Маркус Флинт не любит перемен

Глава 3

Обратную дорогу к тому месту, где он оставил Эдриана с прицепом, Флинт помнил плохо. Перед глазами так и стояло лицо ухмыляющегося Вуда, а в ушах снова и снова звучал его насмешливый голос: «А вдруг это заразно?" Прибыв в бар, Маркус быстро отыскал свою компанию. Подойдя к столику, он грузно опустился на свободный стул и притянул к себе кем-то заботливо наполненный до краев бокал. В голове крутилось слишком много мыслей. Они и злили, и пугали, и, как ни странно, одновременно смущали. Не желая заниматься самокопанием, Флинт принял мудрое и взвешенное решение — надраться до снитчей в глазах. Вечеринка была в самом разгаре. В углу Блетчли на пару с Грэхэмом возились с дротиками, стараясь приноровиться к какой-то магловской игре. Либо они играли на выпивку, либо набрались еще до этого, но дротики летели куда угодно, только не в цель, продырявливая все, что имело несчастье оказаться поблизости. Особенно удачным броском Блетчли чуть ли не угодил в проходящую мимо официантку. Она с раздражением оглянулась и, пока не видит бармен, судя по всему, являющийся хозяином заведения, показала юному магу и наследнику династии лучших зельеваров средний палец. Тот пьяно заржал и подпихнул Грэхэма локтем в бок. За столом, ошалело улыбаясь, сидели Пьюси и Боул. Каждый их них одной рукой сжимал стакан с виски, а другой — хохочущую близняшку Грейнджер. Маркус залпом осушил бокал и с мрачным выражением лица потянулся к бутылке за следующей порцией. — Я так смотрю, вы со своим визави чудненько попиздели. Ты прямо сияешь, — раздалось над ухом. В зале было шумно, поэтому Пьюси пришлось придвинуться поближе, чтобы его услышали. Флинт вяло отмахнулся, продолжая методично наполнять стакан. Эдриан с участием наблюдал, как Маркус опрокидывает в себя очередную дозу спиртного, но когда процесс зашел на третий круг, схватил приятеля за плечо и кивнул в сторону выхода. Отойдя от бара, Флинт глубоко вдохнул ночной воздух и почувствовал, как выпитый алкоголь наконец-то начинает действовать. Напряжение немного отступило. — Так кто это был? — Пьюси пытливо уставился на молчавшего Флинта. — Чего ты так завелся? Встретил кого-то из Хога? — Эдриан всегда славился своей проницательностью. — Не поверишь, гребаного Оливера Вуда, — сквозь зубы процедил Маркус, буквально выплевывая ненавистное имя. — Фига себе, — присвистнул Эд. — Вуд? Здесь? Неожиданно. Наш примерный мальчик полон сюрпризов. Я так понимаю, вы по привычке обменялись взаимными любезностями? Что ж, ладенько. Хотя обычно тебя это бодрит. Тогда чего ты такой кислый? — Ни хрена тебе не понятно, Эд, — взорвался Флинт. — Я видел гребаного Оливера Вуда, сосущегося с каким-то маглом. Наш, как ты говоришь, примерный мальчик этой пыхтящей козлине чуть ли все гланды не вылизал, — кривясь от отвращения и необъяснимой обиды, прорычал он. Пьюси удивленно застыл и даже, кажется, немного протрезвел. Флинт мог с уверенностью подтвердить, что редко кому удавалось застать Эда врасплох так, как сейчас. — Ну-у-у, вот это действительно неожиданно, — спустя пару мгновений признал Пьюси. Маркус практически воочию увидел, как в голове у приятеля начали раскручиваться шестеренки, выпуская наружу слизеринское нутро. — Ну, хорошо, допустим, Вуд — пидор, — принялся рассуждать Эдриан. — Так это же просто охуенно! Как будто снитч сам залетел в руку. И я не догоняю, с фига ли ты такой мрачный? Оцени открывающиеся перед нами перспективы. Ты же осознаешь, что теперь у тебя на руках все карты? — Ни фига у меня на руках нет, — взвыл Маркус. — Этот гаденыш и бровью не повел, когда просек, что я его подловил, сказал, что у меня нет доказательств, посверкал Анонимными, мать их, чарами и отправился дотрахивать своего ебаря. — Лихо, — с невольным уважением признал Эдриан. — Теперь хотя бы ясно, чего ты такой дерганый. Не загоняйся. Мы ведь, в конце концов, слизеринцы. Коварство и расчетливость — это про нас. Если мы не сможем наебать даже Вуда, то я готов нырнуть в нежные объятия дебилов из Пуффендуя. Флинт с благодарностью похлопал друга по плечу. Как все-таки хорошо, что Эдриан такой рассудительный и изворотливый. Мир вновь заиграл яркими красками. Настроение продолжало стремительно улучшаться ровно до тех пор, пока Пьюси непредусмотрительно не брякнул: — И каких же мужиков предпочитает наш Вудди? Маркус мгновенно насупился: — Ты бы его увидел — облевался. Если надеть платье, то не отличишь от бабы. Смазливый ушлепок. — Мда, — вздохнул Эдриан, — забавно узнать, кого наш доблестный вратарь допускает до своих колец, если ты понимаешь, о чем я. Флинт застыл. Несмотря на то, что это был тот еще вечер, мысль, высказанная Пьюси, ни разу не приходила ему в голову. Ведь не мог же Вуд со всей этой своей легендарной гриффиндорской гордостью позволить оттрахать себя? Да ни фига! Или все-таки мог? — Ты же не думаешь, что не он… ну… а его… ну… это… — немного растерянно пробормотал он, теряя слова. Пьюси с удивлением взглянул на Маркуса: — А я откуда знаю. Кто этих пидоров разберет? Да и какая разница, правда? Флинт ошеломленно замолчал. Действительно, какая разница. Но она была. И Маркус очень четко чувствовал эту грань, хотя и не до конца определился, почему ему не все равно. Ну, жарит Вуда этот перец. Это же не меняет сути дела. Просто, если оставаться до конца честным с самим собой, где-то в глубине души он считал Вуда равным себе настолько, насколько могла позволить его самовлюбленная натура. Не зря же Флинт выбрал противником именно гриффиндорского вратаря, втайне отдавая ему должное как достойному сопернику и классному игроку. И вот этого самого Вуда, вознесенного Маркусом на пьедестал в качестве персонального Темного лорда, долбит в очко какой-то утырок со слащавой физиономией. И флоббочервю понятно, что тот, кто ебет — покоряет и властвует, а тот, кто подставляет задницу — уступает и подчиняется. И, если Вуда дрючил во все щели педрила Стэн, то получается, что долбаная Пыхтелка сделала то, чего у Флинта не получалось никогда. Она разгромила Вуда. Это уж слишком! Было бы не так обидно, если бы Вуд выбрал кого-то более мужественного, напористого и решительного, кого-то их с Маркусом уровня. Это с трудом, но можно постараться как-то принять. Хотя, конечно, такого хрен найдешь. Проводя свой кастинг, Флинт лично в этом убедился. Они такие одни и, если уж кто-то и мог подчинить Вуда, то по заслуженному годами борьбы праву это должен быть никто иной, как… И-и-и что-то ему не понравилось, куда привели его размышления. — Да и пофиг, — отмахнулся от своих навязчивых мыслей Маркус. — Прямо жду не дождусь посмотреть на рожи гриффиндурков, когда Вудди лично объявит им, что лучшее время тренировок наше. — Как-то ты мелко плаваешь, — разочарованно проговорил Эдриан. — Да он в ногах у тебя ползать будет, заведешь себе персонального раба. И самое главное, наш красавчик на прекрасном счету у Хуч. Птичка на хвосте принесла, что на нее вышел кто-то из Высшей лиги и попросил порекомендовать парочку игроков. Так что ты сможешь заставить Вуда выпросить для себя хорошую характеристику. Представив себе коленопреклонённого противника, Флинт мечтательно заулыбался. — Ну что, у меня получилось поднять тебе настроение? — с долей иронии поинтересовался Эдриан и потянул приятеля обратно в сторону бара. — Пойдем, девчонки уже заждались. Вечер пошел по привычному сценарию: близняшки безостановочно хохотали, выпивка лилась рекой. Немного перебрав из-за пережитых волнений, Флинт впал в блаженную нирвану. Он автоматически кивал, когда его о чем-то спрашивали, смеялся, когда смеялись все остальные, и даже не понял, каким образом они с Пьюси и двумя псевдо-Грейнджер оказались в комнате магловского отеля. Маркус кое-как добрался до кровати, за спиной слышался веселый заплетающийся голос Эдриана. Грейнджер-в-горошек — та, которая Пейдж — легонько подтолкнула его сзади, и он повалился вниз, погружаясь в долгожданную пустоту. И потом из пустоты появился Вуд. Они находились все в том же темном проулке. Только вдвоем. Гриффиндорец смотрел на него с теплой, соблазнительной улыбкой, взгляд был томным и немного расфокусированным. В горле пересохло. Флинт сглотнул. — Ма-а-арку-у-ус, — почти что промурлыкал Вуд, и он не смог понять нравится ли ему, как звучит его имя на устах гриффиндорца. — Я… я проиграл, Маркус. Что ты хочешь получить в награду? Я… я выполню любое твое желание. Ты разрешишь мне стать твоим рабом? Я так… так сильно хочу этого. Ты позволишь мне? Ну позволь, позволь, позволь! Ну пожа-а-алу-у-уйста-а-а… — Блядь, Вудди, уймись, — Флинт до чертиков перепугался и попытался сдать назад, но ни ноги, ни руки его не слушались. Он не мог сдвинуться с места ни на дюйм. Оставалось лишь стоять и неотрывно смотреть на такого необычайно покорного Вуда, теряясь в догадках, что же тот предпримет дальше. А Вуд между тем оттолкнулся от противоположной стены и, будто бы притягиваемый магнитом, неторопливо направился к нему, на ходу расстегивая рубашку. Пуговица за пуговицей. — Обещаю, тебе понравится, — практически умолял он. Такой интонации Флинт никогда от него не слышал. По телу прошел озноб, а ладони вспотели от волнения. — Я разрешу абсолютно все. Даже то, чего раньше не позволял никому, и сделаю так, что тебе будет хорошо, как никогда и ни с кем. Я буду послушным. Можешь наказать меня за то, что сегодня я заставил тебя беспокоиться. Наказать настолько сильно, насколько посчитаешь нужным. Я виноват. Надо было сразу понять, что трахать меня может только один человек. — Он посмотрел прямо на Флинта. — Ты. С каждым шагом Вуд подходил все ближе, и Маркусу, который так и не смог заставить конечности повиноваться, оставалось лишь мотать головой в тщетных попытках оттянуть неизбежное. — Нет, Вудди, не надо, нет! Я не могу! — как мантру повторял он зажмурившись. Все стихло. Однако когда Флинт с надеждой осторожно приоткрыл глаза, то увидел, что Вуд уже стоит прямо перед ним: рубашка расстегнута, взгляд полон смирения и покорности. Он неотрывно смотрел на Маркуса, и тот от волнения не сразу заметил, как рука гриффиндорца мучительно медленно потянулась к его обнаженному предплечью. Очнувшись от транса, он, обездвиженный и не имеющий возможности к сопротивлению, как в замедленной съемке наблюдал за приближением пальцев, обещающих теплоту и ласку, и не понимал, хочет ли этих прикосновений, но по коже в предвкушении забегали предательские мурашки. Кажется, Флинт забыл, как дышать. И когда до будоражащего контакта оставалось совсем чуть-чуть, Вуд наклонился к его уху и нежно прошептал: — Наверное, это все-таки заразно. И тут… Флинт проснулся. Голова раскалывалась. Кажется, он все еще был немного пьян. — Очухался? — раздался из-за спины раздраженный голос. Маркус резко развернулся и обнаружил развалившего на соседней кровати чем-то очень недовольного Пьюси. — Где мы? Который час? Что я пропустил? — нервно сыпал вопросами Флинт, надеясь скрыть за ними свое смущение от приснившегося. Эдриан неприязненно покосился на него. — Мы там, где вчера ночью должна была состояться самая разнузданная оргия в моей жизни. Сейчас как раз тот час, когда по сценарию ты и я могли бы проснуться в объятиях развратных близняшек. Ну, а пропустил ты, придурок, момент, когда от тебя требовалось повести себя как настоящий мужчина и подставить плечо. — Да что произошло? — набычился Маркус, отчаянно пытаясь вырвать из пьяного угара хоть какие-то воспоминания. — Произошло то, что кое-кто очень хреновый друг! Мы с Керри удалились в ванную, хотя, наверное, по правилам хорошего тона ты все-таки должен был оставить кровать за именинником. Ну и фиг бы с этим! Но не прошло и пяти минут, как к нам начала ломиться вторая близняшка. Ты ее, блядь, напугал. Весь взмокший вертелся на кровати, мотал головой, да еще при этом бормотал: «Нет, Вуд, нет, Вуд, не надо!» А она как разревется: «Что все это значит?» Флинт готов был сам себя придушить. Так бездарно спалиться! Он не смел поднять на Пьюси глаза, как будто по ним тот сразу смог бы вычислить, что с ним вытворял во сне их общий знакомый. Не в силах придумать ничего лучшего, начинающий отчаянно краснеть Маркус обреченно уткнулся в подушку. — Что же тебе такое снилось? — любопытство победило, и обиды в голосе Эдриана стало значительно меньше. — Без понятия. Спал как убитый, — пробормотал Флинт, стараясь ничем не выдать своего стеснения. — Как у тебя получилось ее угомонить? — Ну, я сказал, что пока ты говоришь «нет», волноваться не о чем, — хмыкнул Пьюси. — Ладно, забей, — уже совсем успокоившись, добавил он. — Керри тоже к тому моменту начала сомневаться в моей адекватности, поэтому я благородно не буду сгружать всю вину за их уход только на твои хрупкие плечи. По такому поводу Маркус даже рискнул оторвать лицо от подушки. — Что, опять твой фетиш? — со сдавленным смешком поинтересовался он. — Блядь, ну что я мог сделать, — Эдриан явно засмущался. — Ну, перепил немного. Что такого? И вообще, я не стыжусь своих желаний. К слову, если бы вы были настоящими друзьями, то не стали бы жмотиться и сняли бы для меня какую-нибудь приятную барышню, переодели бы ее в профессоршу и оставили бы нас наедине на всю ночь. Вот это я понимаю — подарок! — И что же ты попросил ее сделать? Отшлепать за невыполненное задание? Или подрочить за правильный ответ? — уже не сдерживаясь, в голос заржал Флинт. — Отъебись, Марк, — беззлобно отозвался Пьюси. — Ты не в том положение, чтобы зубоскалить. — Спорю, с твоими закидонами ты бы и Макгонагалл присунул, — никак не мог остановиться Маркус. — Всенепременно, будь она лет на сто помоложе, — не стал отпираться его приятель. — У нее такие пикантные очки. Ты же знаешь, я тащусь по очкам! А от этого ее «мистер Пьюси, немедленно соберитесь, иначе я буду вынуждена снять с вас баллы» у меня теплеет на сердце. — Ну да, ну да, скорее уж в другом месте, — подколол Флинт, вытирая выступившие от смеха слезы. — Ладно, достаточно извращенной эротики. В этом отвратительно убогом месте такие разговоры начинают отдавать декадансом, — поморщился Эдриан, со вздохом поднимаясь с кровати. — Пора выдвигаться. Надо отдохнуть, не хочу завтра опоздать на Хогвартс-Экспресс. И надеюсь, — уже из ванной донесся его голос, — что следующий учебный год не будет похож на вчерашний вечер. Довольно с нас этих потрясений и обломов. Маркус, заложив руки за голову, откинулся на подушку и пожелал, чтобы его приятель оказался сто раз прав.