Неестественный

Несколько дней спустя

Пуассон

      Собрание было решено провести на базе Спина-ди-Росула, что обусловливалось хорошим расположением и отсутствием большого скопления людей. Было бы отвратительным заявлять подобное, однако и в бедствии были свои плюсы.       Нёвиллету чуждо долго горевать. Он видел уже столько смертей: людей, проживших отведённое им время, случайных или спланированных убийств, плохих концов абсолютных юнцов. Единственным, что не давало ему просто отпустить и эту ситуацию, была чудовищная жестокость. Эти люди не заслужили подобного. Излишне неумолимая кара.       Приветствия и дружеские разглагольствования юдекс слушал вполуха. По прибытии он осмотрел собравшихся, оценил их потенциал как группы, сделал ещё несколько мысленных пометок у себя в голове и анализировал известные факты. А ведь известно было унизительно мало.       — Кхм! — Навия нарочито громко прочистила горло, привлекая всеобщее внимание и прекращая разговоры, — Прошу внимания... Или сегодня начнёт кто-то другой? — пора было бы уже и приступить к самой сути. «Мы ведь не „задушевные“ разговоры собрались тут вести.» – подумал Нёвиллет.       — Тогда Вы? — девушка повернула корпус в сторону стоящего поодаль ото всех судью. «Мальчик из Дома Очага смутился?..»       — Боюсь, — Нёвиллет помедлил, но никто бы не счёл его ответ завершённым. Интонация неоконченности и смысл произнесённого слова слишком сильно не походили на односложный ответ, да и решить, что юдекс напуган, было бы крайне глупо и опрометчиво. Заминка была с целью подобрать верные слова, ведь теперь они все в одной лодке. «Хах... "Как буквально, так и метафорически, да?" Так бы он подшутил?», — если я выступлю с речью, настроение на борту станет совсем как в зале суда...       — Видите, как вам повезло! — действующая глава Спина-ди-Росула всплеснула руками, — Значит, организатором всего мероприятия выступит местный житель, демуазель Навия! Ну, теперь вы наконец обратите на меня внимание? — девушка, чьи роскошные золотые волосы, завитые в пружинки, покачнулись от её движения, положила руки себе на бёдра. Таков был укорительный жест с её стороны. Привлечь интерес беседующих между собой искателей приключений и членов Фатуи было основной целью подобного выпада; Верховный Судья хранил выжидающее молчание, а Клоринда и вовсе, стоя в неучастливой позе, не выказывала особого предвкушения грядущего, однако слушала и внимала каждому слову девушки, взявшей на себя роль посредника в организованной беседе. И потому лишь невозмутимо произнесла: «Вступление вышло немного затянутым». Ненаблюдательным было бы трудно понять, что именно крылось в лаконичной фразе судебного дуэлянта: осуждение некомпетентности главы Спина-ди-Росула или же завуалированный упрёк непрерывной болтовни остальных собравшихся. Однако никто из прибывших глупцом не был, и, потому, один из вариантов отметался сразу же. Прежняя возбуждённость от встречи сошла на нет. Все стали исключительно сосредоточенными.       — Да, ты права... Ладно, не будем терять время. Наш общий друг Итэр собрал нас здесь, чтобы кое-что обсудить.       Нёвиллет тихо фыркнул. И был рад, что никто этого не услышал, лишь Клоринда стоящая неподалёку немного задержала на нём взгляд, но ничего не сказала. Они и так потеряли столько времени! Сколько ещё у них осталось до того, пока обратный отсчёт до судного дня не обратится в ноль? «Терпение – благодетель.» Нёвиллет никогда не считал себя вспыльчивым, но находиться на взводе было для него сродни самой страшной пытке. Он пытался сохранить свой разум холодным и расчётливым, пока Навия продолжала говорить.       — ...слово «ловушка» я услышала от Клоринды и решила сразу ввернуть его в свою речь... — судья, хоть и считал стремление к знаниям и личному развитию похвальным, хотел возразить, что «пора бы уже и к сути приступить». — А подробности пусть расскажет сама Клоринда! Аплодисменты!       Обворожительная улыбка демуазель Навии была встречена фразой, сопровождаемой бесстрастным взглядом Клоринды: — Ты же говорила, что сама обо всём позаботишься?       — Перестань, тебе ведь по долгу службы редко приходится выступать на публике? А теперь у тебя появилась отличная возможность попрактиковаться. Потом будет чем удивить начальство.       — Ясно. А что скажет само начальство? — судебный дуэлянт перевела взгляд со стоящей вплотную к ней Навии на юдекса.       Фатуйцы и путешественники параллельно перекинулись ещё парой фраз, а Нёвиллет должен был дать ответ: к нему всё-таки обратились с прямым вопросом. Судья знал, что Навия и Клоринда довольно близки, пусть и были их отношения натянуты и осложнены некоторыми обстоятельствами. Отчего то ему взбрело в голову, что они, на самом деле, в очень схожих ситуациях. Поскольку он не мог назвать то, что было между ним и герцогом отношениями в ином плане, то сразу же отмёл эти мысли, слегка кашлянув в задумчивой манере и выдал: — Очень тронут, что ты считаешь меня своим начальством. — и всё же, чтобы окончательно выкинуть Его Светлость из головы, и, наконец составить план операции по извлечению тайных сведений Архонта, добавил: — Я весь внимание.       — Ладно... Кто-нибудь из присутствующих когда-нибудь выходил на охоту?.. — Клоринда начала освещение вопроса с исторического введения, объяснила суть механизма «ловушки», его свойства и технику работы. Наконец-то обсуждение шло стремительно и по существу.       — А что бы выбрали вы, месье Нёвиллет? — обратилась к нему Навия, вовлекая его в обсуждение ловушек, которые предпочтительно бы выбрали присутствующие.       — У меня... Нет соответствующего опыта.       — Да, понимаю. Вы привыкли справляться с проблемами, не прибегая к хитростям и уловкам. — Клоринда развела руками в стороны, а в её взгляде и тоне голоса была лёгкая тень иронии, — «Может, дело всего лишь в Вашем чувстве ответственности.»       «О, я понял. А она умна. Значит... Ей что-то известно?..» Нёвиллета словно толкнули с неведомой силой, но внешне он оставался спокоен и недвижим. Только они двое из всех здесь собравшихся знали, что речь идёт не только о выстраиваемом плане, но и имеет явный подтекст. Эта фраза, произнесённая Клориндой, до этого принадлежала лишь одному человеку.       — Но у меня есть ещё один вопрос, месье. Представьте, что нам нужно поставить большую ловушку. Как, по-вашему, она должна выглядеть?       Нёвиллет непроизвольно принял излюбленную позу для размышлений. «Она должна быть действенной, но не причинять вреда зверю. Я бы выбрал какую-то мягкую ловушку.» – озвучил свою версию юдекс.       — Вы очень милосердны. Но какими бы ни были наши намерения, конструкция удерживающего устройства и карающего оружия останется прежней. Если мы хотим быстро умертвить добычу, нам понадобится мощное оружие. Но то же самое стоит выбрать, если наша цель – надёжно удержать добычу. — Клоринда выражалась, пусть и образно, однако холодно и расчётливо. Впрочем остальные не были столь проницательны, как Верховный Судья, не было у них и такого большого опыта в мыслительных процессах – многовекового, а потому, незамедлительно последовали недоуменные вопросы. — Только настоящий охотник способен поймать и удержать добычу, не причинив ей вреда. Жизнь – необычайно хрупкая штука.       Сравнение того, что они собирались провернуть, с охотой настораживало компанию, однако Нёвиллет пришёл к выводу, что это абсолютно верное предположение. Абсурдно готовиться к такому не в полную силу. Так как, как и в суде, дело может быть проиграно, не обладай сторона обвинения достаточными сведениями и аргументами, подкреплёнными неопровержимыми доказательствами. До этого он не вполне точно осознавал, для чего требовалось вести полемику, но теперь всё встало на свои места: дискуссия служила инструментом для утверждения данной концепции как единственно верной. — На самом деле сравнение охотничьей ловушки с судебным процессом выглядит вполне точным. — Нёвиллет прекрасно отдавал себе отчёт, что его слово имеет наиболее значительный вес, не то, чтобы кто-то пытался возразить... — Но чтобы осудить бога, нам нужно быть в сто раз храбрее любого охотника. — мотивирующее наставление – всё, что мог сейчас дать Нёвиллет товарищам. Они идут на огромный риск, но иного выхода у них нет. Пророчество "дышит" в спину.              Собрание стало отправной точкой в подготовке импичмента для Гидро Архонта. Требовалось довольно много приготовлений, коими активно занимались "заговорщики", разделив их между собой по возможностям и способностям. Изначально Нёвиллет и сам порывался оповестить обо всём Его Светлость и медсестру, после чего попросить её об участии в процессе Архонта, однако здравый смысл победил. Он понимал что его визит мог повлечь за собой, а потому серьёзно обдумывал отправить письмо. Он и так постоянно возвращался мыслями к Крепости Меропид и её управляющему, даже когда не было для этого особенного повода. Состояние разума, играющего с ним злую шутку, удручало. Посему юдекс решил, что с этим вполне может справиться Клоринда. Разумеется ему не хотелось ещё больше нагружать девушку, но иного выхода он не видел. Клоринда лишь понимающе кивнула на такую просьбу и заверила, что всё сделает.       Отнюдь не помогали "сенсационные" новости газет... Казалось, что буквально на каждом шагу были разбросаны бессчётные копии последнего тиража «Паровой птицы». Они были повсюду. Нёвиллет и не подозревал, что эксклюзив о крепости, её порядках и тайнах, может быть настолько интересен общественности. Это было весьма неприятно. Поскольку одна из тайн, как юдекс надеялся, должна была непременно остаться погребённой в серых стенах под толщей воды.

«Подводная крепость Меропид издревле сохраняет автономию,

но это отнюдь не значит, что она отрезана от остального мира.

И пусть мы не можем своими глазами увидеть, что находится

за закрытыми дверями крепости, не стоит расстраиваться, ведь

рассказы Путешественника полны удивительных подробностей!»

      Именно эти строки лида были настолько завлекающими, что газеты были раскуплены за половину дня их попадания на прилавки. На что руководство «Паровой птицы» – самого популярного издательства Фонтейна, если не всего Тейвата, – незамедлительно выдало указание увеличить число копий. Люди скупали выпуск с бешенными скоростью и энтузиазмом. Нёвиллет же узнал об этом абсолютно случайно, так как никуда из своего кабинета во Дворце Мермония не выходил, занимаясь своими делами, и периодически получал отчёты о продвигающейся подготовке. И если бы не шум, раздавшийся в холле, то он бы пропустил это из виду.       Судья поспешно встал из-за своего рабочего места и направился к дверям кабинета, которые тут же приоткрыл, не полностью, лишь слегка. В Палате Жестьон, разумеется, случались громкие обсуждения и споры, что, конечно, скорее вовсе не было редкостью, нежели наоборот. Однако в этот раз юдексу показалось, что что-то явно отличается от обыденных диспутов. Один из сотрудников хвалился тем, что успел выкупить несколько экземпляров и предлагал коллегам их купить, на что некоторые были и не против пойти.       Месье Нёвиллет подоспел как раз кстати. Но не чтобы приобрести себе такое всефонтейнское потрясение. Он довольно громко прочистил горло, возвышаясь над сидящими за столом начинающим "мошенником-предпринимателем" и заинтересованными потенциальными покупателями. Все они разом чертыхнулись, заприметив кто стоит рядом.       — Если я верно понимаю, то мы находимся в административном центре, отвечающем за управление и руководство нашим государством. Или я не прав? – Нёвиллет стоял, осматривая выражения лиц всех присутствующих. На расстоянии вытянутой руки трость юдекса с силой вжималась в пол им самим. Затравленные и испуганные глаза, покачивания голов и дрожь в пальцах сотрудников служили ответом красноречивей всяких слов.       — В таком случае, я полагаю, вы осознаёте, какие последствия могут быть? — свободную руку Нёвиллет кладёт на спинку стула, за которым, собственно, и сидел молодой человек, возомнивший себя торговцем, — Юноша, Вы здесь недавно, ведь так? — дождавшись короткого мгновенного кивка, юдекс продолжил — Будет крайне горестно, если Ваша карьера на этом и закончится, не находите?       — П-простите, месье Нёвиллет! — отчего-то дрожь парня даже позабавила юдекса. — Я...       — Тишина. — сказал как отрезал. — На ваше всеобщее счастье, — он окинул взглядом и других работников и заключил, что те также не были давнишними сотрудниками, а значит правил особенно могли не знать. И хотя незнание не освобождает от ответственности, юдекс был не настроен разбираться сейчас с ними. Не тогда, когда вскоре все они могут бесследно исчезнуть. Милосердие не было чуждо древнему дракону. — сделку закрыть вы не успели, а, следовательно, правонарушения удалось избежать. Сейчас вы все вернётесь к положенной вам работе и будете выполнять её тщательно. Ошибки в нашем деле не допустимы. И впредь запомните: Дворец Мермония – не рынок, не кафе, не игровое поле. В центре пересечения исполнительной, законодательной и судебной властей нет места неквалифицированным работникам, не отдающим отчёта своим действиям и их последствиям. На первый раз ограничитесь вынесенным предупреждением... — он говорил серьёзным, возможно суровым, тоном, но умолк лишь на мгновение, так как заприметил заголовок первой полосы газетного выпуска, — Или же окажетесь «Внутри крепости Меропид!».       Юные служащие поражённо уставились на Верховного Судью. Постепенно к ним начал возвращаться дар речи, они рассыпались в благодарностях (некоторые, чересчур эмоциональные, даже со слезами на глазах) и признательно кивали.       — Я конфискую это. — Нёвиллет изъял со стола все газеты, — По крайней мере, до конца рабочего дня. Чтобы я более не видел подобного. — он собирался было уходить и уже развернулся в сторону своего кабинета, однако тотчас замер. — Нет... Чтобы подобного больше никогда не повторялось... и другого, чему нет здесь места.              Уже в своём кабинете Нёвиллет аккуратно разместил стопку собранных газет на углу своего стола и подошёл к графину, стоящему на небольшой тумбе возле окна. Наклонив сосуд с прохладной водой, судья наполнил себе бокал из белой керамики инкрустированный голубыми драгоценными камнями. Дорогой подарок. Вот только... Нёвиллет не помнил, от кого он был и по какому поводу. Где-то далеко, на задворках сознания, мимолётно пролетела фраза, произнесённая кем-то важным; знакомый голос показался очень близким, но тут же растворился, исчезая так же быстро, как и возник. «За иную жизнь или вопреки страху перед лицом смерти?..»       Судья отпил свежей воды, смачивая горло. Лёгкое наваждение быстро рассеялось. Подойдя к столу, он взглянул на новостные бумаги, ещё раз вчитался в название, в первый выделенный абзац, а дальше... Дальше не стал. Хотел бы, да не мог. Он желал знать, что находится в злополучной статье и как это истолковано, однако не мог заставить себя опустить взгляд на строчки ниже. Нёвиллет лишь развернул один из экземпляров и просмотрел размещённые в газете изображения. Большее, на что он сейчас был способен. Противоречие собственных желаний заставило судью поморщиться. Что, если кто-то знал, и именно это он бы и нашёл сейчас в газете? А если там идёт речь о Ризли?.. Нет. Герцог бы точно такого не допустил. Он не терпит встреч с журналистами или с одержимыми его персоной людьми... Нёвиллет горько усмехнулся. Интересно, а он сам теперь попадал под подобное описание?..       Нёвиллет упорно замотал головой. «Вот он, венец безумия?..» – это было так ново для дракона, что он терялся в собственных чувствах, мыслях, ощущениях.