Любопытство

Алоис решился отдать этот приказ не потому, что он жесток. Он любопытен. Он хочет узнать про Клода Фаустуса одну вещь. Дурацкий вопрос занимает Алоиса уже несколько недель, и он просто не в состоянии выбросить его из головы. Фаустус лежит на столе обнаженным, до пояса прикрытый простыней. Он сохраняет равнодушный вид, и Алоис уже достаточно знает его, чтобы не надеяться, что на лице дворецкого появится хоть какое-то выражение даже тогда, когда господин неумело полоснет его скальпелем по груди. Именно Фаустус привез из Лондона набор хирургических инструментов в аккуратном ящичке с медными накладками по углам, а теперь он же, не поворачивая к хозяину головы и глядя в потолок, ровным голосом рассказывает, какой предмет из футляра нужно взять и как использовать. Следовать его лаконичным указаниям легко, поэтому Алоис почти не чувствует неуверенности, лишь приятное волнение оттого, что вот-вот узнает ответ на свой вопрос. Даже такой новичок в свежевании, как Алоис (он всего один раз видел, как разделывают свинью, а сам никогда не потрошил никого крупнее курицы), понимает, что сначала нужно сделать пробный надрез. Просто для того, чтобы проверить жесткость мяса и остроту заточки лезвия. Всего-то и нужно - приставить острие к впадине между ключицами и с силой провести по неестественно безупречному телу вниз, к животу. Он надеется, что выпотрошить демона не сложнее, чем свинью. Сделав первый надрез, Алоис отскакивает – он вполне готов к тому, что из пореза брызнет смоляная жижа или появится волосатая лапа громадного паука. Однако ничего подобного не происходит, и не выступает ни капли крови. Это слегка обескураживает Алоиса: насколько он помнил, из свиного брюха хлестал настоящий поток. Алоис крепче сжимает скальпель и наклоняется над Фаустусом, чтобы рассмотреть рану. Оказывается, он всего лишь рассек кожу и мышцы, но, чтобы увидеть внутренности, следует значительно углубить разрез. Он оглядывается на Фаустуса, и тот невозмутимой улыбкой дает понять, что его тело в полном распоряжении хозяина. Алоис пристраивает острие скальпеля в уже проведенную борозду и нажимает. На этот раз у него получается: края расползаются в стороны, и он наконец может заглянуть внутрь своего демона. Алоис смотрит долго. Он не может отвести взгляда от черной абсолютной и отвратительной пустоты, в которую ему придется погрузиться после окончания контракта. Еще не веря, он запускает руку в рану, но, сколько бы его пальцы ни искали, внутри у Фаустуса ничего нет. Пока нет. А потом, может быть, через минуту, а может быть, через десять лет, там будет спрятан он, Алоис, и пустоте придется потесниться. Что ж, он получил ответ на свой дурацкий вопрос: какое у демона сердце? Похоже ли оно на сгусток слизи? На драгоценный камень? На смерзшийся ком? Или, наоборот, оно огненное и раскаленное? Или… Он набирает в пригоршню пустоту, словно хочет унести немного на память, достает руку, сжимает кисть в кулак и улыбается с облегчением: в конце концов, что бы он стал делать с демоном, у которого есть сердце?