Шанс

Антон, наконец, окончательно ожил и успокоился. Он с большим интересом смотрел по сторонам, любовался кучерявыми облаками на линии горизонта и дышал полной грудью. Он вдруг чуть не уронил очки прямо в окно, когда случайно смахнул оправу с переносицы, но вовремя поймал. Ромка засмеялся, заражая друга. Путь продолжался уже целый час. По дороге встретилось всего две машины и один трактор, что очень радовало Пятифана. Он хотел привыкнуть к машине и вождению, прежде чем окажется на оживленном шоссе. А еще он мысленно благодарил отца за то, что тот учил его ездить три года назад, до того, как стал совсем пропойным, и пока не сломалась машина. Больше благодарить, однако, было не за что. Ехать в тишине не хотелось, так что Антон попытался настроить магнитолу, но радио ловило с перебоями. Решили разговаривать. — Давай придумаем легенду, — сказал Петров, отстегивая ремень безопасности и поджимая ноги к груди. — Какую? — Ну, кто мы и куда, если вдруг начнут спрашивать. — Давай, — посмеялся Ромка, доставая из кармана пачку сигарет. Он закурил прямо в салоне, который было не жалко – и так уже все прокурено, а обивка кресел потрепана и кое-где прожжена сигаретными окурками, — Кто мы? — Допустим… Братья, — щелкнул пальцами Антон, вызывая у Пятифана новый приступ смеха. — Какие братья? Мы же вообще не похожи. — Твоя правда, — усмехнулся Тоша. Он высунул правую руку в окно и стал перебирать пальцами, словно ловил воздух ладонью, — Тогда, студенты-палеонтологи. — Кто-о-о-о? — протянул Ромка, чуть не выронив сигарету себе прямо на колени. — Палеонтологи. Кто раскопками и изучением останков занимается. Нужно же как-то объяснить столько оборудования в багажнике на случай досмотра, — ответил Петров, пожимая плечами, — Скажем, что мы едем летнюю практику отрабатывать в таежные леса. — Ты вообще все варианты раскидал? Даже досмотр? — удивился Пятифан, в очередной раз подмечая предусмотрительность Тоши. Предусмотрительность его, правда, была вызвана крайней тревожностью и беспокойностью, но все же, Антон планировал такое, о чем Ромка никогда бы не задумался. «Все-таки, мозг среди нас – это Тоха» – подумал он. — Конечно. Нужно быть готовым ко всему, — Пятифан вновь отвлекся от дороги, рассматривая друга. Взгляд скользнул на его нижнюю губу, где все еще виделась небольшая ранка от удара. Рома вздохнул и вдруг заметил, что с лица Антона очень быстро слетела улыбка и он напрягся, — Например, к такому. Петров показал куда-то вдаль. Рома посмотрел по направлению руки Тоши и сглотнул. У небольшого кустарника на обочине расположилась милицейская машина. У капота стоял тучного вида мужчина в форме и махал сигнальным полосатым жезлом. Антон спустил ноги с кресла и быстро пристегнулся, а Пятифан выдохнул через нос, стараясь успокоиться. Милицейский показывал на обочину, принуждая автомобиль прекратить движение. Рома аккуратно свернул с дороги и остановился в нескольких метрах от машины ДПС. — Что будем делать? — громко прошептал Пятифан, пока мужчина вразвалку приближался к жигулям. — Легенда, — коротко ответил Тоша и натянул легкую непринужденную улыбку. Теперь, кажется, больше нервничал Ромка. «Если сейчас все закончится обезъянником, то это будет очень тупо» – подумал он и сглотнул. — Документики, — на выдохе ответил уставший милицейский. Лицо его блестело от пота, отчего он снял фуражку и обмахивался ей как веером. Антон достал из бардачка паспорт машины и передал в руки Ромки, а тот, в свою очередь, протянул в окно. Милицейский стал рассматривать бумаги, — Куда направляетесь? — На летнюю практику, — сказал недавно выдуманный факт Пятифан, — Мы студенты-палео… Ромка запнулся, но Антон вовремя подхватил: — Палеонтологи. Будем проводить раскопки и искать окаменелости, — Пятифана поразило то, как убедительно звучит Петров. Видимо, он быстро влился в атмосферу лжи во благо и хотел как можно скорее смыться от милицейского. Лицо мужчины не выражало никакой заинтересованности, когда он смотрел в бумаги, но Ромка все равно, не отрываясь, следил за его реакцией. — Права, — сказал сотрудник правоохранительных органов, возвращая документы на машину Пятифану. Вот сейчас Рома ощутил пробежавший по спине холодок. Нужно было взять себя в руки и сделать вид, что он забыл водительские права дома. Только вложить в эти слова нужно всю свою актерскую игру и постараться сделать так, чтобы голос не дрогнул. Пятифан стал хлопать себя по карманам, затем пошарил рукой в бардачке и еще раз засунул руки в карманы. — Кажется, дома забыл, — виновато произнес Рома, роняя руки на руль. Милицейский приподнял одну бровь и недоверчиво посмотрел на Пятифана. Последний стойко выдержал этот взгляд и поймал себя на мысли, что поистине понял значение фразы «Подсесть на очко», которую часто слышал от отца. «Может, просто дать по газам? Вряд ли догонит» – вдруг подумал Ромка и тут же мысленно дал себе пощечину за такие идеи. — Восемнадцать есть? — Есть, — Рома быстро – но не слишком быстро, чтобы не выглядело подозрительно и суетливо – достал паспорт и протянул мужчине. Тот быстро проверил дату рождения и вернул документ. — Пока предупреждение, потом права не забывай, будет штраф. И протрите номера, у вас грязь налипла, цифр не видно, — милицейский отошел от машины и махнул жезлом, как бы прогоняя парней обратно в путь. Как только автомобиль отъехал от мужчины на несколько метров, Пятифан злобно произнес: — Чего сегодня все такие любопытные-то, блять? Антон вдруг рассмеялся. В его голосе слышались нервные нотки, но веселье передалось и Ромке, отчего тот тоже расхохотался. — Я надеюсь, больше нас не будут останавливать, а-то я от страха чуть на небеса не вознесся, — сказал Петров, театрально хватаясь за грудь. — Да по тебе не скажешь. Вон как мило менту улыбался. — Иди в жопу, — усмехнулся Тоша, морща нос. — Слушай, мне надо блять передохнуть, сильно я стрессанул. Остановимся через пару километров? — спросил Рома, чувствуя, как слегка плавится мозг. Антон возражать не стал. Спустя десять минут Пятифан увидел отворот к какой-то деревне, а рядом с ним автобусную остановку. Точнее то, что от нее осталось. У ржавого знака остановки стояли лишь прогнившие деревянные ножки, которые когда-то принадлежали скамейке. Рома немного криво припарковал машину на обочине и вышел на улицу, разминая суставы и шумно вздыхая. — Будешь есть? — спросил Антон вдогонку. — Не откажусь. Петров притянул с заднего сиденья рюкзак и достал оттуда целофановый пакет с бутербродами и термос. Антон вылез наружу и подошел к дымящему сигаретой Ромке, который сидел на капоте. — Не жалко машину? Продавишь ведь, — с улыбкой спросил Петров, позабыв, что сам сутки назад лежал на машине как на кровати. — Не жалко. Ведро-ведром, — хмыкнул Пятифан, постукивая по капоту, — Садись тоже, не парься. Антон сел рядом и протянул другу термос. Когда Ромка отхлебнул, то почувствовал приятную холодную жидкость, которая опустилась в желудок, попутно остужая организм. — Это что? — восхищенно спросил Пятифан. — Холодный чай с лимоном. По бабушкиному рецепту, — ответил Петров, устремляя взгляд вдаль. Ромка сделал еще несколько крупных глотков и принялся за бутерброды с колбасой, выкинув окурок на дорогу. — А ты чего не ешь? — спросил Пятифан, прожевывая очередной укус. — Не хочу, — ответил Антон, потянувшись за термосом в руках друга. — Надо есть, ты вон какой худой, — Рома машинально, неосознанно для самого себя перехватил запястье Тоши, обхватывая большим и указательным пальцем, как бы заключая в кольцо. Антон замер, а Пятифан смотрел на руку Петрова, не подумав, как это выглядит со стороны. Рома только сейчас по-настоящему заметил, какая у Тоши бледная кожа, почти белая. Еще около десяти секунд Пятифан держал запястье друга, после чего встрепенулся и отдал Антону термос, чувствуя, как к щекам приливает кровь. После Петров покорно съел два бутерброда. Когда еда закончилась, парни продолжили сидеть на капоте, подставляя лица солнцу и теплому летнему ветру. Рома прикрыл веки и поймал себя на мысли, что ему очень нравится в компании Антона. С ним всегда спокойно, и даже минуты молчания не напрягают. А теперь они вдвоем отправляются навстречу приключениям, отчего в душе поселились теплые чувства. Пятифан почувствовал, что Тоша совсем немного склонился в его сторону и уперся в его плечо своим. От этого по телу пробежало стадо кусачих мурашек, а щеки так и продолжили рдеть. Пятифан смотрел на простирающееся цветочное поле, на лес вдалеке, перекрывающий линию горизонта, слушал размеренное дыхание Антона и чувствовал тепло его плеча. И был наполнен любовью. Только пока сам не понимал любовью к чему. Или к кому.