Еще один шанс

      Ваймак остановился только один раз, на заправке, и совсем скоро они вернулись в Пальметто. При виде университетских корпусов у Нила заныло в груди: они выглядели как и всегда, словно с течением времени ничего не менялось. Словно прошедшее несколько часов назад интервью осталось в далеком прошлом, а Нил — вернулся домой.       Словно и не было ничего из того, что только должно было произойти.       Подъехав к Лисьей Башне и не глуша мотор, Ваймак молча дождался, пока все выйдут, кажется, немного поскрипывая зубами и каждого из Лисов провожая тяжелым взглядом. Нил почувствовал, как этот взгляд впивается ему в лопатки точно так же, как секундами ранее Сету в загривок, и непроизвольно поежился. Когда к двери подошел Эндрю, Ваймак загородил проход рукой. В очередной раз напомнил:       — Без. Глупостей.       Эндрю посмотрел на него не мигая и бесцветно отозвался:       — Это «без» уже было в списке.       Ваймак лишь вздохнул. Немного помедлив, кивнул и убрал руку. Эндрю вышел из автобуса, тут же находя глазами Кевина, переминавшегося с ноги на ногу возле Нила. Смерил обоих мрачным взглядом и немного вскинул бровь, осматривая застывшую в ожидании команду: Лисы почему-то не спешили расходиться. Как будто теперь так и намеревались перемещаться всей толпой, как вышло на сцене у Кэти. Эндрю едва заметно дернул уголками губ и двинулся к общежитию, мотнув Кевину головой. Тот потянулся следом — и только после этого Лисы начали шевелиться, один за другим — вновь — отмирая. Эбби помахала рукой им в спины, прощаясь, и Ваймак закрыл дверь автобуса, но уехал только после того, как все Лисы скрылись в здании.       Нил поднимался по лестнице, разглядывая затылок Эндрю. Судя по количеству микро-выражений, посетивших его лицо, Эндрю был до зубовного скрежета зол: настолько, что это прорывалось спазмами мимических мышц. В прошлый раз, кажется, он в порыве ярости разбил окно — Нил помнил это очень смутно. Стоило ли с этим что-то сделать? Или Эндрю хотелось побыть одному? Может, нужно было предложить спарринг?       Но Нил не был уверен, что сейчас это находилось в зоне его компетенций. Он был вымотан. Ему не хотелось драться: он сомневался, что справится хотя бы с десятком яростных ударов. Он, конечно, не то чтобы возражал против роли груши для избиений, но у всего были свои пределы: если он свалится на маты без шанса отразить атаку, лучше не станет ни ему, ни Эндрю.       Обернувшись на шедшую позади Рене, Нил поймал ее взгляд. Рене коротко улыбнулась. Ее глаза сосредоточенно вперились ему в лицо, затем — скользнули в сторону скрывшейся уже за поворотом на третий этаж спины Эндрю. Нил кивнул, произнес одними губами: «Бой». Рене кивнула в ответ спустя пару секунд.       Вот и славно. Нил поджал губы, сворачивая в коридор. Он не был в состоянии помочь Эндрю сбросить пар, а вот Рене — да. Нил испытал прилив благодарности: Рене всегда понимала больше остальных и всегда заботилась об Эндрю так, как могла. Настолько, насколько тот ей позволял.       Нил чертовски устал.       Дэн притормозила в коридоре, оглядывая не успевших еще разбежаться по комнатам Лисов, и окликнула:       — Подождите. — Дождавшись, когда все в той или иной степени заинтересованно на нее посмотрят, осторожно улыбнулась: — Не хотите вместе пообедать? Можем заказать доставку или взять на вынос. — Покосившись на Кевина, который, кажется, не проронил ни слова с тех пор, как они покинули студию Кэти, добавила: — Обсуждать сегодняшнее утро необязательно.       Сет закатил глаза, Ники неуверенно повернулся к Эндрю, успевшему отворить дверь в их блок. Эндрю демонстративно изогнул бровь. Произнес монотонно, с некоторой скукой, но все равно отчетливо:       — Стоило один раз выпереться на сцену в идиотском порыве безрассудности — и мы теперь все друзья?       Ох. Нил прикусил нижнюю губу, впиваясь в нее верхними резцами. Дэн потрясенно моргнула. Вероятно, это было самое длинное предложение, произнесенное Эндрю команде с тех пор, как его сняли с таблеток. И сразу — наполненное таким мраком, что даже дышать становилось трудно. Воздух как будто сгустился, оседая на скулах промозглым инеем. Нил сделал шаг вперед прежде, чем придумал, что мог бы здесь сказать, но Рене поймала его за руку и оттянула назад. Эндрю, не меняя положения ни головы, ни тела, перевел на них взгляд, наблюдая из-под полуприкрытых век.       — Я бы не отказалась от спарринга, — добродушно сообщила Рене. Взгляд Эндрю четко и ясно выражал: «И каким образом это меня касается?» Рене пожала плечами: — Буду ждать внизу.       А затем, аккуратно потеснив Дэн, принялась возиться у двери в их блок, напевая себе что-то под нос, будто демонстрировала, что ничего необычного не произошло. Как ни странно, это подействовало. Дэн кашлянула и повернулась к Мэтту, изогнув бровь, но ничего не стала говорить. Мэтт почесал затылок и вздохнул, а затем обронил как будто в никуда, покосившись на Кевина и застывшего рядом с ним Ники:       — Собираемся у нас через двадцать минут. Я съезжу в ресторан.       — Я с тобой, — хмуро добавил Сет. Мэтт кивнул — и они быстро развернулись обратно к лестнице.       — Прямо в костюме? — крикнула им в спину Элисон, очевидно имея в виду телевизионный образ Сета, сменить который попросту еще не представилось времени. Сет полуобернулся к ней и широким жестом растрепал волосы, всей пятерней впиваясь в них. Улыбнулся:       — Не ревнуй.       — Сдался ты хоть кому-то. — Элисон закатила глаза. Сет игриво подмигнул ей и ускорился, догоняя Мэтта.       Нил дернулся было за ними, ощущая, как его рвет на куски, но запнулся о собственные ноги и остановился, не пройдя и шага. Сердце тревожно забилось. Сейчас ему ни в коей мере не хотелось позволять кому бы то ни было отлучаться. Он не мог выпускать Лисов из поля зрения — не сегодня, не тогда, когда он ждал ответных действий Рико. Никогда больше. Все бродившие в голове мысли, густевшие в сознании подобно сворачивающейся крови, вдарили по вискам, терновой лозой оборачиваясь вокруг шеи в удушающем спазме.       Это было глупо.       Рико не мог ничего сделать так быстро. Он не мог знать, что Сет и Мэтт отправятся за обедом в студгородок в многолюдный ресторанчик с интернациональным меню, где они часто выгодно покупали ланчи по студенческой скидке, не тратя время на споры о различиях в предпочтениях. Ничего не должно было еще произойти. Пока что.       Господи.       Внутренности, по ощущениям, кромсало отцовским тесаком.       — Я тогда пока позвоню и сделаю заказ. — Элисон толкнула дверь в девичий блок, где уже успела скрыться Рене, положила руку Дэн на плечо и потащила ее за собой. — Если у кого-то есть особые пожелания, принимаю их ближайшие три минуты, иначе все будут есть паназиатскую кухню.       — Десять порций салата со шпинатом? — ухмыльнулся Ники. Элисон отпустила Дэн и не глядя выставила в его направлении средний палец — и так и скрылась за порогом, не опуская руки. Ники фыркнул и, прикусив губу, покосился на Эндрю. Затем достал телефон и, завозившись в нем, двинулся в собственную комнату. Вероятно, он уже открывал меню, чтобы сбросить Элисон СМС с пожеланием по предпочтительным блюдам. Рене уводила Эндрю очень вовремя: теперь она должна была помочь ему выместить гнев, а остальные могли поесть за общим столом.       Нил ощутил навалившуюся гранитной плитой на грудину тяжесть. Это было так глупо. По-детски наивно и… подло? Умалчивание в данном случае не приравнивалось ко лжи, потому что было кристально очевидно, чем все планировали заняться, но от этого не становилось менее… неприятно? Словно Эндрю осознанно исключали из общей тусовки, хотя, по правде, он первым от нее отказался — как обычно. Он ведь и так понимал, что его уводили намеренно. Не то чтобы он этому сопротивлялся.       Смерив по очереди Кевина и Аарона гнетущим взглядом, несколько мгновений он прожигал Нилу скулу. Нил нахмурился и сглотнул — и Эндрю, больше ничего не сказав, скрылся в комнате. Аарон повторил за ним практически точь-в-точь, а Кевин двинулся рефлекторно, в каком-то сомнамбулическом состоянии. Вероятно, Нил был не единственным, кто гонял мрачные мысли по кругу всю обратную дорогу до Пальметто.       Подавив желание ударить кулаком в стену от общего ощущения бессилия и неправильности происходящего, Нил перехватил Кевина под локоть, ощущая, как под солнечным сплетением закопошились личинки.       — Эй.       Кевин моргнул и хмуро посмотрел на него. Нил понятия не имел, что следовало сказать теперь.       — Все нормально?       Ну, да. Тупо вышло. Нил не знал, какого ответа ждал. Вряд ли это было бы «все в порядке» — это было не в стиле Кевина. Его брови судорожно дернулись. Сползлись к переносице, образуя глубокую складку. Затем Кевин криво изогнул губы и оттолкнул Нила, взмахнув рукой; раздраженно выплюнул:       — Серьезно?       Нил отступил на шаг и скрипнул зубами. Как-то ведь ему нужно было начать диалог?       — Почему нет? — произнес, чеканя слова. — Судя по твоему лицу, ты собираешься напиться.       Кевин закатил глаза, приваливаясь к стене, и, сунув руки в отглаженные карманы брюк костюма, доставшегося в дар от Кэти, буркнул:       — И тебе того же советую.       — Я не пью, — в свою очередь закатил глаза Нил. Кевин скорчился:       — Я раньше тоже не пил, но нужно же когда-то начинать.       Что ж, теперь он, по крайней мере, кажется, немного взбодрился. Нил вздохнул и покачал головой.       — Приходи обедать, — сказал, отгоняя мерзкое ощущение участия в заговоре. — Все, что я говорил, было искренне. Ты не один больше.       Кевин поморщился:       — Лучше бы тебе никогда больше не открывать рот. И Сету. — Резким движений вметнув кисть, взъерошил волосы, сжимая кулак у корней. — Блядь, я уверен, что дам ему по роже, как только он вернется.       Нил ухмыльнулся:       — Следи только, чтобы в ответ не прилетело. — Спустя секунду, подумав, добавил: — И за руками. — Все-таки очередного перелома Кевин не перенес бы.       Тот скорчил гримасу и, отпустив волосы, махнул ладонью в отгоняющем жесте. Отлепился от стены и направился к комнате, что-то ядовито выплевывая себе под нос, словно желчью харкался. Нил хмыкнул и окликнул его только в тот момент, когда дверь за ним почти закрылась:       — Эй. — Усмехнулся шире. — Ты справился.       Вряд ли Кевин слышал эти слова в прошлый раз, но Нилу казалось, произнести их сейчас было важно. Заметить чужие усилия и признать — даже если Кевин всего лишь смог пережить встречу с Рико, не обделавшись.       Вздрогнув всей спиной, тот повернул голову в его сторону, развернувшись вполоборота, но ничего не ответил. Лишь смерил мрачным взглядом исподлобья — а затем дверь хлопнула. Нил пожал плечами. Ну, он не был специалистом по мотивационным речам, даже если некоторое время и произносил перед командой пламенные ободрения перед матчами. Это все было в прошлом. В смысле, в будущем.       Боже.       Замявшись на несколько секунд, Нил все же прошел в свою комнату, а не к девушкам. Ему было без разницы, что есть, и он не сомневался в том, что Элисон соблюдет все пропорции белков, жиров и углеводов — на радость Кевину. Не раздеваясь, Нил повалился на диван в гостиной, оставив входную дверь приоткрытой: чтобы лучше слышать происходящее в коридоре. Ему хотелось немного побыть в одиночестве, но при этом так же хотелось оставаться начеку. Он практически не сомневался в безопасности Дэн, Рене и Элисон, потому что последние две вовсе ничего не сделали, а первая была капитаном. И все же.       Спустя пару минут послышался скрип отворяемой двери, а за ним — легкая поступь Рене. Она шла уверенно, но не очень торопливо. Ее шаги пружинили, словно она всегда готова была подорваться, но при этом в них не ощущалось напряжения. Она шла тихо, никогда не опуская пятку до конца, словно кралась в тенях. Эндрю тоже перемещался практически бесшумно: его выдавал только шелест подошвы по напольному покрытию. При этом скорость каким-то образом не терялась: когда Эндрю хотелось, он легко догонял Кевина с его широким и уверенным шагом, все так же при этом создавая минимум шума.       Мэтт вот топал. Как и Сет, но все равно различить было можно, потому что Сет еще и немного шаркал, когда ускорялся или замедлялся. Дэн шагом напоминала Кевина, только ей чаще приходилось перебирать ногами, поэтому вдвоем они создавали напоминающий стаккато рисунок. В походке Элисон сквозила резкость, а у Аарона — тяжесть, словно он тащил за собой груз набитых обидою сум. Ну, или тяжесть наркотической зависимости, кому как нравится. Ники шагал как-то ритмично, словно пританцовывал, хотя это и не читалось ни в одном его жесте. Нилу просто… так слышалось.       Он никогда не задумывался о том, как чьи походки звучали, на самом деле. Запомнил совершенно машинально, разбив все скрипы, шелесты, шарканья, цокот каблуков и хруст от вдавливаемых в поверхность пяток на ассоциативные группы. Подсознательно, подчиняясь выработанному за годы бегства рефлексу. В выживании помогала любая мелочь — и он должен был уметь отличать шаги матери от соседских всякий раз, когда они в очередной раз переезжали. Когда из развлечений у тебя — только сидеть под дверью, терпеливо дожидаясь разрешения выйти, пока обстановка не будет разведана, выбора не очень много.       Интересно, как звучала походка самого Нила?       Вероятно, так, словно он собирался вот-вот сбежать.       Вскоре после Рене Нил действительно услышал шаги Эндрю — или даже, скорее, различил его промелькнувший силуэт в щель приоткрытой двери. Сердце упруго стукнулось в ребра, а кулаки непроизвольно сжались, но в остальном Нил не пошевелился. Сейчас он был бессилен: мышцы в теле налились тревожной тяжестью, а сверху будто вновь чем-то придавило. Старые привычки вопили о необходимости бежать, а мозг упрямо сгущал заливавший в окно послеполуденный теплый свет до состояния вязкого мрака, царившего в голове. Словно туман нагнали. Нил плутал в дымке.       Навалившаяся тишина заставляла мысли звучать отчетливее, а сердце — колотиться отчаяннее. В памяти вновь и вновь всплывали детали утреннего шоу. Гневный взгляд Сета и стальной — Рико. Открытое желание убивать — и молчаливое обещание, сквозившее между строк. Толстые намеки, очевидные узкому кругу людей…       По виску сползла холодная капля пота. Сет ведь совершенно не следил за тем, что говорил, а говорил он опасные вещи. Он мог спровоцировать не только Рико. Тетсуи также мог забеспокоиться.       Нил резко сел, широко распахивая глаза, и глубоко вдохнул. Голова вновь закружилась. Блядство. Почему это дошло до него только сейчас?       Что, если Мастер решит взять все в свои руки? Леденящий озноб прошиб от поясницы и до лопаток. Тогда все может пройти куда изощреннее — и пришла пора выбирать Сету надгробный камень. Холодное и расчетливое желание заткнуть било заносчивую и мстительную, но банальную жажду крови. Пульс зачастил где-то в глотке, а ладони покрылись влажной испариной. Нил укусил себя за ребро ладони, пытаясь вернуть трезвость из поглотившей его за секунды паники. Она облизывала его черными языками пламени.       Что делать? Что он. Мог. Сделать?       Иисусе.       Нужно было посоветоваться с Кевином — это звучало разумно. Кевин знал все о Тетсуи. Он мог довольно четко предсказать его действия.       Нил вскочил, бросившись к двери, но тут же на пороге столкнулся с Дэн. Позади нее поджимала губы Элисон, отталкивая в сторону маячившего рядом Ники.       — Ох. — Дэн отшатнулась, едва удержавшись на ногах, и недоуменно осмотрела Нила. — Все… нормально?       Вопрос насмешливым эхом отозвался в ушах. Нил не услышал приближения Лисов за гулом крови, бившей по барабанным перепонкам словно в набаты, хотя совсем недавно размышлял об их поступи. Смешно. Вряд ли.       Сглотнув, Нил неуверенно кивнул и потеснился, пропуская гостей. Выглянул в коридор, снова сталкиваясь — на этот раз с Аароном. Тот поморщился и просто отпихнул его, не смущаясь того, в чей блок заходил. Может, его и не прельщала компания Лисов, но пообедать за корпоративный счет звучало соблазнительно. Нил молча отпихнул его в ответ, не реагируя на закатившиеся глаза и сжавшиеся в тонкую линию губы, и выскочил наружу, налетая, наконец, на Кевина. Кевин перехватил его, удерживая сразу за оба локтя ладонями, точно окунал их в пиалы, и вскинул бровь:       — Что случилось?       Нил поднял на него испуганный взгляд. В зрачках наверняка плескалась паника, потому что Нил совсем не успел совладать с эмоциями, и лицо Кевина потемнело. Он открыл рот, собираясь, вероятно, сказать что-то еще, но отвлекся: позади звякнул сигнал прибывшего лифта. Вздрогнув, Нил обернулся: вернулись Мэтт и Сет. Пахнýло горячим рисом со специями, мелко нашинкованным свежим зеленым луком, паровыми булочками и залитой кисло-сладким соусом курицей. Желудок неприятно свернулся. Мэтт смеялся, похлопывая Сета по плечу, а тот наигранно строил ему глазки, одергивая бортики воротника дорогой рубашки. Он закатал рукава до локтей и распахнул верхние пуговицы, набросив снятый пиджак на плечо, что придавало ему немного лихой облик.       По крайней мере, оба были живы.       Заметив застывших в коридоре Нила и Кевина, Мэтт широко улыбнулся и выставил вперед руку с крафтовыми пакетами, повисшими у него на пальцах на тонких плетеных ручках:       — Доставка.       Нил сглотнул. Глубоко вдохнул и вновь повернулся к Кевину, продолжавшему хмуро вглядываться в его лицо. Тряхнул головой и отвел взгляд. Отрывисто сообщил:       — Я хочу пробежаться. — И вырвал руки из захвата, стремительно разворачиваясь на пятках. Скованно кивнув Мэтту и Сету, синхронно вскинувшим брови в недоумении, протиснулся мимо них к лестнице. Кевин встревоженно окликнул его, но Нил, не оборачиваясь, просто махнул рукой и бросил: — Все в порядке. Скоро вернусь.       Он и сам не был уверен, почему вновь сбегал, почему передумал разговаривать с Кевином. Возможно, его сбила с толку солнечная атмосфера, в кои-то веки облепившая Сета, поддавшегося мэттовскому обаянию. Или сам Мэтт, открытый и искренний, простой, как табуретка. Может, Нил не хотел сгущать мысленные тучи Кевина еще больше: тот и сам наверняка успешно справлялся с тем, чтобы накрутить себя по спирали. Но он был в безопасности и ему ничего не угрожало. В отличие от Сета — и это было проблемой Нила.       Может быть, он просто не смог произнести ни слова, заглянув в глаза Кевина, потому что в глотке у него пересохло.       Ему нужно было все обдумать. Самостоятельно. Втягивать кого-то в ожидаемо наполненную риском игру не хотелось. В конце концов, Кевин имел право немного выдохнуть: для него встреча с Рико все-таки была потрясением. Нил еще десятки раз успеет окунуть его в какое-нибудь дерьмо. Хотя не хотелось бы.       Пока что Кевин мог просто пообедать.       Нил вылетел из Башни, перепрыгивая по несколько ступенек за раз, и побежал прочь в сторону трассы: футбольный стадион был занят открывающим сезон матчем Красных Волков, а нарезать круги по Лисьей Норе не хотелось. Несколько мгновений ступни, привыкшие к правильной обуви, протестовали против ниловских кед, но довольно быстро икроножные мышцы налились знакомым теплом, и Нил сосредоточился на ощущении переливающихся в теле мускулов.       Соприкосновение ступни с землей: голеностопный сустав услужливо пружинит, а свод стопы мягко перекатывается от пятки к носку, когда подошвенная фасция натягивается и расслабляется.       Фаза опоры: камбаловидную мышцу тянет, а ахиллово сухожилие рельефно выделяется от пятки вверх.       Отрыв опорной ноги: пресс напрягается, принимая вес, таз отклоняется, и в задней группе мышц бедра туго пульсирует приливающее тепло.       Перенос маха: прямая мышца бедра твердеет, образуя тугой ком квадрицепса в переплетении с медиальной, латеральной и промежуточной широкими.       Повторить.       Это было простое медитативное упражнение, рекомендованное Би когда-то очень давно. Возможно, единственный ее совет, к которому Нил действительно прислушался: чувствовать свое тело, фокусируясь на подъеме тепла от подвздошно-поясничных мышц к широчайшим спины, а не на гнетущих мыслях, от которых он постоянно пытался убежать. Это на самом деле немного прочищало голову: не просто так Нил уходил бегать каждый раз, когда ему нужно было подумать. Горячая энергия в теле поднималась вместе с кровью от стоп до мозга, и мысли замедлялись. Теперь Нил, по крайней мере, мог отделить одну от другой.       Он не переживал, что что-то могло случиться, пока он занимался пробежкой. На всю толпу Лисов никто не стал бы нападать в Башне: проблемно и многолюдно. Все-таки не все ушли из общежития смотреть футбол — даже у них на этаже оставалось несколько спортсменов. Лишние свидетели могли оказаться не в то время и не в том месте, поэтому, по прикидкам Нила, у него было где-то около часа, прежде чем стоило начинать волноваться о перемещении команды: минут сорок на обед, минут двадцать на споры. Может быть, еще полчаса на душ, потому что они провели в автобусе около двенадцати часов, а это кого угодно заставило бы ощутить себя так, словно не мылся неделю.       А что потом? Нил слегка сбился с шага.       За кем конкретно ему следовало приглядывать? Усадить всех вместе в одной комнате и запереть дверь?       Ну, по крайней мере на сегодня это звучало как план. Может быть, и на завтра. А вот во время учебы станет сложнее. И что насчет выездных матчей? Вероятность быть схваченным на случайной заправке была знакома Нилу до пузырящихся в легких капель воздуха.       Он крепче сжал зубы и немного ускорился, мерно переставляя ноги вдоль обочины. Машины периодически сигналили, пролетая мимо, но этот звук Нил и вовсе не воспринимал, совершенно абстрагировавшись. В груди туго пульсировало. Солнце пекло нещадно: в конце концов, осень только-только начиналась, а в Южной Каролине жара стояла минимум до октября. Но Нил не обращал на это внимания. Концентрировался на ползущих по шее каплях пота.       Он не справится с тем, чтобы приглядывать за всеми. Нестрашно. Обязанности можно разделить с Рене: она будет следить за Сетом тогда, когда Нил не сможет, а он, в свою очередь, будет следить за Эндрю. Эндрю — за Кевином и родственниками, а Дэн, Мэтта и Элисон можно просто попросить не высовываться. Лишь бы это сработало. Лишь бы хрупкая цепь домино не рухнула.       Может, стоило показать им шрамы?       От отчаяния в голове клубилось что-то бесполезное. Расчеты все равно выходили неточными и ненадежными.       Глубокий вдох. Глубокий выдох. Жар в плечевом поясе, шее и брюшном прессе.       Возможно, стоило действовать по ситуации. Шаг первый: не выпускать никого из Башни сегодня. Шаг второй: пережить ночь. Шаг третий: придумать шаг четвертый. Господи. Дожить бы до завтра.       От набранной скорости кислород бил в носоглотку, оседая на слизистых металлическим осадком. Мысли жужжали в черепушке, молнией сверкая из стороны в сторону. Точно рой потревоженных шершней, гудели и бились крыльями, стимулируя все рецепторы подряд. Нил продолжал думать.       Никто не стал бы трогать Дэн, потому что она была капитаном. Дэн умела давать интервью, хорошо держалась перед камерами, горела экси и не увлекалась наркотиками. Не водила машину, умела держать язык за зубами и вовремя проявляла вежливость. По тем же причинам не было необходимости приглядывать ни за Ваймаком, ни за Эбби — они вообще, строго говоря, были ни при чем. Кто поднимет руку на тренера и командного медика? Ни Рико, ни Тетсуи не посмели бы к ним лезть: это могло навлечь подозрения, а также несло риск выбить Лисов из экси-гонки, лишив Воронов возможности растоптать Кевина. Сам Кевин был, очевидно, вне зоны риска, пока Рико хотел, собственно, растоптать его.       Кто оставался?       Нил до упора сжал зубы, ощущая давление в деснах, и сосредоточился на дыхании: сбивать его сейчас было опасно.       Попадала ли под прицел Элисон? Маловероятно. В конце концов, у нее была защита семейной фамилии, даже если семья отреклась от нее. Вряд ли Рейнольдсы оставили бы без внимания неожиданную смерть дочери по какой угодно причине. Здесь, конечно, не угадать, но зачем Мориямам было рисковать, когда имелись варианты поинтереснее? По этой логике отметалась и Рене: ее мать была популярной в своих кругах журналисткой. Она бы точно не успокоилась, если бы ее горячо любимая, ласковая и нежная Рене трагически скончалась. Даже если и для Рене, и для Элисон с легкостью подстраивался несчастный случай, они не попадали под определение целей.       Нил на мгновение прикрыл глаза, отметая половину команды в сторону — бездушно и расчетливо. Эти Лисы находились в безопасности: настолько, насколько вообще было возможно на данный момент.       Но что нужно было делать со второй половиной?       Налитые теплом мышцы резко контрастировали с холодом, расползавшимся по груди коркой инея.       Мэтт был в группе риска. Красивая история о наркотической зависимости в его исполнении заиграла бы новыми красками, и, как бы сильно Рэнди его ни любила, Нил сомневался в том, что она заподозрила бы в этом неестественный ход событий. У Мэтта случались рецидивы. Рэнди, в конце концов, настолько отчаялась побороть его зависимость, что позволила решить проблему Эндрю. Она, несомненно, была бы опечалена и шокирована, но… Нил не верил, что она подняла бы шум. Общественность не удивилась бы передозу: в конце концов, Мэтт был Лисом, то есть — отбросом социума. По тем же причинам рядом с ним в списке стоял Аарон: узнать о его зависимости вряд ли было особенно сложным делом. В конце концов, Аарон сидел долгое время, и наверняка это кто-то видел. Наверняка в его районе можно было найти парочку диллеров, готовых выложить всю информацию за символическую сумму. Справились же с этим адвокаты Кэсс, когда готовили против него дело. Вряд ли у Рико это вызвало бы проблемы.       Как два полярных полюса, Мэтт и Аарон натягивали между собой нить ниловских нервов. У Ники в личном деле, к слову, могла быть отмечена склонность к суициду — тоже удобное оправдание, до кучи. Давление от родителей, отказавшихся от ребенка, конверсионная терапия, нападение гомофобов, неприятие общества… Целый букет причин и следствий — хоть выкашивай скопом.       И все же — все они вызывали сомнения.       Сет вновь напрашивался самым яростным кандидатом: тут и склонность к депрессии, и не совсем утраченная еще тяга к наркотикам, и бескостный язык в абсолютно пустой голове — еще хуже, чем у Нила.       Кто оставался?       Сердце пропустило удар, сбиваясь с ритма, и тугой пружиной свернулось под ребрами, отдаваясь уколом изжоги.       Эндрю.       «Эндрю-Эндрю-Эндрю», — простучал пульс.       Нил намеренно оттягивал размышления о нем как можно дальше, потому что они шипели гремучими змеями и термитами вгрызались под кожу…       Карман внезапно завибрировал, запуская дрожь от бедра до талии, и Нил подскочил, споткнувшись и едва не упав. Выругавшись, затормозил, мгновенно ощущая, как обрывается дыхание, колючими иглами царапая гортань. Поморщился. Остановился окончательно, погружая руку в карман: у него звонил телефон.       Господи. Сбитый вместе с дыханием пульс, словно пересекшиеся синусоида с косинусоидой, волной прокатился по телу, вызывая головокружение. Что случилось?       Нил так редко пользовался мобильником, что батарея садилась едва ли быстрее, чем выходили сроки у накладываемых Эбби запретов после очередного травмирования на поле. И все же привычка заряжать сформировалась: в те недели, когда Эндрю лежал на реабилитации. Сложно было пялиться на его контакт в погасшем экране.       Достав телефон, Нил с удивлением обнаружил на дисплее имя Дэн. Вскинув брови, откинул крышку и поднес телефон к уху. Прежде, чем он успел заговорить, из динамика раздалось взволнованное:       — Нил!       Сердце, и так колотящееся перманентно на скорости выше ста двадцати ударов, споткнулось и упало на дно желудка. Нил открыл рот, тут же задохнувшись из-за одышки: резкая остановка после скоростного забега никому еще не приносила пользы. В боку закололо, а перед глазами на несколько мгновений искрящимися точками сползлись сгустки пропахшего раскаленным асфальтом воздуха. Может, бегать под солнцем было не такой уж хорошей идеей.       — Что-то случилось? — Нил несколько раз вздохнул, стараясь не паниковать раньше времени, но он и так практически задыхался, поэтому понять, было это следствием вскинувшей голову паранойи или неудачного забега, не представлялось возможным. Дэн притихла на мгновение, прежде чем вновь заговорить.       — Ты… бежишь? — спросила она, и звучала на этот раз скорее озадаченно, чем испуганно. Это было хорошим знаком?       — Мгм, — невнятно протянул Нил. Что тут можно было ответить? В горле запершило, и он откашлялся, отводя телефон в сторону, чтобы не оглушить Дэн на другом конце линии. Затем повторил: — Что-то случилось?       Паника все равно поднималась, оседая на слизистых желчным привкусом. Дэн недовольно отозвалась:       — Ты пропал.       Нил недоуменно моргнул. О? О.       От удивления даже дыхание пришло в норму. Вот в чем дело. Покачав головой, Нил усмехнулся и доверительно сообщил:       — Не пропал. — И, в общем-то, не солгал. Дэн раздраженно вздохнула.       — И где ты?       Нил огляделся по сторонам, мизинцем протянутой к уху руки почесав бровь, и пожал плечами. Честно ответил:       — На трассе по направлению к межштатной магистрали. — Потому что это, вообще-то, было единственным ориентиром. Нил не нашел ни одного знака, кроме номерных на проносящихся мимо машинах, но, собственно, какая была разница? Он, конечно, мог прикинуть примерный километр по знакомым локациям, но это не имело никакого смысла. У Дэн, кажется, сформировалось другое мнение на этот счет. Повысив голос, она воскликнула:       — Какая, черт возьми, межштатная магистраль?! — Нил поморщился и отодвинул динамик от уха, потому что из трубки тут же раздался сонм голосов, из которых сложно было выделить какой-то один. Затем, спустя несколько покашливаний, шипений и грубых ругательств непонятно от кого, Дэн вернулась к разговору с Нилом и строго спросила, мгновенно вызывая желание защитно ощетиниться: — Что ты там делаешь?       — Бегу, — закатил глаза Нил. — Ты же сама сказала.       Дэн, кажется, скрипнула зубами — или хрустнула динамиком: так сразу было не разобрать. Но Нил, вообще-то, чуть сердце вместе с легкими не выплюнул, когда почувствовал вибрацию в кармане. Он тоже имел право немного разозлиться. И так накрученное циклоидой настроение не придавало энтузиазма участвовать в дружеских беседах, а иррациональные эмоции проконтролировать было сложно.       В отдалении на другой стороне снова послышались голоса: то ли Кевина, то ли Ники, то ли обоих. Кажется, они дружно осыпали Дэн вопросами — и волновались о нем вместо того, чтобы побеспокоиться о себе. Идиоты. Нахмурившись, Нил не стал дожидаться, когда Дэн снова вернется к нему с новой порцией вопросов, и просто отключился, сунув телефон обратно в карман. Он сказал, где находился, и выяснил, что с Лисами все было в порядке. Его напугали до чертиков, и Нил не хотел продолжать беседу, рискуя ляпнуть что-то агрессивное, так что это казалось оптимальным вариантом. Все уже должны были привыкнуть к тому, что Нил не был любителем телефонных разговоров.       Он снова побежал.       Дыхание более-менее выровнялось, а пульс немного замедлился, так что пришлось возвращаться к размеренному темпу, наращивая скорость постепенно: с каждым шагом и с каждым перекатом мышц. Ох, может, стоило сказать Дэн, что он скоро вернется? Ее, вероятно, волновало именно это. Нил на ходу закатил глаза: он же предупредил Кевина. И стоило поднимать такой шум?       Чем дальше Нил бежал, тем отчетливее возвращались отогнанные внезапным звонком размышления. Вибрация телефона спугнула их, точно стаю вспорхнувших птиц, но они все равно клевались воронами — во всех блядских смыслах. Словно чуявшие добычу хищные птицы.       Черт бы побрал операторов сотовой связи.       Нил очень боялся, что кто-то из Лисов мог пострадать. Они, вероятно, боялись за него в ответ, но они понятия не имели о том, каким человеком Нил был. И тут речь шла даже не о том, что он непрерывно и непрестанно всем лгал, а о том, что у него был тот опыт, которым ни один из Лисов не мог бы похвастаться. И не стал бы.       Как было бы здорово, если бы все камни и комья грязи летели только в него. Нил бы с этим справился. Он привык выживать. Все остальные не имели за плечами такого опыта побега от реальности — во всех смыслах. Но Нил сильно сомневался, что им станут рисковать. Уверенность в том, что Рико узнает тайну его личности, добавляла уверенности к тому, что им не станут жертвовать. В конце концов, Мориямы считали его своей собственностью. Очень-очень дорогой собственностью.       Это звучало как шутка.       Мысли восстановили свой ход.       Даже если Рико узнает правду о нем, он не станет сообщать ее Итиро: и потому, что им было запрещено взаимодействовать из-за принадлежности к разным ветвям семьи, и потому, что на данный момент это было не выгодно самому Рико. Так было в прошлый раз — и ничто не говорило о том, что что-то должно было измениться. Нил был в безопасности — настолько, насколько было вообще возможно. Ну, он должен был выжить. Этого ему было достаточно, честно. Этого — и целых конечностей, чтобы иметь возможность защищать остальных — и играть в экси. Но это возвращало его к пункту о дорогой собственности, поэтому Нил отогнал эти мысли.       Оттягивать прочие больше не представлялось возможным.       Гадство.       Какова была вероятность того, что стрела возмездия Мориям целилась в Эндрю? Нил немного замедлился, чтобы не споткнуться. В груди заныло. Кажется, он вновь сбился с дыхания, потому что легкие обожгло огнем, но Нил это проигнорировал. Вероятность была. В прошлый раз все-таки Эндрю нехило досталось.       Блядство.       Костяшки заломленных пальцев хрустнули, когда Нил остановился, сходя с обочины к редкому леску, начинавшему набирать массу только ближе к межштатной автомагистрали. Нил присел на корточки, зарываясь обеими руками в волосы, и уперся лбом в выставленные колени. Сердце нещадно колотило по ребрам, а под ладонями тут же собралась испарина. Внутри горело. Ныло, хрипело, билось в конвульсиях.       Эндрю был в группе риска.       Его совсем недавно сняли с таблеток, а до них он не славился покладистым характером. Проблемы с контролем гнева, избиение гомофобов у «Сумерек», многолетние скитания по приемным семьям. Репутация была, честно сказать, так себе, даже на субъективный взгляд Нила. Но ведь Эндрю выступал в эфире — а это должно было бы что-то значить. Насколько велик был риск поднявшейся шумихи, если бы один — хоть один — участник интервью внезапно скончался? Они наверняка выбесили фанатов Воронов, тут и говорить было нечего: каждый привнес свой вклад в унижение Рико. Вероятно, стоило бы проверить какие-нибудь форумы в Сети, чтобы оценить уровень неприязни. Лисам и до эфира угрожали и прочили мучительные страдания вплоть до смертей. Можно ли было надеяться на то, что это было достаточной защитой? Что ни Рико, ни Тетсуи не станут привлекать внимание и вызывать подозрения, подстраивая несчастные случаи, которые захотелось бы расследовать полиции? Или — даже лучше — ФБР?       Ох, черт. Копало ли под них Бюро?       Нил вздохнул, шкрябая короткими ногтями кожу головы. Поднялся, осматриваясь. Пахло бензином и пылью. Сухой землей. Совсем немного — лесом. Раскаленный воздух преломлялся в кронах редких вытянутых деревьев, дрожащей пеленой оседая на зрачках. Где-то в вышине щебетали птицы, а далеко-далеко шумел узкий ручеек, но этого Нил уже не слышал из-за шелеста гудящих по асфальту шин. Просто знал, что он там был.       Станут ли Мориямы рисковать, выбирая целью мести Сета или Эндрю? Эндрю являлся опорной конструкцией для Кевина, и его смерть изрядно того пошатнула бы, но Сет — Сет воистину перешел границу, в прямом эфире обвиняя Рико буквально в том, что тот позволил Кевину травмироваться. Из них двоих Нил все-таки, мелочно, больше ставил на Сета, и от этого у него скрипели зубы. Он пытался спасти его, а не обменять сетовскую жизнь на жизнь Эндрю. Что-то склизкое и густое обволакивало внутренности.       Возведя взгляд к светло-голубому небу, не покрытому ни единым перышком облака, Нил поджал губы.       Очевидно, Мориямы выберут кого-то, за кого некому мстить и даже банально вступиться.       Эндрю. Сет. Аарон. Ники. Мэтт.       Боже.       Нил просто хотел, чтобы все дожили до завтра. Он не пытался молиться и просить о чем-то безмолвную пустоту. Не собирался этого делать, но что-то внутри все равно противно скрипело. Иногда в жизни происходили чудеса. Он сам был тому примером. И теперь — до омерзения — надеялся на блядское чудо. Не мог не, хотя и изо всех сил старался продумать худшие сценарии.       Но верить в лучшее все равно х-о-т-е-л-о-с-ь. До хруста в ребрах.       Гадство.       Это все было бесполезным. Нил покачал головой, разочарованно скривив губы, как будто все это время ждал какого-то знака свыше, хотя это, определенно, было не так, и вновь выбежал к трассе: время уже поджимало, и ему следовало возвращаться. Пронзительный гудок недовольного внезапным появлением водителя резью откликнулся в барабанных перепонках. Нил — злобно и раздраженно — выставил вслед пронесшейся мимо машине средний палец, пересек дорогу, занимая обочину у встречной полосы, чтобы видеть несущийся на него поток, и побежал обратно к Башне.       Вновь — перекаты мышц, напряжение голеностопа, натяжение икроножных, тугие узлы квадрицепса. Контроль дыхания. Все существование Нила было блядской пережеванной резинкой, налипшей на подошву кроссовки. Растягивающейся все дальше и дальше и отдаляющей его от заветного «долго и счастливо».       Для таких, как Нил, «долго и счастливо» не наступало никогда.       Он просто надеялся, что Тетсуи удержит Рико от необдуманных поступков, просчитав те же риски, которые вывел для себя сам Нил. В конце концов, в эфир попала вся команда, и атаковать всех не имело смысла, тем более сегодня — сразу после шоу. Как и кого-то в отдельности.       Можно было позволить себе надеяться хотя бы на это?       Несмотря на сгустившееся в голове напряжение, обратно к общежитию Нил вернулся уже не таким напуганным, как убегал. Непрерывные мыслительные процессы в голове не проясняли настроение, но немного успокаивали: каждая новая причина того, почему Мориямы не должны были нападать на Лисов, падала в копилку, с глухим стуком приземляясь на зеркальную гладь противоречий. Физическая активность, в свою очередь, заставила мозг усерднее вырабатывать эндорфины, естественным образом снижая уровень кортизола: еще одна причина, по которой Нил любил бегать — и еще больше любил экси.       Еще на подходе к Башне он различил замершую на ступеньках фигуру. Даже издалека было видно, что фигура сидела, откинувшись на руках и вытянув ноги, — можно сказать, лежала на этих самых ступеньках, лениво водя взглядом по парковке. Даже издалека в фигуре узнавался Эндрю. Как будто Нил при каких-то условиях мог его не узнать. Впрочем, перепутал же он его с Аароном, когда впервые встретил в этой временной линии. Но это был исключительный случай: у Нила были все основания для сомнений.       В груди знакомо защемило, а под солнечным сплетением налилось тепло: то ли от долгого бега, то ли от вида Эндрю. Вероятно, от всего сразу. Нил резко ощутил, как успел раскраснеться за это время.       Он замедлился, приближаясь. Оттянул рукав футболки, чтобы вытереть им вспотевший лоб. По разогретым мышцам разлилась приятная слабость, как часто бывало после тренировок: все конечности пекло, щекам стало жарко. Влажная капля скатилась за ухо и сползла по шее, впитываясь в ворот. Остановившись перед входом в общежитие, Нил почувствовал, как о себе вновь дала знать тахикардия: Эндрю, медленно моргнув, перевел глаза на него, окидывая нависший силуэт взглядом из-под полуприкрытых век. Солнечное пятно, в котором он сидел, заливало плитку всего подъезда здания, белыми бликами оседая на чернильной ткани футболки. Легкий ветерок не успел еще разогнать скопившиеся облака сигаретного дыма, окружавшего Эндрю сверкающими змейками завихрений, поэтому его лицо немного терялось в созданном мареве.       Нил вздохнул и сел рядом, подтягивая колени к груди и подпирая голову кулаком. Повернулся полубоком и начал приводить в порядок сбившееся дыхание, одновременно наполняя легкие табачными испарениями. Сразу как-то стало спокойнее.       Было немного странно, что Эндрю вышел курить на улицу: обычно он легко справлялся с этой задачей либо прямо в комнате, либо на крыше. С другой стороны, выглядел Эндрю как обычно — апатично спокойно. Нил задумчиво покусал губу, почесав подбородок большим пальцем. На всякий случай тихо спросил:       — Все на месте? — Хотя сомневался в том, что кто-то мог успеть покинуть общежитие. С тех пор, как он убежал, прошло чуть больше часа.       Эндрю бросил в его сторону долгий косой взгляд. Нил прищурился, стараясь лучше рассмотреть выражение лица напротив: зубы плотно сжаты, желваки напряжены. Кажется, Эндрю все еще был не в настроении. Неужели спарринг с Рене не помог? Стоило ли Нилу предложить повторить? Он, в принципе, немного расслабился во время пробежки, отогнав гнетущие чувства в некоторое отдаление. Надолго ли — другой вопрос, но прямо сейчас Нил мог бы взять в руки нож.       Спустя несколько ударов сердца Эндрю все-таки ответил:       — Теперь да.       О? Нил растерянно кивнул. Очевидно, это была претензия в его сторону. Эндрю злился из-за того, что Нил сам покинул Башню? Думал ли он о том, что Нил не осознавал глубины последствий? Это его разозлило? То, как легко Нил бросил Кевина и того же Сета, предварительно громко заявив о том, что они — его проблема? Или… Эндрю просто… волновался? И злился из-за этого? Произнесенные слова эхом прозвучали в голове, наслаиваясь друг на друга и множась. «Теперь». Эндрю сказал это так, словно ждал возвращения Нила. Несколько факторов сложились вместе, и тот против воли выпалил вопрос прежде, чем успел обдумать:       — Ты ждал меня?       Звучало немного абсурдно, потому что у Эндрю для этого не было особых причин, но сердце, только-только успокоившееся после длительного забега, все равно вновь заколотилось, кажется, намереваясь проломить ребра. Броситься к ногам Эндрю, кровавым месивом толчками перемещаясь к нему поближе. Дыхание сперло, а в глотке встал нервный ком.       Эндрю посмотрел на Нила как на последнего идиота на свете. Так знакомо. Взгляд не говорил: «Нет». Взгляд говорил: «Не задавай тупых вопросов».       Нил сглотнул. Что это означало? Эндрю уже мысленно похоронил его? Ожидал ли он нападения Рико в ближайшем времени?       Или?..       Поднеся сигарету к лицу, Эндрю сделал новую затяжку. Нил взглядом зацепился за покрасневшие сбитые костяшки, и брови хмуро сползлись к переносице. Мысли снова перескочили на спарринг с Рене: обычно в боях с ней руки Эндрю не страдали до такой степени. Вытянув шею, Нил посмотрел на вторую миньярдовскую кисть и прикусил щеку изнутри: тыльная сторона ладони тоже была покрыта мелкими кровоточащими ссадинами. Забыв, о чем спрашивал меньше минуты назад, Нил сменил тему:       — Что у тебя с руками?       Вскинув бровь, Эндрю опустил взгляд — вот только на руки Нила, а не на свои.       — Могу задать тебе тот же вопрос.       О. Кулаки непроизвольно сжались, и Нил подтянул руки, пряча их под выставленными коленями. Подушечками больших пальцев потер ставшую от постоянных почесываний шершавой кожу. Очевидно, Эндрю заметил его нервный тик, даже если и не пытался противостоять ему, как раньше.       — Это… успокаивает, — пробормотал Нил. Взгляд Эндрю похолодел на несколько градусов.       — Успокаивает, — медленно повторил он. Нил нахмурился. Речь, вообще-то, шла не о его руках и новоприобретенных привычках.       — Следи за ударами. — Он кивнул на сбитые костяшки и покачал головой. — Не нужно вредить себе.       Звучало, вероятно, лицемерно, учитывая то, как он постоянно цеплялся за собственные пальцы, но Нил не пытался вредить себе осознанно. И вообще, можно ли было брать в расчет ободранные заусенцы? Он вздохнул. В глазах Эндрю отражалось все то же: «Не пудри мне мозги».       — Не беспокойся, — холодно протянул он: Нил всем телом прочувствовал сарказм. — Лучше волнуйся о себе. Или тебя не колышет больше, что Рико тебя узнает?       Ну, да. Вот оно. Эндрю все еще злился. Нил перевел взгляд на парковку, разглядывая преломляющиеся пятна света на GS, стоявшей неподалеку, и сжал кулаки крепче. Твердо произнес:       — У меня не было выбора.       На душе скребли кошки, но это было правильно. Ответ прозвучал леденящим кровь тоном:       — Выбор есть всегда.       Нил против воли поежился, но все так же решительно покачал головой:       — Сет хоронил себя заживо.       — Не волнует. — Эндрю отбросил щелчком остатки сигареты и едва заметно искривил губы. — Он может сколотить себе надгробие, сплести погребальный венок и заказать панихиду в ближайшей церкви. Уверен, Рене с радостью подскажет ему оптимальный вариант. Это был выбор Сета.       — Ну а я выбрал перетянуть внимание на себя, — раздраженно отозвался Нил. Эндрю слегка прищурился, внимательно его разглядывая, и дернул кистью, словно ему хотелось схватить Нила за шкирку и хорошенько встряхнуть. Безучастно произнес:       — Вот именно. Выбрал.       Гадство. Нил упрямо поджал губы и повернулся обратно, непроизвольно хрустнув пальцами сцепленных под коленями рук. Ну, спорить с Эндрю всегда было трудно. Тот ровно и мрачно подытожил:       — Через пару дней он будет знать о тебе все.       Нил кивнул. Да, вероятно, это было правдой, но он уже проходил это. И пережил. Знание Рико было опасно тем, что в попытках добраться до Натаниэля он не чурался марать руки о Лисов. Если избегать этого и следить за их безопасностью, все будет в порядке. Нил не был уверен, что сам до конца верил в это, но именно сейчас он не мог признать правоту Эндрю. Не тогда, когда все уже завертелось, оползнем погребая под собой остатки здравого смысла.       Вновь щелкнула зажигалка, Эндрю вновь прикурил. Он не предлагал сигарет Нилу, вероятно, потому что был раздражен, но Нилу хватало запаха и от чужих затяжек. Он хмыкнул и закатил глаза, вдыхая поглубже.       — Лучше бы ты продолжал бежать, — спустя пару выпущенных туманом выдохов тяжело произнес Эндрю. Нил вздрогнул. Вскинул брови, затем нахмурился. Эндрю смотрел прямо перед собой, игнорируя его взгляд. Поза казалось расслабленной, но в линии плеч ощущалось напряжение, а челюсть все еще была сжата. Что-то в груди натянулось и оборвалось.       Эндрю предлагал ему сбежать?       Нил моргнул. Нет, вряд ли. Эндрю уже говорил ему оставаться, еще до того, как Нил продемонстрировал свои навыки владения ножами. И Нил уже говорил ему, что не побежит. Тогда в чем было дело? В памяти всплыло, как после слушания по апелляции о досрочном прекращении приема таблеток Эндрю в ответ на высказывание Нила о том, что он все еще был с ними, ответил: «Но надолго ли?» Нил тогда не понял, что имелось в виду, но… Что, если все это время Эндрю ждал, что Нил даст деру? Нил нахмурился.       — Я ведь говорил, что не хочу убегать, — тихо произнес.       Эндрю безразлично повел плечом и бесцветно сказал:       — Ты был на полпути к побегу из штата.       О?.. О.       О.       Нил сглотнул. В этом крылась причина? Боже. Эндрю злился, потому что решил, что Нил сбегает? После того, как тот наговорил ему, что останется при любых обстоятельствах? Решил, что Нил все-таки не способен сдержать данное слово? Конечно, так можно было подумать и после того, как Нил пообещал Кевину противостоять Рико вместе с ним, а затем практически бросил его на растерзание в прямом эфире, но…       Он ведь в итоге вышел на сцену — и защищал там Кевина.       Пальцы мелко дрогнули, расцепляясь. К лицу прилил жар, охвативший даже уши, в которых зашелестело белым шумом. Чувство было таким, словно Нил окунулся в ледяную прорубь, а затем бросился в самое пекло. Он прикусил губу и протянул руку, отбирая у Эндрю сигарету, чтобы разогнать дымку вокруг его лица.       — Я просто бегал, — беспомощно произнес. — Мне нужно было подумать.       Эндрю разжал пальцы, позволяя сигарете выскользнуть. Несколько секунд смотрел вперед, и Нил с напряжением изучал его лицо, ожидая, пока какой-нибудь дрогнувший мускул позволит считать эмоцию. Эндрю контролировал себя с пугающей холодностью. Он медленно повернул голову в сторону Нила, когда вокруг того закрутилась лента перистого дыма, словно мигрировавшее облако, и вскинул бровь:       — Так ты обнаружил у себя мозги?       Ха.       Нил поджал губы. Да. Да, да, тысячу раз да, он поступил безрассудно. Он и так знал об этом. Необязательно было напоминать. Что тут можно было ответить?       — Обнаружил, — в итоге просто бросил Нил и отвернулся, затягиваясь отобранной сигаретой. Свободной рукой помассировал точку между бровями: там вновь начинало скапливаться сверлящее беспокойство. Усмехнулся уголками губ и добавил: — Они все еще бесполезны.       Эндрю не отреагировал. Тихо вздохнул, едва ощутимо колыхнув воздух. Пошевелился, меняя позу: подобрал ноги, сел ссутулившись. Уперевшись локтями в колени, сцепил пальцы. Нил наблюдал за ним краем глаза, почесывая под бровью и покачивая между пальцами сигарету во второй руке, — до тех пор, пока Эндрю вновь не подал голос:       — И что ты собираешься делать?       Вспыхнувшее было напряжение отступило. Нил пожал плечами. Поверил ли Эндрю его словам? По крайней мере, он больше не намекал на побег. Вытянув ноги, Нил откинулся на руку и ухмыльнулся:       — Играть в экси. — Сделал паузу. Эндрю посмотрел на него так, словно желал свернуть ему шею. Нил улыбнулся шире и добавил: — Не дать Рико причинить вред команде.       Эндрю почти закатил глаза:       — Амбициозно.       Нил закатил глаза в ответ и сделал еще одну затяжку, не позволяя сигарете погаснуть и спалив ее почти до фильтра. Фыркнул:       — Вздремнуть?       — Рекомендую для начала душ. От тебя воняет.       Нил тихо рассмеялся и улыбнулся чисто и искренне. В груди потеплело, словно ледяное море согревалось с каждой новой волной под палящими лучами солнца, оранжевым диском повисшего над Башней. Повернулся к Эндрю, ощущая, как его наполняет нежностью, потому что это было знакомо настолько, что легко было забыться, и вгляделся в застывшее напротив лицо, выискивая признаки веселья: изгиб уголка губ, вздернутую бровь или тонкую морщинку у глаза. Эндрю оставался непоколебим, сохраняя выражение безразличия, точно прекрасная античная статуя. Казалось, он вовсе не дышал. В пальцах в очередной раз зазудело желание прикоснуться, и Нил отвернулся, чтобы не подпитывать вспыхнувшую следом тоску.       — Душ так душ, — тихо пробормотал. Стукнулся носками кроссовок, концентрируясь на этом движении. На осыпающемся на колени пепле. На тепле каменной кладки под задницей, в конце-то концов.       Эндрю резко поднялся, отталкиваясь руками от коленей. Нил вскинул голову, наблюдая за ним. Опустив взгляд, Эндрю хрипловато бросил:       — Вечером едем в Колумбию.       Затем развернулся и широким шагом направился ко входу в общежитие. И… Радость ушла. Сдохла, захлебнувшись рвотой. Нил ощутил, что холодеет. Не совсем понятно было, приглашали его или же просто информировали, но это не имело значения. Потому что. Никто не должен был покидать Башню сегодня. Ни Сет, ни Эндрю. В особенности. Не об этом ли Нил так усердно размышлял, вновь и вновь переставляя ноги? Он отбросил бычок сигареты и вскочил, разворачиваясь на ходу; тут же запнулся. Правая ступня соскользнула со ступеньки, ладони болезненно уперлись в острый срез, но Нил проигнорировал все вспыхнувшие колючими уколами в теле ощущения, чуть ли не ползком догоняя Эндрю. Нормально выпрямившись только у него за спиной, Нил ухватился двумя пальцами за край чужой футболки:       — Стой. — Эндрю замер, моментально каменея. Нил тут же отдернул руку, вскидывая ее над головой, и тяжело выдохнул. Сглотнул и сипло выдавил: — Не надо.       Все мысли, крутившиеся в голове и в автобусе, и на пробежке, собрались скопом, обрушиваясь на Нила роем жужжащих мух. Дерьмо. Отмахнуться от них было невозможно. В глотке пересохло, а дыхание участилось, становясь поверхностным. Тонкая пелена страха наползла, цепляясь за голени, колени и талию. Сдавила грудь, и Нилу показалось, что он почувствовал запах крови. Даже если он убедил себя в том, что Рико не станет действовать сегодня. Даже если в прошлый раз Эндрю не пострадал после интервью. Все изменилось.       Перед глазами мелькнула вспышка мигнувшего света фар, на мгновение ослепляя, а в ушах встал скрежет металла.       Нил не мог отпустить Эндрю.       — Не нужно в Колумбию, — тихо произнес он. С силой прикусил губу, концентрируясь на реальности. — Это может быть опасно.       Эндрю развернулся на три четверти, окинув взглядом вскинутую руку Нила. Нил нахмурился и опустил ее, сжимая пальцы.       — Мы понятия не имеем, как на случившееся отреагирует Рико и как захочет отомстить, — с нажимом проговорил. — Случиться может что угодно.       Эндрю продолжал молчать, разглядывая напряженное выражение лица Нила с легким прищуром. Нил криво дернул уголками губ и бессильно взмахнул руками.       — Если не беспокоишься о себе, то подумай о Кевине и Аароне. Ники не нуждается в новом нападении гомофобов, а ты — в их избиении. Ты только неделю назад вернулся из рехаба.       У него кончались аргументы. Глаза Эндрю сверкали темными омутами расплавленного золота, залитые солнечным светом. Нил всмотрелся в них, мысленно умоляя. Услышь меня. Поверь мне.       Никуда не ходи.       Пожалуйста.       Как будто это могло помочь. Тягучая волна поднявшейся паники сковывала движения. Сердце бешено колотилось, выстукивая о грудину нечто, напоминавшее сигнал SOS. Ладони вспотели, по лопаткам поползли мурашки, в пояснице закололо. Словно десятки маленьких муравьев облепили тело Нила, расползаясь у него по коже, вгрызаясь в поры, закапываясь глубже в эпидермис.       Эндрю криво повел плечом и медленно моргнул. Затем — безразлично отвернулся и продолжил прерванное движение. Нил обхватил ладонями лицо, зарываясь пальцами в волосы над ушами. Свел кисти к макушке, ощущая влажные пряди у корней: он неплохо взмок после пробежки и еще не успел высохнуть. Вероятно, от него действительно воняло — эта мысль проскользнула где-то на краю сознания. Сделав неровный шаг вперед, Нил остановился и прикусил внутреннюю часть нижней губы, резко роняя руки. Эндрю его услышал? Бежать за ним не имело смысла — его невозможно было переубедить, когда он во что-то упирался. Оставалось только надеяться, что перечисленных аргументов было достаточно.       Поморщившись, Нил устало провел ладонью по лицу, с силой вжимая ее в скулу и бровь. Бросил хмурый взгляд на разбросанные у ступеней окурки — и тоже направился в Башню, хлопнув дверью.       Эндрю на лестнице уже не было. Тяжелым шагом Нил поднялся на третий этаж и прошел к комнате. Как только он толкнул дверь, его окатило волной внезапно стихших голосов — а затем наперебой посыпались возгласы:       — Нил!       — А вот и он.       — Явился?       Нил вздохнул и огляделся. Привычно по полу были раскиданы подушки, на которых вокруг журнального столика, заваленного пустыми коробками от еды, восседали Лисы: Дэн и Кевин хмуро смотрели в его сторону с практически идентичными выражениями лиц; сидящий рядом с Дэн Мэтт неловко улыбнулся; Рене с другой стороны тоже улыбнулась и кивнула, игнорируя пачку замороженных овощей, которую прикладывала к лодыжке, — вероятно, травмировалась, когда спарринговала с Эндрю; Ники рядом с ней поджимал губы, скорее всего разделяя боль от схожего ушиба; Сет сидел на диване, а подле него вытянулась Элисон, закинув голову ему на колени, — оба тоже посмотрели на Нила, но лицо Элисон ничего не выражало, а вот Сет подозрительно прищурился. Не хватало только близнецов. Нил костяшками почесал глаз и без энтузиазма махнул рукой:       — Привет.       Странно, но, как только он вошел в комнату, его настигло какое-то… опустошение. Словно что-то внутри выгорело. Эмоции стихли и ощущались теперь будто через пелену — далекими и ненастоящими. Переживания, изводившие Нила с самого утра, выели энергию. Осталось только раздражение — кислое и кислотное, расползающееся шероховатостями по коже. Как закрытая за спиной дверь, выход за которую теперь оценивался количеством ошибок — совершенных и предстоящих.       — Где тебя носило? — недовольно спросил Кевин. Нил посмотрел на него как на идиота. Произнес так ровно, как только мог:       — Я же сказал, что пошел бегать. — Вздохнул. Добавил на выдохе: — Тебе. Лично.       — До межштатной магистрали? — Кевин произнес с нажимом и выгнул бровь. Блядский боже. С чего они все это взяли? Как много успели придумать? Это они внушили Эндрю идею того, что Нил сбежал? Да, может, он и выразился теми же словами во время телефонного звонка, но он не вкладывал в них этот сраный смысл. Он просто. Бегал.       — Не добегал я до магистрали, — не менее раздраженно проскрипел Нил и перевел на Дэн осуждающий взгляд. — К чему такая паника?       Дэн скрестила руки на груди и разочарованно покачала головой, но отозвалась вместо нее Элисон:       — Мы волновались, тупица. Кевин сказал, что Рико ответит на ваше безрассудство уже сегодня. — Она, все с тем же раздражением, дернула рукой, пихая Сета локтем в колено. Возможно, накатившая на Нила злость была откликом висевшего в атмосфере напряжения: оно считывалось и пропитывало от пяток до макушки. Словно Лисы ругались между собой все то время, что Нила не было. Словно Нил и был причиной их споров.       Сет закатил глаза:       — Да что он сделает?       Ха-ха. Нил пожал плечами:       — Не знаю. — Он прошел в комнату, направившись к кофе-машине, и бросил на ходу: — Напихает тебе в глотку твоих же антидепрессантов и подстроит передоз, заставив захлебнуться собственной рвотой, а Элисон потом будет хранить твой прах на полке рядом с бурбоном. — Включил аппарат и бесцветно уставился на замигавший сигналами дисплей, извещавший о старте работы. Элисон поморщилась:       — Мрачненькие у тебя фантазии, больной ублюдок.       Подняв голову, Нил состроил ей гримасу: «Какие есть». Если бы это были только фантазии. Если бы он мог просто обо всем рассказать. Если бы хоть кто-то поверил ему и не счел безумцем… но в какой реальности это представлялось возможным? Струя горячей, окрашенной кофеином воды с шипением наполнила подставленную кружку, от которой тут же взвилось облако пара. Сет ухмыльнулся и сверкнул оскалом:       — Зубов не хватит.       — Ха-ха, — бесцветно отозвался Нил — на этот раз вслух. Подхватив кружку с кофе, повернулся в сторону Кевина. Тот сидел, напряженно выпрямившись, точно спицу проглотил, и его взгляд говорил о том, что предположение Нила казалось ему вполне реальным и обоснованным. Разумеется. Оно ведь таким и было. Тем более что прошлое его предположение о присутствии Рико на интервью более чем оправдалось — Нил подумал об этом с отстраненным безразличием. Пустота в груди налилась мрачной безнадежностью. — Нам не стоит сегодня покидать Башню.       Кевин нахмурился и медленно кивнул. Аллилуйя. Прикрыв глаза, Нил сделал глоток. В каком-то роде он испытал облегчение: если Кевин откажется ехать в Колумбию, это будет еще одной причиной остаться для Эндрю. Вряд ли, конечно, это повлияет на Сета, но Сет был проблемой Нила, как уже выяснилось. По крайней мере, Монстры будут в безопасности этой ночью.       Ники недовольно вскинулся:       — В смысле? Мы собирались наконец в «Сумерки». Сколько уже киснем без отдыха и движа? Я хочу выпить.       — Мы выпивали буквально вчера, — осторожно напомнила Рене. Ники закатил глаза:       — Это не то. Я хочу выпить и чтобы кто-нибудь облапал мою задницу!       Сет скрипнул челюстью и, подхватив с пола ближайшую подушку, с силой швырнул ее в Ники. Тому прилетело по голове, тут же инерционно мотнувшейся в сторону, и Ники клацнул зубами, закрывая рот. Раздраженно запыхтев, перехватил подушку и кинул обратно, едва не угодив в Элисон, но Сет успел вовремя перехватить. Он завозился на месте, возможно, выискивая новые, более увесистые орудия противостояния, но Дэн хлопнула в ладоши и повысила голос:       — Прекратите. — Строго посмотрела на обоих. Ники и Сет посверлили друг друга еще немного злобными взглядами, но все же послушались, синхронно отворачиваясь. Дэн повернулась к Кевину: — Все может быть настолько серьезно?       Тот прикусил губу, покосившись на Нила, и пожал плечами. Вздохнул. Неуверенно выдавил:       — Я бы не стал рисковать.       Нил удовлетворенно кивнул: пока он бегал, разгоняя свои мысли по кругу, Кевин не терял времени зря, предупредив остальных о возможных ответных действиях. Не факт, что он по-настоящему представлял масштабы, но… Кевин был научен опытом: Рико был способен на что угодно. Оставалось только донести эту мысль до Лисов и проследить, чтобы они послушались. Дэн с сомнением склонила голову, Сет фыркнул.       — Ты и перед камерами не рисковал, — проворчал он. — Сидел как воды в рот набрал, пока Нил отстаивал твое желание быть частью команды. Ты вообще этого хочешь, славный сын экси?       Кевин гневно сверкнул взглядом и выставил в его сторону палец.       — Отвали, — процедил сквозь сжатые зубы. Нил вздохнул и сделал еще несколько глотков кофе, наблюдая за перебранкой. Кевин не стал отвечать на вопрос, и это неприятно осело где-то под ложечкой, но, в конце концов, чего Сет от него вообще ждал? Кевин променял карьеру второго из успешнейших игроков экси на бесславную возню в детском контактном зоопарке с Лисами. Он не хотел. У него не было выбора. Только отчаяние — и это было почти понятно Нилу. И все равно мерзко. Успокаивало лишь то, что после всего — в итоге — Кевин захочет быть частью команды. Нил в этом не сомневался — а вот в том, что предполагаемый конец на самом деле наступит, честно говоря, был совсем не уверен. Кевин тем временем прищурился и качнулся в сторону Сета, тихо прошипев: — Ты вообще больше не жилец. Такой херни наговорил, что за тобой наверняка уже выехали.       И это, вероятно, было правдой. Пальцы, сжимавшие ручку кружки, окаменели до побеления. Нил опустил взгляд на мутную коричневую жидкость, наблюдая за прокатившейся по ней легкой рябью: от напряжения у него дрожали руки. Разгоряченная керамика обжигала костяшки, но Нил этого не чувствовал.       — Кто? — Сет закатил глаза. — Ассасины?       Кевин шумно выдохнул и усмехнулся, покачав головой.       — Ты серьезно считаешь, что у мафии, блядь, нет наемников? — Из его глотки вырвался безрадостный смешок, отозвавшийся в голове Нила пронзительным звоном. Сет был так далек от их с Кевином мира — как и все Лисы, за исключением, может быть, Рене, но даже она лишь состояла в банде, а не работала с блядской мафией, возможности которой исчислялись международной торговлей наркотиками, оружием и, возможно, людьми, а не невинными грабежами в подворотнях и местными изнасилованиями. Ничего невинного в них, разумеется, не было, но возможности клана Морияма были на самом деле безграничны и включали в себя деятельность сотен таких же банд. Сет понятия не имел, с чем связывался. Кевин злобно выплюнул: — Твоя жизнь ничего не стоит, и Рико непременно докажет это делом. — Хмыкнул. — Рискни, если сомневаешься.       Сет прищурился и вскинул в его сторону средний палец, злобно процедив практически по буквам:       — Иди. На. Хуй.       Дэн снова несколько раз громко хлопнула в ладоши, а Мэтт дотянулся до Сета и дернул его за ногу. Устало ущипнув себя за переносицу, Нил задумчиво постучал пальцем по лбу.       — Не время ссориться, — подала голос Рене. — Кевин прав, не стоит рисковать. Давайте переждем в безопасности.       — И сколько нам ждать? — Сет всплеснул руками (соблюдая осторожность с той стороны, где лежала Элисон) и обвел взглядом присутствующих, задержав глаза на Ниле. — Может, еще и на тренировки забить? На универ? Вообще не выходить из комнаты?       — Не думаю, что все настолько ужасно, — протянула Элисон, отталкивая от лица его локоть. — Они, может, и японцы, но не ниндзя. Кто полезет к нам в универе?       Кевин хмуро замолчал. Скрестил руки на подтянутых к груди коленях, разом сгорбившись всем телом: он, вероятно, перспективу быть пойманным в туалете между парами не исключал. Нил почувствовал, как сердце тревожно екнуло. Еще в начале лета он был уверен в том, что подобного не произойдет, потому что этого не случалось в будущем. Теперь ему казалось, что он шел по минному полю. Каждое его действие было взмахом крыла блядской бабочки, и Нил понятия не имел, как уже изменились последствия. Воображение рисовало безрадостные картины: Нил не мог представить, что после прошедшего интервью что-то улучшилось. А исходя из того, как все происходило в будущем, готовиться следовало к наихудшим сценариям, которые только приходили в голову. Ходить, натянув на голову капюшон. Скрываться и оборачиваться каждый раз, когда за спиной померещится движение. Оглядываться, оглядываться, оглядываться — и не забывать при этом следить за Лисами, потому что у них не было такого опыта в выживании.       Усталость накатила тяжелой волной обрушившегося на тело цунами. Придавила голову и плечи, раздавила легкие гранитной плитой, на которой не хватало выбитой эпитафии, потому что Нил еще не придумал, кого следовало хоронить. Он ровно произнес:       — Будем ждать столько, сколько потребуется.       Сет тут же взвился, скрипнув зубами, и посмотрел на него в упор, возможно, недовольный тем, что Нил принимал сторону Кевина.       — Да с какого хера?       Вот только здесь не было ничьих сторон. Только жизнь и смерть — и Нил чертовски устал сражаться с безысходностью в заведомо проигранной битве. Брови судорожно дернулись, приподнимаясь в уголках. Посмотрев на Сета тяжело и мрачно, Нил медленно и четко выговорил:       — Потому что твоя жизнь стоит того. Не нужно ей рисковать.       Кевин закатил глаза, уловив свои отзеркаленные слова, но Нил не стал поворачиваться в его сторону. Он следил за выражением лица Сета, пытаясь отыскать там признаки принятия и смирения. Сет резко закрыл рот, громко клацнув зубами, и посмотрел на Нила в ответ не менее мрачно. Несколько долгих и томительных мгновений они буравили друг друга взглядами, словно так можно было определить победившего в споре. Кто первым отвернется — проиграл.       Кто первым моргнет — покойник.       Дэн вновь хлопнула в ладоши, привлекая внимание. Гулкий звук ударов ее рук с каждым разом звучал все громче, откликаясь в висках отзвуками утренних аплодисментов ревущей толпы. В затылке затрещало, отдаваясь в лобную долю тугими толчками, и Нил поморщился, отворачиваясь. Залпом допил оставшийся кофе и отставил кружку.       — Так, давайте сбавим обороты. — Обведя всех взглядом, Дэн устало и натянуто улыбнулась. — Думаю, Нил хочет в душ и передохнуть. Отложим обсуждения хотя бы до завтра? Поговорим с тренером. Может, мы надумываем и зря себя накручиваем. — Дождавшись, пока все в той или иной степени выразят согласие очередным закатом глаз, кислой миной или спокойным кивком, Дэн поднялась на ноги. — Переместимся в нашу комнату. — Потянув Мэтта за руку, она хмуро проследила за тем, как Ники помог подняться Рене: сам Ники уже почти не хромал, а вот шаг Рене заметно проседал. Недовольно покачав головой, Дэн не стала это комментировать и повернулась к Нилу. — Мы оставили тебе порцию лапши в холодильнике.       — Спасибо. — Нил кивнул, подавив желание протереть лицо ладонями. Знакомая забота отдалась теплом в лопатках, но даже это чувство не перекрывало клубящуюся в желудке тяжесть. Элисон лениво поднялась с дивана, изящно перебрав ногами; Сет встал следом, двинувшись мимо с каменным выражением лица.       Никто больше ничего не сказал, и Нил дождался, когда дверь за спиной хлопнет, безучастно глядя себе под ноги. После — тяжело вздохнул, развернувшись к тумбе, и навис над ней, опершись руками. Зажмурился так сильно, что под веками заплясали разноцветные точки. Воцарившаяся в комнате тишина звенела в ушах, пронзая барабанные перепонки. Неестественная и гнетущая, она давила на хребет, словно пыталась переломить. Локти медленно подгибались, но Нил не замечал этого до тех пор, пока не уперся лбом в столешницу. Гладкая поверхность приятно охладила кожу, и Нил горько усмехнулся. Ему казалось, он погряз в чем-то вязком и черном, обволакивающем его во весь рост, забивавшемся в поры, ноздри, глаза, рот, ушные отверстия.       Он тонул.       Ему следовало помыться.       Сглотнув, Нил оттолкнулся руками, выпрямляясь, и направился в ванную комнату. Желание погрузиться в жалость к себе, овладевшее им на несколько мгновений, затолкал куда поглубже: в нем не было смысла. Все происходящее было результатом череды его решений, так что сожалеть было поздно. Нил не мог ничего изменить (ха-ха) в прошлом, не мог исправить. Он в очередной раз смирился, ощущая холодную решимость, расползавшуюся по венам.       Последствия предстояло встречать лицом к лицу.       Быстро приняв душ — горячий до облезающей кожи, — Нил переоделся в домашнее, разогрел лапшу и перекусил. Как ни странно, на сердце стало немного легче, хотя в процессе и приходилось заталкивать еду себе в глотку, сражаясь с рвотными позывами: Нил не ел с самого утра и понимал, что голод не был решением проблем. Он как никто знал, как важны были калории. Возможно, он на самом деле просто был голоден.       Закончив с удовлетворением базовых потребностей, Нил на несколько минут просто завис в комнате у кровати, разглядывая дурацкую игрушку, прикрытую одеялом в изножье: из мрака немигающе смотрели глазки-пуговицы. В голове опустело. Это немного напоминало затишье перед бурей. Звенящую тишину в разнотравье, когда тучи в небе сгущались, фиолетовыми тенями наползая друг на друга, и преломляющийся воздух гудел ожиданием. Молния уже сверкнула, но звук не успевал за светом, и Нил стоял, затаив дыхание, кожей чувствуя первые накрапывающие капли, — а грома все не было.       Нил ждал блядского ботинка, который должен был вот-вот упасть, и он был, на самом деле, в ужасе.       Но ничего не мог с этим поделать.       Как-то резко пустота в голове сменилась желанием зарыться лицом в подушку. Покусав губу, Нил достал телефон и сбросил СМС Мэтту с просьбой проследить, чтобы никто не покидал Башню (Сет — особенно), и разбудить его, если такое все же произойдет. Продублировал то же Рене. Дождавшись от обоих подтверждающих сообщений, завел будильник на вечер, чтобы лично проконтролировать исполнение просьбы. Кому-то из Монстров писать не было смысла — Нил не сомневался ни в Эндрю, ни в Кевине: оба и так должны были помнить о последствиях или, хотя бы, предполагать их. На душе скребли кошки, но сейчас Нил никому и ничем помочь не мог, поэтому он забрался в свою постель, натянув одеяло на голову, пнул игрушку — и довольно быстро погрузился в беспокойный сон. Его вымотало. Выпитого дешевого кофе не хватало для того, чтобы заблокировать аденозиновые рецепторы, а сердечная мышца и так работала на износ. Потраченные утром нервы, последующая дорога в Пальметто, наслоившаяся на умственные тревоги физическая активность — всего этого было слишком много для одного дня. Ни одна жалкая кружка кофе с этим бы не справилась.       Когда Нил был один, переживать было гораздо проще. Тогда, еще до Милпорта, в далекой-далекой жизни. Все тревоги были простыми и понятными, и беспокоился Нил только за мать, но она почти всегда находилась рядом.       Тем не менее, уберечь ее он не смог.       Безмолвные мрачные тени тянули к нему иссохшие бледные руки, пока нейромедиаторы в спешном порядке накапливали молекулы аденозинтрифосфата, словно предчувствуя, что ночь Нилу предстояла бессонная. Не то чтобы текущий сон можно было назвать глубоким: на поверхности сознания Нил улавливал все шумы, доносившиеся до спальни. И шаркающие ленивые шаги, и тяжелый топот, и звон посуды, и приглушенную мелодию из заставки какой-то компьютерной игры. Тихие голоса, смех, бормотание телевизора. Какофония звуков сливалась монотонным гудением, из которого сложно было выловить что-то отдельное, потому что все звуки были естественными — Нил к ним привык. Даже возня у комодов и глухой скрежет выдвигаемых ящиков не заставили его вздрогнуть, потому что мозг, несмотря ни на что, обрабатывал эти звуки как безопасные. Не направленные на Нила, не призывающие его подняться. Возможно, немного убаюкивающие.       Именно это и послужило причиной пробуждения.       Не будильник и даже не Мэтт или Рене, которые обещали поднять Нила в экстренном случае. Ощущение безопасности — слишком неправильное в текущих обстоятельствах. Возможно, дело было в перманентной тревожности, въевшейся в печенки: она, словно тикающий механизм отложенной бомбы, заставляла Нила вздрагивать каждый раз, когда его организм пытался абстрагироваться и расслабиться. Нарастающим гулом ускоряла сердцебиение даже сквозь сон, пока не ударила по барабанным перепонкам оглушительной сиреной. Нил подскочил, путаясь в одеяле, и едва не свалился с кровати, пытаясь отдышаться. Ощущение было таким, словно скрюченная белесая рука, тянувшаяся к нему из тумана всю REM-фазу, схватила за горло.       Тянущая боль в висках немного утихла. Поморщившись, Нил отшвырнул одеяло в сторону и огляделся. Комната была пуста, а вот из гостиной доносились голоса, и их было больше, чем следовало. Они были незнакомыми. Скрипнув зубами, Нил широким прыжком слез с кровати и вылетел из комнаты почти кубарем — то ли из страха за Лисов, то ли от злости. Он еще не успел осознать, показалось ли ему, что кто-то пришел мстить, или это просто заглянули друзья Мэтти или Сета, когда увидел группу парней, замершую в дверях. Мэтт стоял рядом, облокотившись о стену и скрестив на груди руки, и смотрел хмуро и настороженно. Парни — их было трое — разговаривали с Сетом, лениво переминавшемся с ноги на ногу около Мэтта. Нил их уже видел пару раз: они определенно не были посланниками Рико.       И они определенно собирались увести Сета из Башни.       Нил чувствовал себя отвратительно после скомканного пожеванной ватой сна. Нил чувствовал себя отвратительно из-за непрекращающейся ноющей головной боли. Нил чувствовал себя отвратительно из-за всего, что успело случиться за день. Не было ничего удивительного в том, что первой его эмоцией, прорезавшейся сквозь мутную толщу несфокусированного еще сознания, была злость. Раздражение вспыхнуло безтерночной спичкой, которой, чтобы разгореться, было достаточно лишь трения о что-то твердое — сетовское упрямство, например.       — Только не говори, что ты куда-то собрался, — процедил Нил, приближаясь к компании. Все взгляды тут же устремились к нему. Мэтт нахмурился глубже, с сомнением покосившись на Сета, и открыл рот, но не успел ничего сказать, потому что Сет закатил глаза и усмехнулся:       — А что, хочешь посадить меня на поводок, мамочка?       Нил скрипнул зубами. Кулаки непроизвольно сжались, и ногти впились в ладони, оставляя под собой глубокие следы полумесяцев. Стараясь говорить ровно, Нил глубоко вдохнул и медленно произнес на выдохе:       — Мы ведь обсудили это днем.       — Бла-бла-бла, — махнул рукой Сет. Парни, стоявшие в проходе, пошевелились, меняя позиции, и один из них подался вперед. Оценивающе оглядев Нила сверху вниз, усмехнулся:       — Что это за комнатная собачка у тебя?       — Он — Лис. — Сет покачал головой и, выставив руку вперед, толкнул парня в лоб. — Не донимай его, Стив.       Стив осклабился. Прищурившись, Нил бросил на него косой взгляд: да, он, вероятно, уже слышал это имя, но не стал запоминать, потому что оно не имело значения. Затем Нил повернулся к Сету и мученически свел брови у переносицы.       — Почему с тобой постоянно так сложно?       Сет невинно моргнул.       — Со мной? Сложно? — Хмыкнул. — Да что я сделал?       Нил сглотнул. Каждый раз, когда ему казалось, что они научились взаимодействовать, Сет вновь и вновь поступал как мудак. Доводил до белого каления своим постоянным желанием идти наперекор. Его пришлось тащить на дополнительные тренировки, перепробовав столько способов уговоров, что Нил — опытный лжец — ощутил, как у него иссякала фантазия. Его долгое время приходилось заставлять прилагать усилия на блядских тренировках, потому что Сет не мог просто взять и сделать, и Нил играл с ним в ебаные догонялки до тех пор, пока Сет не вовлекся, не заметив, что коррида прекратилась. Его постоянно приходилось затыкать, когда он провоцировал Кевина, удерживать от нападок на Ники, перехватывать на поле, потому что иногда агрессивная манера игры не знала меры. Сражение с Сетом шло непрерывно, даже если не бросалось в глаза. Он… он словно во всеуслышание заявлял: «Отъебитесь!» — каждый раз, когда Нил пытался помочь. Сет просто не хотел помощи. Отталкивал всеми возможными способами, снова и снова проверяя ниловскую выдержку, будто брал его на «слабо». «Все еще считаешь, что я достоин всех тех шансов?» — явственно вопрошал его взгляд каждый раз, когда Нил вступал с ним в очередную схватку в упрямстве, давно ставшую обыденностью.       Даже на сраном интервью Сет не заткнулся, хотя ведь наверняка знал, что у этого будут последствия. Он знал о мафии. Знал о том, как Рико сломал Кевину руку. Волновало ли его это? Ни капли. Он едва ли фильтровал все свои блядские намеки, не скрывая отвращения к Рико.       Он вредил себе — размеренно и целенаправленно. Не физически, но всеми остальными способами.       Эта мысль, возникшая четко и внезапно, откликнулась волной прокатившейся по телу злости. Нил был готов взорваться. Он вложил столько усилий. Даже с Эндрю совладать, кажется, было проще — в той, старой реальности. Эндрю признавал, что занимался самовредительством, и с этим получалось работать. Сет просто пер танком, и железные гусеницы перемалывали его, как уроборос.       Возможно, Нилу на самом деле не стоило браться за невозможное.       Он сжал челюсти до боли в деснах и тяжело вздохнул. Прямо сейчас в нем упрямство сражалось с остервенелым желанием бросить бесполезную долбежку в запертые ворота. Насрать к блядской матери на то, что произойдет с Сетом. Он был предупрежден. Его жизнь — его ебучая проблема.       Нил. Чертовски. Устал.       — Кажется, этот чайник сейчас закипит, — донеслось из-за спины. Стив. Нил прикрыл глаза и медленно повернулся. Чужая рука легла на плечо. Поборов желание отшатнуться, Нил перехватил ее за запястье и отпихнул от себя, плотно сжав зубы. Исподлобья посмотрев на Стива, процедил:       — Не трогай меня.       Ему на самом деле было достаточно лишь искры.       Стив закатил глаза и ухмыльнулся — дерьмово и пренебрежительно. Покачал головой и, покосившись на Сета, вновь потянулся к Нилу в попытке взъерошить ему волосы:       — Он у вас неприрученный?       — Не надо… — Голос Сета прозвучал мрачно. Кажется, он сделал шаг вперед, чтобы оттеснить блядского Стива, но Нил опередил его. Он и так был на взводе, а многократные попытки вторгнуться в его личное пространство лишь подлили масла в кипящее пламя раздражения. Скрипнув зубами, Нил поднырнул под протянутую руку, вновь перехватывая за запястье, но в этот раз не стал отпихивать, а потянул на себя, заводя за спину. С силой пнул Стива под колено, и у того подкосились ноги. Он рухнул, и Нил использовал гравитацию, чтобы заломить ему руку до скрежета суставов. Он, возможно, немного надеялся услышать тошнотворный хруст.       — Блядь!.. — прохрипел Стив. Его приятель, распахнув глаза, оттолкнул Нила, швырнув к стене: они вылетели в коридор, и Нил всем телом ощутил, как его лопатки впечатались в твердую поверхность. Ударом из легких вышибло дух, а в следующее мгновение на шее сомкнулись холодные пальцы. Нил злобно вгляделся в лицо напротив: прищуренный взгляд, криво изогнутые углы губ, идущие вразлет брови. Схватившись за удерживающую его горло руку, Нил взбрыкнулся, метя коленом в ближайшую к нему часть тела. Попал в живот, и парень — кажется, Дерек — захрипел. Как-то приглушенно донеслись возглас Мэтта, чей-то сдавленный стон, грохот распахнувшихся дверей. Нил услышал крик Дэн, но это его нисколько не впечатлило. Ему хотелось подраться — он осознал это внезапно и ясно. Не спарринговать, выверяя движения, не бегать, концентрируясь на напряжении мышц. По-животному вмесить свой кулак в чужое лицо до треска костей, ощущая, как под костяшками лопается кожа. Выместить злость в яростном порыве, не задумываясь о том, как это скажется на его репутации и репутации команды, к каким последствиям приведет, какие вопросы вызовет. По-человечески — и очень по-простому. Без участия мафии и треклятых бесполезных воспоминаний, невзирая на то, что противник был крупнее раза в полтора — примерно одной комплекции с Мэттом.       Отпустив сдавившую глотку руку, Нил обхватил чужое лицо, резко притягивая к себе. С силой боднул — перед глазами тут же рассыпались всполохи мерцающих звезд. Давление ослабло, и Нил повалился на пол, перекатываясь в сторону скорее интуитивно, чем осознанно. Пнул долбанного Дерека в щиколотку, вырвав у того из глотки утробное рычание, — а в следующий момент чьи-то руки подхватили его под мышками и, приподняв, отволокли в сторону. Нил дернулся, пытаясь избавиться от хватки, и не сразу разобрал над ухом сдавленное пыхтение Мэтта, которому заехал локтем под ребра:       — Да это я, Нил, прекрати!       По спине прокатилась дрожь, вызванная вспышкой злости. Нил мотнул головой и клацнул зубами, но вырываться перестал. Мэтт оттащил его на несколько шагов ближе к лифтам, и в пространство между ними и друзьями Сета вклинился сам Сет. Он выставил руки, не давая пышущей гневом троице прорваться. У Стива была разбита губа, а у третьего, чьего имени Нил хоть убей не мог вспомнить, алела смазанным пятном скула: кажется, схватку между ним и Дереком тоже прерывали с боем. Дальше по коридору, прижав руку ко лбу в жесте отчаяния, застыла Дэн. Рядом с ней, хмуро скрестив руки на груди, стояла Рене; из блока выглядывала Элисон. С другой стороны, опершись ладонью о косяк, застыл Эндрю. Вторую руку он держал поднятой, со сжатыми пальцами, — этим жестом он удерживал любопытно вытягивающего шею Ники, не давая себя обойти. Наверняка и Аарон с Кевином пытались выглянуть, но Ники занял проход, застыв на месте то ли от удивления, то ли от напряжения. Несколько чужих дверей также были открыты, и из разных блоков мелькали смазанными пятнами знакомые лица других спортсменов, проживавших на этаже, — не очень много, потому что основная масса сейчас, вероятно, находилась на футбольном матче. Нил не замечал никого из них. Лишь краем сознания отметил, что Эндрю был здесь — и что он послушал его, и это отозвалось где-то в глубине нутра пульсирующим теплом. Но этого не было достаточно для того, чтобы Нил успокоился. Его все еще потряхивало от желания ощутить на пальцах брызги крови.       Сет, отпихнув тяжело дышащего Стива, повернулся к Нилу и нахмурился. Процедил:       — Что ты, блядь, делаешь?       — Я сказал ему не трогать меня, — раздраженно выплюнул Нил. Мэтт ослабил хватку и, убедившись, что Нил не бросается с головой в новую драку, отпустил его окончательно. Дернув плечами, тот свел лопатки и склонил голову, с прищуром посмотрев на перекошенное лицо Дерека, которому по итогу досталось больше всех. Стив к этому моменту уже выглядел больше недоуменно, чем злобно.       — Да я тебя и не трогал, — проворчал он. Нил криво улыбнулся, не став ничего на это отвечать, лишь сделал шаг вперед. Взгляд полыхнул холодным огнем. Мэтт тут же двинулся следом, готовый выступить щитом, но Нил не планировал снова распускать руки. Он приблизился к Сету и ткнул в него пальцем, игнорируя повисшую в воздухе напряженную тишину.       — Делай что хочешь. Иди, куда хочешь, и пей, что хочешь. — Вскинув ладони, отступил на шаг. Уголки губ поползли в стороны, принимая форму отцовской улыбки, и Нил поморщился. — Я, блядь, умываю руки.       Сет опустил на него тяжелый взгляд, въедающийся под кожу. Сжал зубы, заиграв желваками. Спросил низко и глухо:       — Какого хрена ты распсиховался?       Ох, блядь. Серьезно? Нил едва удержался от того, чтобы ударить Сета по лицу, потому что кулаки вновь зачесались. Вместо этого он просто мрачно посмотрел на него исподлобья, возвращая наполненный могильным холодом взгляд.       — Да потому что мне не хочется снова слышать о том, что ты бесславно сдох, — практически прошипел и покачал головой. — Но ты прав, это не мое дело.       Пихнув Сета в сторону, он протиснулся мимо него, даже не взглянув в сторону застывших фигур сетовских друзей, Лисов и остальных спортсменов. Вернулся в комнату, хлопнув дверью, и с бессильным рыком ударил по ней кулаком, проехавшись сверху вниз: в мягкой древесине осталась небольшая вмятина со сколами образовавшихся щеп. В костяшках тут же отдалось саднящей болью, и содранная кожа покрылось сеткой мелких разрывов. Нил раздраженно тряхнул ладонью, разгоняя онемение, охватившее пальцы. Только руку ему сломать не хватало. Гадство.       Нилу хотелось кричать. Колотить по стенам, пинаться и вгрызаться в плоть от бессилия.       Он проиграл, да?       Он сдавался.       Он не мог требовать от людей беспрекословного подчинения. Не мог заставить их верить ему на слово. Не мог удержать блядского Сета от безысходной тупости. Не мог…       Он не мог сдаться.       Рыкнув, Нил резко развернулся на пятках и рывком распахнул дверь, намереваясь броситься за Сетом и, если понадобится, избить его до потери сознания, но не отпускать. Это уже было делом блядского принципа. Нил никогда не сдавался. Сет не мог быть тем, кто победит в этой игре, если даже Рико Нил однажды переупрямил.       Он влетел в чью-то грудь, болезненно впечатавшись носом в твердые мышцы. Отшатнулся, вскидывая голову, точно дикий зверек, готовый броситься вперед, вцепиться в глотку и изодрать когтями ради своей цели. Сет поджал губы и покачал головой, обходя его стороной.       — Ты действительно псих, — пробормотал он. Нил застыл, часто и тяжело дыша, и на его лице медленно расползлось недоумение. Сет… вернулся? Тот, покосившись на Нила, прошел к холодильнику и, порывшись в морозилке, достал очередной пакет замороженных овощей. Швырнув его Нилу, поморщился. — Приложи там себе… куда-нибудь. Видок у тебя тот еще.       Нил нахмурился, подчиняясь машинально, и прижал лед к сбитым костяшкам. Кожу защипало от мороза и тающего конденсата, а по запястью тут же заструилась липкая влага, окрашенная алым, но Нил не обратил на это внимания. Продолжая буравить Сета взглядом, медленно развернулся.       — Да не собирался я никуда, — буркнул Сет спустя несколько секунд, раздраженно всплеснув руками. — Они пришли за мной, но я как раз был в процессе отказа, когда ты появился и начал размахивать кулаками, ушлепок. — Громко выдохнув, он упал на диван и вытянул ноги.       Ох. Нил прикрыл глаза, медленно отсчитывая про себя до десяти сначала на испанском, потом на французском. Повторил обратный отсчет на немецком и японском — и только после этого снова посмотрел на Сета, не испытывая неконтролируемого желания придушить его. Произнес четко и резко:       — Тогда какого хера ты сразу так не сказал?       — Да блядь! — Сет раздраженно швырнул в него подушкой. Нил просто отклонился, не двигаясь с места: за спиной раздался звук глухого удара и удивленный ох Мэтта, вернувшегося в комнату как раз в этот момент. — Не успел я ничего сказать, понятно? Ты первым с цепи сорвался.       — Справедливости ради, это ты начал подначивать, — вклинился Мэтт. Он обеспокоенно посмотрел на Нила, покосившись на прижатые к руке овощи, и перехватил подушку, зажимая ее под мышкой. — Я ведь обещал разбудить тебя, если он куда-то соберется. Он не собирался. Я не будил.       — Вы, блядь, у меня за спиной сговаривались?!       Нил снова прикрыл глаза, устало массируя висок двумя пальцами. Потрясающе. Он был таким и-д-и-о-т-о-м. Действительно, ни Мэтт, ни Рене не пытались остановить Сета. Нилу стоило уделить лишь на каплю больше времени на обдумывание, прежде чем срываться, и всего этого можно было бы избежать. Но он… он просто не верил Сету. Не доверял ему. Не мог положиться так же, как на Эндрю, зная, что тот задумается о безопасности и все взвесит, не действуя безрассудно, или на Мэтта, который постарается выполнить просьбу по мере возможностей в силу уступчивости характера, или на Рене, которая просто была Рене. Нил был на сто процентов уверен, что Сет решит делать все как всегда — то есть по-своему. Игнорируя чужое беспокойство. Игнорируя здравый смысл.       Нил сам сделал преждевременные выводы.       Тяжело выдохнув, он мотнул головой, двинувшись обратно в комнату. Пробормотал:       — Извини.       На него вновь навалилось изнеможение. Моральное, не физическое. Нил сам повторял не раз, что о Лисах часто думали хуже, чем они есть, — и вот, он лично угодил в эту ловушку. Но Сет, блядь, хорошо постарался, расставляя силки. Нил был простым человеком — и он действовал исходя из имевшихся знаний, которые голосили о том, что Сет не был способен уступать без боя.       — Да что уж там, — ядовито протянул тот. — Моя жизнь ведь этого стоит, ха?       Нил тяжело посмотрел на него, поборов паскудное желание заявить: «Нет. Нихуя». Вместо этого — твердо кивнул. Сет прищурился и отвернулся.       Спустя пару секунд в комнату влетели Дэн с Элисон.       — Нил, ты как? — тут же встревоженно спросила Дэн.       — Что это было? — возмутилась Элисон.       — Трагикомедия в трех актах, — буркнул Сет. Мэтт ухмыльнулся и покачал головой. Нил скорчил гримасу. Сообщил:       — Я ошибся. — Потому что это на самом деле было так. И пусть драка началась из-за того, что Стив пытался нарушить его границы, точкой возгорания стало не это, а злость на Сета. Бессмысленная и беспощадная. Дэн поджала губы. Элисон ухмыльнулась, разглядывая парней по очереди.       — Нехило. — Она щелкнула пальцами, привлекая внимание, и поводила взглядом между Мэттом и Сетом. — Вам не прилетело?       — Все нормально, — отмахнулся Сет. — Пострадала только самооценка у Стива и Дерека. — Он широко ухмыльнулся. — Видели бы вы их рожи, когда этот недомерок начал размахивать кулаками.       — Это не смешно, — отчеканила Дэн. Осторожно тронув Нила за плечо, поймала его взгляд, и выражение ее лица стало строгим, немного напоминая ваймаковское. — Я понимаю, что ты на взводе. Мы все. Но не нужно лезть в драку, забот и так выше крыши.       — Да, мэм, — бесцветно отозвался Нил. Дэн поджала губы и закатила глаза, Элисон рассмеялась.       — Так. — Она уперла одну руку в бок, а вторую изящно изогнула на весу. Вскинула бровь. — Если с этим разобрались, то предлагаю вернуться к насущному. — Покосившись на Нила, хмыкнула. — Никто не покидает Башню, это мы поняли. Но напиваться нам не запрещено. Поэтому — собираемся на цокольном этаже, развлекаемся в меру возможностей. — Ткнув в Нила наманикюренным пальцем, Элисон лукаво улыбнулась. — Мы уже все купили, пока ты дрых.       — То есть вы выходили, — ехидно протянул Нил. Элисон развела руками: мол, что поделать. Кивнула:       — Съездили с Рене, каюсь.       Нил закатил глаза. Ну, очевидно, у Лисов все было схвачено, и они действительно не теряли времени, пока он спал. По крайней мере, Рене проследила за Элисон. Интересно, устраивалась ли пьянка ради Сета? В конце концов, именно он больше всех был возмущен запретом покидать Башню.       — Чоп-чоп! — Элисон изящно похлопала в ладоши, едва ими соприкасаясь, и поманила Сета пальцем. — Подъем.       Спустя пару минут все, кроме Нила, покинули комнату. Нил пообещал, что присоединится позже, преодолев ряд обеспокоенных вопросов от Дэн и дружеское похлопывание по плечу от Мэтта. Сет перед выходом раздраженно пихнул его под лопатками, будто пытался проверить, прилетит ли ему за это вторжение, и Нил поставил ему подножку, выполнив подсечку резким движением ступни. Элисон, глубоко вздохнув, схватила Сета за руку, уводя его прочь и всем своим видом выражая, что была выше происходящего.       Когда дверь в очередной раз хлопнула, Нил вернул подтаявшие овощи в морозилку и порылся в домашней аптечке в поисках аспирина. Головная боль не утихала, и это оседало неприятными эмоциями, распаляя то и дело утихающую злость, омываемую истощением. После Нил вернулся в спальню; отключив заливавшийся трелью будильника телефон, сунул его в карман. Добрел до ванной, словно выполнял какой-то алгоритм, нацеленный на успокоение разума. Умылся ледяной водой, с наслаждением впитывая покалывающие кожу ощущения, критично оглядел разбитую руку. Тут же представил, как Кевин за это ложечкой выест ему мозг, и поморщился, прикидывая, следовало ли обмотаться бинтом: с одной стороны, если не видеть, насколько у него потрескалась кожа, сложно будет предположить масштаб ущерба; с другой стороны, воображение могло прекрасно дорисовать все в куда худшем свете, чем было на самом деле. В итоге Нил просто налепил пластырь, выбрав его в качестве оптимального решения.       Вышел он только через полчаса. Настроения, как ни удивительно, не было, и больше всего Нилу хотелось забиться в самую темную нору, где можно было бы безопасно переждать бурю. Хотелось сесть в Мазерати и уехать так далеко, что можно было бы обогнать закат. На худой конец — забраться на крышу, предварительно вынеся туда парочку матов, и разглядывать тусклые отблески мерцающих звезд, разделив с Эндрю на двоих одну сигарету. Хотелось перемотать время — или обернуть вспять, но Нил уже не раз убедился, что на такое был не способен.       В коридорах Башни царило непривычное оживление: в это время как раз возвращались спортсмены, отметившие завершение первого футбольного матча. Нил понятия не имел, победили Красные Волки или нет, но это не представляло никакой ценности. Значимее было то, что до лестницы пришлось протискиваться через толпу, то и дело распихивая всех локтями. Между стен эхом прокатывались веселые звуки, из распахнутых по всему коридору дверей неслась громкая музыка. На всем этаже закрыты были только три блока, принадлежавших Лисам. Нил не без труда пробрался сквозь массу людей, оглушенный воцарившимся даже на лестнице шумом. Гам прекратился только когда Нил вышел на улицу и, обойдя здание, пробрался на цокольный этаж к спортивным помещениям, ощущая легкое головокружение: он давно отвык от таких столпотворений. В первый учебный день и то дышалось немного легче.       И Нил не мог погрузиться в оглушительную тишину своей комнаты, завернувшись в одеяло, как в кокон, потому что в таком случае его бы непременно сожрало беспокойство. Ему нужно было видеть Лисов. Желательно — всех, но он был готов довольствоваться старшекурсниками. По дороге на цоколь он проверил парковку, убедившись, что GS стояла на месте — и Эндрю никуда не поехал и не повез Монстров в опасную неизвестность. Нил был б-л-а-г-о-д-а-р-е-н. До чертиков. Хотя бы что-то подчинялось контролю — и Эндрю справлялся с этим контролем холодно и уверенно. У Нила вот не получалось.       Ему до дрожи в пальцах хотелось почувствовать, каково это — когда все идет по плану. И этой ночью он планировал не спускать с Лисов глаз. Сидеть в коридоре, если потребуется, — лишь бы продлить ощущение безопасности, песком ускользавшее сквозь пальцы каждый раз, едва показавшись.       Ох, да. Вот именно. Ему постоянно казалось.       Нил быстро нашел, какую из комнат заняли Лисы: еще на подходе он услышал грохот музыки. Когда Нил вошел в помещение, на несколько мгновений его окатило волной крышесносного дежавю: под потолком мигала дешевая диско-лампа, вдоль стен были свалены маты, в дальнем углу стоял притараненный откуда-то стол с тарелками, наполненными закусками, и бутылками разнообразного алкоголя. Из динамиков переносной аудиосистемы орала Эми Уайнхаус — и все вокруг было точно таким же, как и всегда. Как и десятки раз в будущем. Как будто не было никакого перемещения во времени.       Вот только новичков тоже не было, а Сет — сидел на одном из матов, лениво потягивая пиво, и разглядывал, как Элисон наносила на руки Рене блестки. Впрочем, Сет и сам, кажется, немного блестел, и Нил хмыкнул, на секунду представив, как на это отреагировал бы Ники. А затем — увидел самого Ники, и его сердце пропустило удар.       Дэн и Мэтт возились у колонки, играясь с эквалайзером, и рядом с ними, переминаясь с ноги на ногу, стоял Ники, то ли советуя, то ли мешая, не забывая при этом подпевать во весь голос на припевах. У противоположной сетовской стене с угрюмым видом сидел Аарон, уткнувшийся в телефон. Нил выдохнул, стремительно оглядывая помещение, потому что если Ники и Аарон были здесь, то должны были быть и… В следующую секунду кто-то невесомо коснулся лопаток Нила, и вдоль позвоночника его прошибло электрическим разрядом. Ощущая, как волоски на шее встают дымом, он обернулся, встречаясь взглядом с Эндрю. Тот медленно моргнул и повел подбородком в сторону, указывая Нилу вглубь помещения, как бы говоря: «Дай пройти». Нил сглотнул и отступил, пропуская. Эндрю искоса посмотрел на него, опустив взгляд на заклеенные пластырем костяшки. А затем Нил почувствовал, как его грубо схватили за плечо, разворачивая, и тяжело вздохнул. Кевин, вошедший следом за Эндрю, хмуро поджал губы и, схватив Нила за запястье, вздернул его кисть, пристально осматривая доступные взору повреждения. Нил закатил глаза и вырвался.       — Все со мной в порядке.       Кевин не впечатлился. Его взгляд потемнел, и он процедил, пихнув Нила в грудь:       — Клянусь, я тебе руки переломаю, если ты травмируешься.       — И даже так я буду играть лучше тебя, — ухмыльнулся Нил. Кевин, ткнув ему в лицо вскинутым средним пальцем, покачал головой — и широким шагом двинулся в сторону стола с выпивкой. Нил проследил за ним и, скорчив гримасу, вскинул средний палец в ответ — в спину. Кевин, разумеется, не увидел, но внутренне Нил испытал долю удовлетворения.       — Вряд ли ты сможешь играть с переломанными руками, — донеслось сбоку. Нил медленно повел головой, разворачиваясь, и улыбнулся.       — Не говори мне, что тебя волнует моя способность играть в экси.       Взгляд Эндрю был громче тысячи слов. Обволакивающий, горячий, тягучий, как нуга. Нил каждой клеточкой тела чувствовал, как этим взглядом Эндрю говорил ему: «Если не можешь сказать ничего умного, лучше вообще никогда не открывай рот».       — Я разве похож на человека, который хоть о чем-то волнуется?       — О, еще как. — Нил широко улыбнулся. Присутствие Эндрю ощущалось как окутавший штормовое море штиль: словно тучи расступились, и с небес ласковыми лучами пролился солнечный свет — в противовес буравящему взгляду и отсутствующему выражению лица.       Эндрю на самом деле был благословением.       Нилу не хватало его весь день.       Он поднял руку и принялся загибать пальцы:       — Как минимум, безопасность семьи. Сдержанные обещания. Шоколадное мороженое? Уверен, что в морозилке у Рене припрятана порция.       Эндрю отвернулся и слегка прищурился, разглядывая стол с выпивкой. Нил проследил за этим и добавил:       — Алкоголь тоже покупала Рене. — Он не стал пояснять, почему это было важно, потому что, кажется, и так успел наговорить лишнего. Но увидеть рядом Эндрю — спокойного, расслабленного, уверенного, не поехавшего в Колумбию — было настоящим облегчением. Словно в легких распустились ромашки. Нил просто не контролировал язык, от радости болтая почти все, что приходило в голову. Даже недавняя стычка с Сетом и его друзьями мгновенно забылась.       В глазах Эндрю читалось: «Я вот-вот вышибу твою лобную долю». Вместо этого он безразлично произнес:       — Когда в следующий раз соберешься кого-то ударить, убедись, что тебя не зажимают с трех сторон.       Нил потерянно моргнул. Эндрю его осуждал? Злился? Был недоволен тем, что Нил поднял шум? Разочаровался очередным его срывом? Или… Пульс участился, и к скулам прилила кровь. Или это было еще одним пунктом в списке того, о чем волновался Эндрю? Нил боялся об этом думать. Отблески диско-шара отразились в глазах ослепительной вспышкой, и что-то внутри туго сжалось. Отогнав воцарившийся в голове хаос, Нил ответил:       — Ладно. — Просто и без излишков. На большее он был неспособен.       Смерив его еще одним уничижительным взглядом, Эндрю коротко бросил, поведя подбородком в сторону Сета:       — Развлекайся. — И двинулся следом за Кевином. Нил поджал губы и кивнул, ощущая, как сердце в груди размягчается, превращаясь в резинку, и тянется-тянется-тянется в ту же сторону упругой тетивой, готовое вот-вот выстрелить, как из рогатки. Хотелось задержать это мгновение, остаться в нем на всю ночь, не беспокоясь о Рико и наступлении утра. Нил понимал, что это было невозможно. И все же, когда Эндрю отошел на пару шагов, тихо окликнул его:       — Эндрю. — Удивительно, как тому удалось его расслышать, но Эндрю остановился и повернул голову в ниловском направлении. Нил так же тихо добавил: — Спасибо.       «Спасибо за то, что послушал и остался. За то, что беспокоишься. За то, что даешь разбираться с бесполезными задачами. За то, что остаешься собой даже сквозь время.       Так действительно становится легче. Спасибо».       Эндрю ничего не ответил. Лишь повел плечом, словно сбрасывая дрожь, и продолжил движение.       Некоторое время Нил бесцельно стоял на месте. Затем к нему подошел Мэтт, завязав нейтральный разговор о новинках в своей коллекции музыкальных дисков. После — присоединилась Дэн, поделившись новостями о благотворительной акции, курируемой Рене, о которой Нил давно и думать забыл. Мало-помалу остатки раздражения, осевшего в сознании после стычки в коридоре, сошли на нет. Никто не затрагивал эту тему — по крайней мере, с самим Нилом. Его вообще старались не трогать, возможно, опасаясь попасть под горячую руку. Или в кои-то веки проявляли понимание. Как бы то ни было, в конце концов, спустя какое-то время, Нил остался один. Подтащив один из матов к выходу, сел, вытянув ноги, и прислонился к стене — так он мог прислушиваться к звукам снаружи, продолжая наблюдать за всеми сразу.       На цокольном этаже, если не считать поднятого присутствующими шума, было тихо. Футболисты и другие спортсмены очень редко пользовались спортивными помещениями в тех же целях, что Лисы: команды, члены которых были набраны не из неблагополучных слоев общества, куда строже относились к употреблению алкоголя. Кажется, футболистов даже штрафовали, поэтому те, если и пили, делали это тайно — и не на территории, принадлежавшей университету. Именно поэтому они и вернулись с футбола так поздно: скорее всего, отмечали и праздновали где-то в городе. Нила это особо не волновало. Он, вообще-то, был благодарен им за приверженность к здоровому образу жизни, потому что ничто не мешало ему оставаться настороже.       Ники то и дело поддразнивал Аарона, вытягивая его ближе к колонке и втягивая в круг танцующих, образованный Мэттом, Дэн и Элисон. Рене сидела на столе, болтая ногами, и периодически выкрикивала что-то подбадривающее, тепло улыбаясь. Кевин занимался тем же, чем и всегда в Колумбии — осуждающе всех разглядывал, периодически буравя Сета убийственным взглядом и медленно напиваясь. Сет в ответ скалился, поднимая банку с пивом, словно произносил тост.       Вероятно, пьянка на самом деле устраивалась ради всех. В конце концов, не только Сету пришлось пожертвовать планами на вечер. Ники, хоть никто и не лапал его за задницу, выглядел вполне довольным.       Нил залипал на разноцветное мигание лампы, периодически теряя фокус взгляда. Изредка поддерживал разговор, когда кто-то опускался на маты рядом с ним, — до тех пор, пока этот кто-то не возвращался к танцам, алкоголю, закускам или очередной активности, выдуманной Дэн: вроде пьяного твистера, бирпонга, организованного прямо на полу, и каких-то компанейских настолок.       Взгляд постоянно возвращался к фигуре Эндрю, пристроившегося у дальней стены: он полулежал, рассматривая потолок, и, вероятно, перебирал в своей памяти что-то увлекательное настолько, что позволяло ему терпеть организованную Лисами тусовку. Но он был здесь, и Нил чувствовал, как шторм в его груди утихал, а сердце пускалось вскачь — каждый раз, когда они случайно встречались взглядами. Очевидно, Эндрю был здесь по тем же причинам, по которым и Нил: следил и контролировал. Вероятно, если бы не возможность попасть под обстрел, он бы ни за что не спустился в эту комнату, но… Видеть его, даже издалека, было как… как видеть свет маяка. Это внушало… надежду.       Но также это было немного болезненно. Не потому, что Нил не мог прикоснуться или приблизиться, не рискуя нарушить границы. А потому, что когда-то в прошлой жизни именно в этот день Нил, напуганный и жалкий, решил довериться Эндрю. Решил довериться кому-то помимо матери — впервые в жизни.       В этот день он получил ключ от дома в Колумбии.       Воспоминание, распустившееся в голове ядовитым цветком после того, как Нил окончательно успокоился и позволил мыслям бродить во всех возможных направлениях, отдалось горькой ностальгией на языке и удушающим спазмом в легких. Весь день Нил даже не задумывался о том, какой знаменательной была эта дата лично для него, обеспокоенный судьбой Сета, поглощенный волнением за Кевина, утопающий в страхе за каждого Лиса. Но сейчас — сейчас он, наконец, перестал бежать. И, как только он остановился, почувствовал фантомный ожог на ладони от вспыхнувшего раскаленным металлом образа. Опустив взгляд на руку, он обвел контур пальцем, с силой вжимая ноготь в кожу — до отпечатка.       Оставалась ли какая-то вероятность, что он вновь мог получить этот ключ?       Ему так хотелось в это верить.       Где-то на улице раздалось завывание сирен служб экстренной помощи. Оно звучало очень смазанно, и Нил не был уверен, что ему не почудилось, поскольку гремящая музыка с успехом перебивала все посторонние звуки. Но Нил был напряжен и сосредоточен, и он вслушивался в каждый шорох, непроизвольно ожидая нападения. Он уже не верил, что кто-то нагрянет в Башню посреди ночи, но не оглядываться не мог. Каждый раз, когда ему казалось, что до него донесся визг шин, он замирал, прикрыв глаза, и слушалслушалслушал. Но всем, что на самом деле достигало его слуха, были топот ног танцующих Лисов, вибрирующие на барабанных перепонках и в груди басы из аудиосистемы, заливистых смех Ники и приглушенные разговоры.       Завывание сирен служб экстренной помощи в каком-то роде было немым воплем самого Нила.       Дом, которого он лишился, оставался несбыточной мечтой, но это не было так ужасно. Нил внушал себе эту мысль как мог. Он вновь и вновь обводил контур ключа на ладони — та уже порядочно покраснела. Вновь и вновь Нил обводил взглядом суетящихся и мельтешащих Лисов. По крайней мере, он добился того, что Сет не кидался на Ники каждый раз, когда тот оказывался вблизи, осыпая блестками пол под ногами. Он добился того, что Ники в принципе был здесь — вместе с Аароном, Кевином, Эндрю.       Если «потерять дом» означало «обрести семью», Нил готов был с этим смириться. Должен был.       Он вновь перевел взгляд на Эндрю, вдавив пальцы в ладонь так, что пястные кости, кажется, хрустнули, а сухожилия рельефно проступили между костяшками.       Мрачные размышления были прерваны внезапным пьяным вскриком Дэн откуда-то из глубины комнаты.       — Тише! — Она взмахнула руками, расталкивая танцующих, и, едва не споткнувшись, перескочила растянувшегося на поле для твистера Мэтта. — Подождите, отключите музыку! Тренер звонит!       Ее услышали не сразу, но Рене довольно быстро справилась с тем, чтобы оттащить Ники от колонки и убавить звук до минимума. Лисы замерли, недоуменно переглядываясь. Нил нахмурился, машинально покосившись на Эндрю в очередной раз: тот уставился на Дэн, слегка склонив голову. Его лицо ничего не выражало, но в теле ощущалось напряжение.       Что-то случилось? Нил почти испытал облегчение: наконец-то. Все Лисы были здесь, а значит, никто не должен был пострадать. Ваймак звонил — и, значит, был жив. Эбби вряд ли в принципе находилась под прицелом — но Нил все равно тяжело сглотнул, подумав о такой вероятности.       Сердце бешено заколотилось.       — Что… — начал было Ники, но Мэтт тут же шикнул на него, притягивая к себе резким движением. Ники испуганно икнул, падая на пол. Мэтт двигался пьяно и размашисто: закинул руку ему на плечо, погрузив ладонь в волосы, а вторую — прижал ко рту. Дэн хихикнула и выдохнула, собирая по крупицам остатки своей трезвости, чтобы ответить Ваймаку. Вытянула губы, разминая занемевшие от алкоголя мышцы.       — Алло? Тренер? — Округлив глаза, замахала рукой на ухмыляющуюся Элисон. — Я слушаю… Мгм. — Она замолчала, с важным видом кивнув в пустоту. Удивленно моргнула и замерла. В следующие секунды с ее лицом произошло несколько перемен. Сначала брови недоуменно взлетели вверх, а рот сложился вопросительным: «О?» Затем — глаза распахнулись шире. — Подождите, подождите… Что? — Дэн часто заморгала, оторвала руку от уха и посмотрела на мобильник, словно засомневалась в том, что держала в руках. Вернула телефон на место и сипло прошептала: — Повторите.       С каждой новой сменой выражения на ее лице Нил все больше подавался вперед, ощущая, как сердце расшибается от ребра. Подушечки пальцев зазудели, а в глотке резко пересохло. Пары алкогольных испарений, пропитавших комнату, неприятно осели на языке и в гортани, и в груди стало горячо. Дэн стремительно побледнела и пошатнулась.       Затем — потрясенно уронила руку, оглядев Лисов опустошенным взглядом, и прошептала:       — Нора горит.       — Чего? — ухмыльнувшись, протянул Сет. Дэн повернулась к нему: брови страдальчески сползлись к переносице, а губы предательски задрожали.       — Лисья Нора, — повторила. Повысила голос, в котором явственно ощутились истерические нотки: — Горит!       Лисы изумленно замерли, переглядываясь. Спустя несколько секунд Элисон, неловко оступившись, наклонилась к Дэн и неуверенно уточнила:       — В смысле… — Ее язык немного заплетался. — Наша Нора? Стадион?.. Горит? Типа как пожар?       Повернувшись к ней, Дэн практически рявкнула:       — Да!       Нилу показалось, его сердце перестало биться и, расплавившись гнилой массой, рухнуло на самое дно.       В следующий момент он вскочил, резко толкнув дверь пинком ноги, и п-о-б-е-ж-а-л.