Экстры по фанфику "Правда или действие".

***

— Ты серьёзно? — С усталым взглядом спросил Такемичи, поглядывая исподлобья на стоящего рядом Курокаву, который на что-то дулся. — Нет. Шучу. Конечно, блять, серьёзно, — кажется реально обиделся. — Чего ты такой сегодня злой? — Поинтересовался Ханагаки. — Я злой всегда. Просто ты слепой придурок и не замечаешь, — Изана с вызовом посмотрел на чёрноволосого, но в глазах чётко можно увидеть затаённую обиду. — Я же говорил, что люблю тебя, как и все твои недостатки? — Обнял со спины Такемичи и уткнулся в шею Изаны, из-за чего тот вздрогнул. — Ты меня не любишь, — слабо отмахнулся Курокава, пытаясь вырваться из объятий. — То, что я не разрешил тебе пойти махаться на атракционы не значит, что я тебя не люблю. Если хочешь, можем сходить туда повеселиться. Беловолосый только из-за одного этого предложения сделал бы всё что угодно для Такемичи Ханагаки, его спасителя, но вот гордость не позволяла. Курокава фыркнул и, сложив руки на груди, вырвался из теплых объятий, в которых хотелось остаться надолго, но чёртова гордость… — Пытаешь загладить вину? — С ленцой поинтересовался Изана. — Ага, — улыбнулся Ханагаки.

***

— О чём мы с тобой договорились? — Холодным тоном спросил Такемитчи, сложив руки на груди и с яростью смотря на Изану. — О том, что нельзя никого оскорблять, — надувшись, говорил Курокава оскорбленным тоном. — Что ещё? — Кажется ещё немного и Такемичи прикопает Изану на задний двор Майки, тот наверняка обрадуется. — Никого не бить, — промямлил светловолосый, наконец понимая степень злости Ханагаки. — А ты что сделал? — Ударил продавщика мороженого… Но он сам виноват! — Воскликнул Курокава. — В чём?! В том, что не было твоего любимого мороженого?! — Немного помолчав, Ханагаки продолжил. — Но с этим то ладно, зачем ты наорал на ребёнка, украл его мороженое и, крикнув: «Справедливость восторжествовала», снял, блять, ёбаные штаны и убежал?! Ты понимаешь, что испугал ребёнка? Курокава на эти обвинения лишь молчал, понимая, что сглупил… Мягко говоря. — Но с этим тоже ладно. Ты же понимаешь, что мог пострадать, когда забрался на колесо обозрения? — Успокоившись, Ханагаки потёр виски. — Я же за тебя, идиота волнуюсь… — Прости, Такемичи, — пробормотал Изана, обняв чёрноволосого. — Прощаю, Изана, — Такемичи положил голову на плечо беловолосого, мягко улыбаясь.