Роковая случайность

      В соборе и городе вскоре привыкли к странной троице: архидьякон, горбун и белая кошка. Они часто гуляли вместе, вообще архидьякон теперь не расставался с новой любимицей. Квазимодо поначалу ревновавший, в итоге оказался покорен очаровательной кошечкой, Иногда она устраивалась на его горбу и взирала на мир с высоты этого огромного звонаря. Он даже попросил мэтра сводить Шантель (так её представил архидьякон) на звонницу, но получил категоричный отказ. Все заметили, что архидьякон просто обожает свою кошку, он повсюду носил Шантель и будь его воля, кажется и служил бы с ней на плече.       Эсмеральда первое время то и дело выпускавшая коготки немного смирилась со своим положением. Священник окружил её заботой, он кормил девушку сливками, вареным мясом или рыбой, позволял точить когти о свое кресло и спать на его собственной кровати. На пятую ночь Эсмеральда сжалилась и выразительно посмотрела на священника, тот робко приблизился к ложу, сел на него — она не возражала. Тогда Клод с удовольствием прилег на бок, кошка переместилась на подушку. Сбылась его мечта, они действительно делили одно ложе. Потом хуже, Клод начал предпринимать попытки погладить белоснежную красавицу, та вначале отгоняла его фырканьем и вздыбившейся шерстью, но вскоре уступила. Было что-то в прикосновениях широкой мужской руки, что приводило её кошачью плоть в особый восторг. Поглаживания становились смелее и вот она уже лежит у него на коленях и блаженно мурчит. Опомнившись и устыдившись своей слабости, девушка впилась острыми зубками в его руку. Клод покраснел от сдерживаемого крика, он осторожно высвободил ладонь, продолжая другой рукой гладить гибкое тельце. И Эсмеральда обмякла, она еще некоторое время боролась с собой, но после все равно возвращалась к нему.       Священник честно искал ответ на вопрос как все исправить и не находил его. Он по новой разобрал рецепт любовного зелья, но там ни слова не говорилось про превращение людей в животных. Кошка составляла ему компанию в ночных бдениях за книгами, она обычно устраивалась у него на коленях и мирно дремала. Странной нежностью наполнялось сердце архидьякона, когда он смотрел на белую кошечку. Чувство вины перед ней не позволяло ему бросить поиски, пусть она его возненавидит, после того как вновь станет девушкой, но он обязан все исправить. А Эсмеральда позволяла ему ухаживать за ней, она деликатно объедала принесенную ей с кухни вареную рыбу или мелко порубленную отварную телятину, часто её баловали сливками. Слабость архидьякона к белой кошке обернулась благом для всех вокруг, причетники и служки заметили, что он бывал необыкновенно мягок, если находился вместе со своей любимицей. Поэтому белую кошечку в монастыре и соборе полюбили не меньше чем Эсмеральду во Дворе Чудес.       Девушка терялась от своей изменчивой натуры. Не могло быть попу прощения, и в то же самое время ей было его жалко. За то время, что они были вместе Эсмеральда не раз и не два становилась свидетельницей возмутительных сцен, когда к брату заявлялся наглый младший братец, вымогавший деньги. И, священник давал, один раз она не выдержала и вцепилась наглецу когтями в тощий зад, когда он уже шел к двери. Заорав Жеан бегал по комнате от бешеной кошки, а Клод впервые в жизни от души смеялся. А сколько дел на нем лежало! Он был занят с утра до вечера, исписывал бесчисленное число бумаг, сверял цифры, был вынужден разъезжать по делам приходов. Эсмеральда, которую он сажал в специально сшитую сумку тоже сопровождала его. Одной рукой он правил мулом, другой не забывал гладить умницу кошку. К нему даже сам король приходил и они вели долгие совершенно непонятные разговоры, от которых у цыганки однажды разболелась голова и она не сдержавшись жалобно замяукала. Король любивший больше собак тем не менее обратил внимание на белоснежную кошечку.       — Мэтр, какую красавицу вы себе заполучили, — король подозвал кошку и та оробев приблизилась. — Вот же умница! Не в пример, твоим человеческим сестрам, — Людовик подхватил подагрической рукой прелестное животное и посадил себе на колени, Эсмеральда замерла. — Знаете, ни разу не встречал умной женщины! Только моя дочь Анна, пожалуй, не такая глупая как прочие.       — Хм, — Клод с тревогой наблюдал за пятнистой похожей на птичью лапку царственной дланью, которая приглаживала белый мех.       — А это что? — король нащупал ладанку.       Эсмеральда онемевшая от страха перед грозным королем чуть не выпустила в него когти, когда он развязал ладанку и извлек на свет розовый башмачок.       — Тут и надпись какая-то есть, — король прищурился.       — Ваше величество, — Клод подошел и осторожно забрал близкую к обмороку цыганку с королевских колен. — Эта кошка и ладанка принадлежали моей духовной дочери, ладанка единственная память о родителях девушки, — он и сам не знал как был близок к истине.       — Заберите, мне все равно не разобрать, — король отдал башмачок Клоду.       Хорошо, что сегодня с королем не было грозного Тристана, который бы наверное на всякий случай рубанул бы и кошку, и архидьякона. После ухода правителя, Клод долго успокаивал свою красавицу, которая жалобно мяуча смотрела на него полными боли глазами. Он подхватил её на руки и баюкал как ребенка, незаметно Клод запел песню слышанную в детстве от кормилицы, голос у него был приятный, но игривые слова о Жаннетте спутавшей впотьмах Мишеля и Матье, не вязались со строгим образом священника. Эсмеральда успокоилась и даже замурчала. Священник же узнал башмачок, его видели почти все обитатели Ситэ, его неустанно целовала почерневшими губами вретишница. Он решил ничего не говорить своей красавице. Эсмеральде не к чему волноваться, пока он не нашел разгадку. Этой ночью она уснула на его груди, ей снилась Испания и миндальное дерево под которым они сидели с Клодом.