Маркус Флинт не любит перемен

Глава 5

Неделей позже Флинт, медленно шагая по коридору, уныло размышлял над тем, в какой же момент события полностью вышли из-под контроля, а его размеренная и упорядоченная жизнь сменилась пугающим хаосом. Он остервенело пытался цепляться за то привычное и понятное, что у него пока еще оставалось. Например, сегодня с утра, когда Пьюси, бормоча на ходу что-то наподобие «сейчас или никогда», улизнул из их общей комнаты, Маркус отправился на ежедневную утреннюю тренировку на метле. И от осознания того, что хоть что-то в этом мире неизменно, наслаждался полетом как будто в первый раз. Соблазнение Вуда откладывалось. Им с Пьюси никак не удавалось правильно наложить Анонимные чары. Они безрезультатно потратили уже несколько вечеров подряд, ломая головы над поиском решения. А ночью, стоило только закрыть глаза, перед ним сразу же появлялся Вуд. Каждый долбаный раз! Это стало уже настолько предсказуемым, что однажды Маркус поймал себя на странной мысли: если бы ему приснилось что-либо другое, то он оказался бы в легком замешательстве. Вконец измучившийся Флинт уже даже перестал притворяться, что ему неприятны все эти заигрывания. Вместо этого он жадно наблюдал за развратными движениями Вуда-из-сна, чувствуя мелкую дрожь, и впитывал в себя каждое непристойное слово, будучи не в силах утолить желания, разрывающего его на части. Это был позорный секрет, о котором Флинт не рассказал бы никогда и никому. Даже под пыткой. Как и еще об одной загадке, которая грозила перерасти в настоящую катастрофу. Проблема состояла в следующем: Вуд-из-сна ни разу не притронулся к нему. Ни одного гребаного раза! И, казалось бы, чего волноваться? Ведь это прекрасно, что гриффиндорский извращенец держит свои грязные ручонки подальше от него. Но правда, в которой Маркус боялся признаться даже самому себе, заключалась в том, что в какой-то безумный момент ему стало практически жизненно необходимо почувствовать эти пальцы на своей коже. Каждое видение, как на зло, заканчивалось на одном и том же месте: Вуд-из-сна тянулся к нему, сердце в предвкушении начинало биться быстрее, внутренности сворачивались в тугой пульсирующий узел, но на этом всё - Флинт пробуждался. Однажды доведенный до отчаянья Маркус не выдержал и даже не погнушался унизиться до мольбы. «Да блядь, давай же уже!» — выкрикнул он, не в силах дальше бороться с мучительным возбуждением. Но Вуд-из-сна лишь грустно смотрел на него в ответ. А мгновением спустя видение предсказуемо закончилось, оставив обессилившего Флинта наедине с почти что болезненной эрекцией. И так каждый чертов раз! Флинт со злостью подумал, что реальный Вуд после лондонской встречи явно не мучился от необходимости проходить через такие же испытания. Он был весел, свеж и бодр и похоже совсем не боялся, что его маленький грязный секрет всплывет на поверхность. Флинт, сам до конца не понимая почему, неосознанно избегал любых столкновений со своим излюбленным соперником. Однако это не мешало ему время от времени украдкой провожать спину в красной спортивной мантии долгим изучающим взглядом. А Вуд, как и всегда, оставался счастливым и спокойным. Он заразительно смеялся над шутками друзей в Большом зале, поспешно записывал лекции за профессорами, беззаботно летал на метле и решительно не замечал того, что натворил. Как будто вечера в Сохо и не было вовсе! Флинт тяжело вздохнул и толкнул плечом дверь в Большой зал. Страдания страданиями, а жрать хотелось зверски. Пьюси уже сидел за столом, зарывшись в огромный ворох пергаментов. Флинт уныло пополз к нему, но на подходе резко остановился, рассмотрев вблизи, что весь нос Эдриана разукрашен живописно переливающимися в утреннем свете прыщами. — Рассказывай, — коротко приказал он, падая рядом на скамью. — Грейнджер постаралась, — обиженно прошептал Пьюси, пытаясь залить свое горе тыквенным соком. — Фига себе! «Сейчас или никогда», значит? Неужели ты был настолько… Как ты там говорил? Ах, да! Точно! Элитарен. Возможно твоя элитарность так зашкаливала, что, пообщавшись с тобой всего лишь неделю, она поняла — в отношении тебя всегда нужно выбирать «никогда»? — заржал Маркус. — Прости, прости, — тут же извинился он, увидев убитое выражение лица товарища. — И что же такого ты натворил, раз твой нос выглядит так, будто им вскрывали бубонтюбера? — Все так хорошо складывалось, — принялся причитать Пьюси. — Все эти милые, якобы случайные, частые встречи в библиотеке, разговоры о замысловатых заклинаниях. Она даже смеялась над тем, как я изображал старину Флитвика, — с гордостью сообщил Эдриан. — Я, конечно, понимал, что гоню коней, но неделя, отведенная по условиям спора, уже подошла к концу. Мне просто пришлось перейти к самому главному. Как раз было кстати, что у нас затык с Анонимными чарами. Я к ней с этим и подкатил. Туда-сюда, она даже подсказала, где косяк. А потом… Да я даже ничего толком сделать не успел. — Он возмущенно засопел, заставляя прыщи затрепетать. — Просто подержал ее немного за коленку. И вот! — Пьюси недовольно указал пальцем на свой многострадальный нос, а потом устало уронил голову на стол и удрученно подвел итог: — Марк, эти гриффиндорцы просто кровожадные твари. Всего лишь одно несчастное прикосновение — и какова цена. Флинт сочувственно похлопал приятеля по плечу, не понаслышке зная, что, когда дело доходило до прикосновений, с гриффиндорцами действительно возникали реальные сложности. — К Помфри ходил? — заботливо спросил он. Прыщи на самом деле выглядели ужасно, но Эд лишь отмахнулся: — Само должно пройти через несколько часов. Я узнавал. — А это что? — сменил тему Маркус, кивнув на ворох пергаментов, но потом все-таки не удержался и подколол: — Решил написать книгу о том, как не стоит подкатывать к ведьме? — А, это, — отмахнулся Эдриан, пропуская шпильку мимо ушей. — Мне дед прислал. Просит побыстрее постараться вникнуть в управление семейными предприятиями. Достал, если честно. Скука смертная, — вздохнул он, отодвигая пергаменты подальше от себя. — Как там обстоят дела? — с участием поинтересовался Флинт. — Лучше, чем обычно, раз дед занялся пробелами в моем образовании, — Эдриан попытался скрыть переживания за непринужденным тоном, и, заметив, что Маркус продолжает пристально смотреть на него, с фальшивой беззаботностью улыбнулся: — Да не переживай ты. Он крепкий старикашка. Флинт не успел ничего ответить, потому что возле них, откуда ни возьмись, внезапно нарисовался подозрительно довольный Монтегю. — Я прямо-таки носом чую, что пришло время собирать дань, — практически пропел он, насмешливо рассматривая лицо Пьюси. Не став отрицать очевидного, Эдриан безмолвно полез в сумку и, предварительно оглянувшись на профессорский стол, с несчастным видом протянул Грэхэму пачку магловских сигарет. — С вами приятно иметь дело, мистер Пьюси, — подмигнул ему Монтегю. — Когда решишься завалить более серьезного зверя, — Грэхэм со значением посмотрел на мирно потягивающую утренний кофе профессора Макгонагалл, — дай мне знать, — и весело насвистывая, он направился к другому концу стола. — Будешь что-то еще предпринимать насчет Грейнджер? — полюбопытствовал Флинт. — После такого? Да черт с ней! Других ведьм что ли нет? — сварливо пробурчал Пьюси, а потом все-таки не удержался и стрельнул глазами в сторону гриффиндорского стола. — Ну вот ты только посмотри на нее! Флинт послушно проследил за взглядом Эда. Грейнджер о чем-то взволнованно переговаривалась с мелким Уизли. Оба были красными. Только один от злости, а другая от неловкости. Грейнджер нервно гладила своего приятеля по руке, явно пытаясь успокоить, и при этом строила в направлении слизеринцев грозные рожицы. — Видимо, Перегрин не обманул. У нее, судя по всему, полный «уизли» головного мозга, — заметил Флинт, наблюдая за разыгрывающейся на его глазах сценой. А потом взгляд сам собой невольно сместился вправо. Рядом с Грейнджер торчала до боли знакомая каштановая макушка. Гребаный Вуд казался выспавшимся и довольным жизнью. Видимо, кошмары ему не докучали. — Сука! Ненавижу… — почти что прошипел Флинт, рассматривая до омерзения беззаботное лицо напротив. — Так ты все-таки решился? — мгновенно подключился Пьюси, сразу сообразив, кого его приятель поминает добрым словом. — Ну, раз Грейнджер соизволила помочь нам с чарами, то нечего тянуть, — мрачно отозвался Маркус. — Вчера вывесили график тренировок. И угадай, кто уже успел подлизнуть Хуч? Вот тебе и повод для свидания. Надо уже поставить эту зарвавшуюся сволочь на место. — Я просто сомневаюсь, — неуверенно проговорил Эдриан, механически расковыривая самый внушительный прыщ, — а ты вообще сможешь вести себя с ним… ну… по-особенному. — Он с подозрением зыркнул на проходящих мимо первокурсников и понизил голос: — Да так, чтобы еще и не блевануло. Флинт надолго замолчал. Не мог же он вот так просто поделиться с другом своими ночными приключениями. Блевать при виде Вуда не тянуло, даже совсем наоборот… Маркус мысленно дал себе развесистую оплеуху. Нельзя допустить, чтобы сбой со снами как-то повлиял на реальность. Возможно, если все-таки вскрыть этот нарыв и довести до логического завершения бой, начатый в Сохо, то подсознание успокоится и прекратит еженощные пытки. Нужно действовать решительно и наконец-таки разрубить мешающий дышать узел. — Мне же необязательно его прямо вот лапать, — осторожно проговорил он. — Нам же просто нужен компромат, а для этого требуется только сфотографировать рядом два тела в какой-нибудь блядской позе. Затащу его в укромное местечко, он не сразу очухается, стисну как-нибудь так, чтобы все выглядело будто бы взаправду. Ты главное не упусти момент и вовремя нажми на кнопку. — Ты ему обязательно сначала на уши присядь, прежде чем переходить к делу, — авторитетно посоветовал мастерски владеющий этим приемом Пьюси. — Позаливай про то, какой он охуенный, какого необычного цвета его глаза. Кстати, какого они цвета? — Светло-ореховые, — без запинки ответил Маркус, а потом рассмеялся: — Ты к Грейнджер также подкатывал? Неудивительно, что она тебя послала. Да Вуд скорее поведется, если я начну расхваливать его манеру держаться на метле или умение крутить финты. — Да пофиг! Самое главное, чтобы он отвлекся и не сразу полез кулаками махать. Так когда состоится судьбоносная встреча? — А чего откладывать? — уверенно проговорил Флинт, продолжая разглядывать уплетающего за обе щеки свой завтрак Вуда. — Сегодня вечером после нашей тренировки и состоится. Черкану ему записку, пусть готовится к свиданию.

* * *

Тренировка пронеслась как в тумане. Флинт никак не мог успокоиться и все прокручивал и прокручивал в голове различные сценарии развития событий. Отправить записку с предложением переговорить о внесении изменений в график оказалось легко. Куда уж проще! Но теперь, когда их афера приближалась к финалу и требовались решительные действия, сознание до краев заполнилось непрошеными образами. Ну, стиснет он Вуда где-нибудь в уголочке. Эка невидаль! Маркус и раньше такое проделывал во время многочисленных потасовок. Это же, в конце концов, всего лишь чертов Вуд! И чего бы там не обещали сны, реальность оставалась реальностью. Наверняка тот сразу начнет брыкаться. Надо надеяться на внезапность. Может действительно воспользоваться советом Эда и повпаривать что-нибудь про глаза? Чем черт не шутит! А потом… Флинт резко тряхнул головой и вытер о мантию отчего-то вспотевшие ладони. Из-за его метаний тренировка пошла соплохвосту под хвост. Команда растерянно переглядывалась, пытаясь понять, что же такое вселилось в их капитана. Маркус со злостью сплюнул и направился в раздевалку, жестом показывая, что все свободны. Надо, черт возьми, собраться! Приняв душ, он босиком прошлепал к своему шкафчику, все еще пребывая в нервозном состоянии. Раздевалка пустовала. Парни держали нос по ветру и, уловив настроение капитана, сочли за лучшее поскорее убраться от греха подальше в замок. На скамейке остался сидеть один лишь Пьюси, задумчиво вертевший в руках пуффендуйскую колдокамеру. — Ты уверен, что справишься? — Эдриан серьезно посмотрел на Флинта, наверняка заметив его волнение. — Уверен, как в том, что в этом году Кубок наш, — с наигранной бравадой ответил Маркус, прекрасно осознавая, что лжет. Предаваясь своим невеселым размышлениям, он уже принялся было натягивать одежду на все еще мокрое тело, но Пьюси внезапно остановил его, насмешливо поинтересовавшись: — Это еще зачем? — Он указал на приспущенные брюки. — Возвращай все назад. Тоже мне соблазнитель! Ты очень миленько смотрелся в полотенце. Вуд слюнями изойдет. Свет надо бы притушить. — Эдриан помахал палочкой, погружая раздевалку практически в полную темноту. — Не переживай, в колдокамере есть ночной режим съемки. Поправь волосы, Марк. Нет, лучше растрепи обратно. Флинт с интересом наблюдал за его мельтешением. Возможно, волновался не он один. — Может еще и красный бант на член повязать? — заржал Маркус, устав от попыток приятеля придать ему товарный вид. Напряжение стало понемногу отпускать. Эдриан фыркнул и направился к темной нише за шкафчиками. — Так, ладно. Скоро придет Вуд. Я буду там, — Пьюси кивнул в сторону ниши. — Постарайся все сделать правильно. Второго шанса точно не представится, — предупредил он и скрылся в темноте. Стараясь скоротать время до прихода их жертвы, Флинт подошел к висящему на стене большому зеркалу и в тусклом свете вгляделся в отражение. Он никогда особо не переживал по поводу внешности. Нормальному мужику вообще было бы странно ломать над этим голову. Ведь главное не то, какой формы у тебя нос или лицо, а то, насколько ты уверен в себе, до какой степени сильна твоя воля и закален характер. Такое девчонкам точно нравилось. Маркус знал не понаслышке. Он тщательно проинспектировал каждый мускул на своем мощном, накачанном за годы тренировок теле. И почему Вуда не привлекали мужественные парни? Это значительно упростило бы задачу, даже не пришлось бы разоряться на брехню про глаза. Отступившее напряжение накатило с новой силой, и Маркус, пытаясь успокоиться, все продолжал повторять про себя: «Подманить поближе и застать врасплох». И тут хлопнула входная дверь. В раздевалку стремительно влетел растрепанный Вуд. Наверное, он был готов ко многому, учитывая, от кого пришла записка, но только не к голому Флинту, аккуратно завернутому в белое пушистое полотенце. — Ты почему без одежды? — в изумлении спросил он, с настороженностью подходя чуть ближе. Обнаженка, темнота, медленно подбирающийся Вуд. Ситуация до боли напоминала сон, и Флинта словно током прошибло. Нужно что-то ответить, как-то отреагировать и начать уже, в конце концов, процесс соблазнения, но Маркус просто застыл, продолжая тупо пялиться на неумолимо приближающуюся в полумраке фигуру. Видения чудовищным образом наложились на реальность. И тело, приученное изматывающими ночными свиданиями к ответной реакции, содрогнулось в предвкушении. Только сейчас всё взаправду! Все заготовленные фразы куда-то испарились, в голове воцарилась звенящая пустота. Отчаянно пытаясь зацепиться хоть за какую-то мысль, Флинт совершенно точно осознал, что сейчас думать о соблазнении не имеет смысла. Задача-минимум резко изменилась. Нужно было просто заставить себя хотя бы открыть рот, связать пару слов и попытаться сохранить остатки своего достоинства. О, Мерлин, еще немного и у него слюна потечет! Пауза затянулась. Вуд растерянно скользил взглядом по обнаженному телу Флинта, очевидно находясь в замешательстве. Затем задержался на застывшем лице Маркуса и вдруг совершенно неожиданно, видимо, сделав какие-то свои выводы, притягательно улыбнулся. Флинт на мгновение забыл, как дышать. Вуд-из-сна улыбался постоянно. Кротко и покорно, с легким налетом сексуальности. Флинту нравилось. Но это не шло ни в какие сравнения с тем магнетическим, пробирающим до дрожи эффектом, который оказывал на него Вуд, состоящий из плоти и крови. В этой открытой улыбке невообразимым образом соединились и теплота, и порочность, и обещание чего-то такого, отчего все волоски на теле Флинта встали дыбом. Конечно, оставалось не до конца понятным, чем же он это заслужил, но… — Я так понимаю, — немного хриплым голосом прервал затянувшееся молчание Вуд, гипнотизируя ошарашенного Флинта чувственными интонациями, — разговор о расписании можно ненадолго отложить. — И в следующий миг его взгляд стал настолько хищным, что Маркус непроизвольно вздрогнул. Вуд-из-сна никогда себе такого не позволял. — Ты знаешь, — продолжал между тем гриффиндорец, — так даже лучше. Я сам хотел с тобой встретиться и поговорить, но ты меня опередил. Тот вечер. В Сохо. Я много о нем думал. И о тебе. Никак не мог выбросить все это из головы. Так странно. Маркус громко втянул носом воздух. По какой-то одному Мерлину известной причине Вуд самостоятельно двигался по намеченному слизеринцами плану, путая все карты. Не мог же он в самом деле повестись на кубики пресса? Или все-таки мог? — Я и до этого постоянно думал о тебе, — огорошил очередным признанием Вуд. — Не пойми неправильно. Не в этом смысле. Просто каждый раз, разрабатывая новую тактику, я старался представить себе, что бы противопоставил мне ты. Всегда только ты. Я никогда не повторю этого во второй раз, но ты действительно первоклассный охотник. Этот твой бросок с налету… Он очень сильный, его практически невозможно взять, — и тут пальцы Вуда потянулись к галстуку. Происходило что-то совершенно невероятное. Жертва делала за Флинта всю работу. Краем уносящегося прочь сознания Маркус отметил, что сам никогда бы не смог заливать так складно. Но самым пугающим оказалось то, что, хотя в отличие от снов в произнесенных словах не было никакой вызывающей пошлости, пробивали они намного-намного сильнее. Более правдивые, более реалистичные, а от этого, как ни странно, более интимные. Они пронизывали до дрожи своей откровенностью. — Но после Лондона все изменилось. — Галстук небрежно полетел в сторону. — Я перестал думать только о твоих бросках. Ты знал, — неожиданно спросил Вуд, — что у тебя глаза цвета грозового неба? В голове отдаленно прозвучали предупреждающие звоночки. Насчет глаз. Блядь, это ведь его реплика. Ситуация явно вышла из-под контроля. И тут Вуд сделал в его сторону первый маленький пробный шажок. — Я хочу понять, что почувствую, если смогу прикоснуться к тебе. — Еще шажок. — Ощутить тебя. — Еще один. — Дотронуться, — он стоял уже совсем близко. Рука неспешно потянулась к обнаженному предплечью Флинта, и все его изнасилованное признаниями в реальности и ночными видениями существо взмолилась о прикосновении. «Блядь, да просто уже сделай это, пожа-а-алуйста!» — мысленно молил он, боясь какой-то своей реакцией разрушить волшебный момент. И Вуд, как будто услышав его просьбу, мягко, но уверенно провел кончиками пальцев по бугрящемуся мышцами бицепсу. Сердце ухнуло куда-то вниз, и Флинт издал первый звук с того самого момента, как гриффиндорец зашел в раздевалку, скуляще простонав: — М-м-м-м-м…. Он отчетливо ощущал, как от того места, где они соприкоснулись, по коже растекается огонь, который сжигает все на своем пути, оставляя после себя только набухающую от притока крови пульсацию и жадную потребность в чем-то большем. И поэтому, когда Вуд, растеряв остатки стыда, придвинулся еще ближе и стал склоняться к его лицу, Флинт, повторяющий про себя, что так и нужно, что все идет по плану и что это, конечно же, ничего не значит, прикрыл глаза в ожидании еще одной более интимной ласки. Внезапно, как гром среди ясного неба, раздался механический щелчок, прозвучавший почти что оглушительно в тишине пустой раздевалки. Магия спала. Маркус распахнул глаза. Прямо перед ним, совсем близко стоял Вуд. И он не выглядел ни удивленным, ни тем более возбужденным. Он ухмылялся этой своей неприятной, такой привычной улыбочкой, в которой не было ни грамма притягательности, и пристально рассматривал Маркуса с легким налетом брезгливости, как будто изучая сквозь увеличительное стекло какое-нибудь особо отвратительное насекомое. Ни томного взгляда, ни алого румянца на щеках. — Я так посмотрю, Флинт, тебе понравилось? — довольно рассмеялся Вуд. — Вот это, конечно, неожиданно. Прямо-таки приятный бонус, — и, глядя на ошарашенного слизеринца, добавил: — Повелся, как девка. — Чего? — только и смог хрипло выдавить из себя опешивший Маркус. — Фред, как получилось? — между тем поинтересовался у темноты Вуд, и темнота ответила: — Порядок, капитан. Прямо хоть сейчас на обложку «Ежедневного пророка». Флинт, ты пиздец какой фотогеничный, — один из близнецов Уизли вышел на свет. — Почему же ты выглядишь таким удивленным, Флинт? — Вуд недоуменно пожал плечами. — Ты же не думал, что я куплюсь на эту хрень про трескотню о графике? Тем более в такой интимной обстановке. — Эта ехидная скотина не постеснялась насмешливо поиграть бровями. — Кто тебя страхует? Монтегю? Пьюси? Я ставлю на Пьюси. И где же он? Люмос! — Вуд направил палочку на темный угол раздевалки и осветил застывшего Эдриана. — Да я сегодня в ударе! Десять снитчей из десяти. Приветики, Пьюси, — издевательски поздоровался он, а потом, разглядев вулканизирующие прыщи, восхищенно присвистнул: — Я смотрю, ты весь цветешь. А что это у тебя в руках? Неужели колдокамера? Да еще и новая модель. Вы все свои кривобокие планы обставляете с таким размахом? Прямо ни в чем себе не отказываете. Решили сделать интересненький снимочек? Давайте-ка я вам помогу. — Вуд забрал у забывшего от шока про сопротивление Пьюси камеру, крепко приобнял его за плечи, направил объектив прямо на себя с Эдрианом, шепнул: — Ну же, Пьюси, давай забацаем такой компромат, чтобы у всех челюсти поотвисли, — и начал съемку. При этом он, судя по всему, действительно решил пойти во все тяжкие, потому что в следующее мгновение щеки остолбеневшего Эда бесстыдно коснулся влажный язык, оставляющий за собой мокрую дорожку. — Ты не съедобен, Пьюси, — прозвучал язвительный вердикт. — Так, и что же у нас из этого вышло? Эдриан на автомате посмотрел на полученную колдографию. На ней он увидел свое обалдевшее лицо, а вот изображение второго участника процесса плыло. Нет, конечно же, можно было совершенно точно определить, что они вытворяли. Эд запоздало с отвращением вытер щеку тыльной стороной ладони, но картинка растекалась. Гриффиндорец наложил на себя заклинание. — Ну, как мы и предполагали, — обратился к своему рыжему приятелю Вуд, — колдокамера и Анонимные чары. Ничего оригинального. Флинт, я же уже предупреждал, что всегда, когда выхожу поразвлечься, использую магию и никогда не оставляю следов. Какой же ты все-таки тупой! Но, — он сделал театральный жест рукой, — сейчас я просто вынесу тебе мозг. Внимание! Действие этих чар не распространяется на магловские предметы. И совершенно случайно в нашем распоряжении оказался как раз вот такой вот непримечательный на первый взгляд фотоаппарат. Фред, дай-ка посмотреть, что там получилось, — и Уизли тотчас послушно протянул ему маленькую карточку. Вуд какое-то время с интересом ее разглядывал, затем удовлетворенно хмыкнул и с гордостью сунул снимок слизеринцу под нос: — На, зацени. Мне кажется, что это никак не ниже Сверхожидаемого, мистер Флинт. Маркус, уже понимая, что не увидит ничего хорошего, посмотрел на протянутую фотографию. Изображение не было магическим. Обычная магловская неподвижная картинка. Но Уизли очень точно подгадал момент, да к тому же еще и сделал снимок по пояс. Слева стоял полностью одетый Вуд, глядя на Флинта с надменным и немного скучающим выражением лица. А вот сам Флинт… Маркус невольно застонал. Полотенце осталось за кадром. Создавалась иллюзия, что он не только абсолютно голый, но хуже того — растрепанный, возбужденный, всем телом тянущийся к вальяжно ухмыляющемуся гриффиндорцу. Как будто бы он просто-напросто неприкрыто предлагал себя! — Так вот, Флинт, — деловым тоном сообщил ему Вуд, — если не хочешь стать звездой скандальной хроники, забудь про лондонский вечер. Притворись, что его не было. Если попытаешь еще хоть раз рыпнуться или организовать что-то наподобие сегодняшнего междусобойчика, то фото всплывет в самый неожиданный и неудобный для твоей карьеры момент. Я, может быть, и себе жизнь подгажу, но тебя утащу за собой. Мы теперь идем комплектом, милый, — с фальшивым жеманством проговорил гриффиндорец и хлопнул Флинта по плечу. — Оставлю вас с Пьюси все обдумать, осмыслить и принять правильное решение. Снимок дарю на память. Ты же все-таки именно за этим сюда пришел. У нас достаточно копий? — уточнил он у своего рыжего дружка, тот кивнул. Вуд, ядовито усмехаясь, еще раз оглядел Флинта с головы до ног, намеренно задержавшись в районе бедер, и присвистнул: — Ну, действительно, кто бы мог подумать, — а потом заржал, развернулся и вылетел из раздевалки под ручку с Уизли. Воцарилась гнетущая тишина. Все еще пребывающий в прострации Флинт осоловело уставился на Пьюси. Тот не решался посмотреть ему в лицо, всячески отводя глаза. Маркус опустил голову и почти что заорал в голос. Понятно, почему Вуд так зубоскалил. Блядь, у него был такой крепкий стояк, что тонкое полотенце не скрывало этого никоим образом. — Ну, — как будто из другого мира прозвучал неловкий голос Эда, — это явно не тот результат, к которому мы стремились. — Затем он прокашлялся и добавил: — Наверное, все-таки стоит подумать о смене факультета, Марк. Говорят, диваны в гостиной у пуффендуйцев очень веселенькой расцветки.