выжил.

* * *

Вскоре потянулись однообразные скучные будни. Похожая на Нин Инъин девушка и правда убежала тогда за врачом, и уже через пару часов Шень Юань был готов выть волком и лезть на стену. Его просто завалили вопросами и проверками. А уж когда после котороткой передышки в палату зашёл мужчина в белом халате и представился психологом... Шень Юань на короткий миг захотел позорно выпрыгнуть в окно. Но, несмотря на клокочущее раздражение от постоянного мельтешения, мужчина был почему-то рад, и с интересом слушал обрывки разговоров. Некоторые короткие фразы будили воспоминания и помогали собрать в единый паззл всю ту кашу, в которую превратилась его голова. И всё же много кусочков недоставало, а ещё больше не подходили вообще никак. Спустя несколько недель, когда Шень Юань, наконец, смог отбиться от хлопочущих врачей, и выползти на волю (предварительно послав куда подальше психолога, благо сестра нашла более надёжного, по её словам, специалиста), то уже обладал примерным видением картины. Примерным. Но этого хватило, чтобы сразу после двух опросов избавиться от назойливых полицейских. Хотя, как мужчина понял, они и так всё знали, им было нужно лишь его подтверждение. — Свобода-а-а! — мужчина потянулся до хруста в позвоночнике и совсем по-детски развалился на столе, вызывая мягкие смешки у сидящей рядом с ним девушки. — Гэгэ, сядь нормально. Какой пример ты подаёшь своей милой младшей сестрёнке? — немного побурчав, Шень Юань всё же выпрямился, вглядываясь в лицо сестры. Мягкие округлые щёчки, наконец, окрасились весёлым румянцем, а из-под глаз пропали тревожные тени. Нет, она всё равно время от времени хватала брата за руку, будто пытаясь убедиться, что он никуда не исчезнет. Но мужчина вовсе не был против. Лишь мягко трепал свою «маленькую Нин-Нин» по волосам, вызывая у девушки возмущенный писк. Собственно, звали её на самом деле Шень Байин, но девушка с самого детства стеснялась своего имени, и на выручку пришёл старший брат, постоянно подшучивающий над милой сестричкой. Да, Шень Юань довольно быстро признал вернувшиеся воспоминания, но всё ещё не мог избавиться от ощущения тройственности происходящего. Будто его жизнь разбилась на три разных истории, и поди пойми, какая из них — настоящая. Сегодня они с Байин договорись встретиться в кафе с тем самым «надёжным психологом», которого так хвалила девушка. — На самом деле, я более чем уверена, что он единственный, кто сможет тебе помочь. — И кто же этот волшебник? — саркастично протянул Шень Юань, откидываясь на спинку стула и лениво потягивая кофе. Которым почти тут же поперхнулся, стоило кому-то сзади хлопнуть его по плечу. Капризный голос привычными слегка заискивающими нотами пронёсся над головой. —Ах, братец. Ты разбиваешь мне сердце! — на свободное место плюхнулся молодой мужчина, ровесник Шень Юаня. Поверх тонкой оправы пижонских очков на несчастного уставились до противного знакомые глаза. — Какого хрена ты тут забыл, горе-писака?! — тёмные глаза удивлённо распахнулись, и собеседник повернулся к невозмутимо потягивающей свой кофе девушке. — Сяо Байин, ты уверена, что ему просто память отшибло? Выглядит так, будто ему ещё и по котелку раза четыре вдарили, — мужчина эксцентрично размахивал руками, игнорируя раздраженное сопение со стороны Юаня. — Сестрица, это не мой профиль! — Ты как к ней обращаешься, хомяк-переросток?! — наконец, не выдержав, Шень Юань щедро отвесил подзатыльник собеседнику. Мало того, что этот хомяк несёт всякую чушь, так ещё и настолько фамильярно общается с его младшей сестрицей. Пусть они и знакомы со школьной скамьи, это не даёт права... Стоп, что? Шень Юань, вздрогнув, опустился обратно на стул, пытаясь уложить в голове новые воспоминания. Чем дальше, тем сильнее был диссонанс в голове. Как будто кусочек «третьей» жизни услужливо подцепил другие воспоминания, вмешиваясь даже в тот сон о сне. Тем более, что, придя в себя, он пытался найти ту злополучную новеллу, но её и след простыл. Будто никогда и не было. Тем временем ударенный им мужчина счастливо рассмеялся, взъерошивая свою и без того растрепанную шевелюру. Глаза за стёклами тонких очков сверкали задорными искорками. — Вижу, всё в порядке. Пусть сам он не помнит, но память тела осталась. Это хорошо. Сяо... — мужчина запнулся на полуслове, пристально вглядываясь в застывшее лицо Шень Юаня. Осторожно грубая ладонь легла тому на плечо, и только что звенящий голос стал едва ли громче шёпота. — Юань, ты как? Если тебе плохо, мы можем уйти отсюда. Ты только... Шень Юань шумно выдохнул сквозь зубы, сжимая кулаки. На ладонях потом снова останутся долго не проходящие полулунные следы. Присутствие полузнакомого мужчины послужило толчком, и в голове засверкали вспышки-воспоминания, вызывая головную боль. Мир потускнел. Он снова как наяву видел тонущую в полумраке комнату. Снова ощущал такой знакомый и одновременно чужой запах горячего мускуса. Снова ощущал каждый синяк и укус, сжимая зубы, лишь бы не захныкать от боли. Нестерпимо хотелось отмыться. Тонкие пальцы, в которых он смутно угадывал свои, медленно потянулись к едва заметным очертаниям тумбочки, надеясь дотянуться до телефона, но рука была остановлена чужой широкой ладонью. Где-то рядом зазвучал непозволительно громкий голос: «Прости меня. Прости. Я не...» — Юань-гэгэ... — вязкое видение неохотно отступило, отогнанное лежащей на руке ладонью. Мужчина медленно моргнул, поднимая голову. На него смотрело две пары глаз. Спасибо предусмотрительности Байин, которая выбрала столик вдалеке от других посетителей, и никто больше не видел очередной приступ Юаня. Мучительно сжатые кулаки медленно разжались, и в ладонь лёг тонкий белый платок, мгновенно пропитываясь кровью. — Прости... — мужчина чуть опустил голову, наблюдая, как сестра проворно перевязывает раненую руку. Отдельно ему было стыдно от того, что это состояние видел и хомяк-переросток. —Тебе не за что извиняться, — вместо девушки ответил пересевший вплотную к нему мужчина. Шень Юань только сейчас понял, что во время приступа тот тоже поддерживал его за локоть, второй рукой накрывая мучительно сжатые пальцы, позволив терзать свою ладонь вместо ладони самого Юаня. — Ты, скорее всего, забыл, но я старался быть рядом, когда в школе тебя накрывало. А малышка Байин спасала дома и на улице... — Спасибо, Цинхуа, — прерванный Шан Цинхуа замолчал, пытливо всматриваясь в изможденное лицо. — Ты правда поможешь мне разобраться? — По крайней мере, мы можем попытаться.

* * *

Дни шли за днями, медленно сливаясь в недели, а недели — в месяцы. Перебравшись сразу после выписки к сестре, Шень Юань первые недели просто заново привыкал к своей жизни. Прошёл месяц, прежде чем он, наконец, решился съездить в свою старую квартиру. Почему-то одна мысль об этом заставляла мужчину неконтролируемо дрожать. Казалось, что, если он придёт туда, случится что-то плохое. Важное. Но плохое. Шан Цинхуа, с которым он теперь виделся по несколько раз в неделю, с тревогой наблюдал за терзаниями друга. С одной стороны он был безумно рад тому, что Шень Юань старается разобраться и охотно идёт на контакт, но даже ему казалось, что мужчина слишком торопится, и ему не помешало бы сбавить обороты. В ответ на очередное такое замечание Юань лишь отмахивался, в очередной раз сглатывая горько-кислый комок в горле и надеясь, что ему удастся спокойно уснуть после очередного выворачивания души наизнанку. А выворачивает было что. Шень Юань не сразу, но всё же рассказал Цинхуа о своем «пребывании» в плохо написанной новелле. Сначала мужчина рассмеялся, узнав, почему его при встрече назвали «горе-писакой». — Юань, признаю, я не раз задумывался о подобном, но ты сам помнишь, насколько сильно учителя ненавидели мои эссе, — Шень Юань лишь кивнул, наблюдая как собеседник подобно хомяку набивает щёки печеньем. Где-то на задворках памяти и правда маячили образы разъяренной мегеры, в которую превращалась учительница, звонкий смех учеников и абсолютно наглая моська маленького Шан Цинхуа. Не удивительно, что его сознание решило дать столь почетную роль писателя этому бестолковому чудиле. Удивительно, как он смог закончить университет с такими-то способностями. И в то же время, стоило заговорить о «Пути гордого бессмертного демона» и героях оттуда, как Шень Юань замечал, что Цинхуа явно что-то скрывает. Нет, мужчина продолжал трещать без умолку, выспрашивая подробности и не пытаясь перевести стрелки, но будто что-то не договаривал. А когда Юань сказал, что собирается всё же посетить свою старую квартиру, сразу же вызвался пойти вместе с ним. Чудом мужчине удалось добиться компромисса, чтобы друг остался ждать его за порогом. В назначенный «день икс» Шень Юань сто раз пожалел о том, что пошёл на поводу у хомяка-переростка и вообще согласился на его компанию. Всю дорогу до квартиры Цинхуа не переставая нудел и жаловался, что никто-то его не любит, а Шень так вообще бесчувственная скотина и совершенно не думает о других. Когда мужчина по десятому кругу завёл шарманку о том, как с него, бедного, Шень Байин собственноручно спустит шкуру, если с задницей её обожаемого братца что-нибудь случится, Юань не выдержал и отвесил другу тяжёлый подзатыльник. Обиженно засопевший Цинхуа замолчал на долгие пять минут, но вскоре снова принялся трещать без умолку, и оставалось лишь благодарить Небеса за то, что теперь он просто нёс всякую пространную чушь, не зацикливаясь на чем-то конкретном. Вот так, сопровождаемый белым шумом, в который превратилась болтовня навязавшегося спутника, Шень Юань привычно поднялся по лестнице старенького жилого комплекса и замер перед смутно знакомой дверью, судорожно сжимая в пальцах ключ. — Юань... Ты уверен? Я могу пойти с тобой, — Шан Цинхуа замолк, когда мужчина слегка испуганно кивнул. Шень Юань был белее листа бумаги, но всё равно упрямо сжимал тонкие губы в линию, гипнотизируя взглядом дверь. Устало вздохнув, Цинхуа прислонился плечом к стене возле двери, выуживая из сумки пакет семечек. Он был всё ещё уверен, что его другу рано испытывать такие потрясения, но прекрасно знал, как бесполезно пытаться переубедить этого упрямого барана. — Как знаешь. Если что, мой номер на быстром наборе. Почувствуешь себя плохо, не медли. Нам с Байин твоя бисексуальная туша дорога как память. Желательно не с мозгами набекрень, да. Выпалив всё это на одном дыхании, Шан Цинхуа с остервенением принялся грызть семечки, а Юань, сделав пару глубоких вздохов, опасливо вставил ключ в замочную скважину. Тихий щелчок, и мужчина уже стоит в узком коридорчике. Царящая затхлая мгла едва-едва разгоняется тоненькой полоской света, пробивающейся из-за двери. Ещё несколько глубоких вздохов, два щелчка сливаются в один — коридорчик озаряется желтоватым светом лампы, а входная дверь плотно закрыта, отрезая пути к отступлению. Наконец, оставшись один, Шень Юань может дать волю чувствам, и тонкие пальцы судорожно сжимают рукав куртки, теребя ткань. В голове будто ритмично бьют маленькие молоточки, и мужчина морщится от нарастающей мигрени. Хочется поскорее закончить всё это. Разрушить последние недомолвки. Кивнув своим неоформившимся мыслям, Шень Юань, даже не разуваясь, делает первый шаг из так похожего на гроб коридора. В комнатах загорается свет, приветствуя старого хозяина разрухой и слоем пыли. Наскоро исследовав небольшую гостиную и кухню, мужчина замирает посреди прохода. Осталась только спальня и ванная. Он отчётливо помнил, как остановил свой выбор на этой квартирке именно из-за того, что тут было две небольших комнатки, одну из которых он превратил из гостиной в свой рабочий кабинет, а другую всецело посвятил отдыху и помимо кровати там обитали только горы книг, которые мужчина любил читать в свободное время. Правда так же он смутно припоминал, что последние несколько месяцев перед попаданием в больницу не смог прочитать ни единой строчки, пожираемый регулярными срывами. Удивительно, как его с работы тогда не погнали. На глаза Шень Юаню попалась висящая на стене фотография. Взяв в руки рамку, мужчина с трепетной нежностью стёр со стекла тонкий слой пыли, вглядываясь в лица детей на ней. Два юноши-подростка и девочка помладше. Все одеты по-летнему. Девушка держит большой рожок с мороженым и уже успела вся перемазаться им, чем явно вызвала смех у одного из подростков. И в то время, пока она грозит нахалу маленьким кулачком, второй юноша ласково держит круглое личико и оттирает пухлые щёчки платком. Мужчина тихо хохотнул, когда вспомнил, как Байин долго дулась на несдержанного Цинхуа, а потом исподтишка пинала брата, приговаривая, что она уже не маленькая, и могла сама о себе позаботиться. Шень Юань осторожно отложил фотографию, на которой маленькая сестрёнка была ещё больше похожа на девушку из сна, надеясь, что не забудет её, когда будет уходить. Да, всё же Цинхуа и Нин-Нин всегда были рядом с ним, с самого детства. Именно Байин встала на сторону брата, когда тот учился в университете, и родители узнали о его ориентации. Глава семейства был старых моральных устоев, и, когда вскрылось, что Шень Юань — бисексуал, избил сына, выгнав того из дома. Мужчина подозревал, что, если бы не заступничество Байин, отец вполне мог отправить его на больничную койку, или того хуже... Но, собственно говоря, хуже он сделал. Шень Юань до сих пор не был уверен, дело ли рук это отца или кто-то ещё прознал, но из универа его выгнали почти сразу же после той ссоры за «непристойное поведение». Его, человека, который отказывался лишний раз расстегнуть пару пуговиц на рубашке, даже если помирает от жары. Если бы не приютивший его тогда Шан Цинхуа, кто знает, что было бы дальше. Младшая сестра же стала тем самым хрупким мостиком, что помог достичь военного нейтралитета между мужчиной и родителями. Хотя, можно ли это считать нейтралитетом, если будучи в больнице Шень Юань получил письмо от отца, в котором завуалировано было пожелание «довести дело до конца»... — Ладно... Топчась на месте, я ничего не узнаю, — Шень Юань машинально провёл пальцами по запыленному комоду, рассматривая тонкий след. Много вещей здесь будоражили воспоминания. Весёлые и грустные. Но всё же было одно преследовавшее его видение, которое он никак не мог поймать. Мужчина сглотнул горько-кислый комок, в очередной раз надеясь, что его не вырвет. Перед глазами мелькали черно-красные вспышки, а в голове наравне со звоном будто звучал чей-то голос. Шень Юань взялся за ручку двери, ведущей в спальню и, зажмурившись, резко распахнул её. «Посмотри на меня...» — плотно сжатые веки жгло непрошенными слезами. Мужчина изо всех сил цеплялся за холодный металл ручки, стараясь остаться в реальности. Минута, две. Звон в голове чуть стих, и Юань осмелился приоткрыть глаза. Серый потолок, непривычно смятая кровать, занавешенный выход на балкон, который почему-то был ещё и заклеен картоном, как и многие окна в его квартирке. Возле изголовья кровати стоит покосившийся комодик с одиноко лежащим на нём телефоном. Шень Юань прислонился плечом к косяку двери, медленно сползая на пол. Непрошенные слёзы текли по щекам, а клокотавшие в груди рыдания смешивались с истеричным смехом. — Ублюдок... Мужчина подтянул колени к груди, почти упираясь носом в запылившиеся джинсы. Тело била крупная дрожь, грозясь вот-вот начать выкручивать суставы, но мужчина лишь невидящим взглядом смотрел на смятое одеяло. Память услужливо подсовывала образ за образом, искажая реальность. Мужчина будто снова чувствовал запах мускуса и дорогого одеколона, а по спине липким бархатом пробегал чужой голос, обманчиво ласково зовя по имени. «Шень Юань... Прости... Я...» — Заткнись, — хриплая мольба в пустой квартире. Шень Юань закусил губу, не обращая внимания на поступившие капельки крови. Однажды Шень Байин познакомила своих «братиков» с парнем, с которым начала недавно встречаться. На знакомство тот приехал на байке и единственная мысль, посетившая Шеня, когда юноша снял шлем, позволяя слегка вьющимся волосам рассыпаться по куртке, была «какой красивый... Зверь». Да, Ло Бинхэ (так этого зверя представила Байин) с самого первого взгляда чем-то не понравился Шень Юаню. Может, виной тому была его чрезмерная наглость и неуместность громкого голоса. Стоило юноше появиться, и его резко стало слишком много. А когда Шан Цинхуа ткнул друга в бок, взглядом указывая на виднеющиеся из-под общей копны чёрных как смоль волос ярко-алые пряди, как Юаня чуть удар не хватил. Всё же, благодаря строгому воспитанию родителей, мужчина перенял некоторые их «стариковские» понятия, как говорила Байин. Несмотря на внутреннее сопротивление, Шень Юань тогда, скрипя зубами, всё же уступил сестре. Видя, что девушка без ума от наглого юнца, мужчина постарался смириться с её выбором, пообещав себе присматривать за ней в два раза активнее. Увы, сосредоточившись на сестре, мужчина тогда не заметил чужого взгляда, что буквально прожигал в нем дыру. Встречались Шень Байин и Ло Бинхэ очень недолго. Стоило всего пару раз поймать юнца за встречами с другими девушками, как Цинхуа и Юань выступили единым фронтом. Девушке были представлены доказательства неоднократных измен, а впоследствии и сам Бинхэ не стал отвергать факт встреч сразу с несколькими девушками. Не выдержав столь откровенного признания Байин тогда залепила юноше знатную пощёчину. Приглядывавший за размолвкой голубков Шан Цинхуа потом рассказывал всё другу в ярчайших красках. Юань же тихо молился, чтобы разбитое сердце сестрёнки зажило как можно скорее. К тому времени он уже давно съехал от Цинхуа и жил в своей маленькой квартирке. Конечно, у Байин были запасные ключи, которые она выбила с боем после того, как пришлось вызывать мастера и вскрывать квартиру, ведь сам хозяин помещения валялся второй день с температурой в сорок градусов и не отвечал на звонки. Но однажды, когда мужчина уже заканчивал писать отчёт на работу и готовился идти спать, в квартире раздалась тревожная трель звонка. Поморщившись, Шень Юань бросил взгляд на часы, отмечая про себя время. Мало кто мог прийти к нему в час ночи. Вернее почти никто. Разве что Цинхуа опять поругался со своим партнёром и пришёл к нему дуться, или же Байин засиделась у друзей, и не хочет рисковать и так поздно приходить домой. Почему он был уверен, что это именно Байин? Шень Юань не знал. Может, виной была усталость. Но в тот вечер он совершенно безответственно распахнул дверь, не проверив, кто может быть снаружи. Готовые было сорваться с губ слова так и замерли комом в горле, когда на пороге он увидел не друга или сестру, а проклятого Ло Бинхэ. Юноша выглядел потерянным и смотрел в упор на мужчину расфокусированным взглядом. Юань инстинктивно поморщился, почувствовав запах дешёвого алкоголя и чуть отступил назад, намереваясь захлопнуть дверь прямо перед носом наглеца. В тот момент он не мог даже подумать о том, откуда тот мог бы знать его адрес. — Вали домой, — в уменьшающийся промежуток внезапно втиснулась чужая нога, и навалившийся всем весом юноша ввалился в квартиру, захлопывая дверь за спиной. Шень Юань нервно сглотнул, проклиная свою лень и неосмотрительность. Ну кто его просил ставить на дверь замок-щелчок. Стараясь подавить панику и не слишком уж сильно дышать алкогольным парами, исходящими от юноши, мужчина сделал ещё пару шагов назад. — Ло Бинхэ, какого хрена ты забыл у меня дома? Байин здесь нет. «А если бы и была, я бы тем более не дал вам увидиться», — добавил про себя Шень Юань, настороженно наблюдая за покачивающимся телом. Сейчас он как-то слишком остро осознал, что Бинхэ крупнее его и выше едва ли не на голову, и если это пьяное чучело начнёт буянить, придётся уповать на свою скорость. Мужчина сделал ещё пару шажочков в сторону спальни, готовый чуть что — рвануть в сторону спасительного балкона. А если повезёт, можно и с тумбочки телефон захватить. Что он будет делать дальше, мужчина продумать не успел. Всё произошло слишком быстро — покачивающийся юноша схватил его за запястье, потянув на себя, и запечатывая рот влажным грубым поцелуем. Растерявшийся на пару секунд мужчина, быстро пришёл в себя, пытаясь избавиться от хватки и оттолкнуть пьяного юнца, но тот лишь как пиявка крепче цеплялся, и в конечном итоге, всё, чего удалось добиться Юаню — Ло Бинхэ рухнул на пол, подминая под себя мужчину. Сильно приложившись затылком, Юань невольно прокусил чужие губы. Видимо, лёгкая боль и вкус крови немного отрезвили юнца, и он уставился на мужчину полными обиды глазами, будто спрашивая «За что?». Чувствуя, что чужая хватка ослабла, Шень Юань изо всех сил забарахтался, пытаясь скинуть с себя тяжёлое тело. — Ло Бинхэ... Ублюдок... Ты что себе позволяешь?! — извернувшись, мужчине удалось садануть коленом по стратегически важному месту. Удар получился немного смазанным, но и его было достаточно, чтобы юнца скрючило от боли. Добавив удар в подбородок, мужчина поспешно выбрался из ослабшего захвата и побежал в комнату, надеясь неизвестно на что. До балконной двери оставался какой-то шаг, когда с невиданной силой его дернули за шиворот, беспощадно бросая на жалобно скрипнувшую кровать. Тонкие запястья крепко сжали над головой и в голове запоздало промелькнула мысль о том, что Цинхуа был прав, и не стоило пренебрегать физическими упражнениями и хоть что-то узнать про самооборону. Из-за расширенных зрачков глаза юнца казались почти чёрными, а когда он склонился над мужчиной спутанные волосы будто окрасили весь мир в черно-красные цвета. — Шень Юань... Прости... — Если тебе жаль, то отпусти! — мужчина попытался было снова ударить коленом, но усевшийся на нем юнец будто весил тонну, и ему никак не удавалось даже пошевелиться. Маленький мирок, ограниченный водопадом волос, заполнился запахом алкоголя, терпим ароматом одеколона и приторно-тухлым ароматом непонятно чего. Чужие губы снова впились в рот Юаня, требовательно терзая и крадя дыхание. И вот, когда он уже едва оставался в сознании от нехватки кислорода, юнец ненадолго отстранился, давая, наконец, отдышаться. У мужчины было промелькнула надежда, но он быстро понял, что одним этим зверь не насытится. Во время следующего поцелуя, что казался чуть нежнее предыдущего, Юань не успел заметить, как юнец заставил проглотить его какую-то таблетку. Ласково оглаживая закашлявшегося мужчину по волосам, Бинхэ тихо прошелестел над ухом «теперь всё будет хорошо». Последующее за этим Шень Юань помнил очень смутно. Наркотик быстро подействовал, притупляя чувства. Нет, мужчина всё ещё пытался сопротивляться, что стало причиной нескольких десятков кровоточащих укусов, усыпавших его шею и плечи. Когда действие препарата сошло на нет, Юань особо остро почувствовал каждый синяк. Да, звереныш не церемонился, и даже не озаботился должной подготовкой. Мужчина кое-как приподнялся, стараясь игнорировать боль и влагу от смешавшихся жидкостей. Только бы дотянуться до телефона, отмыться он сможет позже. Но... Его желаниям не удалось сбыться. Широкая ладонь накрыла узкие пальцы, чуть сжимая. Низкий голос мурлыкающими нотами произнёс «Прости». И неспособного сопротивляться мужчину опять увлекли на пропахшую потом и кровью кровать. Шень Юань не помнил, и не хотел вспоминать, сколько раз в тот день Ло Бинхэ брал его. Но он отчётливо помнил ужас в глазах сестры, когда она без предупреждения залетела в квартиру и, думая, что Юань просто спит, вошла в спальню. Пронзительный крик, казалось бы, отрезвил юнца. Но не это тревожило самого Юаня, а то померещившееся презрение во взгляде любимой сестрёнки. Будто он предал её. Будто как последняя шлюха отнял её парня. Всё ещё сидящий на полу Шень Юань будто вновь переживал на своей шкуре все те события. Снова чувствовал, как щеку жгло от незаслуженной пощечины. И видел самодовольную улыбку щенка, который отделался только штрафом. Снова нестерпимо хотелось отмыться. Шень Юань попытался встать, но его скрючило от жгучей боли в желудке, и мужчина еле успел склониться в другую сторону, как его вырвало. Тонкие пальцы до побеления цеплялись за дверную створку, пока мужчину продолжало рвать. Лишь полностью опустошив желудок, и, когда не осталось даже желчи, всё ещё дрожащий Шень Юань смог подняться на ноги. Держась за стену, он медленно пополз в сторону ванной. Мужчина уже догадывался, что произошло дальше, но ему были нужны подтверждения. После того случая, выплативший штраф юнец начал преследовать Юаня. Он то присылал ему дорогие подарки, то поджидал возле дома. И если Юаню не удавалось сбежать, это всегда заканчивалось сексом. Бинхэ был готов брать его где угодно, и почти всегда — насухую, без презерватива. То ли так уверен в чистоте самого Юаня, то ли пытаясь так показать тому, кому он принадлежит. Но самое ужасное для Шень Юаня было, что Байин отдалилась от брата, которому в тот момент была как никогда нужна её рука. Мужчина не мог винить её в этих чувствах, ведь наверняка в глазах девушки всё выглядело именно так, будто он специально отбил у неё парня. Мужчина щёлкнул выключателем, включая свет в ванной. Да, он мог догадаться ещё когда сняли бинты. Белый кафель был испещрен засохшими потеками крови. Сталкерство Ло Бинхэ довело мужчину до отчаяния. Его приступы случались всё чаще, голова болела не переставая. Он закрыл картоном все окна в квартире, подозревая, что юнец может наблюдать за ним. В один из дней, залившись парой литров крепленого вина, чего Шень Юань никогда себе не позволял, мужчина решил претворить в жизнь совет из интернета. Набрав полную ванную горячей воды, он долго смотрел на лезвие канцелярского ножа у себя в руке, прежде чем сделать первый надрез. Он успел знатно искромсать себе руки, прежде чем сквозь затуманенный разум не добралась боль, позволяя выронить орудие из рук. В настоящем Шень Юань склонился над раковиной, пытаясь унять дрожь. Почти полностью сунув голову под ледяную воду он вспоминал, как успокоенное теплом медленно гасло сознание. Иронично, но, если бы не его личный маньяк, скорее всего, Шень Юань всё же умер бы. Но, сделавший себе дубликат ключа Ло Бинхэ как назло невовремя решил его проверить. Он же и вызвал скорую, а потом в оцепенении сидел и ждал полицию. Лишь когда зубы стали стучать от холода, а не страха, Шень Юань медленно выпрямился, окидывая взглядом разруху в ванной. Да, всё же он сюда не вернётся. Медленно переставляя ноги как зомби, Шень Юань пошёл обратно в свою нынешнюю реальность. Никакой системы, никакой новеллы. Только его предсмертный трип с попыткой исправить свои ошибки. Видимо, именно это и подозревал Шан Цинхуа, но тактично молчал. Теперь Юань понимал, почему несмотря на то, что, когда «он» был «Цинцю», ему удалось на первый взгляд избежать плохого финала, всё привело к тому, что он совсем ничего не знал об истинной природе своего бедствия. В коридоре мужчина снова зацепился взглядом за рамку, забирая с собой из квартиры единственную ценную вещь. Погасла последняя лампочка, едва скрипнула дверь, снова выпуская мужчину в мир тепла и света. Шан Цинхуа до этого упорно чатившийся со своим парнем тут же едва ли не бросил телефон, налетая на друга. — Там что, трубу прорвало? Почему ты такой мокрый? — Шень Юань прокашлялся, пытаясь прочистить всё ещё саднящее горло. — Цинхуа... Это ты вызвал полицию? — Шан Цинхуа ненадолго замер, а потом виновато улыбнулся. — Вспомнил, да? Прости, мы с Сяо Байин очень виноваты... — договорить ему не удалось, так как мужчина, всё ещё не выпуская рамку из рук, крепко обнял друга, цепляясь как за последнюю надежду. Шан Цинхуа бережно пригладил мокрые волосы. Они виноваты, что не заметили сразу, как сильно страдает мужчина, но теперь у них есть шанс всё исправить. — Юань, знаешь... А Мобеюшка ему рожу начистил. Я попросил, — Шень Юань тихо хмыкнул, стараясь скрыть смешок, уж настолько самодовольно прозвучал голос школьного друга. Хотя он был более чем уверен, что хладнокровный лейтенант полиции и без просьбы набил бы кому угодно морду, увидев своё чудо в слезах. — Цинхуа... Осталось ещё одно дело, и без тебя я не справлюсь.

* * *

— Нет, блин, Юань ты тот ещё экстремал. Чего тебе неймётся?! — Шан Цинхуа нервно ерзал на стуле, грызя ногти за неимением семечек. Когда Шень Юань впервые озвучил ему свою просьбу, мужчина сначала подумал, что тот либо издевается, либо последние мозги отбил где-то. — Ну всё же хорошо было! Ну зачем тебе эта гнида? — продолжал нудеть Цинхуа, поглядывая на бледного друга. Шень Юань сидел с идеально прямой спиной, сцепив руки в замок и глядя в одну точку. — Завянь, хомяк-переросток, — тихо прошелестел мужчина. И в самом деле в комнате повисла тишина, прерываемая только стуком часов на стене. Несколько минут ожидания казались вечностью. Наконец, на другом конце комнаты, отделенном от них прозрачным стеклом открылась дверь, и конвой ввёл высокого юношу. Вьющиеся волосы отросли за время пребывания под стражей, а с ярко-алых прядей почти полностью смылась краска. Юноша поднял скучающее лицо, изучая посетителей, почти мгновенно расплываясь в улыбке. — Шень Юань! Ты пришёл за мной? — тут Ло Бинхэ увидел другого посетителя, меняясь в лице. В голосе юнца проскользнули рычащие нотки. — А ЭТОТ что тут забыл? Шень Юань осторожно дёрнул за рукав, собиравшегося было разразиться гневной тирадой Цинхуа и покачал головой. Убедившись, что друг пока будет молчать, Шень Юань снова повернулся к сидящему по ту сторону стекла Бинхэ. От нервов его голос стал совсем тихим, едва ли слышным, но заставить себя говорить громче он не мог. —Нет, Бинхэ. Я не за тобой, — видя непонимание в глазах юноши, мужчина устало вздохнул. — Ты должен в кои-то веки получить заслуженное наказание. Я просто хотел узнать, сожалеешь ли ты о содеянном. — Что? Сожалею? Но я ничего не сделал! Это всё он!! — вскочивший на ноги юноша обвиняюще указал в сторону Шан Цинхуа. Тот слышно заскрежетал зубами, едва сдерживаясь от ответной отповеди. — Если бы не он... — Если бы не он, я бы повторил попытку, — упавшие тихие слова резко обрубили готовящийся поток обвинений, и темно-карие глаза в недоумении ставились на мужчину. — Ло Бинхэ, разве ты не понимаешь, что всё это из-за твоих действий? Я... — Точно... — Шень Юань замолчал, уловив перемену в настроении заключённого. Теперь он смотрел на мужчину как загнанный зверь, готовый вцепиться в горло. — Ты прав... Это всё ты. Это всё твоя вина. Твоя вина, что я стал таким. Твоя вина, что я теперь нахожусь тут. Если бы тебя не существовало!... Ты сам хотел этого! Шень Юань, устало вздохнув, резко поднялся со стула. Едва ли не рычащий по ту сторону стекла потерявший весь человеческий облик юноша молча наблюдал за каждым его движением. — Пошли. Я услышал всё, что должен был. Надеюсь, когда-нибудь ты поймёшь. — Шень Юань! — тяжёлая дверь отрезала громкий окрик. В прохладном коридоре Шень Юань, наконец, позволил себе расслабить напряженную спину и тихо сгорбился. Плотно сжатые до этого в замок руки неудержимо тряслись, а в горле снова застрял комок. — Юань... — Шан Цинхуа мягко взял руки друга в свои ладони, не заботясь, сможет ли кто это увидеть. — Зачем ты так себя терзаешь? — Я должен был это услышать, — Шень Юань прерывисто выдохнул, пытаясь справиться с паникой. — Помнишь, ты пошутил, что я мог бы написать ту историю, что мне приснилась? Шан Цинхуа в недоумении уставился на друга, пытаясь понять, почему тот резко перевёл стрелки. — Я хочу написать её. И пусть у всех будет счастливый финал. Ведь герои не виноваты в том, чем является их прототип? — на бледных губах появилась робкая улыбка. Шан Цинхуа оставалось только вздохнуть. Зная друга, он мог предположить, что тот не остановится, пока не исполнит задуманное. Что ж, в чем-то он прав. Персонажи наших снов не в ответе за их реальных двойников.