Рассветная звезда

Дверь, засияв, однако, не спешит открываться. Вся группа смотрит на результат магии Патиры. - А что должно встретить нас там… За дверью? – в некоторой задумчивости и даже опаске уточняет Джеспар. Звездница выглядит не столько озадаченной, сколько раздраженной и уставшей. Будто постоянно донимают одними и теми же вопросами по сотне раз на дню, и каждая не по плану идущая мелочь действует на нервы. - Все, что угодно: от охранных механизмов до ловушек и последствий излучаемой ядром энергии, - вздыхает она. - Это древний, все еще малоизученный сплав магии и технологии. Меня, как представителя народа – едва ли тронут, но вы. Вы для корабля – захватчики. - Ваша магия сработала, верно? Но дверь не открылась. - Калия всматривается в потолок – толща льда, обнимающая проход на корабль. - Скорее всего там все промерзло насквозь. Нужно расколоть немного льда и попробовать вытянуть дверь своими силами. - На это уйдет несколько часов, - подмечает Джеспар. – Мы околеем. Пусть ледник и скрывает нас от метели, холод все еще собачий. - Нет, если мы используем Хати и магию огня, - хмыкает Тараэль, переглянувшись с Аланой. - Использовать огонь нужно осторожно. Пусть ледник простирается на многие сотни метров над нами – лишние трещины могут вызвать нестабильность и похоронят нас вместе с кораблем окончательно, - предостерегает Патира. Остальные кивают и приступают к делу.

***

- И раз, и два, и три! – командует Джеспар впереди. Тараэль с Калией рядом с ним, также налегают на веревки. Позади Алана с Патирой продолжают постепенно, слой за слоем, растапливать лед у дверного полотна – все больше светящегося металла открывается гостям. Уходит не один, и не два подхода, прежде чем толща льда над ними стонет, ворчит, пробужденная от сна. Металл приветливо скрипит, приходя в движение. - Пошло дело! - увереннее командует Джеспар, усмехнувшись. – Давай, остроухий, покажи свою прыть! - Ох, да заткнись ты! – ворчит запыхавшийся Тараэль, продолжая тянуть. Лед вокруг них трещит, крошится где-то на грани слышимости и вновь ворчит, приведенный в движение. Вторит двери, что радостно поддается сантиметр за сантиметром. - Ребята, стоп! – громче говорит им Алана, смотря на открывшийся проход. Створки достаточно, что пройти каждому из них в одиночку. Но там, за толщами металла, тишина и темнота. Света огонька Аланы едва хватает, чтобы осветить пол на несколько шагов вперед. Какое-то время она вглядывается куда-то во тьму, прислушиваясь. Слышна капель, стон льда и тихий, едва заметный гул. Алана концентрируется, чувствует в воздухе что-то необычное, магическое – ни с чем несравнимое. Ни живые храмы, ни кристальный лес не давали такого ощущения. - Приготовьтесь, - командует Патира, выступая вперед. Кулон-камень в ее руке продолжает сиять, пусть и немного слабее. Их маленький маяк-указатель к сердцу корабля. Остальные позади нее после короткой передышки выстраиваются в строй, и тонкой линией они проскальзывают внутрь корабля.

***

Это место пугает. Покинутое, опустевшее, мертвое. Как рыба, вмерзшая в лед. Но эта рыба мертва лишь снаружи, внутри нее кипит не жизнь, не душа – что-то иное, чужеродное. Это что-то тянется к Калии, к силе внутри нее. Калия ежится от нового прикосновения и пронизывающего до костей холода. В замке Даль’Галара здесь же на севере было словно теплее. Сильнее кутается в плащ, но еще немного – едва ли сможет что-то видеть за мехом капюшона. Отблески их огней скользят в голубых толщах, рисуя фигуры – их собственные, преломленные, сломанные, преувеличенные. Звуки их шагов гулко разлетаются по коридорам, и отвечает им треск со всех сторон сразу, и более ничего. Остается надеяться, что корабль не прогнется под толщей льда в этот самый момент. Позади нее кто-то чихает – звук мчится, отбиваемый ледяными глыбами стен и металлом пола. - Будь здоров, - шепчет Алана. Слышится цыканье, кажется, Тараэля. - Ага, - доносится от Джеспара. Патира впереди останавливается, кулон в ее руках подрагивает. - Что-то не так? – тихо уточняет Калия. Все внутри нее съежилось пуще прежнего. Струна не натянута – вот-вот лопнет от чужого внимания. Звездница не отвечает, мотает головой, копошится в своей сумке, доставая что-то. Пригибается и ставит на пол небольшую коробочку – не больше походной чашки. Слышится тихий стук и скрежет. Предмет разворачивается, расставляет в стороны тонкие палочки, отражающие огонек кулона Патиры. Снова едва слышимый треск, тихое-тихое жужжание, раздуваемое эхом вперед и тиканье, будто часового механизма. - Это паук, да? Читала про такого в книгах. - Из-за плеча Калии высовывается Алана, внимательно наблюдая, как кирпичик делает несколько движений вперед-назад на своих тонких лапках. - Паук-считыватель. Старику нужны записи этого места. Не раздавите – стоит дороже любого из вас, - едва ли заинтересованно комментирует Патира, продолжая путь. - Пока никакой опасности не видно, - весьма справедливо замечает Джеспар. - Своей болтовней ты даже мертвого из могилы приманишь, - одергивает Тараэль. Напряжение между ними можно почти что рукой тронуть. - Если нас никто до этого не слышал – сейчас уж точно заметит. Давайте потише, - вмешивается и Алана. Калия не знает, как смотреть одновременно за отстающими и за следующей своему собственному плану Патирой. Они двигаются дальше, сопровождаемые эхом цокота крошечных лап и тиканья часового механизма. Прикосновения к душе никуда не делись. Калия вновь ежится, стараясь лишний раз об этом не думать.

***

На их пути провал, обитый железом и стеклом. Тараэль смотрит вниз, затем обратно на остальных и пожимает плечами. Камень, брошенный в зев им до этого, лишь сейчас с громким гулом ударился о металл внизу. - И как нам спуститься? Чертовски высоко, – уточняет Тараэль, отойдя. Теперь он нервно постукивает ногой о пол. Пол ворчливо отвечает ритмичным шумом. Патира обходит помещение кругом, проверяет что-то в собственных записях, выуженных из сумки. "Лифтовая – этаж 4" - перевела она название комнаты для остальных. Алана тоже осматривает комнату, вставая около Тараэля и Калии. Подруга дрожит с самого момента, как они вошли внутрь корабля. Уже на подходе к двери в этот отсек бросалось в глаза то, что температура становилась выше, а льда – меньше. Быть может, в сердце корабля теплилась жизнь в более прямом смысле? Эта самая «Лифтовая» - небольшая, но пустая комната. В углу вьются трубы, словно змеи, сплетенные между собой, уходят куда-то вглубь, под пол. Без окон и других дверей, хотя на противоположной стене что-то похожее на выемку, но ни замков, ни скважин – ничего. Лишь прохладная гладь уставшего от времени металла. - У нас нет столько веревок. Высота слишком большая, - справедливо замечает Джеспар. - И магии полета… Было бы даже слишком удобно… - задумывается Алана. Есть ли вообще в мире маг, что изобрел подобное заклинание? Патира кивает своим записям, спешно двигается к фальшивой дверце, прикладывая руку. Крошечный паук цокает следом, тикая. С губ Патиры слетают слова в наречии, которым исписаны многие таблички на “Агноде” – родном языке звездников или их древнем аналоге. От ее ладони лучами начинают исходить линии – металл податливо расползается, как лепестки цветка, открывая самую суть. - Черт… - цыкает Тараэль, первым. Достает меч, смотря на нечто впереди. И это же нечто, казалось, смотрит на них всех в ответ с высоты своего огромного роста. Самое близкое, что всплывает у Аланы в голове – голем. Голем из металла, на несколько голов выше даже Лето. Крупный, литой, а не созданный из соединенных частей. Или же части скрыты за гладкой кожей материала и резных орнаментов? - У каждого механизма должен быть свой смотритель, - бросает через плечо Патира, затем снова говоря что-то указывает на провал. Механизм гудит, что-то за его спиной щелкает – тонкие пластины, что держали его "суставы" открываются, освобождая голема для работы. Тяжелыми шагами он движется мимо удивленных, встревоженных гостей, не обращая на них никакого внимания. - На ваше счастье системы корабля давно перешли в экономный режим потребления энергии. Это играет нам на руку – заряда в ядре должно более чем хватить и на корабль Курмая, и на последующие исследования. - Говоришь так, будто мы мертвый груз, - ворчливо отзывается Тараэль. - Разве нет? Вы мне нужны, только чтобы безопасно извлечь ядро. В остальном, опасности мы не встретили, - отмахивается Патира, наблюдая за работой голема. - Со всем уважением, госпожа Патира… - начинает и Калия, пытаясь урегулировать так и не вспыхнувший конфликт, но ее, впрочем, как и остальных, привлекает громкий звук – гул и скрежет шестерней и механизмов, пришедших в движение. Через несколько долгих минут на их уровень поднимается платформа. Голем снова выпускает пар, указывает рукой в ее сторону. - А вот и лифт, - говорит Патира и первая движется к центру, чтобы встать и всем своим видом показать свое нетерпение. - Напомни мне никогда больше не соглашаться тебя сопровождать в делах святош, - шепотом говорит Тараэль Алане, зайдя на платформу. Алана мягко улыбается, едва скрывая собственное ощущение уязвимости и дурное предчувствие. Патира произносит командные слова, и голем приводит «лифт» в движение. Скрежет и гул вновь раздаются вокруг, бьют по ушам, режут слух. Они начинают опускаться ниже – плавно, размеренно. Есть время осмотреться. Платформа скользит по четырем направляющим, переставляя шестернями по углам. Сами опоры разделены стеклом – прозрачным и удивительно чистым. Вот на уровне глаз проплывает разделение между этажами – широкий пласт металла, камня и труб. Следует треск, хлопки или даже взрывы. Так лопаются трубы и стекла. Платформа делает несколько резких движений вниз, замедляя ход. - Не к добру это, - справедливо замечает Джеспар, да только поздно. Платформу трясет, и через несколько мгновений они стремительно падают.

***

Калия ежится. Не от холода или воды, что затекает в голенища сапог. Чувство чужого внимания и давления здесь особенно сильное - пик магии и тепла. Здесь, рядом – будто бы за стенкой. Ждет в оцепенении, как хищник в засаде. - Все живы? – Поднимается Калия. Несколько тяжелых капель стекают по волосам за шиворот. Шерстяная рубаха под доспехом колет и чешет вспаренную кожу. На этом уровне намного жарче, чем на других. Ответа на ее вопрос не следует. Она осматривается, выискивая остальных. Платформа вместе с пассажирами упала на самое дно – более крупную металлическую площадку, от которой некогда вели несколько мостов. Сейчас уцелел только один – ведущий в соседнее помещение. Остальные – лишь островки камня, стекла и металла посреди темного озера. Высокие потолки дают раздолье эху. Слышится игра капели и журчания воды, чужие шаги и вздохи. Калия хочет двинуться дальше и почти сразу зажмуривается от сильной боли в ноге. Осматривает себя, замечая наконец, что у нее изранены руки, а нога в сапоге уже начинает распухать. Перелом ли или сильный ушиб?

Вперед.

Снова оно. Голос с той стороны, из глубины, из недр чужеродной силы. Черный камень, как поводок, тянет вперед. - Калия! – слышится возглас Аланы, затем виднеется и она сама с Тараэлем на одном из островков. Сразу заметно, как Тараэль держится за собственный бок, а лицо Аланы в крови. - Живы, но не целы, - вылезает из-за балки, уходящей в воду и Джеспар, отряхиваясь, словно пес. Видимо он упал в воду, потому и внешних повреждений на нем нет. Хорошо, что возвращаться обратно им не надо по поверхности, а здесь – тепло. Шанс заболеть чуть меньше. - Госпожа Патира! – зовет Калия, не видя звездницу. Голос эхом бежит по комнате от стены до стены и вверх. - Здесь я, - уже довольно привычно нехотя отзывается провожатая из комнаты впереди. Калия сглатывает, стараясь расслабить струну внутри. От этого никуда не деться, путь ведет их именно туда. - Вы как, нормально? – уточняет позади Джеспар у подошедших. - Да. Видимо, новый шрам будет, - пожимает плечами Алана. Она уже вытерла кровь с лица, оставив видимой лишь новую алую борозду, уходящую от правой щеки к уху под толщу темных волос. - Ушастый, помирать здесь идея плохая, - вновь подтрунивает наемник над аэтерной. Отчетливее видна дыра на темном доспехе и кровь, сочащаяся из раны, прикрываемой ладонью. Ему нужна помощь, и довольно срочно. - Завали, - шипит Тараэль, когда Алана с Джеспаром берут его под руки и подводят к проходу дальше. Неподалеку от них весьма удачно обрела свой последний покой расколовшаяся статуя. Постамент вполне послужит местом для короткого привала. - Обработаем тебе рану и пойдем. Закончим и поскорее отправимся домой, - улыбается Алана Тараэлю, достает из сумки склянку, какую-то баночку и материалы для перевязи. - Не помрите там сами, - вздыхает Тараэль и начинает заниматься своей раной под руководством прорицательницы. Несколькими минутами позже рана плотно забинтована. Если резко не дергаться и гору не покорять - новой крови проступить не должно. - Хоть что-то, - кивает Алана проделанной работе. Шаги слышатся с другой стороны. Тень, отбрасываемая на дальнюю стену, растет, словно великан или колосс нависает над израненной группой. Патира выходит из-за стены под высокой аркой. - Нам нужно спешить. Ядро теряет стабильность, - поторапливает Патира, доставая из сумки еще нескольких механических пауков. Колдует что-то еще, и каждый из них загорается ярким голубым светом. - Какая помощь требуется от нас? – спохватывается первым Джеспар. - Ты стоишь в стороне, - едва ли обращает на него внимания звездница, задумавшись, затем смотрит на Калию и Алану. - Вы двое поможете с заклинание-якорем. Нужно ослабить ядро. - Но оно же теряет стабильность… - не понимает Калия. Алана кивает ее замечанию. - Нужно ослабить его сопротивление извлечению, - поясняет раздраженно звездница. – Вы послужите живыми проводниками, чтобы перетянуть энергию в батареи в пауках. Надеюсь в Храме все готово, чтобы вас ловить. - Что? – переспрашивает Алана, но ее уже не слушают. Патира спешит обратно в соседнее помещение. Туда же спешат и они. Калия хромает, стараясь не опираться на больную ногу. - Обопрись на меня, - предлагает Алана, несколько мгновений наблюдая за ее неуклюжей походкой. Калия кивает с нескрываемым облегчением. С чужой поддержкой проще поспевать за остальными. Зал ядра будто бы меньше прошлой комнаты, а может так кажется из-за огромного числа каких-то трубок, дуг и странных стоек вокруг него. И чем ближе к центру комнаты они подходят, тем громче и отчетливее становится ритмичный гул, подобный биению человеческого сердца. - Это оно, да? Ядро, - завороженно уточняет Алана, смотря на нечто в центре комнаты. Сначала Калия видит лишь Патиру, но затем взгляд сам скользит к небольшому темному светилу в самом центре. Оно похоже на неведомый фрукт, что держат четыре когтя – лишь идущие по тонким металлическим направляющим трубки и холодный блеск выдают неестественную природу. Вот он, самый пик магии и силы. Именно это темное око следит за гостями, за новыми прибывшими душами. - Все хуже, чем я думала. - Поворачивается к подошедшим Патира, доставая из сумки обвязанные веревками свитки. Паук рядом с ней то цокает, обходя хозяйку кругом, то подбегает ближе к ядру, то отбегает, громко тикая, словно предупреждая. Свитки достаются из перевязи и передаются Алане и Калии. Еще один остается у самой Патиры. Немногим позже она достает несколько других пауков и почти что бросает на пол – те раскрываются в полете, переходя по комнате. Они останавливаются в определенных одним им известных точках. - Вы двое произносите заклинание сетей, как только закончите, я произнесу заклинание, чтобы уменьшить ядро и запечатать в сосуд. - Патира вытаскивает из сумки тубус из цветного стекла, пузатый, как бутыль виски. - А дальше? У нас раненые… - Тот аэтерна, да? – Патира смотрит поверх их плеч в сторону арки. - Он едва ли жилец. Я использую свиток и, как обсуждалось, мы телепортируемся в Пороховую пустыню… - Нет, я его не брошу. Если так, вы отправитесь в пустыню, а мы с Тараэлем… - мотает головой Алана. - Без ядра все здесь начнет рушиться. Счет пойдет на минуты, а может – и секунды, - упирается Патира. - Это мое окончательно решение, госпожа Патира, - заканчивает перепалку Алана. Патира лишь пожимает плечами с нескрываемым разочарованием на лице. - По моему сигналу начинайте зачитывать, - наконец говорит звездница, уходя ближе к ядру, надевает какие-то необычные перчатки с металлическими не то когтями, не то пластинами, и машет рукой. - Вроде бы я могу стоять, са’ира. Будь готова поспешить к Тараэлю, - обращается Калия к подруге перед тем, как приступить к чтению. Алана решительно кивает, лишь помогая Калии опереться об одну из обрушенных колонн в помещении. Так в любом случае легче. Надеюсь там, в новом временном штабе в пустыне, им окажут помощь. Джеспар, словно призрак, лишь уходит к дальней стене, чтобы не то наблюдать, не то не мешать процессу. От его кинжалов сейчас никакого толку. Дуэт их голосов разлетается по комнате, будто соревнуется по громкости с гулом ядра, что отвечает на заклинание, загораясь ярче до рези в глазах. Сияющий ореол обнимает ядро, каждый из пауков на полу становится якорем или же маяком, источая из своих телец нити магии, видимые и трепещущие в воздухе. Сеть заклинания начинает плестись, чтобы полностью обхватить свою цель. Магия внутри самих читающих резонирует с силой ядра – Калия чувствует прикосновение чужой руки к самой душе. Так прикасаются, чтобы изведать, опознать, но не причинить вред. Ядро изучает своих пленителей, оценивает – поддаться ли. - Что бы вы не чувствовали, не прекращайте читать заклинание! – кричит им Патира, делая странные пассы руками подле ядра. Строка за строкой плетется заклинание, тем сильнее и ярче загораются нити, тем больше натягивается струна внутри Калии, тем сильнее на исследование отзывается сила черного камня. Калия охает, чувствуя ком в груди, и сразу же возвращается к чтению.

Нужно терпеть, чтобы не подвести остальных.

Перебороть это, как и всегда. Но сейчас все сложнее, и пугает даже больше. Струна трещит, строки становятся короче, заклинание набирает силу окончательно. - Еще немного! – сквозь усилие почти что рычит Патира. Струна в душе Калии лопается, и та опадает на пол, держась за сердце. Сеть окончательно сплетается вокруг ядра, их миссия увенчивается успехом. Патира, не менее изможденная, простирает руки вперед, хватает перчатками ядро и начинает сжимать. Фрукт размером с шлем хранителя уменьшается и уменьшается до размера ореха. Еще мгновение, и орешек обретает место в стеклянной бутыли, а комплекс, лишенный собственного сердца, агонизирующе воет на разные лады взрывами, скрежетом и скрипом, трясясь. Саму комнату трясет, точно озорные дети машут закрытой шкатулкой с “Агнодом” внутри. Пол будто меняется с потолком местами и обратно, Алана с Патирой падают рядом с Калией, что чувствует, как сознание ее ускользает во тьму. Слышится шум воды, новые крики и чужой бег. Сознание Калии меркнет, но хаос вокруг нее не стихает. В висках стучит смех черного камня – пугающий и неестественный. Калия теряет сознание, погружаясь в темноту.

***

Вода прибывает – это подстегивает Алану спешить. За пару минут, что Джеспар подтаскивал Калию к Патире и та доставала свиток для телепортации, воды уже набралось по пояс. Чародейская лихорадка от заклинания и силы ядра стучит за глазами, словно воинственный боевой клич. Вот-вот и ее саму захлестнет почти что испепеляющий жар. - Алана, быстрее, мы должны успеть сбежать! – кричит ей вслед Джеспар, но она лишь машет рукой - Вот и торопитесь! Мы с Тараэлем подойдем позже! – кричит она, не оборачиваясь. Шум воды оглушающий, она едва ли слышит саму себя. Магическая вспышка озаряет комнату, что остается за плечами Аланы. Значит, они переместились, миссия в любом случае успешна, остается дело за малым. Она уже вот-вот войдет в соседний зал, но воды уже по грудь. Тревога тисками сжимает сердце, а вода с неохотой пропускает сквозь толщу еще теплое тело.

Она должна успеть, иначе незачем и стараться!

- Тараэль! – кричит Алана, пытаясь найти возлюбленного взглядом, но все что она видит – лишь бушующее море и ничего больше. Едва ли Тараэль научился в Подгороде плавать, на поверхности шанса и причины тоже не находилось. - О нет, о нет, нет-нет-нет, - пытается не поддаться панике Алана, затем видит, как рука Тараэля появляется из воды и почти сразу исчезает. Алана делает глубокий вдох и ныряет, погружается в неспокойную воду, и потоки подхватывают ее. Мутная жидкость мешает видеть, и у Аланы уходит несколько долгих мгновений, чтобы дать глазам привыкнуть. Будет хорошо, если после всего она не ослепнет от взвеси камня и стекла в воде. Темная фигура, барахтающаяся подле постамента, наконец-то видна, и Алана торопится туда, помогая себе мощными гребками. Сумка с вещами тянет ее на дно, и ничего не остается, кроме как наспех выудить свой кинжал и перерезать кожаный ремешок. Без лишнего груза тело Аланы легче и проще двигается в неспокойных потоках. Рядом с ней в воду падает что-то огромное, создавая новую волну, что подхватывает Алану и несет вперед мимо торчащих скелетов мостов, почти вминая на повороте в длинную балку. Алана стискивает зубы и всеми силами старается не открыть рот – воздух терять нельзя. Тараэль все еще барахтается, но все слабее и слабее, едва ли он успел набрать достаточно воздуха в легкие в своем состоянии. Едва ли он видел, как Алана пытается скорее его настичь. Поток подхватывает и его, унося дальше, делая дистанцию между возлюбленными лишь больше. Осколки стекла и камня словно стрелы пронизывают воду, один из них царапает Алану до крови, пропарывая доспех. Она все же спешно гребет к поверхности и делает жадный вдох и сразу откашливается. На поверхности воды дальше за островком из упавшей колонны виднеется и голова Тараэля. - Тараэль! – зовет Алана, да толку – все вокруг грохочет и трещит, обрушаясь. Страшно – за себя, за него, за телепортировавшихся, но нужно сбросить оцепенение. Алана шумно дышит и гребет к Тараэлю, молотя ногами, отталкиваясь от торчащих из воды голов статуй, обломков каменных и металлических направляющих, только бы успеть. В секунду, когда одна ее рука касается воротника Тараэля, она щелкает пальцами, активируя перенос, и будь что будет, даже если там, дома в Арке, ее поглотит пожар чародейской лихорадки.

***

Тьма холодная и грязная обволакивает его с головы до пят. Цепкими когтями хватается и царапает кожу, сильными руками сдавила горло. Бок жжется огнем, а внутри – пустота и холод, что вгрызается в плоть все глубже и глубже. Мокро. Его ли это кровь? Или это пот, а может и слезы? Глаза ничего не видят, кроме мутной пелены или же матового стекла. Сильные руки смещаются с шеи на грудь, но вдохнуть не получается, словно там под ребрами ком. Тьма давит и отпускает, затем снова и снова, пока Тараэль не открывает глаза, видя потолок ставшего родным дома в Арке. Он пытается встать, но тело не слушается, скручивает от боли в груди и позыва к тошноте, который невозможно побороть. Тараэль только и успевает, что перевернуться на бок и вытошнить слизь и воду, заходясь кашлем. Бок сильно жжется, заставляя сжаться до скрежета в зубах. - Черт, - лишь пыхтит он, хватаясь за рану, от нового импульса боли рука дрожит, но нужно собраться. Повязка давно промокла и ослабла, пальцы касаются холодной от воды плоти. Как иронично истечь кровью не там, в промерзшем корабле-развалине, а дома. - Ох, Малфас, ты живой… - слышится рядом голос голубоглазки. Мягкий, уставший и дрожащий. - Как… Что… - только и выходит бессвязно произнести у Тараэля. - Я перенесла нас домой, ты почти утонул, но волны сами выбросили тебя к поверхности. Я… Нужно позвать помощь из Храма. Нам нужны апотекарии, твоя рана… – сама словно в бреду тараторит Алана. Тараэль замечает краем глаза струйку крови из ее носа и воспаленные глаза. Ей тоже плохо. Но от использованной магии. В дверь стучат – настойчиво, торопливо. - Хранительница Пинч! Это апотекарии Мивен и Фиц… - кричат со стороны улицы. Алана поднимается, как теперь понимает Тараэль, со скамьи, и шатаясь двигается ко входу, чтобы открыть. Сил у Тараэля все меньше, и он просто откидывается обратно, чтобы перевести дыхание и найти его правильный ритм, чтобы рана не так сильно ныла от любого движения.