Одержимость некроманта

С приездом всех профессоров в большом зале стало снова шумно. За преподавательским столом они обсуждали одну яркую и необычную новость — Гарри Поттер стал профессором артефакторики. Это событие вызвало бурю эмоций у каждого присутствующего здесь мага, и каждый профессор мечтал пообщаться с Гарри более близко. Иметь в своих друзьях хорошего артефактора было выгодно каждому. Человек, способный как защитить почти от чего угодно, так и в случае чего помочь реализовать своих скелетов в шкафу. А ведь многие так и не успели зацепить его вчера. Слизнорт больше остальных негодовал из-за вчерашнего исчезновения Поттера. У главного коллекционера знакомств явно были большие планы на героя магической Британии. А тот, сказав всего пару фраз, ушёл. Когда же всем присутствующим надоело мусолить одну тему, разговоры перешли в привычные им каждодневные обсуждения. Большинство уже договаривались между собой о распределении окон в расписании. Без чёткого руководства директрисы подобные переговоры превращались в не имеющий конца спор. Прервать его вдруг решила Аврора. — И что же нас ожидает сегодня, моя дорогая? — профессор Синистра с наигранным интересом смотрела в сторону Трелони. Ни один из находящихся здесь магов особо не верил утренним прорицаниям от Сивиллы. Впрочем, не только утренним. — Я вижу. Да, точно я вижу, как у мистера Поттера сегодня случится сердечный приступ! — Мальчик только принят на должность, а вы его уже хороните. — мадам Трюк посмеялась, распрямившись на стуле. — По мне так Сивилла всегда это ему предсказывала. — фыркнула профессор нумерологии. — Попрошу! За самочувствием мистера Поттера я лично слежу уже как месяц. — Помфри недовольно взглянула через огромную тушу Хагрида на Трелони в другом конце стола. — Дамы, ну что же вы. — Слизнорт неловко посмеивался, смотря на возникший вновь кипиш между профессорами вокруг Поттера. — А кто нибудь Гарри, собственно, видел сегодня? — неловко подключился Невилл. С всех сторон стола послышались отрицательные ответы. Поттер так и не появлялся с самого вчерашнего вечера нигде. Невилл лишь грустно вздохнул на ответы своих коллег. Никто из всех присутствующих не знал, где именно находятся комнаты Гарри. Макгонагалл уехала снова на какое-то из своих совещаний в журнале, посвященном трансфигурации, а кроме неё, где живёт Гарри, мог знать только один человек. Лонгботтом нервно поджал губы. Встречаться с профессором ЗОТИ ему очень не хотелось лишний раз. Ещё с прошлого года, будучи помощником Спраут, он держался подальше от Криптона. Это было что-то иррациональное и не подлежащее чёткому объяснению. Невилла успокаивало лишь то, что остальные преподаватели понимали его беспокойство. Дети, правда, обожали его как педагога и не показывали такой же тревоги, что взрослые. Хотя по всему Хогвартсу слышались щепотки разного толка. Тем не менее уже через несколько минут молодой преподаватель встретил Тома в коридоре замка на втором этаже. Криптон выглядел задумчиво и даже не заметил Невилла, пока тот не подошёл к нему вплотную. — Доброе утро, профессор. — неловко поздоровавшись, он тут же опустил взгляд в пол. Ему снова стало очень не по себе рядом с этим человеком. — О, Невилл. Доброе. Ты что-то хотел? — как всегда неформально поприветствовал Том коллегу. Невиллу иногда казалось, что тот неестественно доброжелательно ко всем относится. — Вы случайно не видели Гарри? — М? С вчера ещё не успел. Но он точно у себя заперся, кажется, я слышал что-то с утра в ванной. — В ванной? — Невилл не понимающе на него посмотрел, от шока даже мороз по коже будто прошёл. На щеках появился лихорадочный румянец. — Вы соседи? — Ну да. А. Ахах. — Том засмеялся так резко и неожиданно громко, что Невилл в очередной раз сглотнул за их беседу. — Не настолько близкие. А жаль… Он живёт надо мной. У нас общая канализация, если так можно выразиться. Когда он слишком громко ругается, это отлично слышно. — Понятно. Я так и подумал… — Можешь попробовать к нему постучаться. Но боюсь он тебе сейчас не откроет. Попытка не пытка в любом случае. — Вилф подошёл к нему поближе и, наклонившись, улыбнулся. Его собеседник лишь мог, словно застывший испуганный сурикат, смотреть в бездну его глаз. — Если хочешь увидеться с Гарри, лучше постарайся это сделать до пяти вечера. В это время у нас с ним запланировано кое-что. Если на этом всё, попрошу меня извинить. Криптон, ухмыльнувшись, обошёл Невилла и зашагал вдоль по коридору. Мужчина покачивал головой в такт тихо напеваемой им мелодии. Только после его ухода профессор травологии смог нормально вдохнуть и прочувствовать изморозь в собственных лёгких столь отчётливо, что это пугало до жути. Оглянувшись, он осел на пол прямо там, где стоял. Из него за такой короткий разговор словно всю радость и жизнь выкачали. — Хуже дементора, честное слово…

***

Очередное письмо полетело в кучу к остальным. Постепенно небольшое возвышение из бумаги превратилось в огромную гору, Гарри даже не мог уточнить, когда это произошло. А ведь всё началось с нескольких писем, доставленных ему неизвестными совами прямо с утра. Он долго проверял их на проклятия и сглазы с помощью всевозможных заклинаний и парочки артефактов, недоверчиво открыл и обнаружил обычные поздравления. День рождения героя магической войны и их избранного. Гарри хотелось спрятаться на Гриммо и не высовываться оттуда как минимум до завтрашнего дня. После сорокового письма он тяжело вздохнул, сжал бумагу покрепче в пальцах, снова внимательно вчитался в написанное и только затем отпустил его. Нельзя. Ни в коем случае нельзя сейчас снова впадать в ту апатию, которая его накрывала ранее. Или панику. Он должен спокойно прочитать все письма, сколько бы их не пришло, выдохнуть, распаковать подарки от друзей и пойти к Вилфу. Именно так. — Ты напряжён больше чем обычно, не наследник. — Салазар, недавно вернувшийся в витраж, с интересом поглядывал на волшебника. Артефактор ему с каждым днём казался всё более глупым во всех вопросах, не касающихся определённых отраслей магии. Однако, в этом так прекрасны и безобразны одновременно живые люди. Василиск вильнул хвостом и расположился поудобнее в достаточно маленьком для него витраже. — Я не считаю, что достоин такого рода поздравлений. Точнее, я думаю, что они просто… Не знаю как это правильно назвать. Это отвратительно, что они в первую очередь поздравляют меня со смертью моего бывшего врага. Что угодно, вплоть до пожеланий разбогатеть, меня бы не столь сильно взбесило и расстроило. — Гарри резко встал со своего места и начал ходить из стороны в сторону по круглой комнате. В какой-то момент своего монолога он поддался её очертаниям и стал шагать вбок, пока амплитуда этих шагов не превратилась в воронку, постепенно сужающуюся к центру. Когда он сделал последний шаг, оказавшись буквально в центре комнаты, маг выдохнул. — С другой стороны, и винить я их не могу. Для многих это действительно праздник в честь Его смерти. Моё рождение… Было бы всё проще, продолжай я испытывать лишь ненависть к нему. — Ты правда так думаешь? Сомневаюсь. Человеческие привязанности мне чужды, но вот магия. Магию я могу жаждать и любить сквозь века. Считай в тебе тоже остался подобный столь сильный след, что ты до сих пор по нему тоскуешь. — Это неправильно. — покачал головой Гарри, смотря на василиска. — Неправильна сама жизнь, не наследник. Права всегда окажется лишь смерть. Боль и благословение тем, кто будет жить вечно. Скорбь по тем, кто погиб, не оставив и песчинки. Сомнения тем, кто всё ещё жив. — творение Слизерина замолкло, промолвил столь пафосную речь, а затем шипение стало походить отдалённо на человеческий смех. Возможно лишь для змееуста такое можно было расслышать в одинаковых для многих звуках. — Вы всё усложняете там, где не надо, люди. Прими свои чувства и живи с ними дальше. Есть вещи, от которых невозможно избавиться. Или возможно, но когда ты от них избавляешься, начинаешь жалеть по ушедшему. Знаешь, не шипел так много ещё с времён, когда Слизерин жаловался на нехватку мышей и костей в своей норе. Противный и сдохший братишка. После этих слов из стеклянных уст змея не излилось ни одной умной мысли. Стоило Салазару вспомнить брата, как тот заходился усмешливой тирадой. Гарри казалось, что эта маленькая и простая черта делает магический витраж столь же живым, как и двигающиеся портреты. Живее многих замкнувшихся в себе людей. Помотав головой, юноша вернулся к прочтению писем. В чём-то древний змей прав: сколько бы он не пытался отгонять мысли о Томе, те возвращались с удвоенной жаждой и тоской. Позволить себе мечтать о другом возможном исходе, где Воландеморта никогда не существовало, а был только Том Реддл — меньшее из всего, что он мог позволить своему уставшему рассудку. Закончив с большей частью писем почти к концу завтрака по расписанию Хогвартса, волшебник решил открыть несколько коробок от более важных для него людей. В особенности тех, с кем он самолично решил прервать всякое общение почти на год. Начал он с самого безопасного для себя варианта. Тёплый свитер с ярко черной надписью на всю переднюю часть «Профессор ГП» вызвал в нём ступор и тянущую за душу тоску. Пряжа была в цветах гриффиндорского флага и ни капельки не соответствовала его стилю сейчас, но Гарри тут же стянул с себя плащ и рубашку, чтобы надеть подарок на себя. Прикосновения мягких ниток к голой коже заставляли чувствовать себя так, словно в тёплых объятиях мисс Уизли. Будто она стоит сейчас рядом с ним и предлагает чего нибудь съесть, ведь он такой худой. И пусть в свитере среди лета было до ужаса жарко, он не хотел его снимать ни в какую. По глупому продолжая утыкаться носом в рукава из мягкой пряжи. Рядом с первым подарком лежало странное, но отдалённо знакомое ему устройство. Он всего пару раз видел подобное у Дадли и нескольких маглов. Проводки с тремя концами, на двух из которых были причудливые мягкие на ощупь штуки. Название всё крутилось у Гарри в голове, но вспомнить он его так и не смог. Даже стыдно было за такое отвратительное знание мира маглов, учитывая, что он прожил с ними достаточно долго. Зато теперь он был уверен, что у профессора Криптона он сможет уточнить как этим пользоваться. Если конечно Артур не оставил инструкцию. В коробке как раз оставалось не раскрытое письмо. «Гарри! Мы с Артуром поздравляем тебя с днём рождения! К сожалению, единственный способ с тобой связаться была совиная почта прямо до Хогвартса. Мы абсолютно случайно узнали, что ты устроился в этом году преподавателем…» Дальше Гарри не смог читать. Стыдно. Очень стыдно. Он уже хотел отложить письмо ненадолго в сторону, как Нагайна недовольно зашипела на него с прикроватной тумбочки, а затем и Салазар вторил ей. Хорошо хотя бы в этот момент Принц, ранее уставший гоняться за грызунами в поле, прилетел и молчал всё время распаковки. Даже сейчас птица не хотела вмешиваться в перепалку между магом и окружающим его зверинцем. — Понял я, не нужно так настырно. — недовольно поджав губы, он всё же дочитал. Ни одного слова о Воландеморте. Только поздравления, пожелания и толика беспокойства о том, что он с ними не связывается всё это время. Гарри любит этих людей и эту рыжую семью больше кого бы то ни было на этом свете. Очень скоро в лапы недовольному этим ворону, он всовывает ответное письмо. Пусть он так и не понял, как пользоваться «устройством для получения музыки», но всё равно поблагодарил обоих. Артуру явно было неловко выходить в магловский Лондон за такой покупкой. Вдвойне приятнее получить подарки, чувствуя, что в них вложили капельку стараний. Следующим были книги. Много. По психологии, в основном по тому, как пережить посттравматический синдром. Он не почувствовал обиды на Гермиону даже на секунду. Лишь усмехнулся и положил каждую из них на ближайшую полку к своей кровати. Он прочтёт их, как только закончит работу над третьей книгой для пятого курса. Письмо от них он отложил не распечатанным, Поттер был уверен, что оно будет таким же, как у четы старших Уизли. Гарри улыбнулся: до сих пор ему было непривычно думать о подруге, как о жене его лучшего друга. Гермиона Уизли даже звучало не очень по его скромному мнению, но он им этого никогда не скажет конечно. Только если захочет умереть самой страшной смертью. Подарок Рона был… Странным. Он очень долго рассматривал эту вещь, пока не вынул наконец её из коробки. Трусы. Мужские. Одни с надписью «Волк одиночка», вторые с «Акцио красавчик» и добившее Гарри окончательно «Здесь Гарри Поттер младший». Ему в этот момент были интересны только пара вопросов. Где? Как? Знает ли об этом Гермиона и если да, почему Рон всё ещё жив? И конечно вопрос на миллион. Есть ли такие же трусы у самого Рона? На заднем плане василиск нервно шипел, толи смеясь, толи подавившись стеклянным воздухом в витраже. Гарри в данный момент даже разбираться не хотел. Лишь сидел и смеялся, вытирая дурацкие слёзы, выступившие на глаза, подвигая очки из-под низу. Успокоился он только через десять минут. Остальные подарки от друзей, слава Мерлину, были не столь эгоцентричны. В основном полезные вещи для дома или ухода за ним. Подарки от Невилла и Полумны он не нашёл, но подозревал, что те хотят ему их вручить лично. Вместе с профессорами школы. Нервно хихикая и поскрежетав зубами, он представил торт от Хагрида. Он съест его целиком и не подавится! Зато будет наконец вместе с своими друзьями, а не торчать в одиночестве за миллионом дверей. Самое неожиданное его ждало в конце. Маленький, аккуратный подарок в чёрной коробке с атласной серебряной лентой. От того кого он меньше всего ждал. С небольшой запиской, написанной элегантным женским почерком. «Подарите это той или тому, кого считаете достойным, Мистер Поттер. Пусть удача благоволит тому, кого вы захотите видеть рядом с собой.

НМ.» В коробке лежали две серёжки с крыльями фей. Те блестели на свету множеством переливающихся оттенков. О том, что подобные украшения существуют, Гарри слышал не первый раз, но видел впервые. Прочные, как сталь, из-за наложенной на них магии, крылья завораживали. Странное чувство охватило Гарри от осознания, кто и для чего подарил ему это. Нарцисса Малфой явно этим благодарила его за спасение её семьи от Азкабана. И словно давала ему повод наконец задуматься, кому бы он мог подарить нечто подобное. Крылья. Прямо как у бабочки. На щеках расцвёл румянец, когда он представил, как красиво бы они блестели, проскальзывая из нежно фиолетовых волос на солнечный свет.

***

Вода медленно капала на пол с каменного дна раковины. Из окон солнце освещало постепенно увеличивающуюся лужу под ногами волшебника. Тот тревожно ходил туда сюда стуча каблуками. Звук шагов смешивался с неловкими, почти комичными звуками шипения на человеческом языке. Это даже близко не было похоже на великий язык и дар наследников Слизерина. «Это бесполезно». Кровавая надпись, возникшая на странице дневника, заставила Криптона нахмуриться и обдумать всё ещё раз. Единственное место, которое могло дать хоть какую-то подсказку, было недоступно им. Проход в Тайную комнату не желал открываться, не смотря на множество потуг Вилфа и Тома. Первый не обладал нужными природными навыками для подобного, второй ничего не мог сделать из своей жалкой оболочки. Это была далеко не первая их попытка, но столь же неудачная как предыдущие. «Профессора уже здесь. Стоит в Хогвартсе появиться ученикам, у нас не будет и шанса попасть сюда. Завхоз, привидения, Старосты. Ты сам понимаешь, любой лишний шорох и я вызову ненужные подозрения». «Я не могу подчинить твоё тело себе, а значит использовать парселтанг. Что ты ещё предлагаешь в таком случае делать?» Реддл становился очень раздражительным каждый раз при упоминании собственной слабости. Пребывание в дневнике, лишь жалким осколком мешало ему думать здраво и сохранять эмоции при себе. Чувства души, столь ярко выплёскиваемые на бумагу кровавыми чернилами. Почерк тут же становился дребезжащим, жирным и даже иногда размазанным, стоило Тому поменять своё настроение. Вилфу это казалось удивительно чарующим зрелищем. Не знай он истинной истории Тёмного лорда, с восторгом бы впитывал каждую реплику, каждое мимолётное изменение в дневнике. Однако, время было не на их стороне. То что утекало для Тома всегда слишком быстро и так медленно для Вилфа. «Единственный способ попасть в Тайную комнату кроме этого прохода, трубы». «Проплыть из чёрного озера сюда не представляется возможным.» «Причины? Кроме очевидных. Я в состоянии использовать заклинания для нахождения под водой. А заплутать в Хогвартском водопроводе не самое страшное, что могло со мной случиться». Пройдя ещё раз по женскому туалету, оглядывая столь невзрачное с одной стороны и столь одиозное с другой помещение, Криптон ожидал ответа. На кремовых листах дневника всё не показывались кровавые буквы. Реддл отчего-то вдруг притих, обдумывая ответ. Либо был неуверен теперь в объективности препятствий, либо обдумывал доводы, не позволившие Криптону попасть в комнату таким путём. Вилфу начало казаться, что тот по каким-то причинам не желает, чтобы маг проник в бывшее убежище василиска. Наконец красная надпись появилась посередине листа. С всего одним словом. «Кракен». — С чего вдруг?.. — произнеся вопрос в пустоту, мужчина прибавил шаг. В отдалении слышался ноющий голос привидения из туалета. Миртл — нежелательный свидетель его деятельности, а потому пора было закругляться. «Он не нападает на волшебников Хогвартса. Могу с уверенностью сказать, что он наоборот помогает жителям замка. С чего мне его опасаться вдруг?» Прежде чем выйти в коридор и спрятать дневник от посторонних глаз в ткани мантии, Вилф успел прочесть быстрый и напрягающий ответ от Тома. «Зато я знаю, насколько он недолюбливал Василиска. И что стоит ему заметить твоё намерение пробраться через подводный путь, он отправит нас обоих на сушу. Выбросив своими противными щупальцами на берег». Мысленно профессор усмехнулся. «Заметить» главное слово в данных высказываниях. Он смог остаться незамеченным двумя ярко-зелёными глазками, проводящими с ним время постоянно. Неужели не сможет один раз избежать взора гигантского чудовища озера?

***

Стоило Гарри забежать без стука в комнаты Вилфа, как их владелец вздрогнул. Поттер даже толком не успел разглядеть, что там так с интересом читал до этого коллега, сейчас важнее было показать письмо. Руки пытались достать его наконец из сумки. С другой же части комнаты послышался звук открывающегося полога и небрежное падение какой-то книги на кровать с той стороны. — Гарри. — голос Вилфа звучал недовольно и слегка встревоженно. Однако, увидев как его гость продолжает рыться в собственных вещах, быстро стал нормальным. — То что я не против видеть тебя тут хоть днём, хоть ночью не значит, что стучаться не стоит. А если бы я был без одежды? — А… — Гарри резко застыл, перестав рыться в вещах. Взглянув на Криптона, он слегка смутился, а затем и вовсе покраснел. Этот лихорадочный румянец стыда и неловкости, который каждый раз появлялся у юноши от подобных реплик, был забавным на взгляд Вилфа. Хотя подсознательно такое лицо у Поттера мужчина хотел видеть явно не из-за желания позабавиться. Этот невинный и застенчивый взгляд вызывал самые отвратительные и скрытые от чужих глаз мысли. — Пф. Не стой статуей, раз пришёл. Учитывая что у нас ещё с тобой планы, рассказывай побыстрее. — руки принялись теребить то серёжку, то камни на браслетах, оплетающих тонкие бледные запястья. Гарри замечал, что иногда, Вилф вёл себя по особенному странно. Отдалённо ощущение этой странности напоминало чувство дежавю. Ты не можешь ухватиться сознанием за причину, просто знаешь, что что-то не так в эту секунду произошло. Это случалось раньше, ты стоял здесь же, видел того же человека, за окном прощебетала та же птица, а на левой руке зачесался безымянный палец. Вот только в той параллельной осознанной реальности, на нём было кольцо, а сейчас его нет. Оставлено в тайнике. Из-за иррационального страха. — Ты так внимательно смотришь на меня. — розовые глаза недовольно сузились. — Кто-то опять не спал? — Дело не в этом! Просто… Неважно. В комнате повисла неловкая пауза. Между двумя людьми, не говорящими даже половины того, что могло бы повлиять на их взаимоотношения. Протянутого Гарри Вилфу листка хватило, чтобы немного рассеять эту атмосферу. Часть письма была написана Гермионой, часть Роном Уизли. «Гарри! С днём рождения! Мы не могли не написать нашему лучшему другу в этот день. Возможно, ты всё ещё не хочешь с нами видеться по какой-то причине, но мы скучаем. Чтобы не случилось, мы всегда будем рядом с тобой. Прочти, пожалуйста, те книги, что я тебе подарила. Это правда очень важно для тебя, Гарри. И мой подарок не забудь открыть! Я очень старался его выбирая. Дружище, приходи в любое время. Хоть в тот же день, когда получишь это письмо. Мы можем пожелать лишь того, чтобы ты был счастлив Гарри. Всегда твои друзья Гермиона и Рон.» Письмо было коротким, содержащим скорее призыв к встрече, примирению, чем действительно поздравлению с днём рождения именинника. Вилф с интересом снова и снова вчитывался в простые по смыслу предложения. И думал. — Ты напишешь им ответ? — подойдя к Гарри, мужчина отдал письмо ему в руки. Пальцы задержались на запястье юноши, не отпуская, выжидая ответ. — Я… Пока не решил. Мне тяжело просто взять и написать им сейчас. Так глупо и слабовольно с моей стороны. Но Вилф, я ведь должен сделать это, не так ли? Боевой настрой Поттера сник, после произнесения этих слов. Ещё раньше ему было понятно, что этот момент наступит. Прятаться от окружающих вечность не получится. И в особенности от собственных друзей, ставших родными, прощающих ему всё. Бледная рука зарылась кончиками пальцев в чёрные волосы. Подушечки ласково перебирали волоски между друг другом, ощупывали самую мягкую на вид часть Гарри. Поддержка от Криптона в виде этих мимолётных, приятных поглаживаний помогла очень быстро успокоиться. — Никому и ничего. Эфемерный долг это явно не то, о чём ты сейчас должен думать, Гарри. Напишешь им когда будешь готов, или вовсе забудешь это письмо и свои лишние тревоги. — волшебник улыбался хитро, завораживающе, подстать собственным словам и голосу. — А сейчас, всё твоё внимание должно принадлежать мне. И только мне, Гарри. Поглаживания по голове прекратились. Мальчик потянулся за приятным теплом и нежностью. Однако, быстро нега и удовольствие сменились жутким смущением и он спокойно встал рядом со старшим преподавателем. — Нам пора. Воспользуемся директорским камином сегодня. Для того, чтобы вручить тебе подарок нам нужно кое-куда прийти. — Хорошо. Без лишних разговоров маги направились на выход из комнаты, а позднее и вовсе далеко от Хогвартса. Но мысленно обоих гложило странное чувство. Беспокойства за обычную, странную, простую, волшебную, книжку. Так неаккуратно брошенную на кровать профессора ЗОТИ. Будет очень нехорошо, если хоть одна страница порвётся в столь прекрасной тетради.

***

В загадочном молчании они шли достаточно долго. Шаг за шагом магические улочки Косой аллеи сменялись мрачными переулками Лютного, а затем и вовсе магловским Лондоном. Каждая такая прогулка с Вилфом была для Гарри приключением. Не то чтобы их было слишком много, напротив, можно было сосчитать на пальцах всего двух рук. Но они оставляли неизгладимое впечатление. Самая важная глава для первого их совместного учебника была написана под впечатлением от такой прогулки. Вечер, часов за семь, они тогда собрались в лавку с артефактами. Скупили более двадцати разнообразных самопишущих перьев для исследования. Гарри тогда настаивал, что ученикам самим нужно предоставить выбор из нескольких вариантов. Криптон на это лишь закатывал глаза и называл его дурачком. В итоге, правда, Поттеру пришлось свои амбиции поумерить, несколько часов расписывания и изучения перьев убедили его в правоте старшего коллеги. У юного профессора часто были нереалистичные ожидания о собственных возможностях. С каждой описанной главой, замечанием Вилфа или случайным советом от Макгонагалл его всё больше пожирали сомнения. Даже имея «талант», у него слишком мало было практики, как оказалось. Из таких печальных мыслей его выводил Криптон. В основном рассказами о своих первых годах преподавания. Тогда волшебник чувствовал себя точно так же, как Гарри, если не более нервно. Всё таки в отличие от него он не возвращался в родные стены Хогвартса к знакомому с детства коллективу. Истории Вилфа о собственном прошлом были увлекательнее всех лекций Бинса вместе взятых. А количество стран, в которых он преподавал, и подавно. От Франци, Японии и Болгарии до России с Америкой. Гарри бы и рад думать, что тот на самом деле большой выдумщик, но просто не получалось. Криптон знал все языки тех стран, что упоминал, сравнивал школьные программы и методики обучения, с интересом рассуждал о культуре страны, влияющей на магию и систему образования той или иной школы. Для Гарри всегда оставался единственный неотвеченный вопрос. Сколько Вилфу лет? Особенно учитывая, что выглядит он ненамного старше Гарри. — Для человека, который всего год живёт в Англии и большую часть находится в Хогвартсе, вы знаете слишком хорошо улицы Лондона. — оглядываясь по сторонам, всё же сказал ранее не озвученную мысль Гарри. — Если человек не страдает топографическим кретинизмом, то вполне может запомнить дорогу до того места куда часто наведывается. — Криптон ухмыльнулся, говоря это своим любимым голосом для подколов. Он становился более певучим, насмешливым и при этом строго преподавательским. Как такая гремучая смесь интонаций у него получалась, не знал даже сам Вилф. Зато обожал смущать этим всех окружающих, когда надо было показать им их неправоту. В случае с Гарри это была их маленькая совместная шалость, ничего сверх серьезного и действительно желающего обидеть. — Видимо я им страдаю. — Зато с таким прекрасным гидом, как я, ты никогда не потеряешься! — Определённо. — Гарри не удержал смешок. — Но вы так и не сказали, куда именно мы идём. Не думаю, что сюрприз надо настолько скрывать от именинника. — Напротив. Да и мы почти на месте. После этих слов Вилф не спрашивая разрешения, потянул Гарри за руку в достаточно непримечательное здание. Внутри находился слегка заброшенный книжный магазин. По крайней мере, Поттеру так показалось сначала. Юноша не успел и пары вопросов задать, как его утащили в самую глубь к кассе. Высокий, смуглый и не очень приветливый юноша курил за ней сигару. Едкий дым впивался ядовитым запахом в нос, заставляя Гарри закашляться. — Неженка. — хмыкнул неизвестный. — А ты всё так же очень гостеприимен. — Вилф тут же нахмурился и достав палочку разогнал дым подальше от Гарри. — Эти сволочи посадили меня сюда. А мне нужно статью подготовить к завтрашнему дню, думаешь мне в кайф торчать тут в качестве консьержа? — затушив сигару, мужчина отодвинулся подальше на стуле. Слишком близко подошёл к нему резко ставший не очень дружелюбным на вид Криптон. По спине, словно иголки, начал впиваться холод. — Мне об этом говори сколько пожелаешь, но не при мистере Поттере. — цыкнул Вилф. После этих слов мужчина нервно покосился на Гарри, будто его раннее высказывание теперь могло иметь последствия. Сам юноша взял Вилфа за руку и заставил посмотреть на себя. Он чувствовал себя слишком неловко, когда старший профессор пытался его от таких мелочей огородить. Хотя всегда внутри разливалось тепло. С каждым таким разом Поттер чувствовал себя всё более странно рядом с коллегой. — Всё в порядке. — Он всегда тут нудит. Не хотел чтобы ты слушал подобное, уж точно не сегодня. — Вилф фыркнул. — Я не хрусталь. — Но сияешь точно как он. — Криптон ему подмигнул. — Мерлин, Вилф! — Гарри отпустил его руку. — Ахах. Обожаю. Так ладно, а то у нас тут лишние зрители. Грегори, пускай нас уже внутрь. — продолжая посмеиваться и поглядывать на смущённого Поттера, обратился он к окончательно непонимающему ничего мужчине за кассой. — Идите уже… — тот тут же постучал палочкой по одной из книжных полок за своей спиной и та открыла проход в секретное помещение. — Приятно было с тобой поговорить. — Криптон, даже не пытайся… — Грегори почти шипел. В его руке уже была новая зажженная сигара. Волшебник сразу отвернулся от посетителей и вдумчиво начал смотреть на отдалённо стоящие стеллажи с книгами. Гарри не оставалось ничего другого, кроме как пойти вслед за Вилфом в открывшийся проход. Сделав пару шагов, за ним тут же захлопнулся вход. Но даже этот резкий звук не мог так удивить его, как происходящее в настоящей библиотеке внутри этого здания. Мимо него пролетело несколько бумажных самолётиков, таких же как в министерстве магии. В воздухе искрила оживлённая беседа множества людей. Девушки в углу сидели за столиками с магловским телефонами, постоянно с кем-то переговариваясь по ним. С другой стороны кабинета не замолкали разговоры возле самодельного кофетерия. По всему помещению между столов, тумбочек и стеллажей с книгами и журналами быстро ходила утончённо одетая женщина и, размахивая стопкой листов перед собой, раздавала указания работникам. Учитывая её быстрый шаг и довольно своеобразную манеру двигаться, Гарри поражался, как её длинная юбка до сих пор не зацепилась ни за один остро торчащий угол мебели. — Сроки поджимают, а у нас ещё даже макет не собран! И почему, когда так нужны рабочие руки, обязательно кто-то заболевает? На, возьми уже их наконец. — её голос походил на какую-нибудь оперную исполнительницу, особенно на такой громкости, с которой она сердито жаловалась стоящему рядом с ней парню. Отдав документы, она оглядела зал и наконец заметила вошедших. — Мерлин, какие люди! — Лючия! Надеюсь сегодня без трупов? — Вилф, поманив Гарри рукой за собой, направился сразу к женщине. — Если они не успеют закончить работу вовремя, останутся ночевать в издательстве! А там посмотрим выживут ли все. — Надеюсь Кристиан будет в их числе. — Криптон улыбнулся ей. — Гарри, чего ты там застыл горгульей. Иди сюда. — Мгм. — издав непонятный звук, юноша медленно направился к ним. Ему стало очень нехорошо от такой оживленной толпы. Пока он подходил к уже бурно что-то обсуждающих Вилфу с Лючией, его успели задеть, пробегая, и даже не извиниться. Гарри начало мутить. Стоило себя взять в руки хотя бы ради Вилфа, но давалось ему это с большим трудом. Он неловко улыбнулся девушке и поздоровался. — Какая скромность для столь знаменитой личности. — девушка бойко протянула руку для рукопожатия. И так же активно потрясла руку Гарри, когда тот нерешительно протянул свою. — Лючия Лоретти. Очень приятно познакомиться, мистер Поттер. — Мне тоже. — Что-ж, не буду вас задерживать. Кристиан уже торчит в своей малёвочной. Там прямо и направо. Ну ты помнишь в общем. — Благодарю. — Вилф ей снова улыбнулся. Пусть после прихода Поттера, Лючия предпочла сместиться поближе к нему и подальше от тревожной ауры Криптона, тому было очень приятно общаться с этой неутомимой итальянской леди. — Пойдём. — А? Да. Хорошего вам дня. — сказал в спину уже убегающей Лоретти Гарри. — Милейшая женщина. Жаль жената. На вопросительно поднятую бровь Гарри, Вилф лишь посмеялся и пошёл в ранее указанном направлении. Множество кабинетов поменьше были заполнены огромным количеством работников. Пахло кофем, бумагой и чернилами. А Гарри всё думал о шутке про женатую Лючию. И не мог понять что он чувствует от этого. Будто… он только сейчас осознал насколько остался одиноким без своих женатых друзей и всех остальных. И только Вилф был с ним сейчас, человек рядом с которым ему становится чуть лучше. — Надеюсь, он не стоит в компрометирующей позе сейчас. — Кто? — Он. — Вилф, открыв очередную дверь, указал на мужчину на стремянке, смотрящего на огромный холст с его обратной стороны сверху вниз. — Ого. — Ага. — Опа! О! Том! Мистер Поттер! Моя модель! — мужчина, весь перемазанный красками и с несколькими кисточками во вьющихся волосах, съехал по стремянке вниз. Не особо волнуясь о личном пространстве Гарри, он взял его руку в свои две и активно пожал её. — Кристиан, ваш вечный слуга и художник. — Эм. Очень приятно… — В жизни вы ещё более красивы. Да, особенно нос. И глаза. — художник внимательно рассматривал Поттера, буквально заглядывая ему под кожу своими серыми глазами. Но, быстро успокоившись, пошёл обратно к холсту, присматриваясь к зеленой краске. — Цвет конечно более многогранный, чем мне казалось раньше. — … — Гарри молча смотрел на Вилфа, тот пожал плечами улыбаясь. Вся эта встреча, ситуация, удивляла. В приятно неразборчивом плане. А когда художник подозвал Вилфа и отдал ему какую-то книгу, ещё и начала интриговать с двойной силой. Стоя возле стола, освещённого дневным светом, Гарри наблюдал, как Вилф ему несёт нечто очень ценное, то, чем они оба будут дорожить ещё долго. На обложке книги красовался сам Гарри в своём неизменном черном пальто с заклёпками, держащий юрко двигающееся зелёное перо. И не только перо двигалось, сам Гарри, улыбаясь, поправлял очки на картине.

Золотыми буквами внизу страницы написано «Артефакторика» чуть ниже имена авторов более мелкими буквами «Гарри Д. Поттер и Вилф Т. Криптон».

Гарри прижал руку к своей груди и с удивлённым восхищением смотрел на их труд. На его бессонные ночи. На то, что они вместе так долго и старательно делали. Вилф же продолжал нежно улыбаться ему, смотря за реакцией. — С днём рождения, Гарри. — Вилф, ты… — Бери. Открой поскорее. — он всё не может перестать улыбаться смотря на реакцию Гарри. Мужчина, отдавая книгу в руки Гарри, приобнимает его рукой, вставая сзади. Так гораздо удобнее шептать на ушко. — Кристиан проиллюстрировал каждую главу, каждое заклинание, руну, артефакты. — Это же… — Гарри в изумлении приоткрыл рот и смотрел на страницы учебника. — Вилф, такая работа стоит… — Тшш. — он прижал палец к губам юноши. В глазах Вилфа сияли самые яркие звёзды какие только видел Гарри. — Ты же мечтал о таком. И ты заслуживаешь этого. — Спасибо. По страницам учебника бегали два маленьких волшебника, колдуя и мастеря артефакты. На некоторых страницах нарисованный Гарри показывал, как проще сделать то или иное заклинание, на других Вилф рассказывал о всех способах защиты при работе с артефактами. Иллюстрации разбавляли научный текст и позволяли запоминать информацию ещё и визуально. Поттер мечтал об этом, рассказывал об этом Криптону украдкой, но никак не ожидал, что тот сделает для него нечто подобное. Позволит сделать для детей Хогвартса на его предмете полезную сказку. Гарри отложил ученик только через несколько минут внимательного рассматривания. Только для того, чтобы обнять Вилфа. Этот день рождения словно начинает его новую жизнь. Он надеется, что гораздо более счастливую, чем обещал ему прошлый.

***

Темнота. Вечная, бескрайняя. Зыбучая, как песок, вязкая, как слизь и омерзительная, как густая человеческая кровь. Она окружала его повсюду. Исключая те самые мокрые крапинки алой жидкости. Всё его существование, бытие в человеческом иллюзорном мире отсчитывалось количеством капель, упавших и поглотивших его целиком. Дыхание спёрло, прекратилось. Сейчас, в этот момент, когда кровь перестала литься на него, в него, в осколок души, он терял способность осознавать себя, как нечто живое. Осколок души Тома Реддла сидел запертый в дневнике, пленник в своей собственной пустоте. Он окутан тьмой, ночным черным мраком, который поглощает его каждую секунду существования. Бескрайнее одиночество стало его единственным чувством, его верным спутником в этом безумном пространстве. Страдания души, его боль и мука, они отпечатаны на страницах этого дневника, словно кровавые следы утраченной надежды. Она ищет выход из этого безумия, из этой тьмы, но слова лишь тишина, которая теряется в пустоте. Каждая буква, каждая запятая — они кричат о её тоске, печали, о её бесконечном страдании. Осколок борется с этими демонами, с этими призраками прошлого, но они все равно преследуют его, сжимая сердце в железном объятии. Он пытается сбежать, найти спасение, но оно ускользает от него, как песок сквозь пальцы. Том Реддл лжет себе, он делает вид, что все в порядке, но глубоко внутри его души зияет бездна, готовая поглотить его без остатка. И все, что остается, это слова, которые пытаются вырвать из него правду, освободить его от оков этой тьмы. Но как только он начинает писать, его рука дрожит, сердце стучит сильнее, и он понимает, что это не просто слова — это крик, крик, который разрывает его на части и заставляет погрузиться еще глубже в этот мрак. И вот он продолжает писать, раскрывать свою боль, тоску, своё одиночество, надеясь, что хоть кто-то услышит его, почувствует его боль, подберет этот осколок души и поможет ему освободиться от неё. Но на бумаге остаются лишь слова, лишь отголосками той печали, которая истощает его душу и заставляет бороться за свое выживание в этой безжалостной пустоте. На другой стороне он лишь крестраж. Не более. И пока некромант не захочет, он останется здесь в безмолвии навечно.