Маргаритки и горький виски

Начало июня, 2002 год

Лондон

             — Мам, пап! — Маргарет приподнялась из-за стола и помахала рукой, когда на входе ресторана показались родители.       Лили тут же просияла улыбкой, Джеймс кивнул, и они оба заспешили к ней. После объятий, поцелуев в щеки и дежурных фраз, они наконец все уселись.       — Я хочу вас познакомить со своим парнем, — тут же выпалила Маргарет, пока не растеряла всю свою храбрость.       — Солнышко, мы так рады! — воскликнула мама. И, тут же хитро улыбнувшись, добавила: — А мы уже давно подозревали, что у тебя кто-то есть.       — Да-а… — нервно протянула Маргарет, отвечая на улыбку мамы.       Один из самых тяжелых разговоров для Маргарет. Одна из самых тяжелых предстоящих встреч. Но она необходима — Маргарет в этом давно убеждена. Ей не нравились тайны, она не любила скрываться и врать близким.       Они с Регулусом встречались уже почти полгода. До этого были пару лет осторожного флирта, неловких намеков и провокаций. Они держались как могли — крестный и его крестница; разница в возрасте; его близкая дружба с ее родителями — он до последнего сопротивлялся, но она не выдержала первая. Все закрутилось мгновенно и переросло в бурный и крепкий роман с многообещающим будущим.       Все эти полгода они тщательно скрывали свои отношения — на этом настаивал Регулус. О них никто не знал. Каждый вечер они встречались на площади Гриммо, до утра не спали, забываясь в обществе друг друга; они устраивали тайные свидания в малоизвестных магловских ресторанах; смотрели старые фильмы на последнем ряду в полупустом кинотеатре; часами гуляли по ночной набережной Темзы — без конца наслаждаясь разговорами, спорами, объятиями и поцелуями. А после вновь оказывались на площади Гриммо: где летело все — их сдержанность, здравый смысл, одежда и остатки самоконтроля.       Ей никогда в жизни ни с кем не было так хорошо, как с ним. Ни с родителями, ни с братом, ни с многочисленными подругами и друзьями, ни с одним из ухажеров. У нее ноги сводило от одного лишь упоминания его имени, пламя в груди зажигалось.       Он всегда ее внимательно слушал, обсуждал с ней все ее даже самые сумасшедшие мысли о зельях и дурацких мечтах; он всегда поддерживал. Он интересовался каждым ее днем. Он смотрел на нее так, как никто и никогда — будто она что-то очень важное. Она дрожала, плавилась под этими взглядами, растворялась от любви, нежности, страсти.       Все эти полгода они практически каждый день виделись. Не раз признались друг другу в любви. Не видели будущего друг без друга. У них совпадало все — цели, взгляды, мировоззрение!       Но Регулус все равно каждый раз с ужасом реагировал на ее предложение раскрыть их отношения. Он откровенно переживал из-за реакции ее родителей. Маргарет же считала, что мама примет их отношения, да и папа смирится с ее выбором, пусть и не сразу. Джеймс с Сириусом сами часто говорят, что Регулусу пора остепениться и найти себе подходящую женщину! Так что, они только рады должны быть.       И именно для этого Маргарет и позвала родителей в ресторан. Чтобы представить им Регулуса, как своего парня. Правда, Регулус об этом тоже не знал.       Она назначила им время с разницей в полчаса. Зная, что родители опоздают минут на пятнадцать, а Регулус придет чуть заранее, ей вполне хватит пяти минут, чтобы подготовить маму и папу.       Но вот сейчас она сидит перед ними, и у нее язык не поворачивается назвать имя своего избранника. Папа будет в гневе. Маму хватит удар.       — И кто же он? — мама не спускала с нее счастливого взгляда.       — Ну…       — Давай, Ретти, расскажи нам что-нибудь о нем! — не терпелось папе. — Он учился в Хогвартсе?       — Ага, — натянуто улыбнулась Маргарет, с опаской ожидая продолжения.       Папа часто звал ее ласково «Ретти», и она не представляла, что с ним будет, когда она разобьет его сердце. После этого он наверняка будет звать ее исключительно «Маргарет Лилиан Поттер!» — это случалось каждый раз, когда ее ждал серьезный разговор или когда он злился.       — Наверняка на Гриффиндоре?       — Ну, не совсем…       — Пуффендуй? — у Джеймса удивленно брови взлетели, но он тут же улыбнулся. — Это тоже хороший факультет, детка! Но и Когтевран ничего…       — Пап, он закончил Слизерин.       — О!.. Вот как… — он взглянул на Лили, будто ища помощи. — Что ж…       Лили взяла его за руку, что-то безмолвно говоря ему одними лишь глазами. Он под ее взглядом сделал медленный вдох и выдох.       — На Слизерине тоже есть достойные выпускники, — поддержала мама. — Например, некоторые ваши друзья с Гарри закончили Слизерин, и они хорошие люди! Как и твой крестный тоже!       — Ну да, — Маргарет скованно улыбнулась. — И он тоже хороший человек, не правда ли?       — Гадина? — хмыкнул папа. — Конечно, хороший! Если мы говорим про скользкого змея подземелий. Ай! — возмутился он, когда мама пихнула его локтем в ребра.       — Но вы же сами решили назначить его моим крестным? — нахмурилась Маргарет.       — Это решила твоя мама! Лично я голосовал за Рема.       — Да, — подтвердила Лили. — Потому что Регулус не только… — она мельком глянула на Джеймса, — что ты там сказал. Он также наш верный друг и близкий человек. В годы войны он многое сделал для нашей защиты. И тебя он всегда любил и любит!       У Маргарет дрогнула нервная улыбка на губах. К щекам начал приливать жар. То, как Регулус ее любит, родителям явно лучше не знать. При этом любит он ее явно больше, чем они даже могут представить.       — Это парень из твоей Академии? — предположил Джеймс. — Сев нам говорил, что у вас там достаточно много достойных учеников!       — Нет, — она мотнула головой, начиная сожалеть, что вообще затеяла все это. Может, ей сбежать, подкараулить Регулуса у входа и уйти вместе с ним? Или сбежать одной, а когда Регулус придет, родители сами все поймут. Так звучит даже лучше! И Регулус сам с ними объяснится. Но, боже, какой же это детский сад! А если уж она это затеяла, нужно идти до конца. Нужно быть взрослой и смелой.       — Где вы познакомились?       — М-м-м… через общих знакомых, — туманно ответила Маргарет. Боже, она даже не подготовилась к их допросу! Хотя сразу можно было предвидеть, что ей зададут массу неудобных вопросов.       — Чем он занимается? — спросила мама.       — Он… наукой. У него много исследований в области нумерологии и теории Темных чар.       У папы пролегла глубокая морщинка между бровей, и Маргарет поспешила добавить:       — Но сам он не практикует!       — А квиддич он любит? — спросил он.       — О да! Он страстный фанат! В школе и сам играл! А сейчас болеет за ирландскую сборную.       — Что ж, это немного скрашивает ситуацию, — кивнул Джеймс. — А то пока что картина складывается не особо. Знай, Маргарет, я буду к нему крайне требователен.       — А еще он… немного старше, — несмело добавила она.       — На сколько? — уточнила мама.       — Ну… ему за тридцать, — уклончиво произнесла Маргарет, про себя добавив: «Сорок, если быть точной».       — За тридцать? — у Лили озадаченность вперемешку с напряжением нарисовалось на лице. — Это… приличная разница, дорогая.       — Что-то мне не нравится это, — проговорил отец.       — Это не помеха, правда! У нас все серьезно, мы хотим быть вместе. Мы… я уже очень давно его люблю, и последние полгода мы встречаемся.       Мама ей слабо улыбнулась:       — Если ты его любишь… это главное.       — И он меня любит! — с жаром добавила Маргарет. — Я это точно знаю.       В этот же миг на входе появился высокая фигура в безупречно сидящих черных брюках и такой же рубашке с расстегнутым воротом и закатанными рукавами. Маргарет подняла глаза, замечая Регулуса за спинами родителей. Он тут же нашел ее взглядом, но не заметил, кто сидит напротив нее. Улыбнувшись ей, он широким шагом направился к их столику. Но стоило ему оказаться вблизи, он резко сбавил шаг, а потом и вовсе остановился, не дойдя пары метров. Улыбка сползла, на лице откровенный ужас. Он поднял неверящий взгляд на Маргарет.       У нее сердце в пятки рухнуло — сейчас что-то будет.       — Кто там? — Джеймс, заметив ее взгляд, обернулся. — О, Регулус! — воскликнул он, поднимаясь и приветствуя друга. — А ты что здесь делаешь?       — Я… я…       Лили тоже поднялась, чтобы обнять его.       — Как мы давно с тобой не виделись! Вот так сюрприз!       — Да уж, — едва слышно отозвался он, в ответ приобнимая ее, — вот так сюрприз.       Регулус перевел беспомощный взгляд на Маргарет. Мама это тоже заметила — она вновь посмотрела на Регулуса, на свою дочь и опять на Регулуса — и обессиленно опустилась обратно.       — Ох, боже… — прошептала она, прикрывая глаза.       — Что такое? — Джеймс с непониманием взглянул на Лили.       — Пап, — голос Маргарет предательски дрогнул. Она поднялась и встала рядом с Регулусом. Собравшись с духом, она твердо произнесла: — Регулус — мой парень.       Она взяла его за руку, чувствуя, как он напряжен. Но Регулус все равно в ответ сжал ее пальцы.       — П-парень? — Джеймс искусственно широко усмехнулся и оглядел собравшихся. — Он?! Это что, розыгрыш?! — он с надеждой взглянул на Лили, которая все еще сидела, уронив лицо в ладони. Джеймс перевел суровый взгляд на дочь. — Маргарет Лилиан Поттер, ты решила отца до сердечного приступа довести?       — Пап, это не шутка! Мы вместе.       — Джеймс, это действительно так, — наконец-таки произнес Регулус. — И у нас… все серьезно.       Маргарет не дышала все то мучительное мгновение, пока отец испепелял взглядом Регулуса.       — Мы любим друг друга, — тонким голоском произнесла она, в тот же миг понимая, насколько наивно это звучит. — Серьезно!       — Маргарет… — отец устремил на нее суровый взгляд, но его тут же прервал Регулус:       — Джеймс, если хочешь кого-то винить, то только меня.       — О да! Я знаю! И ты виноват в развращении моей дочери! — прокричал он. — В развращении своей крестницы! Мерлин, это немыслимо!       — Пап! — взмолилась Маргарет.       — Джеймс, давай потише, — проговорила Лили, вставая и прикасаясь к его руке.       — А ты считаешь это нормальным?! — возмутился Джеймс, глянув на супругу. — Он совратил нашу дочь!       — Это я совратила его! — в ответ воскликнула Маргарет.       — Ха-ха! — выделил отец. — То-то я не знаю, как престарелые мужики юных девиц совращают!       — Это я престарелый? — оскорбился Регулус.       — Тебе сорок! — Джеймс перевел на него возмущенный взгляд. — Сорок! А ей двадцать! В два раза меньше! И скажешь, будто она совратила тебя?! Не смеши меня!       — Это так! И Регулус сопротивлялся не один год! — с жаром произнесла Маргарет, глядя на отца. — Я два года ходила вокруг него, лишь бы он меня поцеловал! А он все ни в какую!       Отец вытаращился на нее во все глаза.       — П-поцеловал? Мерлина ради, скажите мне, что между вами ничего не было! — с ужасом прошептал Джеймс.       Маргарет прикрыла веки, перед глазами яркими картинками замелькало все то непотребство, что вытворял с ней Регулус. И то, что вытворяла с ним она. Кожа предательски запылала, краска все лицо залила.       — Джеймс, сядь, — Лили с силой потянула его обратно на стул, — и давай потише, все на нас смотрят.       С соседних столиков и правда на них поворачивались любопытные.       Регулус, крепче сжав ее пальцы, тоже повел ее к стулу, и сам устроился рядом.       — Джеймс, тебе придется просто принять это, — спокойно произнес Регулус, а Маргарет не удержалась, устремив на него влюбленный взгляд — он всегда умудрялся сохранять хладнокровие даже в сложных ситуациях.       Тяжело на него посмотрев, отец обернулся и махнул рукой официанту:       — Можно мне двойную порцию виски? Нет! Лучше несите сразу бутылку. Две!       Официант кивнул и стремительно понесся к бару. Всю ту минуту, что он нес напиток и четыре широких бокала, за их столом висела гнетущая тишина. Как только виски разлили, Маргарет первая схватилась за бокал и сделала щедрый глоток, тут же поморщившись. Горячая острая жидкость прокатилась по всему телу, посылая дрожь до кончиков пальцев.       — Ты еще и спаиваешь мою дочь, — Джеймс не спускал с Регулуса сурового взгляда. — Она раньше и капли в рот не брала!       Маргарет хотелось съязвить, что она много чего в рот не брала до отношений с Регулусом, но сердце отца точно такое не выдержит.       — Джеймс, поспокойнее, — миролюбиво произнесла Лили, положив свою ладонь на его. Но она тут же перевела строгий взгляд на парочку перед собой: — Но я жду от вас объяснений. Особенно от тебя, Регулус.       — Я понимаю, как это выглядит вашими глазами, — произнес он. — Но, клянусь, мои намерения всегда были исключительно… чистыми.       — Чистыми, — фыркнул Джеймс, — ага, так мы и поверили.       — Я действительно люблю вашу дочь, — продолжал Регулус. — И я действительно долгое время держал себя в руках, несмотря на свои чувства к ней. Но… это оказалось сильнее меня.       Отец наливал себе уже второй бокал, наполняя его до краев, а Регулус так и не притронулся к собственному. Маргарет же сделала еще один щедрый глоток.       — Я могу вам гарантировать, что никогда не предам Маргарет, не поступлю с ней плохо и не обижу.       — Конечно, — Джеймс поднял на него твердый взгляд, — потому что иначе я тебя в жабу превращу до конца твоих дней.       — Пап! — с осуждением выпалила Маргарет.       — Не нужно на меня так смотреть, Маргарет Лилиан Поттер! — Джеймс устремил на нее абсолютно идентичный взгляд. — Ты моя дочь! Дочь! Мой нежный, прекрасный цветочек! До которого дотянулись эти грязные щупальца!       — Джеймс, хватит, — прервала его Лили. Посмотрев на парочку напротив, она добавила: — Признаюсь, для меня это шок. И я… не могу сказать, что одобряю ваши отношения. Но… мне определенно нужно время. Я знаю тебя, Регулус. Знаю, что ты не стал бы… совращать, как выражается Джеймс, нашу дочь лишь из прихоти или мимолетного желания. И я знаю тебя, Маргарет, — она перевела взгляд на дочь. — Ты с малых лет была слишком самостоятельной. Даже в отличие от своего брата, за которым всегда глаз да глаз был нужен. Мы и в кампус отступили тебя жить, зная, что ты справишься, полностью доверяя тебе.       — Конечно! — поддержала Маргарет. — И я уже могу принимать самостоятельные решения! Между прочим, — она чуть приподняла подбородок, — мы здесь собрались не для того, чтобы получить ваше одобрение. Мы лишь ставим вас в известность. А нравится вам это или нет, нас не волнует.       — Вот как? — отец нехорошо усмехнулся. — Раз ты такая самостоятельная, почему тогда мы все еще обеспечиваем тебя и платим за твою учебу? Должен сказать, это недешевое удовольствие.       У Маргарет вновь щеки вспыхнули. Да, она все еще была на полном содержании у родителей. Конечно, она могла бы подрабатывать приготовлением зелий и участием в различных проектах Министерства или Больницы Святого Мунго, как многие ее одногруппники. Но это отвлекало бы ее от учебы. А еще оставалось бы меньше времени на Регулуса. Да и родители ей всегда говорили, что она еще успеет наработаться, а сейчас важно посвящать время образованию и себе.       — Папа не это имел в виду, — поспешно произнесла мама.       — А может, как раз таки это? — Джеймс взглянул на Лили, на что она ответила ему одним лишь суровым взглядом.       — Если проблема в деньгах, — встрял Регулус, — то платить за учебу Маргарет могу и я.       — Ни за что! — воскликнула Маргарет.       — О да, — хмыкнул папа, — это сразу сделает ее самостоятельной.       — Я не буду брать у тебя деньги, — произнесла она, с возмущением глядя на Регулуса.       Разумеется она знала, что младший наследник Блэков — один из богатейших людей Британии. Поттеры тоже были далеко не бедными, Джеймс получал приличные гонорары в квиддиче, как и Лили была востребованным специалистом — за ее уникальными целительскими способностями обращались все: от соседей до министра магии. Но обучение Маргарет в Академии все равно было серьезной статьей расходов. Зато Регулус вряд ли бы вообще заметил, что из его сейфа что-то убыло. Но для Маргарет это вопрос принципов. Она без зазрения совести получала от него дорогие подарки и как должное принимала то, что он всегда платил за нее на свиданиях. Но оплата ее обучения — это уже слишком, и она пока не готова к столь серьезному шагу.       — Правильно, милая, — поддержал ее папа, и тут же строго посмотрел на Регулуса. — Мы не будем брать твои деньги.       — Однажды все равно придется, — улыбнулся им Регулус.       — Что это значит? — нахмурился Джеймс.       — Вы собираетесь пожениться? — у Лили брови удивленно вверх взлетели.       — О, мы еще это не обсуждали, — торопливо произнесла Маргарет, отчего-то вновь краснея.       Хотелось ли ей семью с ним? Да! Ей хотелось, чтобы он по всем магическим законам принадлежал только ей. Но внутри иногда все равно проскальзывала неуверенность. Он один из самых завидных женихов, его часто окружают умные и взрослые женщины ему под стать. А что она — девчонка, которая еще даже хорошее образование не получила; которую все еще содержат родители; которая часто одевается как подросток, и вовсе не похожа на утонченных леди, что так нравятся Регулусу. Она не имеет ничего общего с его привычным кругом чистокровных снобов и в обществе ведет себя не всегда так, как от нее ожидают.       Ее вновь одолели сомнения — не поторопилась ли она знакомить родителей с ним? Но она была полностью уверена в своих чувствах! А вот что чувствует и думает Регулус для нее, порой, оставалось загадкой.       — А обсудить есть что! — воскликнул Джеймс. — Разумеется, вы должны будете пожениться! После того, как ты совратил ее! А, нет… стоп… Я не хочу, чтобы вы женились! Маргарет еще может найти себе кого-то своего возраста! О, Мерлин! — он уронил голову в ладони, выругавшись, и запустил пальцы в волосы, приводя их в полный хаос. — Что же делать?!             

***

             — В следующий раз, Маргарет, я бы предпочел, чтобы ты меня предупреждала о подобных сюрпризах, — произнес Регулус, когда они вдвоем оказались в гостиной на площади Гриммо.       Она, скинув неудобные босоножки, с облегченным вздохом упала на диван и вытянула ноги на журнальный столик. Регулус невольно скользнул взглядам по тонким икрам и изящным лодыжкам и отошел к бару. При разъяренном Джеймсе пить ему не хотелось, но сейчас организм требовал успокоения.       — Если бы я тебя предупредила, ты бы не пришел! Я уже давно говорила, что надо рассказать родителям, а ты все против!       — Просто… к чему торопиться? — он налил виски в два широких бокала и подошел к ней. — У нас и так все отлично.       Он протянул ей бокал, но она его не взяла, внимательно и будто с вызовом смотрела на него снизу вверх. Поставив ее бокал на столик, он сел возле нее.       — Что не так? — с опаской спросил он. Как и у ее отца, у Маргарет любая мысль транслировалась на лице. И, как и отец, она тоже не могла держать в себе свои эмоции.       — Ты считаешь меня несамостоятельным ребенком?       — Что за ерунда, — отмахнулся он. — Меня не привлекают дети и не привлекают несамостоятельные личности.       И все же…       Он не мог не признать: за ужином с Поттерами у него будто глаза открылись. Лили называла ее «солнышко», Джеймс ее отчитывал. Они следили, чтобы она нормально поела, но тут же требовали от нее объяснений за ее решения. В эти моменты она действительно выглядела… ребенком, который капризно восклицает: «Ну пап!». Он давно, очень давно ее такой не видел. И давно не воспринимал ее столь юной девушкой, какой она и являлась по сути.       Это с ним наедине она была совсем другой. Уверенной в себе, смелой, раскованной. Наедине он практически не чувствовал их разницу. Регулус уже десятки раз это обдумывал. Безусловно, его привлекала ее молодость, свежесть, нежная кожа и блеск в глазах. Но и многие его ровесницы обладали тем же. Для ведьмы сорок лет — пик ее силы и красоты.       И все же ни к одной из них его не тянуло так, как к ней. Было в ней что-то, от чего на душе становилось легче. В ней кипели энергия и жизнь, которыми она его всегда заражала. Он за эти полгода увидел и прочувствовал больше, чем за прошлый десяток лет. А ведь он столько путешествовал! В его объятиях побывало столько поистине прекрасных женщин! Но только она его вдохновляла и одним своим присутствием заставляла его добиваться все больших и больших вершин — Регулус делал все, чтобы увидеть восхищение в ее глазах. Ради нее хотелось горы сворачивать. С ней он вдруг начал смеяться чаще и оживленно спорить; он все чаще менял привычный классический стиль в одежде на более расслабленный (и находил его таким комфортным!); все чаще начинал смотреть на мир ее глазами — с поразительной верой в лучшее — в ее мире даже солнце ярче сияло. Она делилась с ним теплом, умудрялась с легкостью снимать с него холодную маску. С ней хотелось говорить — об исследованиях, о будничном, о будущем и о прошлом. Даже о матери. Ему хотелось, чтобы она знала его настоящего. Чтобы любила его настоящего.       Порой его волновало, как стремительно несутся их отношения. Всего лишь полгода, а он уже не представлял будущего без нее. Он нуждался в ней. В ее голосе, в ее прикосновениях, в ее прямоте и безоговорочной вере в него. Рядом с ней не было ничего невозможного. Даже у такой пропащей души, как его.       Сколько поклонниц его всегда окружало, но Регулус сильно сомневался, что кто-то видел в нем нечто большее за идеальным фасадом, полным кошельком и безупречной родословной. А ему всего лишь хотелось чего-то земного, искреннего и простого. Как у Джеймса и Лили, как у Сириуса и Софии. Поддержки, любви и заботы. Когда принимают со всеми недостатками и нюансами, с полчищем тараканов, что живут в голове, и со скелетами в шкафу. И Маргарет первая, кто все это ему дает — безвозмездно, лишь потому, что она так чувствует. И она первая, о ком ему хочется заботиться, поддерживать и любить.       Но внутри вновь шевелились сомнения. Не достоин. Он не достоин ее. Внутри него все еще скрывается масса темных закоулков, в которые так трудно пустить кого-то другого. И одна из тревог, которая не дает ему покоя. Не дает покоя тем больше, чем дальше заходят их отношения.       Наверное, единственное, что смущало его больше, чем ее возраст, — был ее статус крови. Будь это мимолетный роман — он бы не колебался. Его взгляды давно не столь радикальны. Хотя Маргарет — первая в его жизни полукровка, на которую он обратил внимание. Он пытался убеждать себя тем, что везде есть исключения. Что среди маглорожденных и полукровок тоже встречаются достойные волшебники. В конце концов, он всегда уважал Лили, ценил ее силу, ум и таланты. Он всегда восхищался Темным Лордом.       Так почему в отношении Маргарет его что-то тормозило? Ведь она не просто безызвестная полукровка — она наследница одной из древнейших фамилий, ее мать — одна из сильнейших ведьм своего поколения. Он так явно видел их совместное будущее! Он четко представлял ее рядом с собой. Он хотел этого. И все же где-то на подкорке мозга то и дело звучал голос матери: «Полукровка? Серьезно, Регулус? Ты решил разбить сердце матери? Ты решил погубить наш род?!». Он успокаивал себя тем, что Сириус уже обеспечил род достойными наследниками, а значит, он может себе позволить некоторые послабления в выборе спутницы жизни. И перед матерью он больше не обязан отчитываться. В конце концов, он взрослый мужчина! И все же он не мог разом перечеркнуть свои принципы, по которым жил с малых лет, семейные традиции и установки его рода. Блэки испокон веков накапливали мощь и богатства, вычищали кровь, заботились о величии и будущем рода. Предки ему никогда не простят, если он свяжет жизнь с полукровкой. Если он свяжет жизнь с Поттер — известными предателями крови.       И, тем не менее, сейчас он сидел рядом с полукровкой, рядом с Поттер и мечтал о ней так, как никогда раньше ни о ком не мечтал. Но даже это желание не избавляло его сердце от стыда за собственные сомнения. Он не имел права так с ней поступать. Не имел права ее обманывать. Не имел права давать ей ложных надежд.       Полгода назад, на ее дне рождения, он попросту сорвался. Кинулся в этот омут с головой, будто подросток, ничуть не думая о последствиях. А сейчас все зашло слишком далеко. И вместе с нарастающими сомнениями, в мыслях все чаще мелькал вопрос: «Готов ли он ради нее поступиться своими принципами? Готов ли ради нее отказаться от многовековых традиций его семьи?». Он уже знал ответ, но пока что так и не осмелился озвучить его даже в своей голове. Семья для него — самое главное. Ее наследие — то, что он должен беречь.       — Регулус… — позвала Маргарет, вырывая его из раздумий. — Значит, ты считаешь, что я тороплюсь? Ты настолько не хотел открывать наши отношения, что я начинаю думать, а не стесняешься ли ты меня.       Как и всегда, она по-гриффиндорски и по-поттеровски прямолинейна. Прямолинейна в квадрате. Но ему и нравилось это в ней. С ней никогда не приходилось гадать, о чем она думает, о чем беспокоится или на что вдруг обижена — она всегда тут же вываливала все ему.       — Я стесняюсь не тебя, а… себя, — солгал он, отводя взгляд и делая очередной глоток.       — Что? — развеселилась она. — Бред!       — Я недавно заходил в твою Академию к Снейпу, и твои одногруппники назвали меня «мистер Блэк». Я почувствовал себя дедом.       — Но ты и есть мистер Блэк, — у нее резко изменился тембр, она понизила голос и, придвинувшись к нему ближе, чуть ли не промурлыкала ему на ухо: — Я думала, вам нравится это обращение, мистер Блэк.       Его в жар бросило, когда ее рука мягко коснулась его груди, ловко расстегнула пару пуговиц и скользнула под рубашку, спускаясь ниже. Ему в нос ударил легкий аромат ее волос, когда она прижалась к нему, невесомо поцеловала за ухом, вдоль по шее — он глаза прикрыл, стараясь сдержать волнующую дрожь, что прокатилась по всему телу. Но он постарался взять себя в руки, перехватывая инициативу. Уж это куда более приятно времяпрепровождения, чем его очередные душевные терзания.             

***

             В полдень следующего дня они оказались перед высокими коваными воротами поместья Блэков в Блэкпуле. Им оставалось сообщить столь важную новость еще одним близким людям. Регулус вначале сопротивлялся, но потом здраво рассудил: пусть лучше они узнают правду от него и Маргарет, чем раздутую до масштабов катастрофы версию Джеймса и Лили.       Маргарет любила это место не меньше, чем свой родной дом. В Блэкпуле они проводили многие праздники и часть летних каникул. Старинное поместье стояло на вершине опасных острых скал, с одной стороны омывалось Ирландским морем, а с другой стороны окружено древним непроходимым лесом. Сам дом сделан из черного камня, с горгульями на стенах, высокими стрельчатыми окнами и толстыми колоннами. Он мог бы выглядеть устрашающе, если бы не семейство Блэков, которое здесь проживало. Маргарет воспринимала Сириуса и Софию кем-то вроде своих старших брата и сестры — они ее всегда во всем поддерживали, и она знала, что может им доверить даже то, что не доверила бы родителям или Гарри (хотя Сириус никогда не упускал возможности опустить колкость или какую-нибудь пошлость!). Как и их дети, Анна и Алиот Блэки, были ей как младшие кузены, пусть и кровно они никак не связаны.       — Может, разыграем их как-нибудь? — улыбнулась Маргарет, взглянув на Регулуса, пока они шли по длинной мощеной дорожке.       — Честно говоря, розыгрышей мне вчера хватило.       — Эх… — вздохнула она, но на губах все равно сияла счастливая улыбка. Ей не терпелось увидеть лица Сириуса и Софии, когда они сообщат им столь грандиозную новость!       Вчера им с Регулусом так и не удалось толком обсудить встречу с ее родителями и его переживания, которые его одолевали — Маргарет давно изучила всю его мимику, и если он хмурит брови, сжимает губы в тонкую линию и односложно на все отвечает — его терзает что-то глубоко личное. Она и хотела вывести его на откровенный разговор, но мысли ее потекли совсем в другом направлении, стоило ему начать целовать ее руки и шею и снимать с нее платье. Он всегда прибегал к этому приему, когда не хотел делиться сокровенным. А она и поддавалась по слабости характера, тая в его объятиях. Но Маргарет все равно не собиралась сдаваться, благоразумно решив дать ему немного времени.       В холле дома их встретил старый низзл, который, дернув львиным хвостом, в развалку направился в гостиную, скрипуче мяукая и зазывая их за собой. Судя по сонному и растрепанному виду, Сириус и София только проснулись. Они сидели в креслах, в одинаковых шелковых бледно-розовых пижамах, расшитыми золотыми звездами, и попивали кофе, попутно читая свежую «Придиру».       — Полдень на часах, — Регулус на них укоризненно взглянул.       — Отстань, Рег, — отмахнулся Сириус. — Дети еще не вернулись из школы, и мы можем позволить себе расслабиться.       — Вы и так десять месяцев в году расслабляетесь, пока их нет.       — Можем себе позволить, — повторила София, улыбнувшись. — Чай, кофе?       — Думаю, что-то покрепче будет нужно, — чуть слышно пробормотал Регулус.       А Маргарет решила не оттягивать и выпалила:       — У меня для вас новость! Я кое с кем встречаюсь и хочу вас с ним познакомить!       — Вот это да! — воскликнула София, откладывая журнал и торопливо вставая со своего места. — Хотя мы с Сириусом давно подозревали, что у тебя кто-то есть! Скажи-ка? — она обернулась на супруга, который, поднявшись из кресла, строго смотрел на Маргарет.       — И кто же твой избранник, цветочек? — поинтересовался Сириус. — С ним нужно будет провести воспитательную беседу, чтобы не вздумал тебя обижать.       — Можешь начинать хоть сейчас, — Регулус встал рядом с ней и взял ее за ладонь, переплетая их пальцы. Маргарет не сдержала счастливой улыбки, взглянув на него. Внутри без конца взрывался целый фейерверк столь чистых и искрящихся эмоций, что ей казалось, еще немного и она лопнет от радости.       — Почему… — Сириус запнулся, с недоумением глядя на них, — почему вы держитесь за руки? Прекратите! Рег! Отпусти ее!       — Мы вместе, — сказал он.       На какое-то мгновение в комнате повисла тишина. Настолько тяжелая, что Маргарет даже стук секундной стрелки у старинных часов услышала.       — Oh mon Dieu, (фр. О боже) — прошептала София, без лишних слов развернувшись и направившись к сервизу, в котором стояло шампанское. — Je n'y crois pas... (Я не верю...)       — Маргарет, — строго произнес Сириус, — что происходит?       — Мы вместе, — у нее скулы сводило от счастливой и радостной улыбки.       Послышался хлопок пробки от шампанского и пенный плеск игристого напитка.       — Pardonne moi, это не должно было прозвучать празднично. Я в ужасе, — отозвалась София, наполняя бокал. — Maison de fous. (Дурдом)       — А твои родители в курсе? — спросил Сириус.       — Вчера им рассказали, — вместо нее ответил Регулус. — Джеймс пока что… в шоке.       — Могу себе представить! — воскликнул Сириус. — Ты совратил его дочь! Свою крестницу! Поразительно, что у тебя лицо еще целое! Лили смогла сдержать себя в руках?!       — Никто меня не совращал! — возразила Маргарет. — Это я его совратила!       — О, милая, — Сириус ей снисходительно улыбнулся, — Рег, конечно, может прикидываться паинькой, но поверь мне, в этом омуте такие черти, с которыми лучше дел не иметь.       — Не ты ли мне говорил, — перебил брата Регулус, — что мне давно пора остепениться?       — Да, но я же не имел в виду наш невинный цветочек!       — Это она-то невинная? — усмехнулся Регулус. — Поверь, она паинькой умеет прикидываться не хуже меня.       У Маргарет лицо яркой краской вспыхнуло, до самых корней волос. Да, с ее родителями они не могли себе позволить подобных шуток. Но с Сириусом и Софией трудно было сдержаться.       — Ты не перестаешь удивлять, Регси, — произнесла София и перевела взгляд на Маргарет, приподнимая еще один бокал шампанского. — Et si on prenait du champagne, ma chère Margot? (Как насчет шампанского, моя дорогая Марго?)       Высвободив ладонь из руки Регулуса, она подошла к Софии. Игристые пузырьки сразу ударили в голову и защипали в носу.       — Маргарет, у тебя все хорошо? — София спрашивала с искренним беспокойством, но все равно прозвучало так, будто Маргарет пациент на этаже для душевнобольных в Мунго.       — Все хорошо, — улыбнулась она и, чуть понизив голос, дрожащим голосом добавила: — Я давно его люблю. И жизнь без него не представляю.       Сириус и София всегда в ней вызывали абсолютное доверие, она и сама не знала почему. Она даже маме это с трудом говорила, а Софии — с легкостью.       — Регси умеет быть очаровательным, — кивнула она. — Знаешь, таким загадочным, никем понятым и одиноким, но очень красивым магом. Его так и хочется обнять, приласкать и никогда не отпускать. И заботиться о нем, как о слепом котенке.       Маргарет не сдержала смешок.       — Вовсе я не слепой котенок, — рядом оказался Регулус, смерив Софию осуждающим взглядом и взявшись за бутылку шампанского.       — Да, ты же у нас грозный лев! — встрял Сириус, который, кажется, только сейчас пришел в себя. — Поэтому и напал на невинное дитя!       — Между прочим, я тоже лев! — весело воскликнула Маргарет. — Только по факультету.       — Вот именно. Так что заканчивай, Сириус, — поморщился Регулус. — Поттеры… привыкнут. И вам придется.       Шампанское разлили по четырем бокалом, Сириус разом отпил половину и понизил голос до шепота, вытаращив глаза на Маргарет:       — Маргарет, он же старый. Что ты в нем нашла?       — Ты старше него почти на два года! — парировала она.       — Ты назвала меня старым? — театрально оскорбился Сириус.       — Нет. Вы оба в самом расцвете сил! И Регулус особенно.       — Да-да, и этот «расцвет» вот-вот начнет увядать. Тогда как у тебя не только вся жизнь еще впереди, но и вся молодость.       — Меня это не пугает.       — Только представь, — продолжал Сириус, — тебе будет лет тридцать-сорок — самый пик для волшебницы! А Рега будут мучать радикулит и больные колени.       — Прекрати, Сириус, — перебил Регулус.       — А что! Вспомни деда Поллукса! Он уже в пятьдесят с тростью ходил!       — Из-за проклятия, а не из-за больных коленей.       — А еще, — Сириус вновь перевел взгляд на Маргарет и страшно округлил глаза, — у него упадет либидо.       — При наличии тридцатилетней Маргарет? — усмехнулся Регулус. — Сильно сомневаюсь.       — Боже, — у Маргарет все лицо полыхнуло бордовым, и она поспешила сделать еще один глоток, избавляя себя от комментариев.       Сириус перевел долгий задумчивый взгляд на брата, вдруг поменявшись в лице.       — Все же нашел способ заманить в свою паучью сеть кого-то из Поттеров, да, Рег?       — В смысле? — не поняла Маргарет.       — Твой парень, цветочек, в свои двадцать был без ума от твоих родителей. Трудно сказать, кого из них он хотел больше.       — Что за чушь, — перебил Регулус.       — Это правда? — удивилась Маргарет, посмотрев на него.       — Конечно, нет!       — Bien sûr oui (Конечно, да), — усмехнулась София.       — Не обращай внимания, — произнес Регулус, склонившись к Маргарет, — ты же их знаешь.       Но Сириус все равно оставался странно напряженным. У него пропала издевка из взгляда, оставляя там какое-то острое волнение. Он без конца прокручивал изящный бокал в руках и смотрел то на Маргарет, то на Регулуса, то останавливался взглядом на Софии, на что она едва заметно мотала головой. Но Сириус все равно не удержался:       — И что дальше? — он устремил требовательный взгляд на Регулуса. — Насколько у вас серьезно? Свадьба, дети и все такое или просто интрижка на лето?       — Перед тобой отчитываться я не собираюсь. А с ее родителями мы уже все обсудили.       — Ты же знаешь, что если ты ее обидишь, Джеймс тебя на метлу натянет? — спросил Сириус у брата.       — Он обещал превратить меня в жабу, — Регулус деланно равнодушно пожал плечами.       — И я не стану ему мешать.       — Я и не надеялся.       — Что происходит? — спросила Маргарет. Ее тревожила реакция Сириуса. Она рассчитывала, если он даже поначалу удивится, то все равно обрадуется за них. Но сейчас он явно был чем-то встревожен и с трудом держал себя в руках.       — Происходит то, что наша мамаша из мертвых восстанет, если узнает про вас, — выпалил он.       — Сириус, — прервала его София. Но он все равно продолжил:       — И Рег об этом знает.       — Не понимаю… — Маргарет подняла взгляд на Регулуса. Он вновь выглядел отрешенным, закрылся где-то глубоко в себе, только на Сириуса злой взгляд бросил. Кажется, он не собирался отвечать.       — Сириус имеет в виду, — аккуратно произнесла София, — что у Блэков… есть внушительный список требований к потенциальной супруге наследника.       Маргарет мгновенно сложила недостающий пазл. Выходит, для Регулуса может стать проблемой то, что она полукровка? Какой же абсурд! Он никогда даже не заикался по поводу чистоты ее крови.       — На самом деле, этот список полная чушь, — София неестественно усмехнулась. — Я там и вовсе только по одному пункту прохожу, а все остальное мимо. Но Блэки смирились. И тебя бы они тоже очень полюбили, если бы узнали.       Маргарет же не спускала взгляда с Регулуса. На лице непроницаемая ледяная маска. Почему он молчит? Почему не возразит? Или же Сириус тревожится не на пустом месте? Ведь Маргарет знает, что для Регулуса очень важна семья, он всегда чтил своих родителей и их мнение, семейные традиции. Но она все равно никогда не думала, что его давно почившие родственники станут преградой для них.       — Плевать, — вдруг резко произнес Регулус. — Из Блэков только мы остались, и мы и устанавливаем новые правила.       — Я буду счастлив, если это так, — Сириус ему холодно улыбнулся и приподнял бокал шампанского, допивая остатки.       У Маргарет же окончательно пропало настроение, а в душе всколыхнулись все старые и новые сомнения разом. Не надо быть прорицателем, чтобы видеть, насколько Регулуса эта тема задевает за живое. Сириус попал в самую точку: зная своего брата, понимал, что дальше короткой интрижки у него с Маргарет не зайдет.              Она с трудом высидела еще час, отстраненно слушая болтовню Софии, которая единственная, как могла, поддерживала теплую атмосферу. Сириус метал строгие взгляды на брата, который окончательно нацепил непроницаемую маску и погрузился в собственные мысли. Тем не менее, только Регулус и отвечал на редкие вопросы Софии, поддерживая видимость диалога.       Маргарет еще никогда не было так неуютно в их доме, а потому вскоре она поднялась и, торопливо попрощавшись, направилась на выход, даже не дожидаясь Регулуса.       — Ты сбегаешь от меня? — он остановил ее на крыльце.       — Нет, — она подняла на него прямой взгляд. В голове роились сотни вопросов, она не знала, какой задать первый.       — Сириус как всегда перегибает…       — Ты действительно презираешь маглорожденных и полукровок?       — Разумеется, нет, — усмехнулся он.       — Просто… у меня сложилось впечатление, что для тебя это проблема.       Тяжело вздохнув, он приблизился к ней.       — Послушай, Маргарет. Я — Блэк, и бывший слизеринец к тому же. В годы войны я носил Черную метку. Что ты ожидала? Что я благородный защитник маглорожденных и других угнетенных?       — Но ты боролся против Волан-де-Морта! Вместе с родителями, вместе с Сириусом.       — Нет, — перебил Регулус, — я не боролся вместе с ними, но да, я боролся против Темного Лорда. Но исключительно по своим причинам.       Маргарет на него с непониманием смотрела. Она его словно в первый раз видела. Родители, Сириус, сам Регулус не так часто рассказывали о войне, предпочитая не вспоминать это тяжелое время. Но из их рассказов она всегда делала вывод, что все они сражались сообща, вместе. Именно поэтому они так сплотились, стали так близки.       И конечно же она знала, кто такие Блэки — фанатики, презирающие всех вокруг, кто хотя бы вполовину не так чистокровен, как они. Но у нее перед глазами с детства был пример Сириуса — благородного гриффиндорца, пусть и не без недостатков, но который никогда не делил людей по статусу крови. И был пример Регулуса. Но как он относился к полукровкам и маглам? Маргарет только сейчас поняла, что они никогда не затрагивали эту тему. Они не избегали ее намеренно, нет, просто Маргарет считала, поскольку Регулус близкий друг ее родителей, так как он ее крестный, то он лоялен к абсолютно любому статусу крови.       — То есть, ты действительно веришь в превосходство чистокровных?       Регулус медлил. Явно с чем-то боролся внутри себя. Но, наконец, он на нее упрямо посмотрел и произнес:       — Да. И на то есть основания, есть множество доказательств.       У нее лицо исказилось в гримасе злости.       — Серьезно? То есть моя мама, я — люди второго сорта?!       — Я так не говорил, — твердо произнес он, — и я так не считаю. Как и везде, бывают исключения. Бывают полные бездарности среди чистокровных, а бывают редкие таланты среди маглорожденных. Твоя мать тому доказательство.       Она никогда в жизни не стыдилась своего статуса крови. И никто другой ее за это никогда не стыдил. Да, в Хогвартсе иногда приходилось сталкиваться с высокомерными снобами, которые морщили нос при виде нее, но она, скорее, связывала это с тем, что она дочь героев войны, или же с тем, что она гриффиндорка. Но точно не со статусом крови. Они с Гарри достаточно мирно общались с Малфоем, с девочками Гринграсс и Эйвери, с другими слизеринцами, и Маргарет никогда не чувствовала презрения в свою сторону. До этого момента.       — А что насчет меня?       — Ты полукровка, среди таких чаще встречаются способные волшебники. Тем более, в тебе течет кровь Певереллов — одного из древнейших родов! Между прочим, в крови Темного Лорда — величайшего волшебника-полукровки, тоже текла их кровь.       Он говорил это с такой одухотворенностью на лице, какой Маргарет раньше никогда не видела. Она невольно сжала кулаки. Хотелось его ударить, чтобы стереть это выражение с его лица. О да, ему совершенно точно было не плевать на ее статус крови. И он себя утешал тем, что тысячу лет назад жил ее предок Певерелл. Еще и Волан-де-Морта приплел. Маргарет и раньше подмечала, что он им восхищался, но она считала, что это несерьезно. А выходит, Регулус все еще поддерживал его идеи и считал достойным волшебником.       — Ты поэтому не хотел афишировать наши отношения? — спросила она напрямую. — Не только из-за возраста, но и потому, что я полукровка?       Он облизал пересохшие губы и на мгновение отвел взгляд.       — Маргарет, — терпеливо произнес он, — признаю, такие мысли и сомнения меня посещали. Но… я такой. Меня так воспитывали. Это не меняет моего отношения к тебе. Я все равно хочу быть с тобой, даже несмотря на твой статус крови.       — Даже несмотря?! — громко переспросила она, презрительно усмехаясь. — Ну, спасибо, что делаешь такое великое одолжение!       Ей хотелось заехать ему по лицу. Ее колотило от переизбытка эмоций. А ведь раньше у нее не наблюдалось подобных садистских наклонностей! Лишь бы сдержаться, она круто развернулась и слетела с лестницы, широким шагом направляясь прочь.       Она чувствовала себя дурой. Раскрыла их отношения перед родителями, потащила его к Сириусу и Софию. Тогда как он этого никогда не хотел, тогда как у него нет никакой уверенности насчет нее.       — Маргарет, стой! — Регулус догнал ее и перехватил за локоть, разворачивая к себе. — Да, я не идеален. Но я меняюсь. Медленно. Но меняюсь.       Она сжала губы, не позволяя сорваться грубым ругательствам. Он чуть ослабил хватку и уже спокойнее произнес:       — Да, поначалу я переживал из-за возраста. Но в итоге я рад, что ты узнала меня только сейчас. Я счастлив, что ты не знала меня, когда мне было двадцать. Ты бы меня возненавидела. Или презирала. Да, я был ужасным человеком, я был плохим другом и иногда был крайне паршивым братом. Я хотел увести невесту брата, я предал твоих родителей, я маглорожденных не считал за людей, а себя считал венцом творения.       — Да ты и сейчас так же считаешь, — отозвалась она. Но до этого момента его огромное самомнение Маргарет воспринимала очаровательным заскоком. А вовсе не тревожным звоночком, как следовало.       — Но… я стараюсь становиться лучше. Каждый день стараюсь, Маргарет. И ты помогаешь мне становиться лучше.       Она все равно продолжала на него упрямо смотреть. Все это время он сомневался в ней, не видел будущего с ней из-за ее статуса крови. У нее это в голове не укладывалось. Ее родители многим пожертвовали на войне, многого лишились, они сражались за свободу страны и маглорожденных. Ее всегда воспитывали в полной лояльности к окружающим — не важно, маглорожденный перед ней или зазнавшийся чистокровка. А в это время самый близкий человек стыдился ее за то, чего она не может в себе изменить.       — Я уже не презираю маглов, — произнес Регулус, — я спокойно хожу в кинотеатр с тобой или в магловские рестораны.       — Какая честь! — вырвалось из нее.       Ей хотелось уйти. Но он, словно почувствовав это, лишь крепче сжал ее руку.       — И я раньше никогда не встречался с полукровкой. Я даже не смотрел в их сторону, подсознательно понимая, что они не моего уровня. Но ты… ты совершенно особенная…       — Ты издеваешься?! — перебила она, вконец теряя терпение. — По-твоему, я должна обрадоваться?! Ты хоть слышишь себя со стороны?       Регулус на мгновение растерялся — кажется, он и правда верил, что говорил комплимент, и она вырвала руку из его захвата.       — Я не стыжусь того, что я — полукровка, — выпалила она ему в лицо. — И ты меня не заставишь этого стыдиться.       — Маргарет, я никогда и не хотел…       — Вчера вы считали меня несамостоятельным ребенком, но посмотри на себя! Все еще переживаешь из-за мнения покойной матери? Боишься, как отреагирует твое элитное общество? Что скажут твои дремучие предки?       Регулус губы упрямо сжал — ему явно не понравились оскорбления любимых родственничков, но он промолчал.       — А мне плевать! А если тебе — нет, то надо было с этим разобраться раньше, чем!.. Чем давать мне какую-то надежду, — едва слышно закончила она.       Грудь вдруг сдавило от боли и обиды. Ведь он говорил ей о любви, он строил с ней планы на лето, дал поверить, что все возможно между ними. Но оказалось, что между ними — огромный барьер. И разрушить его можно только с одной стороны.       — Маргарет…       Она отшатнулась, не давая ему прикоснуться к себе.       — Думаю… нам стоит побыть немного порознь.             

***

      Маргарет широким шагом направлялась к воротам и, едва их пересекла, растворилась в воздухе. А Регулус так и продолжал неподвижно стоять, опустив плечи и голову.       — Ты доволен? — София устремила суровый взгляд на Сириуса. Они стояли у окна, откуда наблюдали бурную ссору.       — А я что сделал? — воскликнул он.       — Не надо было вмешиваться!       — Конечно! — фыркнул он. — А то ты не знаешь Рега! Он мог разбить сердце нашей крошке! Нельзя было оттягивать! Ты же сама видела, — Сириус махнул на окно, — она даже не в курсе была про его фашистские замашки! Он ей голову задурил!       — Регулус бы не стал так поступать, — упрямо заявила София.       — О, ты опять его защищаешь!       — Неправда!       — Софи, только представь, — перебил он, — наша Анна всего на три года младше Маргарет. И вот она приводит домой кого-то вроде Рега. Скажи честно — ты бы как отреагировала?       — Ну… — София замялась и отвела взгляд.       — Ага! — победно воскликнул Сириус. — Вот и я о том!       Недовольно сложив руки на груди, она на него задумчиво посмотрела:       — И что, ты хочешь их разлучить?       — Вовсе нет! — возразил Сириус. — Да, Маргарет, конечно, могла бы себе кого-то получше найти, чем престарелого расиста. Но Рег… вряд ли ему еще когда-то подвернется такая удача. Он сейчас подумает, многое переосмыслит и приползет к ней на коленях с блэковским обручальным кольцом.       — Или же он окончательно запрется на площади Гриммо и станет чудаковатым городским сумасшедшим, который разговаривает только с портретом матери.       — Что ж, это хотя бы будет в стиле Блэков.