Октябрежное

«Человеческая натура, милый Всадник», говорит Вики, замирая перед изломанным телом какого-то мальчишки, после чего опускается на колени. «Штука сложная». Юбки элегантного платья расплёскиваются по влажной земле, и блики тусклого солнца танцуют на гладкой ткани. Изящная ладонь скользит по ещё не тронутой разложением голове, закрывая мертвецу глаза. На лице Вики — почти христианское, необъятное сострадание и скорбь ангела, оплакивающего пороки грешного этого мира. Увидели бы смертные — а, впрочем, и бессмертные, — творцы, похватали бы кисти да кинулись писать иконы, ваять статуи, писать молитвы, петь молебны. Голод с вежливым любопытством наклоняется над спутницей. «Люди…» Она мимолётно хмурится. «…иррациональны». Голод подаёт ей руку, помогая подняться. Она благодарно склоняет голову и продолжает спустя несколько мгновений, потраченные на то, чтобы подобрать подол платья. «Люди иррациональны», повторяет Вики. «Создают себе богов и отрицают их существование. Отчаянно жаждут жить, но придумывают новые способы умереть. Воспевают всеобщее равенство и травят тех, кто хоть немного отличается». Вики опирается на руку молчащего Всадника и ненадолго замолкает. «Во все времена войны и казни были самым популярным развлечением, а антиутопии и конец света — самой популярной темой», она мгновение задумалась и поправилась. «Сразу же после любви». Голод понимающе кивнул. Вики вздохнула и бросила короткий укоризненный взгляд, прекрасно зная, что ничего её не по своей воле антисоциальный спутник не понял. «Я, кстати, раньше тоже была человеком». Голод недоумевающе моргнул и с интересом наклонил к ней голову. К чему ты ведёшь? «Я тоже иррациональная», пояснила Вики и обвила руку Голода своими руками. «Поэтому сейчас я скажу тебе, Всаднику Апокалипсиса, что я устала, у меня болят ножки, испортилось настроение и дождь промочил мне платья, волосы и крылья, после чего предложу вернуться на небеса. И ты не будешь со мной спорить, потому что ты слишком рационален и понимаешь, что усталая, недовольная, нравящаяся тебе девушка доведёт тебя до суицида или безумия гораздо успешней, чем кто угодно другой». Голод мудро промолчал.