Расстояние между нами

      Изабель никогда не удавалось дружить с девчонками. Они то были какими-то «слишком стервами», то безмозглыми дурочками, ей было или слишком скучно, или она не хотела участвовать во всяких недостойных её глупостях. Но и с парнями Изабель не везло. Её частенько задирали из-за маленького роста, даже когда она взгромоздилась на высоченные каблуки. Весь рост достался старшему братцу.        Магнус же не был девчонкой и не был тупым перекаченным спортсменом, он не был заучкой и не был скучным. Он был то, что надо. Он был клёвым и весёлым, и они подружились, как только оказались в одном классе. Цветные пряди в его волосах и макияж вызывали у Изабель восторг. Магнус был независимым и раскованным, и ей хотелось стать такой же. Они отрывались после уроков, ходили по магазинам, проводя по несколько часов кряду за примеркой одежды, делали друг другу маникюр и дурачились, и, казалось, всегда находились на одной волне.       Магнус был открытым, безбашенным и взрывным. Он был игривым, сексуальным, дурашливым и галантным. Умел слушать и всегда оказывался рядом, когда это было необходимо. Изабель ничего не стоило влюбиться в него. Ещё Магнус был ветреным, влюбчивым и эгоистичным. Он влюблялся во всех подряд девчонок, спал с ними, потом расставался спустя три дня и так по кругу. Он привлекал всех подряд и почти никому не отказывал. Они были друзьями, поэтому Магнус только и делал, что без умолку трещал о каждой девчонке, что ему удалось затащить в постель. Даже начал встречаться с парнями, потому что «так чувствовало его тело». Магнус обращал внимание на всех, кроме Изабель. И ей ничего не оставалось, кроме как смириться с этим. Изабель бы никогда в жизни не призналась, что он ей нравится. Они были лучшими друзьями, и Магнус доверял ей, считал своей сестрой. И у Изабель не было выбора, кроме как поддерживать его, улыбаться и быть рядом, чтобы, возможно, однажды, когда он наиграется, быть понятой.       Со временем, может, через год или больше переживания Изабель перестали быть такими острыми. Она всё так же любила, но уже начала примиряться с тем, что её чувства останутся без ответа. Ей нравились и другие парни, конечно же, но Изабель всё равно не могла выкинуть Магнуса из головы. Никто не был таким же, как Магнус. Таким же пылким и таким же чутким. Изабель надеялась, что это лето даст ей шанс и возможность сказать ему о своих чувствах. Она надеялась, что, возможно, Магнус сам обратит на неё внимание, ведь они находились рядом постоянно. Девушка даже была не против просто оказаться в его постели, ведь так начинались многие отношения. Изабель никогда не смогла бы сказать об этом вслух, просто не набралась бы храбрости, но, возможно, при помощи некоторого количества алкоголя им удалось бы смазать границы дружбы.       Когда ей исполнилось семнадцать, Изабель видела, что её тело становится женственнее и соблазнительнее. Она, как и многие девчонки, состояла в группе поддержки, пусть и не в первых рядах, но её формы определённо становились заметнее. Парни из футбольной команды только и делали, что оборачивались, присвистывая ей вслед. Саймон Льюис из смежной группы признался ей и постоянно таскался следом, действуя на нервы. Но Магнус смотрел на неё так же, как и всегда. Да, он мог сделать пошлое замечание, когда она появлялась в слишком короткой юбке, и всегда одаривал её комплиментами, но Изабель не видела в его глазах того самого огня.       Первая влюблённость переросла в постоянную ноющую боль, что сливалась с общим фоном, и с каждым днём Изабель гнала её от себя прочь, но стоило Магнусу появиться на горизонте, как её чувства, словно факел, вспыхивали вновь.       Лето, горячее и знойное дарило обещание, но в какой-то момент Иззи осознала, что Магнус отдалился от неё, перестал быть частью её жизни. Они всё ещё встречались и писали друг другу каждый день, но женская интуиция твердила, что Магнус что-то скрывает. Его гладкая, но такая очевидная ложь делала ей больно. Неужели Изабель не заслужила его честности? Магнус был дёрганным и отрешённым, постоянно где-то пропадал, не отвечал на звонки, а на сообщения реагировал и того реже. Изабель волновалась, она пыталась что-то выяснить, но Магнус оставался закрытым и безучастным.       Каникулы пролетели. Новый учебный год обещал быть трудным, но долгожданным и последним. Изабель становилось легче, когда Магнуса не было рядом. Как бы она не хотела быть с ним, его присутствие причиняло боль, и Изабель была благодарна, что они пересекались гораздо реже в последнее время. Ей нравился Мелиорн, и она половину лета старалась, чтобы чувства к нему перебороли её чувства к Магнусу. Но Мелиорн окончил школу, и теперь их встречи были невозможными, так что Изабель, сама того не ожидая, обратила внимание на Саймона.       Саймон Льюис был странным, робким, не в меру болтливым, помешанным на играх и каких-то фильмах парнем. После того, как Рафаэль принял Саймона в свою группу вокалистом, Изабель стала сталкиваться с ним гораздо чаще, так что в определённом смысле у неё не было выбора, кроме как сблизиться с ним.       Рождественская вечеринка в первый день каникул шла просто отлично. Изабель очень постаралась, чтобы украсить дом. Она две недели ходила в магазин, прежде чем решилась потратить почти все скопленные деньги, чтобы купить платье, в которое она влюбилась. Оно сидело идеально, и Изабель уже представляла, как она будет выглядеть в нём в рождественскую ночь. Девушка долго думала и решила, что должна признаться Магнусу в своих чувствах. И что, как не вечеринка должно было поспособствовать этому.       Магнус не появился, отмахнувшись лишь коротким сообщением, что ему нужно больше отдыхать перед выступлением и прочее. Изабель точно знала, что он встречается с кем-то, Магнус больше не спал со всеми подряд, и вечно вешающиеся на него девчонки будто испарились. Становилось чертовски больно от того, что теперь она оказалась лишена даже дружбы, но, может, это и к лучшему. Видеть Магнуса счастливым и влюблённым было ещё хуже.       Саймон просто подвернулся под руку. Изабель было немного жаль парня, потому что она использовала его, чтобы забыться, но ей это было необходимо. Она мечтала, что её первый раз будет с Магнусом. В её спальне, на мягкой кровати и розовых простынях. Саймон был нежен с ней, но Изабель всё равно хотелось выть, уткнувшись в подушку, когда он ушёл.       Изабель не собиралась рассказывать Магнусу об этом, тем более, тот даже не позвонил ей, не спросил, как прошла вечеринка, даже не поинтересовался её делами. Он вычеркнул Изабель из своей жизни, как будто её там и не было. Это причиняло боль, но больше злило. Глупое спонтанное решение заставляло её трястись, Изабель нервничала так, что чашка в руках дрожала, пока она сидела за столиком в кафе и ждала Магнуса. Он ворвался в двери, раскрасневшийся и взъерошенный после тренировки, в одной толстовке и в любимых белых джинсах, которые облепляли его ноги, как вторая кожа. Редкие снежинки запутались в его высветленных прядях и, когда он улыбнулся, заметив её, сердце Изабель готово было разорваться от тоски.       Магнус выглядел обеспокоенным, пока она мяла в руках салфетку, пытаясь справиться со словами. Язык и губы словно занемели, но ей удалось выдавить из себя то, что она хотела сказать. Изабель думала, что Магнус будет ошарашен, но он спокойно отнёсся к этому, будто она только что не сказала, что лишилась девственности с Саймоном. Магнус, казалось, ожидал этого или ему просто было всё равно.       Изабель считала, что ничто не сможет удивить её так сильно. Она раздумывала и гадала, что же такого скрывает от неё Магнус, с кем он мог встречаться, что не хочет говорить об этом. Но вот к чему она была не готова, так это к тому, что секретом Магнуса окажется её собственный старший брат. Когда Изабель осознала, что Магнус не шутит, эта новость разбила её. Она даже не смогла вымолвить ни слова, застыв, будто изваяние. Магнус что-то говорил, извинялся, но Изабель никак не могла взять в толк, как это вообще возможно. Как Магнус может быть с мужчиной старше себя на столько лет? С её скучным взрослым братцем, с которым у них нет ничего общего. Неужели Алек лучше неё?       Время до выпуска шло так стремительно, что они почти не общались. Изабель всё ждала, когда Магнус наиграется и вернётся к своему привычному образу жизни ловеласа, но он выглядел довольным, уставшим, как и все они, но счастливым. За обедом он часто болтал по телефону, улыбаясь и прикрывая глаза так, будто с нетерпением ждал этих звонков. С самого рождества они больше не говорили о том, что произошло, и Изабель никогда не осмелилась бы спросить у Алека. Магнус выглядел счастливым, и она была рада за него, хоть и не понимала их отношений, а в глубине души всё ещё чувствовала боль.       Изабель встречалась с Саймоном, и вроде как всё налаживалось. Льюис оказался милым парнем, внимательным и заботливым, и ей было уютно с ним. Магнуса девушка видела только на совместных уроках, а так он всё время пропадал на тренировках или уходил сразу же, как только звенел звонок. Он запрыгивал в свой пикап и уносился прочь. Прочь из школы и из её жизни.       Наверное, это было предначертано, что они все поступили в Нью-Йоркский институт, хоть и на разные факультеты. Студенческий городок вмещал в себя огромное количество учащихся, но даже при этом судьба не дала разойтись им в разные стороны. За лето Изабель немного успокоилась и пришла в себя. Вступительные экзамены, подготовка, Саймон, — это занимало всё её время, и Изабель немного расслабилась. Постоянная боль поутихла.       — Ты уверена, что тебе нужны все эти вещи? — спросил Алек, оглядывая количество коробок, пока Изабель продолжала складывать одежду.       Она всё ещё чувствовала себя неловко рядом с ним, знала, что Алек в курсе о её осведомленности об их с Магнусом отношениях. Он ожидаемо не говорил с ней об этом и Изабель, естественно, тоже не поднимала эту тему. Они и раньше общались редко, не были слишком близки, но теперь между ними повисла ещё и эта «история». Хотя Алек выглядел и вёл себя как обычно, и, возможно, это лишь Изабель надумывала лишнего.       — Конечно, — ответила Изабель. — Не буду же я ездить домой за каждой юбкой.       Родители хоть и настаивали на обратном, Изабель решила жить в общежитии в студенческом городке. Ей хотелось перемен и свободы, хотелось изменить своё окружение и место, чтобы больше ничего не напоминало ей о времени, проведённом в этой самой комнате, где были её лучшие и худшие моменты. В комнате, где на зеркале всё ещё была приклеена их с Магнусом совместная фотография. Изабель собиралась оставить её здесь, как и прежнюю себя. Но вот свой гардероб она точно заберёт с собой.       — Может, и не за каждой, но зачем тебе три одинаковых блузки? — фыркнул Алек, кивая в сторону вешалок.       — Они не одинаковые, — воскликнула Изабель и закатила глаза, складывая вещи в коробки. — И вообще, я уверена, что Магнус притащит с собой ещё больше одежды.       Она резко замолкла, когда поняла, что сказала это вслух, и между ними образовалась тишина. Изабель неуверенно взглянула на брата, на лице которого красовалась ласковая улыбка, Изабель отчего-то стало неловко, будто она подсмотрела что-то слишком личное, что не относилось к ней.       — Скорее всего, — мягко сказал Алек, а потом повернулся к двери и крикнул. — Джейс, хватит болтать по телефону.       Блондин что-то выкрикнул ему в ответ.       — Он в порядке? — тихо спросила Изабель, стараясь, чтобы её голос не дрожал.       — Почему не спросишь у него сама? — Алек внимательно посмотрел на неё.       Иззи пожала плечами. Было неловко от всей этой ситуации, но ведь никто не знал о её влюблённости в Магнуса.       — Мы мало общаемся в последнее время, — выдохнула она.       Изабель не была уверена, насколько Алек в курсе их отношений, и что Магнус рассказывает ему, поэтому не знала, что ещё можно добавить.       — У него всё хорошо, — ответил брат, заклеивая скотчем коробки.       В дверном проёме появился Джейс.       — Отнеси эти коробки в машину, — сказал ему Алек, указав на ровный ряд возле стены. — И прекрати уже болтать по телефону.       Джейс лишь фыркнул в ответ, и подхватив свободной рукой пару коробок, пошёл к машине. Когда тот вышел, телефон Алека зазвонил у него в кармане.       — Привет, — сказал он, и на лице снова появилась эта маленькая улыбка, которой Изабель никогда у него не видела до сегодняшнего дня. — Мы с Джейсом помогаем Иззи перевести её вещи в общежитие, — он замолчал, выслушивая ответ. — Да, — снова сказал Алек.       Изабель закончила укладывать вещи в коробку и закрыла её, мельком поглядывая на Алека.       — Я спрошу, — сказал он и, отодвинув телефон, обратился к ней. — Магнус спрашивает, ты не будешь против, если мы подбросим его до универа, у него там какие-то дела.       Изабель на мгновение застыла, испугавшись. С одной стороны, она соскучилась и ей хотелось бы повидать друга, но с другой, — они так долго не виделись, что она слегка нервничала, будто Магнус каким-то образом мог узнать её секрет. Алек продолжал смотреть на неё с ожиданием.       — Да, конечно, — Изабель всё же ответила. Было бы странно, если бы она отказалась. В любом случае, она не могла прятаться вечно.       — Да, — ответил Алек Магнусу. — Мы заберём тебя.       Изабель, может, и хотела бы поехать с Джейсом, чувствуя себя неловко в компании этих двоих, но его пикап был под завязку забит коробками. Те были даже на переднем сидении, так что она ехала сзади в машине Алека в обнимку со своей любимой подушкой в форме сердца. Её собственный фольксваген «жук» был в сервисе, отец настоял на необходимости проверить машину, прежде чем кататься на ней по Манхеттену. Так что Изабель сидела, прижимая подушку к груди, как спасательный круг, и смотрела в окно.       Магнус обернулся к ней с яркой, но слегка натянутой улыбкой, чтобы поздороваться, и пристегнулся. Они ехали молча почти всю дорогу, и напряжение в салоне, казалось, можно было потрогать. Сначала Алек с Магнусом недолго спорили, какую радиостанцию оставить, но так и не придя к соглашению, просто выключили радио. Изабель бы предпочла любую музыку, вместо того, чтобы сидеть в тишине. Наблюдать со стороны за перепалкой этих двоих было крайне странно, они были будто незнакомцами для неё. Поездка оказалась длинной, и Изабель пожалела, что запаковала наушники в одну из коробок. Тишина была давящей. Когда молчание стало невыносимым, она всё же решилась.       — Ты уже перевёз свои вещи, Магнус? — спросила Изабель, пока они стояли в длинной пробке на Кевин Пойнт Роуд, решив ехать через Джерси.       Магнус обернулся, чтобы ответить.       — Да, я заселился месяц назад. Пришлось заказать перевозку, — усмехнулся он. — Оказывается, моя одежда занимает много места.       Алек фыркнул, а Иззи не сдержала улыбки.       — И чемодан косметики, — добавила она.       — Мой сосед будет в шоке, когда увидит это. Надеюсь, он окажется нормальным парнем, — Магнус снова сел ровно, когда они наконец тронулись с места.       — Мы будем жить втроём, — вздохнула Изабель, крепче сжимая подушку, — даже не знаю, куда всё сложу.       Ей было немного неуютно от того, что теперь придётся делить комнату с другими девушками, но Изабель сама хотела этого. И, может, ей удастся найти хорошую подработку, чтобы снять отдельное жильё.       — Не думаю, что у студента-медика будет время наряжаться, — сказал Алек, а Магнус фыркнул на это заявление.       — Думаешь, она будет ходить в лабораторном халате все пять лет?       Изабель снова улыбнулась. Магнус был всё таким же.       Высадив Магнуса возле нужного ему здания, Алек тоже вышел из машины, и они о чём-то тихо переговаривались несколько минут. Изабель не хотелось следить за ними, но она всё же заметила, как трепетно Магнус сжал ладонь её брата в своих, прежде чем уйти. Она отвернулась.       Джейс ждал их на парковке перед общежитием, привалившись спиной к двери и болтая по телефону. Они немного побродили по территории кампуса после того, как все вещи были перенесены в комнату под страдальческие стоны блондина, который жаловался на девчонок и количество их одежды. Сам-то он ходил в одних и тех же джинсах, кажется, ещё со школы.       — Магнус предложил пообедать где-нибудь всем вместе, — сказал Алек, опустившись на ступеньку возле большого фонтана, чтобы немного передохнуть.       Джейс сбежал сразу же, стоило его девушке снова позвонить ему. Так что они остались только вдвоём. Изабель нервно потеребила край своей юбки, прежде чем пожать плечами.       — Хорошо, — согласилась она.       — Ешь уже хоть что-нибудь, кроме фаст-фуда, — недовольно буркнул Алек, когда они сделали заказ.       Решили долго не блуждать, выбрав первый попавшийся на пути ресторанчик, потому что никто толком не знал этот район. Внутри было мило и уютно. Магнус, как всегда лопал одни углеводы, запивая всё это молочным коктейлем. Изабель взяла только салат, боясь, что вообще не сможет проглотить ни кусочка.       — Обязательно, — отозвался Магнус. — Когда ты приготовишь мне. Та паста с морепродуктами была просто объедение.       Алек лишь закатил глаза, принимаясь за своё мясо по-французски. Изабель сидела напротив них, изредка поглядывая то на одного, то на другого. Она и не знала, что Алек умеет готовить что-то сложнее сэндвичей и яичницы, а ещё она не знала, что он может быть таким. С ней он обычно был занудным и всем недовольным старшим братом, который поучал и говорил, как нужно делать. Но с Магнусом Алек был другим: терпимым, заботливым и внимательным. Изабель не помнила, что рассказывал ей Магнус о том, как они начали встречаться, — была не в себе. Но прошёл уже год и, кажется, они всё ещё неплохо ладят и проводят время вместе.       — Ешь овощи, — сказал Алек своим любимым тоном, не терпящим возражений, и подвинул к Магнусу тарелку с печёными овощами.       — Зануда, — Магнус сморщил нос, но послушно наколол кружочек кабачка на вилку.       Изабель молча жевала салат. Она ожидала новой перебранки между парнями, но Магнус, к её удивлению, послушно уплетал овощи, заедая их жареной картошкой и чизбургером. Это выглядело так обыденно и привычно, что никто из них не обращал на это внимания. Магнус что-то болтал про учёбу и танцы, а Алек слушал его, хоть и смотрел в свою тарелку. Он задавал вопросы или подшучивал над парнем, Магнус знакомо взвивался и надувал губы, строя из себя обиженного на весь свет ребёнка. Алек лишь улыбался, так мягко и открыто, трепал его по волосам, портя укладку. Магнус терпеть не мог, когда кто-то касался его волос, но, очевидно, это теперь не распространялось на Алека. Магнус лишь дёрнул головой и принялся с усердием втягивать свой молочный коктейль через трубочку, пряча улыбку.       Изабель тоже невольно улыбнулась. Собственное поведение вдруг показалось ей до ужаса глупым. Парни выглядели так естественно и по-семейному тепло, что её отпустила та тяжесть, что сдавливала грудь много месяцев подряд. Изабель думала, что Магнус всё тот же, но он изменился и повзрослел, и ей пора было сделать тоже самое. Упустив свой шанс, она была не вправе злиться на Магнуса или Алека. Их жизнь продолжалась, и Изабель нужно было начинать думать о своей.       — Вы такие милые, ребята, — сказала с улыбкой Изабель и махнула рукой официантке. Ей чертовски захотелось мороженого.

***

      После успешного поступления наступили два долгих и прекрасных летних месяца, которые Магнус провёл с Алеком. Две недели, которые Лайтвуд брал в качестве отпуска, пролетели в одно мгновение. Всё это время они практически не вылезали из постели, да и из лофта выбирались лишь несколько раз: сходить за продуктами и на парочку свиданий. Постель, конечно, являлась любимым местом Магнуса для их сексуальных развлечений, хоть они не обошли стороной каждую поверхность в лофте. Но всё же просторная кровать Лайтвуда нравилась Магнусу больше всего. На ней было комфортно и больше места для манёвренности. Оценив по достоинству все возможные варианты, он всё же решил, что удобство приносит больше удовольствия.       Если раньше Магнус думал, что он сексуально озабоченный, то теперь мог считать себя просто одержимым. Он всё никак не мог насытиться их близостью: когда Алек обнимал его, Магнусу хотелось, чтобы это продолжалось как можно дольше, а лучше бы и вовсе не заканчивалось. Они могли заниматься любовью часами и несколько раз кряду, но даже будучи совсем без сил, Магнус всё ещё хотел его. Влюбленность в Алека росла стремительно, превращаясь из маленького ласкового комочка в груди в огромное всепоглощающее чувство, и Магнус всерьёз опасался, что его сердце не выдержит.       Засыпать и просыпаться рядом в одной постели было невероятно. Пробуждаясь раньше Алека, Магнусу нравилось наблюдать, как лучи солнца всё больше раскрашивают лофт цветами, видеть, как золотистый свет проникает в их укромный спальный уголок, путается в волосах и ресницах мужчины, делает его кожу теплее. Магнус мог просто лежать так и смотреть на спящего Алека, на его красивое, расслабленное лицо, на широкие брови и мелкие морщинки в уголках глаз, на полные ярко очерченные губы, и от этого сердце Магнуса наполнялось щемящей нежностью и любовью. В такие редкие утренние моменты он всё ещё не мог до конца поверить, что это действительно происходит с ними двумя. Когда его грудь сдавливало от невысказанных чувств, он просто прижимался к манящим губам Алека, не в силах больше выносить бездействие, и почти сразу попадал во всё ещё сонные объятия.       Не меньше, чем будить Алека поцелуем Магнусу нравилось просыпаться, чувствуя невесомые касания губ к своей шее или плечу, ощущать лёгкие поглаживания кончиками шершавых пальцев по руке или обнажённому боку. Нравилось, как его тело пробуждалось под этими едва ощутимыми ласками, как выступали мурашки, когда Алек принимался целовать его настойчивее, прижимаясь к нему сзади всем телом. Нравилось чувствовать его возбуждение, твёрдое и горячее. Нравилось, как слюна заполняла рот, когда Алек гладил его по животу и бёдрам сухими ладонями, тёрся о ягодицы, нравилось, как удовольствие, словно лавина накатывало на него, с каждой секундой приближая к падению.       Всё остальное время, пока Алек был занят работой, Магнус просто валялся на диване, играя в приставку, которую забрал из дома; приобщался к культуре, читая многочисленные книги в доме мужчины или просто зависал в соцсетях. Обычно, если Алек оставался дома, а не уезжал в издательство, он болтал с кем-то по видеосвязи или сосредоточенно печатал что-то на своём ноутбуке, нацепив наушники. В такие дни они почти не контактировали друг с другом, но всё же проводили вместе завтрак, обед и ужин. Магнус окончательно влюбился в готовку Алека и, хоть тот нередко висел на телефоне, простое наблюдение за тем, как мужчина возится с продуктами и готовит, заставляло сердце Магнуса биться чаще.       Когда Алек работал вне дома, Магнус обычно делал уборку, внося свой вклад в их быт, который заключался в том, чтобы убрать свои вещи со всех поверхностей, помыть посуду и отнести бельё в стирку. В их доме стиральные машины находились в подвале, и справляться с этими доисторическими монстрами в полутёмном помещении, было тем ещё испытанием для Магнуса. Иногда он ездил домой, чтобы взять одежду или встретиться с отцом, показать, что он жив и здоров. Старший Бейн всё так же был занят работой, но им всё же удавалось перекинуться парочкой слов, прежде чем тот снова уезжал в командировки или на важные совещания. Магнуса не сильно беспокоили их прохладные отношения, он уже привык к такому, тем более отец никогда не показывал своего недовольства насчёт ориентации Магнуса или выбора его будущего. По сути, наверное, отцу было всё равно и это, было к лучшему.       Вечерами, когда Алек заканчивал с работой, они выходили из дома, бродили по набережной до позднего вечера, взявшись за руки и болтая обо всём подряд. Или просто сидели на диване, обнявшись, смотрели фильмы. Долго целовались, пока за окном не становилось совсем темно, и яркие огни не зажигались на другой стороне реки. В выходные дни, как правило, выходили из дома и просто шли в любом направлении. Было неважно куда — лишь бы вместе. Магнус всё ещё открывал для себя Нью-Йорк.       Они ходили в кино или в кафе, бродили по набережным и пляжам, паркам и скверам, иногда Магнусу удавалось затащить Алека в торговый центр, но обычно они всё же просто гуляли по городу, теряясь в его шуме и толпах людей. Среди этих непроходимых джунглей из стекла и серого бетона, пыльного, душного города, среди пробок и постоянного гула городской суеты, Магнус чувствовал себя прекрасно, потому что Алек был рядом с ним, и не было ничего лучше.       Алек часто говорил, чтобы Магнус не запирал себя в четырёх стенах, когда тот занят, чтобы выходил куда-то ещё, встречался с друзьями, наслаждался летними каникулами перед первым годом в университете, проводил время с кем-то кроме него. Но на самом деле Магнус был неимоверно счастлив эти два месяца, даже просто находясь рядом с Алеком, наблюдая за тем, как он работает, читает, готовит, занимается домашними делами или спорит с кем-то по телефону. Магнус не хотел ничего другого, потому что за прошедшее лето уютный лофт Алека стал для него почти вторым домом, тем местом, из которого не хотелось уходить, местом в котором он чувствовал спокойствие и безопасность. Магнусу бы хотелось остаться в нём навсегда, здесь, где они с Алеком только вдвоём, укрытые от всего мира. И поэтому было крайне тяжело покидать его, когда пришла пора расставаться, чтобы приступить к учёбе.       Карусель и калейдоскоп. Только так, пожалуй, Магнус мог охарактеризовать начало первого учебного года в танцевальном колледже университета Нью-Йорка. Хоть он уже был в студенческом городке, и в кампусе, когда заселялся в общежитие, сейчас всё это казалось ему куда грандиознее. Огромное количество студентов со всего мира, преподавателей, постоянно снующих по территории, шум, гам, смех, старые друзья, новые знакомые. Многочисленные коридоры, аудитории, здания и двери, в которых можно было потеряться. И теперь Магнус был частью всего этого — маленькая песчинка в огромном водовороте Нью-Йоркского университета.       Его соседи по комнате в общежитии выглядели нормальными ребятами. Парней было двое, а не один, как Магнус думал при поступлении. Его распределили в квартиру с двумя комнатами: одноместной и одной двухместной. И, о боги, Магнусу повезло оказаться одному. Спальня была совсем небольшой, но жил он в ней один, за что не уставал благодарить всех, кого только вспоминал. Двое других парней делили комнату между собой. Ещё была общая гостиная с диваном, парой кресел и письменным столом. В общем, было нереально круто.       Одним из парней оказался азиат — Джем Карстэйрс, он тоже учился на хореографическом. Они с Магнусом поладили в мгновение ока. Другой сосед учился на художественном, тихий и молчаливый парень. Брэд. Магнус не мог пока о нём ничего сказать.       С Джемом они ходили вместе на занятия, с ним и его девушкой Тессой. Она тоже понравилась Магнусу. Новые товарищи оказались такими позитивными и общительными, что Магнус пребывал в восторге от этой компании. Был ещё один парень — Уилл, он, Тесса и Джем знали другу друга ещё со школы, — они состояли в каком-то странном любовном треугольнике. Магнус не лез в их отношения. Ребята подобрались классные, и Магнус просто радовался тому, что удалось так быстро найти новых друзей.       Ещё летом их отношения с Изабель стали лучше, хоть Магнус и пропал с радаров на добрые два месяца. Девушка, вроде как, перестала быть с ним слишком резкой и агрессивной. Не то чтобы они выяснили то, что было между ними, но Изабель потеплела к нему и даже сказала, что не против его отношений с Алеком. Магнус был благодарен за это. С начала учебного года он созванивался с подругой или переписывался в общем чате с Рафаэлем, Саймоном и ещё парочкой их общих друзей, где они делились впечатлениями о новой студенческой жизни, но так ни разу и не встретились. Магнус жутко скучал по ним всем, но всё никак не получалось выкроить время, чтобы пойти куда-нибудь и пообщаться как раньше.       Проведя два месяца только с Алеком, Магнус теперь старался влиться в привычную раньше для него атмосферу суеты, большого количества людей вокруг, занятий, тренировок и всеобщего хаоса. Все силы уходили на то, чтобы успевать справляться с новыми впечатлениями, запоминать имена студентов и преподавателей, находить аудитории, где проходили его лекции по расписанию вовремя, не блуждая между зданиями по полдня.       Когда Магнус более или менее адаптировался и пришёл в себя, уже перевалило за половину ноября. Он с ужасом осознал, что за всё время, что пролетело для него, будто миг, они с Алеком виделись от силы раза три-четыре. И то, когда Магнус заявлялся к нему на ночь глядя, пользуясь теми ключами, что Алек дал ему, и просто засыпал рядом. Они, конечно, переписывались и созванивались, когда Алек не был занят, — обычно по вечерам — и разговаривали до тех пор, пока Магнусу не нужно было бежать на дополнительные занятия по классическому танцу, но этого чертовски не хватало.       Магнус даже не успевал поделиться с Лайтвудом всем, чем хотел, лишь коротко пересказывая свои будни. Но ему хотелось бы рассказать Алеку всё, хотелось говорить и говорить, хотелось, чтобы он был рядом, разделил с Магнусом все впечатления или открытия, которые тот для себя делал, пока они с Джемом и Уиллом изучали студенческий городок. Рассказать о танцах и строгом преподавателе, который гонял их так, будто они уже являлись профессионалами, о нудной истории всего, чего только возможно, скучной психологии и впечатляющей программе по хореографии. Хотелось сходить вместе в кафешку, что так понравилась Магнусу своей атмосферой и вкусной, разнообразной кухней, или просто пройтись по улицам, паркам, галереям и, как и раньше насладиться обществом друг друга. Проехаться, в конце концов, на смешном автобусе, что возил студентов по городку, прижавшись к друг другу плечами, и просто молча смотреть в окно. Но ничего из этого Магнус не мог.       Привыкнув к тому, что они с Алеком раньше засыпали вместе, к сильным рукам, которые прижимали его к крепкой груди, первое время Магнус не мог уснуть на своей новой одинокой, холодной постели, ворочаясь с боку на бок и просто смотря в окно до тех пор, пока усталость не брала над ним верх, и он не погружался в какой-то прерывистый сон, не приносящий отдыха.       Лёжа на кровати и глядя на то, как ледяной дождь барабанил по стеклу, Магнус вдруг осознал, что одна часть его жизни — очень важная, находилась всё так же далеко и обособленно. Этой частью являлся Алек. Он казался чем-то эфемерным и нереальным. Алек по-прежнему был где-то там, в своём лофте, в своём мире, и Магнус с каждым днём всё больше чувствовал это расстояние. Он чертовски скучал по нему, и, пожалуй, теперь больше понимал Алека. Между ними существовала близость, физическая и эмоциональная, очень сильная симпатия, взаимные чувства, но этого становилось мало. Что дальше?       Магнус понял, что разница в возрасте не единственная преграда для их отношений. Невозможность видеться — вот, что выматывало, тогда как хотелось быть рядом постоянно. Они находились, словно на разных полюсах, и Магнус не знал, как сократить дистанцию между ними. Алек говорил ему прежде, что у него не будет времени на их отношения, но Магнусу тогда казалось это отговоркой, потому что при желании его всегда можно найти, но теперь он и сам не знал откуда взять это чёртово время.       Алек работал большую часть дня, и график Магнуса тоже оставлял желать лучшего. В первой половине проходили лекции. После трёх он, конечно, был уже свободен, но оставалось домашнее задание, дополнительные по танцу два раза в неделю, да и Уилл затащил его в театральный кружок, где они с Тессой пытали других отсутствием всякого таланта. Ко всему прочему, Магнус планировал в ближайшее время найти подработку, и получалось так, что время, которое он мог бы провести с Алеком, равнялось нулю.       Когда троица его новых друзей прекращала свои любовные разборки и затихала, разбежавшись по разным углам и дуясь друг на друга, Магнус понимал, как ему не хватает Алека, но было не похоже, что у них есть хоть малейший шанс на поддержание нормальных отношений. Магнус, чёрт подери, даже не мог позвонить Алеку, когда нуждался в его голосе и поддержке, потому что абонент был либо занят, либо выключен, и тогда липкое чувство потери заполняло его. Магнусу не хватало близкого человека, того, кто знал бы его и понимал, того, кому можно было бы открыться и рассказать всё, что мучает. Откинуться на чужое плечо и просто поныть, перестав постоянно держать на лице улыбку, делая вид, будто всё хорошо. Магнусу не хватало Изабель.

***

      Магнус пришёл раньше и вот уже пятнадцать минут ходил туда-сюда перед аркой Вашингтон-сквер. Сначала он хотел подождать на ступеньках возле фонтана, но уже через пару минут вскочил, не усидев на месте от тревожного волнения. Как всегда в этом живописном и популярном месте находилось огромное количество людей, и Магнус побоялся, что попросту не найдёт девушку в толпе. Но Изабель Лайтвуд можно было заметить даже издалека. Магнус уже забыл, как эффектно она выглядела. Вышагивая своей лёгкой и непринуждённой походкой в сапожках на высоченных каблуках, она шла в его сторону, заставляя многих парней, да и девушек провожать себя восхищённым взглядом. На ней красовалось короткое чёрное платье, обнажающее стройные бёдра, и пальто нараспашку светлого кофейного оттенка. Тёмные упругие локоны, блестящие в тусклом свете ноябрьского солнца, подпрыгивали и развивались в такт её шагам. На губах — неизменная красная помада.       Магнус прикусил щёку и сглотнул, нервничая. Вчера, когда он поздно вечером написал подруге, прося о встрече, Магнус не предполагал, что сегодня весь изведётся от волнения. Они не виделись очень долго, да и общались в последнее время всё реже, потому что Магнус, как последний трус, боялся написать девушке после долгого молчания. Он был рад, что Изабель не отказала, но сейчас, так стремительно приближаясь к нему сквозь всех этих людей, Изабель одним своим видом внушала Магнусу лёгкую панику.       Изабель на мгновение остановилась перед ним, поджимая губы и хмуря брови, оглядела Магнуса с ног до головы, заставляя его сердце сжаться, а потом широко улыбнулась, накинувшись на него с объятиями. Он крепко сжал тонкую талию и облегчённо выдохнул, утыкаясь в мягкие волосы.       Изабель тоже безумно скучала. Спустя долгое время разлуки она поняла, что невзирая на тускнеющие чувства, Магнус по-прежнему оставался её другом и одним из близких людей. Ей не хотелось бы потерять связь между ними насовсем, хоть за прошедший год их отношения и стали странными. Изабель окончательно разобралась в себе, смирилась со своей первой безответной любовью, решив двигаться дальше. Но сейчас ей больше всего требовался друг, тот Магнус, с которым она вечерами напролёт делала маникюр, болтала, слушала музыку, танцевала и уплетала десерты на ночь глядя. Тот искренний и энергичный Магнус, который поддерживал Изабель во всём и всегда был на её стороне.       — Привет, — с улыбкой сказал Магнус, когда они отпустили друг друга. — Ты потрясающе выглядишь.       — Спасибо, — Изабель кокетливо прищурила глаза. — Вот уж не ожидала, что ты напишешь мне, — укоризненно добавила девушка.       — Прости, — Магнус скорчил извиняющуюся гримасу. — Столько всего, что я просто не знаю, как справиться со всем. Знаю, что виноват перед тобой, потому что пропал, но у меня такой хаос в голове.       Они медленно пошли по скверу, огибая фонтан.       — Понимаю, — Изабель усмехнулась. — Это не старшая школа на Статен-Айленд, здесь всё по-другому.       Медленно прогуливаясь по Вашингтон-сквер, они болтали, не умолкая, как в старые времена, делясь с друг другом новостями и впечатлениями, смеялись, шутили и, казалось, будто вернулись в старшую школу. Время летело быстро и незаметно. Взяв по стаканчику кофе, они присели на скамейку, согревая замёрзшие пальцы о горячий напиток. День выдался ясным, но ближе к вечеру становилось прохладно.       — Как у вас дела с Саймоном? — спросил Магнус, когда они немного согрелись кофе и повернулись к друг другу.       — Всё хорошо, — девушка улыбнулась. — Наши общежития совсем рядом, так что нам удаётся видеться гораздо чаще, чем я думала. Я хожу на их репетиции, когда есть немного времени, так что всё в порядке.       — Рад за вас, — Магнус тоже улыбнулся.       — А ваши как дела? Как Алек? — Изабель робко глянула на него, было видно, что ей не очень уютно от этой темы. — Я давно его не видела.       Магнус дёрнул уголком губ, улыбка сползла с лица. Покусал нижнюю губу. Ему так хотелось поговорить с Изабель об этом, поделиться с ней своими переживаниями, но Магнус не решался, боясь нарушить их хрупкое равновесие. Видя блёклое выражение лица парня, Изабель нахмурилась.       — Всё в порядке? — участливо поинтересовалась подруга и придвинулась чуть ближе, кладя ладонь ему на плечо. — Вы поссорились?       Магнус отрицательно мотнул головой, делая глубокий вдох. Решившись, он рассказал ей всё, ничего не утаивая. Как был счастлив, живя вместе с Алеком, как сильно влюблён в него, как боялся, что их отношения разрушатся, потому что они так мало проводили время вместе. И всё-всё.       — Я скучаю по нему, — простонал Магнус, комкая пустой бумажный стаканчик. — Чёрт, последний раз мы виделись три недели назад, я уже с ума схожу от всего этого. Изабель погладила его по плечу и, обвив его руку своими, прижалась.       — Мне жаль. Я знаю каково это, когда не можешь даже увидеть любимого человека, — сказала Изабель. — Ты говорил с Алеком об этом?       — Нет, — Магнус наклонил голову, приник к девушке сильнее. — Не знаю, как сказать, я боюсь, что он опять посчитает меня незрелым подростком, потому что я не могу справиться даже с таким пустяком.       — Это не пустяк, — твёрдо произнесла Изабель, поднимая голову и заглядывая в яркие янтарного цвета в свете заходящего солнца глаза Бейна. — И я уверена, что Алек не стал бы встречаться с тобой, если бы считал незрелым подростком. Послушай, то, что вы так редко видитесь, — это серьёзно. Когда любишь человека, постоянно хочется находиться рядом с ним. Это нормально, что ты скучаешь по нему, и нормально, что тебя это беспокоит. Поговори с Алеком. Это всегда лучше, чем молча страдать.       — Я знаю, что ты права, но почему-то боюсь. Вдруг для Алека это всё неважно, и он не видит в этом проблемы. Я наверняка надоел ему летом, и он рад, что я наконец больше не нарушаю его идиллию с ноутбуком, — пробормотал Магнус, смотря на руки и ковыряя лак на ногтях.       — Ты сам-то в это веришь? — Изабель хмыкнула. — Алек не тот, кто бы стал терпеть то, что ему не нравится. Он упрямый и прямолинейный, и я уверена, он тоже скучает по тебе. Просто поговори с ним, скажи ему всё то, что сказал мне.       Девушка крепко обняла его, и Магнус почувствовал, что ему и правда стало лучше только от разговора с подругой, ему было так необходимо всё это. Магнус ощутил прилив сил, волнение и тревога немного отпустили.       — Спасибо, — он звонко чмокнул её в макушку. — Я скучал по тебе.       — Мне уже пора, — сказала Изабель, отстраняясь. — У меня тест через пару дней, а я совсем не готова.       — Да, мне тоже, — ответил Магнус. — Сегодня ещё одна тренировка. Спасибо, что пришла и что выслушала. Мне тебя так не хватало, — он мягко улыбнулся, поправляя её волосы.       — Я тоже скучаю по тебе, — Изабель снова обняла его. — Я знаю, что мы отдалились в последнее время, но ты всегда можешь рассчитывать на меня, так что не пропадай больше.       — Да, спасибо, — он отстранился, и они поднялись со скамейки. — Ещё раз прости меня.       — Всё в порядке, — Изабель улыбнулась и помахала ему, отходя. — И поговори с Алеком.       Магнус кивнул ей и тоже помахал на прощание. Настроение улучшилось.

***

      Квартира без Магнуса стала тихой и пустой, как раньше, но Алек больше не чувствовал комфорта от этой пустоты. Он не сразу смог привыкнуть к тому, что в его пространстве был кто-то ещё, кто-то, кто вырывал его из привычного образа жизни и наполнял собой его повседневность. Но с каждым днём Алек всё больше убеждался, что эти изменения ему нравятся, хоть иногда противился такому резкому вмешательству в привычный уклад жизни.       Им с Магнусом удавалось неплохо ладить, хотя, как оказалось, имелся ряд привычек, которые они оба не выносили друг в друге, из-за чего частенько ссорились. В дальнейшем это могло перерасти во что-то большее, чем мелкие недовольства, но Алек решил действовать по ситуации и не нагнетать раньше времени. Магнус временами мог быть очень драматичным, Алека иногда веселила, а иногда и жутко раздражала эта его черта, но они, вроде как, справлялись. По крайней мере, гораздо лучше, чем Алек справлялся в предыдущих своих отношениях. С Магнусом хотелось стараться, хотелось прилагать усилия, чтобы вместе им было комфортно. Хотелось, чтобы яркие чувства, которые этот мальчишка заставлял испытывать Алека, длились как можно дольше.       Они не были идеальными друг для друга эти два месяца, да и всё то время, что встречались, они часто спорили, и Магнус периодически дулся на Алека, но эта, раньше привычная, а теперь давящая тишина, больше не нравилась Алеку. Присутствие Магнуса всё ещё давало о себе знать оставленной одеждой, брошенной кое-как футболкой в шкафу, многочисленными средствами для лица, волос и какой-то косметикой, валяющейся в раковине. Зубной щёткой и полотенцем светлого фисташкового цвета. Полотенца Алека были синими, и это цветовое пятно резко контрастировавшее с привычным Алеку цветом, рождало тянущее чувство одиночества. Вещи Магнуса всё ещё были здесь, и от их присутствия становилось только тоскливее.       Никогда раньше Алек не состоял в отношениях, в которых мог позволить другому человеку вот так запросто находиться в своём доме дольше пары дней, но присутствие Магнуса приносило давно забытое волнение. Алеку нравилось отрываться от работы и просто смотреть на парня, пока тот сосредоточенно что-то читал или резался в приставку. Вид сонного Магнуса по утрам, когда он помятый и взъерошенный выбирался из постели, влажный после душа или горячий и разморенный после секса, рождал в Алеке неведомый до этого момента восторг, трепет и восхищение. Желание сохранить все эти чувства лизало рёбра изнутри и щекотало живот. Алек так сильно увяз в этом парне, что мысли об их совместном будущем всё чаще приходили в голову. Хотелось, чтобы это самое будущее у них было.       Хоть Алек недовольно ворчал каждый раз, когда Магнус вот так вот будил его посреди ночи, пробираясь в квартиру, а затем и в кровать, подкатываясь под бок и обнимая, словно осьминог всеми своими щупальцами, — ему это нравилось. Магнус, как правило уставший после тяжёлого дня, взъерошенный, словно котёнок спросонья, и чертовски милый вызывал лавину трепета. Он пах улицей, туалетной водой, от аромата которой у Алека щекотало в животе, и немного потом, и от смеси этих запахов сносило крышу. Магнус прижимался к нему близко и тесно, обхватывая руками и ногами поверх одеяла, потом утыкался Алеку в изгиб шеи, довольно вздыхая.       Они виделись так редко, что в такие моменты грудь Алека сдавливало пронзительным чувством нежности и любви только от того, что Магнус снова был рядом с ним.       — Прими душ и ложись спать, — сонно пробормотал Алек, вяло чмокнув парня в висок.       — Угу, — ответил ему Магнус, не делая никаких попыток подняться.       Алеку нравилось просыпаться, чувствуя приятное тепло и вес чужого тела под боком или на себе. Они всегда просыпались в одном и том же положении, даже если засыпали порознь. Ночью Магнус всегда подкатывался к Алеку, закидывал на него руки и ноги. Магнус обладал чуть меньшей комплекцией тела, и они просто нереально подходили друг другу. Даже удивительно, как легко и быстро Алек привык к этому. И теперь, лишившись возможности постоянно просыпаться с Магнусом рядом, все его нервные окончания и рецепторы вопили от удовольствия, снова ощутив знакомое тепло.       Алек пошевелил затёкшей рукой и сдул щекотавшую нос крашеную прядь малиновых волос парня. Тот практически лежал на нём сверху, прижимаясь к груди и дыша куда-то в шею, отчего у Алека бежали по коже мурашки. Магнус источал тепло, и этот жар посылал волну удовольствия по телу Алека, концентрируясь в паху. Они так давно не были вместе, что Алек бы даже не взялся припомнить, когда последний раз находился с Магнусом вот так близко и мог касаться его.       Близился конец года, и за повседневной рутиной, работой, бесконечными правками, вычиткой, общением с авторами или пресс-службой издательства Алек совсем не следил за временем. Раньше его не волновало всё это, работа являлась его жизнью, и ему это нравилось, но теперь в жизни Алека появился кое-кто не менее важный, и он понятия не имел, как совместить всё это, не потеряв ничего. Алек знал, что редкие встречи и расстояние убьют их отношения, рано или поздно кто-то из них не сможет справиться с этим, и тогда всё покатится к чертям. Они незаметно отдалятся, и чувства, не подпитанные больше ничем, угаснут.       Алек невесомо провёл кончиками пальцев по обнажённому плечу Магнуса, тот чуть дёрнулся, но не проснулся, лишь глубоко вздохнул и сильнее прижался к нему. Алек не смог подавить улыбку. Ему нравилось это тихое время, когда ещё не нужно вставать или что-то делать, когда город ещё не проснулся, и Алек мог вот так молча наслаждаться тишиной и мерным дыханием Магнуса. В такие моменты ему казалось, что нет ничего невозможного, и что они справятся со всем.       Магнус заворочался рядом с ним, смешно морща нос, когда Алек принялся интенсивнее гладить его по рёбрам, пробравшись под футболку.       — Сколько времени? — хрипло пробормотал он, пряча лицо в изгибе шеи Алека.       — Ты можешь ещё поспать, — ответил ему Алек, — если хочешь.       — Или мы можем потратить это время с большей пользой, — всё ещё не шевелясь, сказал Магнус, но его голос уже приобрёл игривые нотки.       Магнусу казалось, что тратить то малое время, что они могли провести рядом друг с другом на сон, было просто бесчеловечно. Он не мог решить, чего хочет больше: их физической близости или просто поговорить, крепко обнять мужчину и выплеснуть все свои эмоции и переживания за столь долгое время, скопившиеся внутри.       — Или так, — хмыкнул Алек, продолжая невесомо поглаживать его кожу.       — Не вижу энтузиазма, — хмуро сказал Магнус, подняв голову.       Алек только тихо рассмеялся, скользя ладонью вниз по спине парня, привычно укладывая её на упругий зад и чуть сжимая пальцы. Алеку нравилось, как Магнус всегда коротко вздыхал от этого, на мгновение прикрывая глаза. Чёрные ресницы трепетали, отбрасывая тени на высоких скулах, и Алек не выдержал, — потянулся к его губам. Утренние поцелуи всегда самые лучшие, трепетные, но в то же время порывистые и несдержанные, будто они не проснулись в объятиях друг друга только что, а не виделись целую вечность. Что, в общем-то, было недалеко от правды.       Магнус тёрся о него всем телом, разжигая в них обоих огонь, ему не нужно для этого много времени, потому что спустя несколько минут горячих влажных поцелуев они полностью готовы. Алек прикоснулся к нему рукой, ловя ртом первые стоны и шумные выдохи. Они вряд ли могли позволить себе нечто большее этим утром, чем быстрые ласки, чтобы просто сбросить скопившееся напряжение, потому что время было против них и, казалось, проносилось со скоростью света. Алек чуть развёл ноги, позволяя Магнусу удобнее улечься сверху, и сжал ладонями две аппетитные половинки его ягодиц, втирая его в себя ещё сильнее. Их члены были зажаты между телами, и это восхитительное трение довольно быстро приближало их к краю.       После быстрого и резкого оргазма они долго целовались, напористо и страстно, стараясь унять жажду, впитывая забытые ощущения, стремясь наполниться ими и удержать чувства, что рождали эти поцелуи.       — Я так соскучился, — прошептал Магнус хрипло, чуть отстраняясь от влажных и покрасневших губ Алека. Щемящая тоска заставляла карие глаза увлажниться от слёз.       — Я тоже, — Алек прижал его к себе, поглаживая по спине и зарывшись лицом в растрёпанные взмокшие волосы.       За поспешным завтраком они обменивались улыбками и какими-то незначительными фразами, будто не было между ними этой давящей дистанции. Магнусу хотелось сказать так много, но он не знал с чего начать или просто не находил нужных слов, чтобы выразить всё недовольство по поводу их крайне редких встреч. Такая несвойственная для него немногословность вызывала дискомфорт, но Магнус всё равно молча жевал еду, вопреки ожиданиям, даже не ощущая её вкуса.       Уверенность, которая вчера толкнула его на то, чтобы впопыхах одеться и рвануть к ближайшей станции метро, покинула его. Алек не поднял волнующую их тему, и Магнус тоже так и не решился ничего сказать. То, что через час они вновь будут вынуждены расстаться на неопределённый срок, рождало в его душе тупую боль. Прошло всего ничего, а Магнус уже не мог выносить этой разлуки, у него опускались руки при мысли о том, что это только начало. Потом станет ещё сложнее.